ЧАСТЬ I.Глава 1. Фоссегрим
7 ноября 2013 г. в 15:05
В помещении не умолкал гомон голосов, шустрые поварята шныряли туда-сюда, подливая гостям вина и принося новые блюда. Огонь потрескивал в камине, полненькая хозяйка — рыжеволосая матушка Гутрун энергично отдавала распоряжения, не давая прислуге ни на минутку присесть. Вокруг царил дурманящий запах сушёных трав, жареного мяса и амра — местного напитка, который готовят из амрийского корня орехов и хмельной настойки.
Я развернул и придавил углы карты, так и норовившей стать опять свитком.
Къёргарские горы — откровенно паршивое место. Дорога к ним старая, тянется вдоль берегов реки и теряется в туманах мрачных предгорий. А река — бурная и неприветливая, немало в ней народу утонуло. Она начинается сразу, стоит только выйти из Раудбрёммского леса. Но это ещё не беда, а вот чем дальше на север — тем опаснее. За горами — снежная пустыня, Озеро Льда и Ущелье инеистых снов. А потом — море. Бездонное, бескрайнее, всегда холодное, серое, как колдовское серебро, и негостеприимное. Оно-то как раз и ведёт к Островам-призракам, где расположена Цитадель Хозяина Штормов.
Я отпил вина и поставил чарку назад. Так-то оно так, но чтобы туда добраться, нужно много времени. А это в мои планы не входит.
— Вам поесть нужно, — сказал Йорд, уже около часа наблюдавший за моим молчаливым изучением карты. Принесённое мясо с травами и свежая выпечка пока что исчезали исключительно благодаря ему.
— Да, сейчас, — отмахнулся я, продолжая рассматривать горные районы. — Тут больше нормальных дорог и нет. Безобразие! Неужели за столько времени нельзя было что-то придумать?
— Так мало кто туда ходит, — спокойно возразил Йорд, откусывая сдобу. — К тому же зимой здесь мало ездят. Край суровый, предпочитают набрать запасов и сидеть дома возле печи.
Я отложил карту в сторону и принялся за еду.
— В твоих словах есть резон. Но нам пересидеть не удастся.
— Меня это радует, — слуга обнажил в улыбке белые зубы.
Да уж, рисе и есть рисе, даже когда улыбается.
— Да, у тебя очень специфические поводы для радости, — заметил я, беря кусок сочного мяса. Готовить здесь умели: мясо сначала вымачивали в ягодном вине, потом рубили на мелкие кусочки, посыпали специями и жарили на огне. Потрясающая вещь, жаль, что нечасто себя можно таким побаловать.
Йорд сделал вид, что его это не касается. Впрочем, если вы когда-нибудь имели дело с кем-то из тролльего народа, то осуждать меня не станете.
— Нам нужен проводник, — я задумался, — хотя бы вдоль реки. Дальше придётся искать кого-то из местных.
— Думаете, кто-то откажет Посреднику?
Я откинулся на жёсткую спинку стула, сложив руки на груди.
— Понимаешь, мне не хотелось бы связываться с нечистью. Конечно, если она со мной и вступит в сделку, то не сможет предать в отличие от человека…
— Какая переборчивость, — хмыкнул он, — я бы наоборот не советовал связываться с людьми.
— Ещё бы! Однажды они тебя чуть не приговорили к смертной казни, — заметил я, поймав взгляд хозяйки и махнув ей рукой.
— Это были неправильные люди, — ни капли не смутился Йорд, забирая карту себе. — Но почему всё же люди? И что мы будем делать со спасённым мальчишкой?
— Выясним, кто такой для начала. Может, пригодится чем.
Правда, в последнем я сомневался. Если мальчишку привели из далеких земель, то лучшим вариантом будет оставить его здесь. Коль свой ум есть, сумеет найти себе дело. А нет… Ну, тут ничего не поделаешь.
— Чего ещё изволите, господа? — рядом прозвучал грудной голос хозяйки.
— Две кружки амра с орехами и… как себя чувствует привезенный юноша?
