Мы в белом танце кружимся.

Михаэль взглянул на свои часы, которые показывали 17:47 из-за чего мужчина тяжко вздохнул. Он снова опаздывает, ничего не обычного в этом нет, Петров всегда опаздывал на подобные встречи, в театре больше не осталось спектаклей, может ему вообще больше не стоит его ждать? Стоило ему повернуться, а Виктор уже подкрадывался к нему тихими шагами, но был замечен Штокхаузеном. — Ты заставил ждать меня час, у тебя есть причина на это? — пробормотал, гордо приподняв голову и прокартавив, убирая часы в карман своего пиджака. Петров неловко перемялся с ноги на ногу, хихикая и довольно ухмыляясь, будто Михаэль задал свой самый глупый вопрос в его жизни. — у меня было парочку важных дел, понимаешь? Я тоже работаю и мне нужно было проверить кое-что. — сделав ещё один шаг, Петров оказался в объятиях Штокхаузен, стараясь его приласкать погладив по щеке. Другой на это никак не реагировал, будто и вовсе не был заинтересован в Викторе. — и что ты на этот раз делал? Решался устраивать новый апокалипсис? Твои поступки ужасны, Петров. Ты когда-нибудь заплатишь за это высокую цену и я всё ещё надеюсь, что ты можешь передумать и рассказать нам, как всё вернуть как было. Твой срок могут уменьшить за то, что ты сдашься, хоть ты мог бы продолжать в том же духе. — на легке сказал мужчина, смотря в чужие зелёные глаза. Петров задумчиво нахмурил брови над своим будущим ответом, а после расслабился, хитро ухмыляясь и быстро чмокая другого в губы — оу, то есть ты вообще не против того, чем я занимаюсь, хоть вы и пытаетесь поймать меня, чтобы я вернул всё обратно? Звучит смешно. — усмехнувшись Виктор всё так же внимательно смотрел на Михаэля, заставляя другого немного занервничать, пытаясь не подавать виду. Виктор начал его приласкивать, нагло ухмыляясь, хитро смотря на немца своими изумрудными глазами. Сам немец покраснел сжимая челюсть, стараясь выглядеть суровым, гордым и деловитым как обычно, но младший мужчина вновь его вогнал в краску своим поцелуем в губы. Немного промолчав, Штокхаузен уверенно пробормотал. — Петров, я уже не против этого, даже наоборот. Я даже рад, что ты не стонал и не молил о пощаде, когда чуть не попался в первый раз в руки майора Нечаева, а пошёл лишь дальше. Знаешь ли, я бы так не смог, думаю я бы получил за то, что предал Сеченова. Я даже как-то горжусь тобой, Виктор. — настала очередь старшего вгонять в краску младшего, обняв и смотря на пунцовый румянец на щеках. — мм, благодарю, приму это за похвалу. Ты такой милый и очаровательный, волнуешься за меня? — инженер снова включил свою обаятельность, ухмыляясь и улыбаясь, смотря на Штокхаузена полуприкрытыми глазами, запутывая пальцы в кудрях, почёсывая затылок из-за чего другой тихо простонал, немного дёрнув плечами. — ммх, конечно, Виктор. Для меня ты являешься важным и близким человеком… — он смущённо поцеловал Петрова в щёку. Неловкая пауза разнеслась белым шумом в голове Петрова, он слишком сильно задумался над тем что сказать, стараясь вести себя не безумно как в последний раз. Штокхаузен будто слышал как другой думает и чуть нахмурил брови, готовый дёрнуть его, пока Петров не посмотрел на него. — Вот так значит? Когда же я успел стать тебе близким и важным? — он тихо рассмеялся, поправляя свой воротник водолазки с довольной улыбкой, будто выиграл какой-то спор или отстоял свои слова. — В каком-то смысле это наш с тобой исторический момент. Верно? — ухмыльнувшись, немец прижал к себе русого мужчину, крепче обняв одной рукой. Виктор зацепился рукой за красный