Знакомая мелодия

Холодный пол, полусгнившие стены, немного пульсирующей гнили на потолке и несколько жемчужин на полу. Всё это не особо привлекало внимание Пяти Галек. Тот, закрыв глаза, слушал мелодию исходящую из фиолетовой жемчужины, что напоминала о прошедших циклах. Когда города над облаками процветали, когда в мире всё было стабильно, и единственное, чем занимался Пять Галек это поставка необходимых материалов для своих создателей и общение с другими итераторами, дабы решить некоторую проблемку. Он никогда не ценил этого. Особенно после того, как создатели ушли. Особенно после того разговора с наставником, который перевернул всё. Но всё это в прошлом. Пять Галек уже давно перестал злиться и чувствовал лишь сожаление. Он бы хотел снова поговорить со своим другом и наставником. Да..именно это он бы и сделал первым делом, если бы мог. Хотя, будем честны, если бы и мог, то вряд-ли ему хватило бы духу сделать это. Итератор поджал ноги, ощутив, как в ещё одном важном для его постройки отсеке начала прорастать гниль. Это иногда было неприятно, но ничего не поделать. Если уж раньше, когда он ещё нормально функционировал, у него не получалось избавиться от гнили, то в текущем состоянии об этом и речи быть не может. Остаётся лишь сидеть внизу и слушать повторяющийся гимн, в ожидании чего-то. Или просто сидеть. Так бы всё и продолжилось, если бы неприятное чувство не нарастало бы с каждой секундой. Это начало напрягать итератора. Видимо, гниль добралась до более чувствительных мест в постройке. Во многих частях сооружения Пять Галек не ощущает гнили, просто ловит себя на мысли, что перестает ощущать какое-либо место, но в некоторых частях это чувствуется сильнее обычного и вот сейчас, похоже, тот самый момент. Пять Галек ёрзает. Он резко поджимает колени ещё ближе к себе и зажмуривается, случайно уронив на пол фиолетовую жемчужину. Музыка прекратилась, но, казалось, что Пять Галек даже не заметил этого. Он сжался и, не задумываясь, одной рукой дотянулся до белой жемчужины, на которой уже прилично стрёлась информация. Он сжимает её в руке и пытается отодвинуться назад, что бы облокотиться о стену, но безуспешно. Сгнившая часть стены не давала его механизму сделать это. Пять Галек тихо хмыкнул, выругавшись про себя и попытался взять себя в руки. Он уселся поудобнее, стараясь контролировать все механизмы в своей кукле, ибо та изредка дёргалась в некоторых местах. Со стороны наверняка это выглядело так, словно он трясется, именно поэтому Пять Галек пытался делать вид, что ничего не происходит, не взирая на то, что это ему никак не поможет и что в таком состоянии его вряд-ли кто-то увидит. Странные ощущения стали менее заметны, возможно, гниль уже проела более чувствительные точки, либо же ненадолго прекратила сей мучительный процесс. Галька раздражённо, но при этом с явным облегчением, выдохнул и махнул рукой, заставляя тёмно-фиолетовую жемчужину вновь подняться в воздух и заиграть гимн. Пять Галек уселся поудобнее и прикрыл глаза, надеясь вновь погрузиться глубоко в свои мысли — как тут же резко подпрыгнул и свалился на спину, снова уронив жемчужину. Он упёрся руками об пол и опрокинул голову назад, болезненно простонав, но после резкого осознания того, как он сейчас выглядит, стон на секунду стал более стыдливым, а после и вовсе стих. Гниль, похоже, теперь не только с одной стороны поражает чувствительные части конструкции, но и ещё с нескольких. От этого по понятным причинам было ещё хуже. Пять Галек выгнулся и что-то прошипел, а после быстро развернулся на бок и поджал ноги к груди, старясь проглатывать все неприличные звуки. Слишком сложно было держаться, но и избавиться от этого ощущения он к сожалению не мог. Если бы у него было больше связи со своей структурой, то возможно, он бы смог что-то сделать. Но был бы в этом смысл? Гниль все равно рано или поздно добралась бы до этих и других частей сооружения, так что своими попытками Галька лишь отсрочил бы неизбежное. Это он прекрасно понимал, поэтому напомнил себе, что он уже давно сдался. Галька прикрыл глаза и что-то недовольно промычал, все ещё ёрзая по полу в попытках хоть как-то уменьшить странные и неприятные ощущения. В какой-то момент он вытянул ногу из-за чего случайно пнул одну из жемчужин. Раздался звон. Итератор приподнял голову вверх и увидел, как один из долгоногов протягивает свои щупальца внутрь. Он явно пришел на звук. Странно, что это недоразумение умудрилось проникнуть так близко к Гальке. Итератор решил, что будет лучше притихнуть на какое-то время. Даже если долгоног мало что сможет ему сделать, всё же привлекать его внимание не хотелось. Склизкие звуки заполонили комнату, долгоног, перебирая щупальцами, двигался в сторону двух жемчужин. Его конечности изучали чуть ли не каждый уголок камеры, от чего Гальке пришлось замереть. Но к сожалению эта затея оказалась провальной. Гниль, что разрасталась по его системе и поражала его чувствительные места, из-за наличия специальных датчиков на ней, всё ещё не давала ему покоя. В какой-то момент Галька дернулся, когда одна из конечностей долгонога коснулась его спины. Итератор выругался про