Яδ᧘᧐κ᧐ κ яδ᧘᧐нᥱ ᥙдёᴛ

      Толстячок ежонок ложился спать в гнёздышко пораньше. Ему было хорошо за сегодняшний день, не смотря на то, что он чуть не умер от нехватки дыхания и усталости, а также от того, что его чуть не съел гигантский волк. Полосатый наг в это время пока что заваривал на огне чайник, наполненный минеральной водой из родника. Он думал попить с малышом чай перед сном, но когда вода закипела, стала горячей и без вкуса соли, он только сейчас заметил, что малыш уже лёг спать. Похоже чай придётся отложить до завтра. Да и ему самому пора спать. Он как обычно лёг в гнездо, закольцевав своим хвостом малыша, а также накрыв его серединой своего хвоста, словно одеялом и лёг рядом. Если раньше он глядел на малыша хитро и с мыслями, что он откормит его и съест, то сейчас он как-то сильно привязался к нему сам. Теперь у него мысли съесть его сразу пропали. Он вообще не хочет этого делать. Ему теперь наоборот хочется уберечь его, чтобы тот не пострадал и чтобы никто его не съел. Как он может съесть такое беззащитное дитя, которое тем более не боится его, любит таким, какой он есть, всегда слушает его внимательно и следует за ним, куда бы он сам не отправился, а самое главное... Назвал его папой. Он конечно мечтал о своей собственной семье из жены и детей, но он и подумать не мог, что его сын окажется обычным мобианцем, которого он сам откормил раньше, чтобы съесть его самому, а в последствии уже не хочет этого делать.       — Я сделаю всё, чтобы защитить тебя. — шепчет он малышу и прикрывает свои глаза.

***

      И маленький ежонок с этой ночи теперь полноценно стал его сынком, хоть и не родным и начал жить вместе с ним. Каждый день наг приносил новую еду поразнообразнее и кормил малыша, в то время как он сам питался только мясом, так как был хищником. Когда Соник стал уже слишком толстым, змей-ёж понял, что малышу пора худеть. Раз он уже не хочет его есть, то уже нет смысла дальше его перекармливать, пока он не лопнет. Каждый день они выходили на улицу и выходили на пробежку. Малыш старался бежать быстрее приёмного отца, но всегда потом останавливался от усталости. Когда он уставал, отец давал ему передохнуть и приносил кипячённой воды. После перерыва он продолжал бежать. Вместо сладкого, жаренного и мучного, Шэдоу для разнообразия теперь давал малышу попробовать борщи, супы, салаты и сами овощи с фруктами отдельно друг от друга. Примерно через четыре месяца ежонок, учитывая его сверхскорость, наконец-то сбросил свои лишние калории и снова стал худеньким и стройным, каким он и был раньше. Теперь он сам понял, что надо меньше есть и больше бегать, чтобы снова не стать толстым.