— Лекарь сказал, что пришёл в себя. — Гутрун бросила на меня взгляд. — И что серьёзных повреждений нет. Раны поверхностны, выписал мази и травы, всё заживёт через время.
Я кивнул.
— Отлично.
— Я ещё нужна, господин? Или… желаете пройти к нему?
— Да. Но можете быть свободны, Гутрун, дорога мне известна.
Стоило только ей отойти, я встал из-за стола.
— Навещу нашего спасённого. Но не будем его пугать, схожу пока я один.
Йорд явно был не в восторге. Хмыкнув, рисе снова принялся за еду, всем своим видом намекая, что раз он большой и страшный, то и есть должен соответственно.
— Мою порцию амра не трогать, — бросил я и направился к ступенькам.
Рисе вообще-то с рождения положено устрашать людей. Все горцы, все суровы и внушительны. Есть великаны, есть ростом с человека, а есть и вовсе карлики. Мой Йорд едва достигал мне плеча, правда, был силищи такой, что мало не покажется. На лицо не принц Раудбрёммского замка, но и при встрече с ним заикаться от страха прохожие не начинают.
Ступеньки жалобно скрипнули, надо бы хозяину что-то с ними сделать, а то не ровен час, какой-нибудь особо резвый гость провалится вниз. Юношу уложили в комнате у лестницы.
Спасённый пленник, чистый и частично «подлатанный», выглядел куда лучше. Даже сидел на постели. Бледно-голубые глаза опасливо смотрели на меня, но это было, пожалуй, единственное, что выдавало его беспокойство.
По виду и не определить, откуда он взялся. Ясно, что северянин: кожа белая, глаза бледно-голубые, намного светлее, чем у меня. Прямой нос, упрямый подбородок, правда, до мужественного ему ещё далеко. Щека и скула в царапинах и ссадинах. Золотисто-русые волосы подстрижены неровно и явно наспех. На меня юноша смотрел, нахмурив брови и, явно пытаясь понять, что происходит. Перед ним серьёзный вопрос — что произошло: попал он к новому работорговцу или же судьба улыбнулась, и ему удалось спастись?
Я подошёл и присел на край постели.
— Не бойся, я не причиню тебе вреда. — Даже при попытке говорить мягче мне всё равно это слабо удалось. — Хишакх тебе больше не опасен.
Юноша не шелохнулся, внимательно посмотрел на меня и медленно покачал головой. Хмуриться он перестал, однако говорить явно не спешил.
— Кто ты и как попал в плен?
Опять тишина. Потом, словно сообразив, что дальше тянуть нельзя, он поднял руку и коснулся своего уха и снова покачал головой.
Через секунду до меня дошло, что он имеет в виду, и стало немного не по себе.
— Ты не слышишь?
Утбурды всех веков, зачем я задал этот вопрос? Если он глух, то ответа ждать бессмысленно. Почему мне об этом ни слова не сказали ни лекарь, ни хозяйка?
Я потёр виски. Почему-то начала сказываться дневная усталость. Вот так подарочек судьбы, как теперь быть?
Юноша вдруг заозирался, голубые глаза горели каким-то неестественным воодушевлением. Увидев стоящую рядом на деревянной тумбочке глиняную миску с водой, в которой видимо, лекарь разводил лекарство, он тут же потянул её к себе. Худая рука чуть подрагивала, но держала крепко.
Я молча наблюдал за его действиями, решив не торопить и не отвлекать. Если юноша глух с рождения или даже несколько лет, то всё равно намного лучше меня знает, как и что объяснить.
Длинные белые пальцы пробежали по водной глади, в голубых глазах заплясали серебристые искорки. Бескровные губы дрогнули, словно желая что-то произнести. Через секунду послышалось журчание ручья, тишина комнаты растаяла и исчезала, будто сдалась под его напором.
Изумлённо распахнув глаза, я молча смотрел на мальчишку. Воды в комнате не было, можно было даже не пытаться найти источник странного звука. Он и так был передо мной. Губы движутся, произнося неслышные заклинания, журчание ручья с каждой секундой громче и торжественней.