себя и машинально напрягся, стараясь больше не двигаться, но, похоже, в этом уже не было смысла. Несколько щупалец прикоснулись к Гальке, пытаясь ощупать, изучить и понять живое это что-то или нет. Галька нахмурился и внутренне надеялся, что гниль в скором времени отстанет от него. Прошло несколько секунд и долгоног действительно начал медленно отдаляться к дыре в стене, из которой он выполз. В этот момент Галька зажмурился, ведь гниль в другой части конструкции все ещё продолжала нагло издеваться над его системой. Хотелось ударить что нибудь или снова начать извиваться от невозможности терпеть всё это, но Галька старался держаться. Нужно просто дождаться, когда гниль уползет от сюда. И вот она уже близко к выходу. Медленно, слишком медленно передвигается. Радует то, что несколько щупалец уже отстали от спины итератора, но тем не менее в этот момент Гальке хотелось что бы его полностью оставили в покое. Что бы эта назойливая гниль уже доела все чувствительные места конструкции и перестала так навязчиво указывать на свое присутствие. Но не тут то было. Пять Галек резко вскрикивает и не сильно выгибается, а после осознания того, что он не выдержал, немного испуганно поднимает голову на гниль, что замерла в проходе. Рисунок, похожий то ли на крест то ли на искру, сначала затухает, а затем снова заливается синим оттенком. Было похоже на то, что он прислушивается, но длилось все это не долго. Долгоног вновь переключил свое внимание на Гальку и поплелся вновь к полу камеры, неуклюже перебирая своими конечностями. Но большая часть его щупалец потянулась именно к итератору. Пару тентаклей обвилось вокруг торса Гальки, а остальные же схватились за его конечности. Пока Долгоног приближался, он приподнял Пять Галек от пола и притянул к себе. Итератор запаниковал и схватившись руками за тентакли вокруг своего туловища, сжал ладони. Не хватало что бы ещё его куклу слопали, тогда же вообще ничего не останется. Галька попытался выбраться и отстраниться от гнили, но та все же приближалась к Гальке своей основной частью. Прильнув к спине итератора, Долгоног попытался впихнуть того в себя и сожрать. Пять Галек повернул голову назад и дотянулся рукой до одной шарообразной части тела гнили и постарался отпихнуть её от себя. Казалось, что гниль остановилась на пару секунд, но только для того, что бы одной из своих конечностей схватить руку Гальки и убрать её от себя. После этого долгонг продолжил с хлюпающими звуками пытаться поглотить куклу итератора, что уже в панике пытался высвободить свою руку и себя заодно. Но прошло уже около двух минут и ничего не произошло. Галька ерзал из стороны в сторону, иногда что-то мыча себе под нос. Он уже не ощущал большую часть чувствительных мест своей конструкции. Специальные сенсоры были хрупкими и мелкими, поэтому скорее всего гниль поражала их быстрее всего. Долгоног в этот же момент, всё ещё возился с чужой спинной, не в силах поглотить свою добычу. То ли размер куклы, то ли то, что Галька сделан из метала, не давала ему это сделать. Изредка гниль останавливалась и начинала дрожать, будто злиться, и продолжала свои попытки впихнуть в себя измученного итератора. Уйти гниль тоже не могла, ибо чувствовала движения и даже слышала звуки от того, кого она поймала. Галька измученно хмыкнул и решил попробовать оттолкнуть ногами пожиравшее его недоразумение. Чуть согнув колени, тот постарался поднять ногу назад как можно выше, что бы дотянуться до гнили и хорошенько вмазать ей, но не успел тот даже замахнуться, как ещё несколько щупальцев, которые, видимо, почувствовали движение, обхватили ноги куклы и сильно сжали вместе. Итератору стало намного труднее двигаться, поэтому тот стал агрессивнее что-то бурчать себе под нос. В какой-то момент, он ощутил, как к тем самым чувствительным датчикам, которые ещё функционировали, прикоснулась что-то склизкое и извилистое. Прямо как конечности долгоногов. Галька вскрикнул и вместе с тем дернулся, от чего даже долгоног, который пытался его сожрать, немного отпрянул, видно из-за неожиданности. В сознании все поплыло, Итератор на секунду подумал, что сейчас отключится, но по понятным причинам этого бы не произошло. Он тяжело задышал, а его единственная свободная рука соскользнула с тентакли долгонога. Кукла будто бы обмякла и стала словно не живой. Голова опустилась вниз, да и сам Итератор больше не двигался вовсе. С какой-то стороны это даже сыграло ему на руку. Гниль всё ещё вертелась вокруг куклы, но спустя какое-то время, бездыханное железное тело ей надоело. Отпустив сначала ноги, а затем и чужую руку с торсом, Пять Галек упал на пол своей камеры и приоткрыл глаза. Щупалец на себе он совсем не ощущал, да и на датчиках тоже, поэтому рискнул пошевелиться и поднял голову наверх. Долгоног протиснулся в дыру в стене и все так же медленно и неуклюже пробирался вглубь конструкции. Итератор пролежал на полу ещё некоторое время, дожидаясь когда хлюпающих звуков от гнили не будет слышно, после чего привстал на руках и подполз к середине комнаты. Устроившись поудобнее, тот устало вздохнул и активировал фиолетовую жемчужину, продолжая слушать знакомую мелодию.