~•Порхание мотылька•~

Приход зимы много меняет вокруг нас. Яркую, с волшебными красками, осень меняет зимняя сказка. Природа знает, что это пора, когда можно немного отдохнуть от ярких нарядов. Зима накрывает всё своим волшебным покрывалом и всё кругом становится белым, и очароватeльно красивым. Именно в лесу зимой деревья накрывают снежные хлопья. Они без конца падают с неба. На ёлках видны слегка заметные сосульки, свисающие с веток. Зимний лес, покрытый снегом похож на сказку. Он очаровывает своей красотой и необычными пейзажами. В нём стоит полная тишина. Лишь скрипт снега под ногами может нарушить её. Нет таких деревьев, что не надели белый наряд. Каждая веточка у дерева блестит и отражает всю красоту. Можно увидеть, как снежинки кружась в нeбe и падая на землю украшают всё кругом. В белом особняке, который сливался с окружающей средой, было тихо. Тишина зимнего утра давила, словно затягивая в свой безумный водоворот. Сёстры носились тут и там, гремя старыми цепями, роняя книги и свитки с разными символами, крича что-то друг другу. В комнате, которая располагалась наверху, было неуютно. Холод пробирался сквозь щели в раме, кусал за голые части тела, заставляя кутаться в тонкое сыроватое одеяло и отвлекаться от столь желанного сна. За окном летали снегири, блистая своими красными грудками и что-то чирикая. Бледное тело мужчины лежало на старой кровати, даже не шевелясь. Чёрные безразличные глаза смотрели в окно, пробегая цепким взглядом по снегу и по зимней природе. Конечности стали приобретать синеватый оттенок, сигнализируя о холоде и возможном обморожении, ведь дом практически не отапливался. Лакей сел на кровати с уставился отстранённым взглядом в деревянные половицы. Прошло полтора месяца. За ним так никто и не пришёл. «Ты не был нужен ему, ты никому не был нужен. Он, наверно, сидит сейчас в своём кабинете, греет свою задницу и пересчитывает бабло. Он оставил тебя, бросил на погибель. Почему ты до сих пор веришь, что в один прекрасный день, он придёт и вытащит тебя из этой камеры мучений?»—противно заскрипел голос внутри головы. Голос внутреннего чудовища. Дайс помотал головой, отгоняя мрачные мысли прочь. Он опустил ноги на пол, слегка гремя цепью. Ему уже было всё равно на свою жизнь. На свои мысли. Одиночество терзало его итак больной рассудок, заставляя впадать всё в более и более безэмоциональное состояние. Сегодня он навсегда потеряет себя, потеряет контроль над силой, которая бурлила чёрной жидкостью в его жилах. Сегодня Обряд Метаморфозы. В комнату вошли три девушки. Одна держала массивные цепи, другая вёдро воды, третья знакомую одежду. Выдохнув, Кинг послушно встал, вызвав на их кукольных лицах улыбки. Сёстры сняли цепь с его ноги. Француз подошёл к ведру, зачерпнул из него воды и умылся, обдав своё лицо холодом. Схватив более сухой рукой одежду, она быстро переоделся и подошёл к женщине, которая держала цепи. Гладкость металла сдавили мужчине горло, запястья и лодыжки. Схватив за концы цепей, культисты повели черноглазого ,точно собаку, к выходу из дома. На улице их ждала целая толпа женщин и девушек, которые будут проводить обряд и следить, чтобы что-то не вышло из-под контроля. Тдэтовец безразлично оглядел их своим хмурым взглядом и последовал за своими водящими. Они шли часа два по лесу. Снег обжигал голые ноги, мороз обхватывал тело в свои ледяные объятия, словно пытался задушить. Цепи были очень тяжелы, кольцо на горле заставляло склонить голову к груди, руки висели по бокам от худощавого тела, а ноги еле волочились по земле. «Ты так просто идёшь на свою смертушку? Нам нужно бороться! Мы же не хотим стать неуправляемым монстром, верно?»—зашипел голос в черепной коробке. «Я не хочу этого, но это необратимо»—мысленно шикнул мужчина. Вскоре вся процессия подошла к огромной поляне, посередине которой возвышались белые валуны, будто торчащие из земли. Эти камни образовывали круг, хотя он был похож на клетку. Дёрнув цепями, девушки потащили Дайса в круг из камней. Мужчина что-то шипел, но не сопротивлялся, видимо принимая свою судьбу. Войдя в центр круга, Кинг увидел, как женщины приковывают цепи к крюкам, что закрыты в холодной чёрствой земле. В воздухе запахло хвоей. —Итак, сегодня настал тот час, когда последний из Мёртвого Клана Тдэт наконец избавит нас от мучений и сожрёт всех врагов, что шастают по нашему лесу! Прошу встать в шеренги у четырёх сторон света! Обряд начинается!