Вот тебе и на. Никак у Хишакха в плену оказался юный фоссегрим — дух водопадов и бескрайних вод. Но водопадов здесь нет, они только в Къёргарских горах. Значит, мальчишка оттуда?
В его руках появилась переливающаяся серебром и небесной голубизной флейта. Волшебный инструмент, нечеловеческий. Каждый фоссегрим имеет свой собственный, ведь именно в нём может жить его душа.
Я смутно догадывался, что именно он хочет сделать. Лишь бы не помешали. Впрочем, за окном давно ночь, только звёзды сияют с чёрно-синего бархата ночных небес. Внизу веселье и шум, никто подниматься сюда не станет.
Первые звуки флейты прозвучали тихо и немного неуверенно, будто фоссегрим давно не брал её в руки. Но спустя мгновение это прошло, еле слышная звенящая мелодия заполнила всё вокруг. В какое-то мгновение показалось, что звёзды стали ближе, а холодный воздух обдал лицо. Мелодия словно убаюкивала, шептала, плела загадочный узор, утягивая в своё прозрачное кружево. Комната перед глазами дрогнула, развеялись висящие на деревянных стенах шкуры, потом исчезли и сами стены. Пол под ногами разошёлся, оконные стёкла звякнули и, будто лёд, растаявшими прозрачными струйками стекли вниз. Голос флейты стал громче и уверенней, наконец, обретя нужную силу.
Ещё какой-то миг — я стою на палубе некогда великолепного драккара, небо сплошь заволокло грозовыми тучами, безостановочно вспыхивают ослепительные зигзаги молний. Ледяные волны северного моря злобно и беспощадно бьют в борта, играя кораблём, как жестокие дети. Бешеный ветер рвёт белые паруса с кобальтово-синим гербом, кажется, ещё чуть-чуть, он перевернётся и пойдёт ко дну. А может и станет забавой для гигантских кракенов, живущих в этих водах. Но вот беда — гребцов всего несколько человек — они ранены и избиты, одежда превратилась в лохмотья, волосы спутаны, почти у всех на лицах и руках черная корка запекшейся крови. Юный фоссегрим, белый от ужаса и напряжения, пытается попадать в ритм, но всё время сбивается. Статный мужчина на носу корабля отдал команду, но ветер заглушил его слова, хохоча и завывая демоническими голосами.
Мелодия флейты задрожала: ветер стих, голубые глаза вожака безнадёжно смотрели вокруг. Тишина перед бурей — хорошего не жди. Синий герб мне знаком — знак Хозяина Штормов — повелителя Островов-призраков. Только вот те, кто на борту, ему явно не служат. Пленники, беглецы, каким-то чудом сумевшие обмануть всевидящих стражей и морских псов, увести корабль, выйдя в открытое море. Но северное море — это почти всегда смерть. Заблудиться и потеряться можно на раз. Потому столько дикой тоски в глазах вожака, потому так отчаянно работают вёслами гребцы.
Голос флейты взвился резко и громко, полный бессильной ярости и неслышной мольбы. Словно осатанев из-за первой неудавшейся попытки, ветер ударил по воде, заливая палубу и людей. Снова ударил сильнее, с треском надломилась мачта, сорвал парус и унёс прочь. Огромные волны смыли уже несколько человек за борт, только фоссегрим, вожак и двое гребцов остались на корабле, вцепившись в промокшие доски в безумном желании выжить. Хозяин Штормов не прощает побегов.
Сверкнула молния, на мгновение ослепив меня, — флейта печально вздохнула. Высокая фигура в серых одеждах и скрытой капюшоном головой стояла напротив. Медленно прошла мимо, направляясь к вожаку.
Даже зная, что нахожусь всего лишь в чарах фоссегрима, я заледенел от накативших страха и ненависти. Но больше, конечно, ненависти.
— Думали сбежать от меня? — его голос прозвучал негромко и почти ласково, беглецы, скорчившись и вжавшись спинами в борт, не произнесли ни слова.
— Забрал людей Раудбрёмма, Ванханена и Къёргара. Даже увёл маленького Арве, соблазнив свободой? — глухой голос Хозяина Штормов сплёлся с плачем флейты, заглушая его.