***

      К тому времени, когда ежонок похудел, наступила осень, подули холодные ветра в болоте и приближалась холодная погодка. Да ещё дожди прохладные лили с неба. На улице было очень холодно, а холодный ветер частично через щели проникал и домой к нагу. Днём было сначала хорошо и не так холодно, от чего даже Соник чувствовал себя пока что хорошо, а вот ночью становилось прохладнее. Шэдоу не боялся холода, ибо он с детства жил на болоте и уже привык к таким прохладам, да морозам. А вот малышу явно было холодно, ибо он дрожал, сидя в гнезде.       — Тебе холодно, сынок? — спросил Шэдоу.       — А сам не видишь? — дрожа, спросил Соник. — Очень. Почему же ты не дрожишь.       — Ну я то покрыть шерстью и к тому же давно здесь живу. Я привык к холоду. — объяснил Шэдоу.       — Как же тут холодно. Я сейчас, кажется, заболею. — ныл Соник, схватившись за плечи. Шэдоу стал думать, что же ему делать. Как ему спасти малыша от холода? Пока он сгоняет в деревню за какими-то тёплыми одеялами или шубами, малыш наверняка заболеет уже или сразу умрёт от холода. Надо было думать быстро и придумать что-то. Внезапно нагу всё таки пришла одна идея, как спасти малыша от холода. В его животе, ибо там внутри у него тепло. Благо внутри него содержалось два желудка. Один был выше, который был безопасен и ничего не переваривал, а другой находился под первым, который сразу переваривает пищу. Причём в какой желудок попадёт его пойманная жертва, он сам решал, когда проглатывал. То бишь она может либо пока что остаться и побыть какое-то время в первом желудке, а может и сразу попасть в другой, чтобы быть переваренной. Правда согласится ли сам Соник на такое? Но делать было нечего. Надо было спасать малыша, пока он совсем не замёрз.       — Не бойся! Я сейчас тебя согрею.       — Как? — не понимал ежонок.       — У меня есть одно местечко, внутри которого очень тепло и главное, там ты будешь в безопасности и ничего с тобою не случится. Соник не понимал о каком таком месте Шэдоу ему говорит и поинтересовался:       — А какое? — только спросил он, как наг взял его в руки. — Э. Шэдоу? Папа? Полосатый ничего ему не ответил. Лишь приподнял слегка над собою и раскрыл широко пасть. Соник сразу понял, что тот хочет с ним сделать. Он хочет съесть его, как подумал малыш и начал паниковать. Позабыв о холоде и что он может замёрзнуть, он начал биться и пытаться вырваться. Он уже хотел вновь укусить его, чтобы тот отпустил его, но не успел. Шэдоу в этот раз быстро успел открыть пасть так широко, как смог, чтобы ежонок смог пролезть к нему через горло и не пораниться от его клыков. Он сразу засунул его себе в рот, не прожевав.       — НЕ-ЕТ!!! — крикнул ежонок и сразу через узкое горло попал ему в первый желудок, где было безопасно, но при этом темно и немного страшно. — НЕТ!!! ПАПА!!! ЗАЧЕМ ТЫ ТАК??? ЗА ЧТО??? ВЫПУСТИ МЕНЯ ОТСЮДА, ПОЖАЛУЙСТА!!! — кричал он и бил по животу, пытаясь вырваться, но это всё было бесполезно. Даже сам наг сожалел о том, что ему пришлось сделать. Однако так будет правильно и так он хотя бы будет не только в безопасности, но и в тепле. Малышу же, находясь в животе у змея было ещё страшнее и уныло. Перестав биться, малыш улёгся и стал рыдать, да плакать:       — ШЭДОУ!!! ЗАЧЕМ ЖЕ ТЫ ЭТО СО МНОЮ??? ЧТО Я ТЕБЕ СДЕЛАЛ??? Разумеется Шэдоу слышал его крики из живота. Он осознавал то, что ему пришлось сделать. Но так он хотя бы не замёрзнет. Если бы он сразу сказал ему правду о своём животе и о том, что он решит временно съесть его, то тот явно был бы против этого и убежал бы на своих двоих, раз уже похудел. Хотя ему даже было немного жаль с ним так поступать и так пугать его, что тот даже заплакал внутри него. Полосатый даже загрустил.       — «Прости, Соник!» — размышлял он с кислой миной, думая, что он это сказал ему вслух, поглаживая свой живот. Через некоторое время малыш устал пытаться вырваться и плакать, да и не заметил, как он сразу уснул у него в животе. Это было для нага как раз таки на руку. Пока тот спал внутри него, он в это время может пока что быстро сгонять в деревню, найти там что-нибудь тёплое и принести сюда, чтобы в следующий раз этим его накрывать, да согревать, чтобы больше его так не пугать. Он надеялся, что малыш потом простит его за это, когда он потом выпустит его наружу. Старался наш Шэдоу ползти медленно и тихо, чтобы не разбудить Соника, пока тот спал и успокаивался во сне. Спалось ему пока что хорошо. Ему снилось, как тот же Шэдоу по-прежнему любил его и точно также откармливал его, а потом он также толстел. А полосатый змей-ёж приползает к деревне, вновь маскируется под халатом с капюшоном и начинает спокойно гулять среди людей. Он снова приползает на тот самый базар. По везению он замечает, что какой-то крестьянин прошёл мимо и сбросил свой мешочек с золотыми монетами. Сначала он хотел окликнуть его и отругать, что тот выронил свой кошелёк. Однако решил промолчать, взял его себе и решил сам потратить их. По крайней мере он так покажет себя, как честный покупатель и снимет с себя подозрения с прошлого раза. Отправившись на другой рынок, где продавали одежду, одеяла и прочее, он нашёл ларёк, где продавали шубки для детей и самые тёплые одеяла с пуховыми шапками. Их он по честному и купил на мягко выражаясь украденные золотые монеты. Но никто не знал об этом и ни у кого подозрений это не вызвало. После змей возвращался к себе домой. Малыш в его животе уже достаточно согрелся и улыбался, пока в его сне было всё тоже самое. Внезапно, когда он стал самым большим и круглым, как шар, что его ручки и ножки уже торчали без длинных конечностей от огромного шарообразного туловища, Шэдоу в его сне сам начал раскрывать то, что тот на самом деле откармливал его всё это время, чтобы съесть его. Малыш также начал паниковать, что даже наеву он также выговаривал:       — Нет! Нет, Шэдоу, не надо! Папочка, не ешь меня! Нет! Нет! Пожалуйста! НЕТ!!! Как только тот всё таки съел его, малыш резко вскочил с криком и вспомнил, что он всё ещё находился в желудке у Шэдоу. За то его глаза успели привыкнуть к темноте. Поэтому тут уже не было слишком темно. Он мог хотя бы разглядеть внутренности этого самого желудка. Внезапно подул какой-то ветерок и его начало высасывать обратно. Шэдоу тут же выплюнул его обратно в гнездо, а потом накрыл его тёплым одеялом. Малыш с выпученными глазами лежал и переводил дыхание, пытаясь переварить то, что он только что видел.       — Ты как, Соник? — с волнением тот обратился к нему.       — Зачем?... Зачем ты это сделал? Зачем ты съел меня? Я то думал, что ты меня любишь...       — Тише-тише! Да, я съел тебя, но временно. Я ведь потом, как ты видишь, выплюнул тебя обратно. — объяснил наг, а малыш всё ещё не понимал и дрожал. В этот раз не от холода, а от страха. — Прости, Соник, я не хотел тебя так пугать. Я забыл тебя предупредить, что у нас у нагов сложная анатомия. У нас два желудка, один безопасный, куда я тебя временно поместил, чтобы ты не замёрз, а другой переваривал пищу, который находился под первым. Я раньше хотел тебя съесть, когда ещё откармливал, но со временем я осознал, что я очень привязался к тебе и понял, что я больше не смогу тебя съесть по-настоящему. Я правда не думал тебя есть. Я просто пытался согреть тебя, так как у меня в животе было тепло. И пока ты там находился, а потом спал, я успел сгонять в деревню и добыть тебе тёплых вещей, чтобы ты не замерзал. Я хотел тебе раньше объяснить, но боялся, что ты сразу подумаешь, что я захочу тебя съесть и убежишь от меня, а потом замёрзнешь и погибнешь без меня. Я обещаю тебе, что больше никогда не буду тебя так пугать и буду заранее предупреждать обо всём подробно. Ты простишь меня, Соник? Сонику понадобилось какое-то время, чтобы ему переварить ту информацию. Поняв всё таки, что он не желал ему зла и реально помог ему согреться, а также добыл ради него всё это, чтобы он больше не мёрз, он опять переобулся в мнении о наге. Убрав тёплое одеяло, он прыгает Шэдоу на грудь в объятие и разумеется это было подтверждением того, что он его прощает. Шэдоу тоже обнимает его в ответ, чуть ли не заплакав от стыда за то, что он так напугал его до слёз. Он даже сейчас ощущал у себя в животе привкус соли, ибо он так долго у него в животе плакал, что слёзы стекли из безопасного желудка в пищеварительный, растворившись там.