—прокричала главная культистка, стукая концом посоха из древесины о землю. Сёстры как по команде встали с четырёх сторон. Началось. —signiro aferokt vanakka. Kalievi oranpo gaero!—заговорила жрица, поджигая травы. Все женщины подхватили эти странные слова. Они кружились вихрем, ввинчивались в разум, кусали за больной мозг и заставляли беспокойной переступать с ноги на ногу. Валуны вспыхнули ослепительным светом, заражая им массивные оковы. Кинг закричал от боли, но его крик был похож на урчание странного существа, которое билось в агонии, не желая ложиться со смертью в одну постель. «Мы могли сбежать, могли улететь! Мы могли стать вихрем в танце снежинок, могли укусить Луну, но ты! Ты отказался! Тепер же принимай свою участь, трус! Скоро мы станем единым целым и ничто не сможет остановить меня!»—взревело чудище глубоко внутри, царапая изнутри череп. Боль только нарастала. Рассудок начал затуманиваться, искажаться. Но вдруг боль прекратилась, в воздухе раздался лязг цепей и ощущение жара совсем рядом со своей лодыжкой. Распахнув глаза, Ленуар посмотрел на свою ногу. На ноге цепь была порвана, так как в неё прилетели золотые вилы. Резко мотнув головой, мужчина встретился взглядом с жёлтыми змеиными глазами, которые были налиты кровью от ярости. Вот они. Всё как на подбор. Все работники Казино, исключая Чипса, стояли метрах в тридцати от Круга Белых Камней. Все ободранные, худые, грязные, но живые. Впереди смертных, которые выстроились клином, стоял Дьявол. Такой знакомый сердцу и разуму. Такой родной и близкий. Жрицы в панике замахали руками, крича что-то про не завершение обряда, но главная женщина осадила из басистым окриком. Она повернула голову в сторону пришедших и прошла к началу Круга, словно заслоняя собой его и его пленника. Вилы со свистом прилетели обратно в руку хозяина. —Отдайте нам этого человека, живо!—гаркнул Дьявол прокуренным басом. От его крика аж зашатались деревья, в панике скидывая свои белые шапки и шубки. —Мы не можем отдать вам его,—отчеканила сестра, крепко держа в руках посох,—он последний из демонического Клана. Он должен проложите нам дорогу будущего. —Вы решаете за него,—оскалился Люцифер, стискивая в пальцах своё оружие. —Он не имеет воли и не должен иметь,—чётко проговорила женщина. «Не должен иметь?! Да что эта женщина себе возомнила?! Да я ее в клочья порву!!!»—яростно подумал мужчина, вставая с колен. Резкая боль пронзила голову и тело. Опять теряется в верхушках сосен рассудок. Тело дёргается, горло урчит, разум отключается. Из спины тут же вырываются массивные белые крылья, сопроводив своё появление градом крови. Тут же показывается пушок на шее и запястьях, рот деформируется до неузнаваемости, язык вытягивается, глаза чернеют. Перед всеми стояло настоящее чудище. Оно взревело, тут же срывая с себя оковы. Взмахнув крыльями, Мотылёк рванул в небо и тут же камнем спикировал вниз, хватая удлинёнными конечностями охапку сестричек. На снег тут же обрушился кровавый дождь, вперемешку с градом из человеческих внутренностей. Главная жрица смотрела на это, падая на колени. Она подхватила посох, отправив в существо поток света, но деревяшка тут же переломилась пополам. Тдэтовец приземлился, неестественно хрустнул шеей. —Нам не нужно сражаться, ты в меньшинстве,—прошипел он, издавая горлом булькающее урчание. Один миг, и главная сестра лежала у дерева без нижней части. Она кричала и дрожала в агонии, словно рыба, смотря на то, как кольца кишечника выпадают из ее живота. Мотылёк повернул шею, как сова, и посмотрел на Дьявола. Пасть растянулась в жуткой клыкастой улыбке. Существо тут же взлетело, намереваясь сожрать и остальных, но как только оно осмелилось подлететь к Сатане, то тот схватил монстра за шею и со всей силы ударил лбом и землю. Чудище зашипело, мотая головой. Отодрав лицо от снега, глаза резко приобрели человеческие черты, нормальные белки и радужку. В чёрных глазах читался страх. —Я не могу это контролировать,—прошептал Кинг, вскакивая с земли и тут же взлетая, уносясь прочь в чащу. —Вот же блять, за ним!