Он согнул локоть, серый широкий рукав соскользнул вниз, оголяя костлявую руку с длинными когтями. Удар за ударом волны били драккар, не давая ни минутки передышки. Но что волны и ветер тому, кто ими владеет?
— Я не умею прощать. — Послышался хрип — когти впились в горло вожака, сдавливая, пробивая кожу и мышцы.
Мои ладони взмокли, дыхание стало частым. Ужас мальчишки передался мне. Сейчас я не мог сдвинуться и смотрел этой твари в спину, но одновременно видел его глазами онемевшего от ужаса фоссегрима. Видел разорванное горло мужчины, видел капающую с когтей кровь Хозяина и как он подходит, чтобы убить следующего.
Мелодия флейты задрожала, словно умоляя о пощаде.
— Теперь ты, Арве, — голос прозвучал почти по-отечески, — последний. Ты так меня разочаровал. Дурная наследственность.
Ставшая алой рука протянулась к мальчишке, попытавшемуся отползти в сторону. Он безумно оглядывался по сторонам, будто на что-то ещё мог надеяться.
Тихий смешок из-под капюшона. Но неожиданно Хозяин резко обернулся и посмотрел на меня. Ветер рванул его одежду, на секунду показались жуткие холодные глаза, в которых никогда не отражается солнце. Но откуда… Наваждение исчезло в ту же секунду, когда на горизонте показался чёрный корабль. Словно смоляной дым, он на невероятной скорости нёсся вперёд, как стрела, пущенная рукой Гунфридра — Морского владыки.
Шторм начал стихать, песня флейты была измученной и выстраданной, но по-прежнему продолжала звучать.
— Я тебя ещё найду, — хрипло сказал Хозяин и, подхваченный слабеющим ветром, поднялся вверх, оставляя драккар.
Осторожный стук в дверь отвлёк мальчишку, и мелодия оборвалась. Я мотнул головой, приходя в себя. Нельзя так резко выходить из чар в реальность.
— Господин, разрешите? — голос Йорда окончательно вернул меня в этот мир.
— Заходи, — ответил. Чтоб тебя всю ночь раудбрёммские девицы дразнили, а ты не мог их поймать. Надо ж всё так испортить!
Дверь тихо отворилась, Йорд протиснулся в узкий проём.
— Я несильно помешал? И вы мне не оставили денег, чтобы рассчитываться за амр, — мягко напомнил он с лёгкой укоризной в голосе.
— Ах, да.
Я протянул ему кошелёк и перевёл взгляд на парня. Флейта исчезла, лишь мокрые ладони напоминали, что только что он держал волшебный инструмент. Значит, Арве. Хорошее имя, у меня так младшего брата звали…
Отсчитав нужное, слуга вернул деньги.
— Как вы тут? — спросил он и тоже глянул на мальчишку. — Готов к подвигам, малец?
— Он глухой, — мрачно сообщил я.
— Вот те раз, — появившаяся было на губах улыбка тут же исчезла с лица рисе.
— Но он фоссегрим. — Скрывать было ни к чему, к тому же от Йорда у меня секретов нет. — Часть его истории мне известна. Было б известнее больше, но вошёл ты.
Слуга проигнорировал моё замечание, делая вид, что его это совершенно не касается. Второй раз за вечер, кстати.
— Прелесть в том, что он сбежал от Хозяина Штормов.
Йорд удивлённо взглянул на меня:
— Какое совпадение, однако!
— Не то слово. Знаешь, даже не удивлюсь, что наш друг Хишакх имел с ним не одно дело. Он и его товарищи пытались сбежать с Островов-призраков.
Я вкратце изложил «увиденную» историю. Йорд задумался. Арве переводил взгляд то на одного, то на другого, однако я чувствовал, что он не боится. Мои опасения касаемо вида рисе не оправдались.
— Чёрный корабль… Это мог быть один из тех, на котором любят бороздить море парни Фъялбъёрна Дьявола.
— Кого?
Со двора раздался душераздирающий женский вопль.
— Помогите! Кто-нибудь! Скорее! Помогите! Ярви убили!