галстук, внимательно рассматривая орехового цвета глаза, которые поблёскивали смесью зелёного и коричневого. Обратив внимание снова на галстук он поправил его пальцами — хмх, почему же? — Виктор, мы очень очень давно знаем друг друга… И на данный момент я считаю этот разговор искренним… С моей стороны особенно. Поэтому я уверен, что это ещё не конец и весь вечер ещё впереди. — он улыбнулся чуть шире, смотря на младшего мужчину, стараясь говорить сладким и чарующим картавым голосом, чуть отстраняясь. Инженер вновь приближается, беря чужие руки в свои, начиная медленно пританцовывать завлекая другого в эту маленькую игру. Фриц начал медленно сливаться с ритмом танца, стараясь по-настоящему проникнуться и следовать чужим движениям. Его лицо оказывается в нескольких сантиметров от чужого лица, чуть не прикасаясь носами и улыбаясь более искренне, а после чуть отстраняется делая шаг в сторону, осматриваясь. — это выглядит со стороны… Скорее всего трогательно и мило? Инженер усмехнулся и молча прижался грудью к чужой, будто заместитель директора говорил сам с собой. Это заставило его улыбнуться и вновь покраснеть. Михаэль вовсе не возражал такой близости, довольно ликуя в душе. Его улыбка стала шире и ему стало намного легче от такой близости, родства и счастья, он потёрся своим носом об чужой, прижимаясь губами к чужим подминая их и страстно целуя. Петров начал ярко краснеть и паниковать, удивлённо смотря на Штокхаузена всё же отвечая на поцелуй, аккуратно прикусывая нижнюю губу. От страстного поцелуя кружилась голова, а ноги подкашивались, отчего он готов был упасть в объятия старшего. Немец быстро среагировал, кладя одну руку на талию, а вторую на бедро, придерживая его и продолжая целовать иногда лаская руками.— я буквально слышу как твоё сердце стучит громко, быстро и отсчётливо… И ты вовсе не против моих прикосновений как я вижу, это безумно приятно знать. — он уткнулся носом в шею Петрова, быстро опуская воротник водолазки ниже и снова кладя руку обратно на талию, начиная расцеловывать его сладкую шею. Младший издал тихий и сдержанный стон от нежных поцелуев другого на своей шее, чуть дрожа, хватаясь своими дрожащими руками за плечи кудрявого шатена, судорожно вздыхая — Я сейчас сойду с ума… Хотя, нет, я уже сошёл с ума. Штокхаузен ухмыльнулся, лизнув шею языком, запуская пальцы в чужие волосы, аккуратно сжимая их — Я хочу чтобы ты потерял голову от этого. Я хочу чтобы ты сошёл с ума от моих прикосновений. И я уже думаю, что смогу достичь этой цели. Я вижу как это тебе нравится. Не лги мне, как ты себя сейчас чувствуешь? — Я не собираюсь лгать тебе, ты ведь знаешь, когда я говорю тебе не правду. Мне безумно сильно нравятся твои поцелуи и прикосновения… — он тихо пробормотал это, обняв немца за шею, неловко переминаясь с ноги на ногу, следя за чужими губами. Штокхаузен внимательно рассмотрел, то самое милое и краснющее лицо Петрова, чуть хмурясь и ухмыляясь. — Ты бы мог сказать мне, что ты хочешь от меня ещё? Скажи мне, что ты хочешь чтобы я сделал с тобой? Давай выясним это, находимся ли мы на одной странице. Программист чуть пошатнулся назад, а вместе с ним и хирург крепче сжав руку на талии, смотря на него глазами, которые полыхали огнями любви, страсти и похоти, а его сердце очень быстро билось. — что же ты молчишь? Скажи мне, чего бы ты хотел иначе я сделаю то, что хочу я. Петров замялся, а после нежно погладил руками по шее старшего мужчины из-за чего тот издал довольный уркующий звук прикрывая глаза. — мне всего лишь нужен ты и твоё внимание.