—скомандовал Дьявол, срываясь на бег. Его жёлтые глаза следили за белым пятном в небе. После часа бега за мутантом, лагерь выбежал к огромному старому белому дому, на крышу которого приземлился Мотылёк. Все решительно зашагали к двери, как вдруг увидели, что входные двери открываются и на улицу выходит Чипс! Парень был одет в грязно-белый балахон с капюшоном, ноги были босы, глаза сковала повязка. Пошарив рукой в воздухе, ковбой улыбнулся и побежал навстречу друзьям, протягивая к ним руки. «Чипс, мы думали ты пропал! Как же я скучал по тебе, братка! Как бы здесь очутился? Что с тобой?»—вскрикивали все наперебой, желая расспросить товарища. Но Дьявола это не интересовало. Он огромной тенью шмыгнул в дом, тихо перемещаясь по тёмным коридорам. Вокруг витала пыль, в воздухе чувствовался запах сырости и гнилых досок. Прислушавшись к окружающей тишине, Сатана услышал тихие шорохи, шёпот и шаги на самом последнем этаже, куда и направился. Он вошёл в старую комнату, осматривая интерьер. Везде полки с книгами, на тумбочке рядом с кроватью стоит графин с водой, что покрылась плесенью. Стараясь не скрипеть половицами, Люцифер подошёл к двери, где слышался шум воды. Спустя некоторое время из-за двери послышались тихие шаги. Из купальни вышел Дайс в одном полотенце, обмотанном вокруг ладных бёдер. По его сухопарому телу стекали капельки воды, пушок на шее и руках слегка прилип к коже. Кинг немного отошёл от двери, но не успел он и пискнуть, как Дьявол прижал его сильными лапами к холодной стене, вызывая у хозяина комнаты испуганным вздох. —Значит ты у нас теперь насекомое, верно?—оскалился Дьявол, крепче сжимая белое плечо мужчины. Кинг отвёл смущённый взгляд, пряча свои чёрные матовые глаза, и тихо уркнул. Осмотрев практически обнажённое тело Дайса, взгляд рогатого упал на шею с белым пушком. —Отпустите,—жалобно проурчал Тдэтовец, вжимаясь в деревянную стену. —Знаешь, я очень хотел найти тебя,—вдруг начал Бес, смотря жёлтыми глазами на лицо лакея,—я из-за тебя много ночей не спал. Весь лагерь потерпел множество пиздеца. И вот наконец ты стоишь передо мной… Слова Сатана излучали раздражённость, но в них слышалась привязанность и симпатия. —Я не знаю что со мной…—тихо прошептал Мотылёк,—я чёртов монстр… —Заткнись и слушай, я не умею говорить о розовых соплях и прочей хери. Скажу сразу—я люблю тебя. Ты мне нужен блять, я не чувствую ничего к остальным. Ты мне нужен, ты заставляешь пустоту в моей груди пылать огнём… Насекомовидные глаза вперились в лицо Сатаны. Шерсть выросла на холке и подбородке, образовывая пушистую шевелюру и подобие бороды. Глаза были пронзительны и смотрели со смущением вперемешку с раздражённостью. Пыль, что осела в чёрной шерсти придавала Люциферу более усталый старческий вид. Кинг моргнул, выдыхая облачко пара в холодный воздух. Люцифер снова так близко к нему. Дьявол наклонился, обдавая шею мужчины горячим дыханием и проводя носом по белому пушочку. Он фыркнул, спустился чуть ниже и обхватил губами голую ключицу, слегка присасываясь к ней, заставляя появиться алый засос. Люцифер резко схватил Дайса за затылок, приближая его лицо к своему. Их губы были в нескольких дюймах друг от друга, но Бес не спешил впиваться в них. —Ты знаешь, я скучал,—прошептал рогатый, смотря золотыми глазами в чёрные колодцы перед собой. —Знаю, и мне тоже было без вас тоскливо,—отозвался лакей. Адский царь клыкасто улыбнулся и медленно припал к тонким обветренным губам мужчины, сминая их и вгрызаясь в них клыками, тут же слизывая капельки крови. Сильные лапы блуждали по нагому телу, где-то сжимая, где-то пощипывая. Оторвавшись от губ Ленуара, Дьявол опустился ниже, вгрызаясь клыками в нежную плоть. Горячие струйки крови потекли с плеч, ключиц и шеи, заставляя пробежать по коже табун мурашек. Везде были его печати. Его метки. Его доказательство, что лакей принадлежит ему. Что-то прорычав, Бес повалил француза на пол, прижимая сильной лапой его запястья к половицам. Дайс слегка вскрикнул, моргнув матовыми глазами и отвернулся. На щеках появился еле видный румянец. Другая лапа Дьявола оглаживала грудную клетку