Воспоминания о детстве Глеба Бейбарсова.

      Тихий звук природы. Ветер легонько касается измученного тела. Очень приятно обволакивает. Теплый молочный воздух. Раз. Два. Три. Вдох. Теперь этот теплый воздух наполнил грудную клетку. Раз. Два. Три. Выдох. Почувствовалась сырая земля под плечами. Наверное, вся одежда теперь еще и в земле. После землянки Глеб не любил в обычной жизни ходить неряшливо. Людей он не жаловал и не особо с ними считался, но тем не менее не хотел создавать впечатление грязного сумасшедшего найденыша из землянки. Одежда в Тибидохсе у него всегда была свежая и выглаженная, как в день передачи дара. Напряжение в груди прошло. Глеб лежал и смотрел на красное небо.       Новорожденный некромаг устало лежал и смотрел на чернеющее небо. После смерти старухи он быстрее всех пришел в себя и донес сестер по дару к землянке. Они выглядели неважно и очень тяжело принимали дар, наверное, потому что никого не убили. Следом он дотащил тело Саши и похоронил. Теперь здесь 12 могил. Так как у них не было фотографий друг друга, Глеб обычно рисовал их портреты и ставил рядом, но к портрету Саши он так и не притронулся. Его раздирало двойственное чувство. Было больно от смерти друга, но, с другой стороны, он был доволен, что выжил и получил этот дар. Для него все сложилось хорошо. Сила внутри него вызывала какой-то трепет. Она бурлила и буквально молила о выходе наружу. Нормально ли было все это ощущать после собственноручного убийства друга? Уже давно ничего не было нормально, скривился Глеб. Он уже давно не такой как обычные люди.

***

      Лена и Жанна сидели за столом. У двоих были серые лица, бледные губы, запутанные волосы липли к влажному лбу. После обретения дара они начали чувствовать друг друга. Стали как единый сосуд. Они будто уравновешивали друг друга. Рассудительная Лена, страстная Жанна и бесстрашный Глеб. Чувства переполняли один сосуд и вытекали в другой. После проклятья, некромаг сильнее закрылся в себе, слишком большой вулкан чувств был в нем. Он практически не делился своими мыслями и чувствами даже словесно, а тут ему казалось, что открывается им полностью. Девчонки, так как росли с ним понимали его и могли хоть как-то разгадывать, но чужие нет. Ты Таня, тоже, совершенно меня не понимала. Но, честно, я собирался тебе раскрыться, я даже рассказывал тебе куда больше, чем кому-либо. Ты бы узнала меня, как только стала моей, как только я бы почувствовал безопасность. Но этого не произошло.       Глеб думал, что после смерти старухи Жанна начнет сильнее на него напирать, учитывая ее клятву, но она не стала. Она увидела весь клубок его враждующих чувств к Тане и не стала ничего делать. Жанна была мудрее, чем в детстве. Она изначально приняла свою ошибку и знала, что сама виновата в клятве.       Пора было задуматься о будущем. Что делать дальше? Куда идти? Никто из них не задумывался, что они будут делать после смерти старухи. Все будущее в фантазии Глеба заканчивалось на убийстве старухи.       -Что теперь? - спросила Жанна.       -При передачи дара выплескивается много магии. Магическое правительство, наверняка, заметила это и уже ищет нас в окрестностях, - сказала Лена бледными губами.       -Нам надо бежать как можно скорее и спрятаться в новом месте, - сказал Глеб.       Лена волнительно посмотрела на него.       -Глеб, все закончилось, все! Нет старухи, мы свободны. Мы можем жить как обычные нормальные люди. Надо добровольно сдаться и начать жить нормально!       -Ты серьезно, Лена? - раздраженно ответила Жанна, - добровольно сдаться? Мы теперь такие же преступники как наша старуха. Они нас засадят в Дубодам. Мы три последних некромагов на земле, а некромагия и вуду запрещены. Помимо этого, думаешь нас не обвинят ни в чьей смерти?       Глеб молчал и смотрел в пустоту. Он воспринимал ситуацию абсолютно как она. Они часто были на одной волне.       -Ты про убийство Саши? Я уверена, что магществу можно будет все объяснить и доказать… Ребята, вы собираетесь быть такими же отшельниками как наша старуха и через сотню лет передать дар таким же способом? Я уверена, они не сделают нам ничего плохого.       -А как быть с проклятьем? - Жанна ревностно посмотрела на Глеба, - Думаешь это просто проклятье, типа люби и все вокруг будет в единорогах? Это же всем понятно, что проклятье нацелено не на счастливую и долгую жизнь Тани Гроттер. И если твое благодушное магщество, которому было плевать на нас, узнает, что это проклятье необратимое, то Глеба точно заточат в Дубодам и нас на всякий случай, - Глеб презрительно поджал губы. Хм, тот образ при передачи дара… что бы он значил? Это проклятье сказало искать ему Таню или это его внутренние чувства к ней так отозвались?       -Получается два предположительных исхода. Нас находят, считают, что мы жертвы и жалеют, может куда-то на восстановление отправляют. Другой, нас даже не слушают, и так как мы носители запрещенного дара и всего вытекающего, меня запирают в Дубодам, - произнес Глеб.       -Нас, - Лена схватила его за ладонь, другой схватила Жанну, - Мы повязаны узами этого страшного дара, теперь мы друг за друга, мы есть самое ценное друг у друга. Поклянитесь, что чтобы не произошло, мы никогда не отречемся от нашего родства. Поклянитесь.       Жанна неуверенно взяла его ладонь. Ее подушечки пальцев едва касались его кожи.       -Клянусь, - бесцветно повторили двое некромагов.       Поклялись на свою голову, подумал Глеб, хорошо что хоть не магической клятвой. Ему не нравилось, что девчонки носились с ним и его проблемами. Ему было стыдно, что это чувство единоличности в нем осталось. Они о нем переживали больше. И в передряги, к сожалению, он попадал больше, чем они. Просто у него судьба такая, говорил себе Глеб, он несет эту ношу в себе, это его выбрали силы тьмы, не их. Он особенный…       -Тогда еще поклянитесь, что никто не узнает как мы получили дар. Про смерть Саши. Наша версия будет такой: мы жертвы и старуха решила передать дар нам всем троим.       Ребята кивнули.       -И никому не рассказываем про проклятье. Я сам решу этот вопрос, - сказал Глеб и сжал ладонь Лены, - никому даже под видом помощи.       -Хорошо.       Вот только я сам рассказал про проклятье, рассказал тебе, Таня. Ведь я думал, раз сама тьма мне тебя подарила, то сложностей возникнуть у нас не должно. И каждая неудача как медиатор задевала новые струны отчаяния в моей груди. Проклятье требовало выполнение условий как можно раньше, я был скован по рукам и ногам. Я все большую цену ставил на стол, надеясь, что вот-вот заполучу тебя и, наконец, смогу выдохнуть, наконец, я получу это заслуженное спокойствие и удовлетворение в душе. Это проклятье меня практически разъело, Таня. Ты права, это не любовь, я и сам тебе это говорил. Эта больная зависимость испепеляет меня изнутри, я скован тобой, свободы нет. Старуха оставила таки на мне свой знак и, сгинув, я так и остался заперт в клетке. Хитрая старуха. Когда ты связала меня локоном Афродиты с Лизой, конечно, мне не приятно это вспоминать, но хоть на маленький промежуток времени я почувствовал свободу, свободу от тебя, Таня. Я, можно сказать, вздохнул полной грудью. Магия локона совершенно не та, что старухи. Она мягкая и спокойная. Наверное, если бы ты меня привязала к более адекватной девушки, может я и продержался дольше. Но когда магия локона окончательно спала, опять лавиной на меня хлынули забытые чувства. Нет, я уже так не мог больше, я решил поставить на кон все. Или моя жизнь, или ты, Таня, и мое успокоение.       А что ты чувствовал, Ваня? Какого тебе любить ее без прикосновения темных сил?       