мужчины, проводя подушечками пальцев по ареолам, но не дотрагиваясь до сосков. Рука сместилась ниже, уделяя внимание впалому животу и низу живота. Рогатый провёл носом по кадыку француза, вдыхая опьяняющий запах вишни, хвои и смолы. Раздвоенный язык провёл по бусинке соска, словно дразня, и переместился ниже. Из горла слуги донёсся урчащий стон, говорящий о том, что ему доставляет это удовольствие. Но Дьявол хотел большего. Его глаза вперились в полотенце, скрывающее паховую зону мужчины, где виднелся заметный бугорок. Сатана оскалился и провёл пальцами поверх полотенца, отчего получил дрожь в теле Кинга. Тот зажмурился и отвернул голову, закусив губу острыми зубами. —Если тебе не нравится, я могу прекратить,—тихо прошептал Адский царь, проведя ещё раз по бугорку. Опять раздался сдавленный стон. Насекомовидные глаза смотрели на Дьявола, словно говоря: «прошу, продолжай!». Сатана провёл ещё раз, рыкнув и устроившись между ножек лакея. Подтянув его к себе за бёдра, Люцифер оскалился и провёл когтём по узелку полотенца, словно спрашивая разрешения. Тихо и неразборчиво буркнув, француз кивнул, опять зажмуривая глаза. Бес прищурился, но разорвал белую ткань, жадно впиваясь взглядом в желанное зрелище. Ноги мужчины скрестились за спиной босса, словно не желая его отпускать от себя. Лапа, что сдерживала запястья, спустилась вниз, скользя по низу впалого живота и наливной головке вставшего члена. Кинг вцепился когтями в доски, слегка дрожа. Заметив волнение со стороны пассии, Дьявол тихо шепнул ему: —Чшшш…сейчас будет немного некомфортно, но совсем скоро нам обоим будет хорошо. «Нам обоим будет хорошо»—эхом раздалась фраза в голове. Слёзы, детские мольбы остановиться, боль в нижней части тела, шлепки, грубое обращение. Всё это всплыло в памяти, как назло не в нужный момент. «Прошу, хватит, пожалуйста, ХВАТИТ! Мне больно, прошу, ОСТАНОВИТЕСЬ!»—слышались истеричные крики далеко из детства. Эти воспоминания действовали как блок на близость, но только не с боссом. Детство всплыло и тут же рассеялось, заставляя Ленуара тяжело дышать, словно после кошмара. Адский царь выдохнул, и спросил: —Готов? Француз выровнял дыхание и кивнул, опираясь на лопатки. Люцифер мягко прильнул к губам лакея, медленно и аккуратно входя в его тело. Дайса тут же пронзила дрожь. «Вот же блять…»—пролетела мысль в голове,—«он такой большой и твёрдый….сука, я чувствую, как он слабо пульсирует…» Тонкие пальцы вцепились в шерсть на загривке, вызывая тихий смешок со стороны «кавалера». Толчки следовали один за другим, находя отклик в плавных движениях бёдер, лихорадочных поцелуях и тихих стонов. Одно резкое движение вызвало бурю эмоций в пассивном теле, тут же получая в ответ жалобный стон, который Кинг пытался подавить, закрыв ладонью рот. —Значит тебе нравится именно здесь?—дразняще спросил босс, ударив хвостом рядом с собой. Дрожащее тело Мотылька получало столько ласки, столько поцелуев, что жар возбуждения только возрастал внутри грешной азартной души. «Пожалуйста, жёстче!»—говорило тело, откликаясь на каждое действие Дьявола. И Сатана подчинялся этим неслышимым просьбам, ускоряя и ускоряя темп. —Кричи, кричи! Дай мне услышать эту музыку!—хрипло ухмылялся Люцифер. И Кинг кричал, стонал в голос, убирая руку ото рта. Волны наслаждения захлёстывали с головой похлеще полётов под звёздами. Когтистые лапы потянулись к ткани полотенца, обматывая ее вокруг искусанной шейки лакея. Импровизированная удавка тут же заставила прогнуться в спине, помогая члену пробраться глубже в тело. Удавка затягивается всё сильнее и сильнее, толчки всё быстрее и быстрее. —Ты знаешь, кому принадлежишь?—зарычал Дьявол, вдалбливаясь в тело слуги. —Вам, вам, вам, вам, вам!—последовал хриплый ответ, сказанный в сильном оргазме, в припадке, в кислородном голодании. Бес выпускает удавку из рук, спуская внутрь тела француза. Помотав головой, он вышел и подхватил своего Мотылька на руки. «Весит словно пёрышко,»—пронеслось в голове у Люцифера. Она аккуратно положил хрупкое тело Дайса на скрипучую кровать, укрывая его одеялом и ложась рядом. Рогатый вздохнул, притянул Кинга ближе к себе, согревая его своим теплом, поцеловал в лоб и тихо прошептал: —До завтра, малыш.