Не успев решить, что они будут делать дальше, магщество нашло их быстрее. За ними прилетела целая делегация. Ух, как они нас боялись , а ведь до сих пор боятся и правильно делают. Разговаривать маги с ними не хотели. Они хотели их повязать и привезти на Лысую Гору, уже там решать их судьбу. Связать трех новорожденных некромагов, ну-ну, удачи. Глеб был готов с садистским удовольствием начать использовать некромагию. Нет не убить, так пошалить. Темный дар требовал использования. Жанна и Лена впитали в себя меньше силы и таких чувств у них не возникало. Это было странно. В землянке он был одним из самых слабых детей в магическом плане, но оказалось, что он самый подходящий кандидат на эту страшную силу. Это моя судьба, смерть Саши была необходимостью, чтобы я впитал эту силу без остатка. В тот момент для него вся его жизнь сложилась в пазл. У него особая судьба, все что с ним произошло, произошло из-за его избранности, он должен был стать самым сильным некромагом в истории, он заплатил за это цену сполна. Повернув тростью и произнеся пару заклинаний, Глеб решил начать с простого: оживил толпу мертвецов, которые были закопаны около землянки и защищали ее. Как же был тогда удовлетворен Глеб. Ведь это маги, скорее всего, с самого правительства и они были в панике от такого простого трюка. Нет, они были в ужасе от них, от НЕГО. От некромага, Глеба Бейбарсова. Теперь никто его не обидит. Эту волну остановили подоспевшие делегаты с Тибидохса. Глеб узнал тот голос, это был голос из того далекого мира, за которым он наблюдал. Голос из мира Тани Гроттер, Сарданапал. На удивление он выслушал их историю и предложил самое неожиданное, что только можно было: поехать учиться в школу для трудных детей, Тибидохс.       Трое юных некромагов переглядывались с удивлением. От слова Тибидохс в горле у Глеба пересохло. Сколько он представлял его каждый день в течении многих лет. Таня… Сердце сжалось. Это облегчит дело, ему не нужно будет ее искать самому.       Когда они уже все стали расходиться по своим летательным волшебным предметам, Глеб услышал Жанну.       -Почему за все эти годы нас никто не искал? – вот он, этот вопрос, мучающий всех все это время.       -Мы предполагали, что приспешники Чумы остались в живых, но где находилась ваша старуха – некромаг мы не знали, она хорошо защищалась.       -Простите, нам очень жаль, что вы все это пережили, это наша оплошность, мы упустили это, - сказал Сарданапал, - вы должны жить дальше. Старуха и ее дар не определяют вас, вы сами себя определяете.       Жанна с Леной повелись на это, но не я. Я не простил. Я никогда не прощу то, что пережил. Он решил кем себя определит: сильнейшим, наводящим ужас, Глебом Бейбарсовым.       Теперь, то я еще сильнее. Силы Тантала во мне. Сделало ли это меня счастливее? А чувствовал ли я себя когда-нибудь счастливым, даже после смерти старухи?       Только слившись с Танталом я понял, наконец, одну истину. Я не особенный, не избранный. Я просто пешка в руках тьмы. Я сам виноват во всем. Все это роковые совпадения и мои ошибки, которые привели к этому. Только от Тантала за Жуткими Воротами я узнал, мною пользовались и играли, Таня. Как и тобой. У нас с тобой одинаковая грустная судьба. Бороться с этой умертвляющей Тьмой. Во снах и при передаче дара приходила не ты, а она, Чума-дель-Торт, это она хотела, чтобы я ее нашел и вернул к жизни. Вернул, используя твое тело. Они со старухой надеялись, что если ты, Таня, полюбишь меня, я отравлю твою душу, как яд. У нас не может быть нормальной любви. Она была бы отравлена с самого начала. А после того, как Чума захватила бы твое тело, началась бы новая магическая война за власть. Веки некромага подрагивали. Я попрощался с тобой, на этом матче, чтобы этого не произошло. Я не их приспешник. Я не хочу им становиться. Проклятье с меня не снять. Я с тобой никогда не буду.       Уже наступила ночь. Луна заботливо освещала все вокруг. Не исполниться проклятью никогда. Жуткие Врата не разверзнутся, мы не станем крыльями тьмы. Я не дам играть нами, я буду сопротивляться, Таня. Любил ли я тебя? В голове горит ее последняя фраза: я почти тебя люблю…       Магический мир не узнает героя, благодаря которому не развернулась новая страшная война света и тьмы, благодаря которому не умерла Таня. Мир не чествует героев предотвративших страшные истории, мир чествует героев, которые эти истории смогли победить.