Йенгангер не дышит

Только опомниться мне не дали, дрожавшие пальцы так и не сумели коснуться бледной щеки. Кто-то перехватил моё запястье, стиснул до боли. Я охнул и дёрнул руку — ничего не вышло. Чуть повернул голову и встретился с пронзительными синими глазами. Рядом стояла женщина как две капли воды похожая на ту, что появлялась на стене. Только выглядела хоть и замученной, но вполне живой. — Не касайся подношений Хозяина Штормов, — рокот волн приласкал слух. — Морок он творит лучше всех на севере. Я бросил взгляд на голову Рангрид и сглотнул: — Это не морок. Я чувствую. Женщина прищурилась: — Что ты чувствуешь, йенгангер? Я нахмурился. А ведь она права. Обычно жизнь чувствуется, даже если смерть наступила совсем недавно. Кстати, собеседница… — Кто ты? А ведь знакомая, видел я её где-то. Красивая даже, при этом красота по-ванханенски суровая — явно не дочь южного края. Даже не из Ярлунга. Будто что-то почувствовав, она присела и вновь накрыла тканью лежавшую у моих ног голову. — Не знаю, жива ли она… Не будем терять времени. Внезапная догадка озарила меня, заставив податься к ней ближе. — Ты — Сигрид? Она встала и кивнула. — Да. Сказала это так спокойно и величественно, будто была женой дроттена. Впрочем… Я задумался. Ведь Сирген тогда так и не сказал, как разбогател их род. А Гунфридр вряд ли бы обратил внимание на простую селянку. — Идём, я выведу тебя из подземелий. — Морской Владыка наделил тебя бессмертием? И как ты тут оказалась? Сигрид приложила палец к губам, призывая к молчанию. За дверью раздался шум и тут же стих. Неслышно ступая по каменному полу, она подошла к стене и надавила на продолговатый камень. Миг — ничего, но вдруг его окутал мягкий свет и в стене появился узкий проём. Она махнула мне рукой и нырнула в него. Некоторое время я был в растерянности, но, решив, что хуже не будет, последовал за ней. Едва прошёл, стена за нами стала прежней. Сигрид ухватила меня за руку и потянула за собой. Мы быстро миновали ещё одну камеру, спустились — на этот раз замерцал камень в полу. Оказавшись в сыром тёмном проходе, Сигрид дунула на ладони — вспыхнул слабый огонёк и полетел перед нами. Правда, его света достаточно было, чтобы увидеть, куда ступаешь. — Награда от батюшки? — усмехнулся я. — Да. — Сигрид шла уверенно и быстро, будто не раз тут бывала. — Хозяин Штормов думает, что я мертва. Моё тело лежит в склепе, его стерегут стражи Цитадели. Только не удержать воду, если есть хоть малейшая щель. Что-то влажное и мерзкое коснулось моего уха, я мотнул головой и ускорил шаг. — Твой дух может спокойно блуждать, где вздумается? — Нет. — Она качнуло головой. — Только в Цитадели — на большее у меня не хватает сил. Она остановилась возле полусгнившей деревянной двери. Легонько надавила, дверь тут же поддалась. Скользнула тенью — я за ней. — Ты давно видела Рангрид? Сигрид неопределённо пожала плечами. — Здесь время течёт чуть иначе. Пока там, у вас, проходит день — здесь время стоит. Пока у вас заходит солнце — здесь пролетают года. Я спотыкнулся, но Сигрид подхватила меня под локоть. — Спасибо, — пробормотал. — Я не понимаю. Как так может быть? Мы вышли к металлической винтовой лестнице. Она наступила на первую ступеньку, нахмурилась. — Должна выдержать, — тихо шепнула Сигрид и поднялась выше. — А вот так, йенгангер. Спокельсе умеет замедлять и ускорять бег времени в своих владениях. Поэтому так и старался построить девятый Остров-призрак, полностью пронизанный его магией. Там бы он был абсолютным властелином. Я поднимался вслед за Сигрид, пытаясь осознать услышанное. Плохо дело. Впрочем, всё, что идёт от Хозяина Штормов — плохо. — Почему же тогда он не захватил мир? Если здесь можно остановить время, сотворить совершенно войско и напасть? Сигрид покачала головой: — Нет, Оларс. Тогда бы это войско не вышло бы за пределы Островов-призраков. Хозяин Штормов имеет власть на море. И немного на земле, если его поддержат, но и только. Мы вышли в запылённый коридор. Из узкого окна падал свет. Она подошла к нему и подозвала меня. Я выглянул и едва сдержал удивлённый возглас. Сквозь непрерывно падавший снег виднелось, что на улицах Островов-призраков кипит ожесточённая битва. Крылатые стражи с пронзительным криком кружили в небе, кидались на парящих в воздухе валкар. Люди сражались с поднятыми со дна морей слугами Гунфридра и… какими-то огромными белыми существами, напоминавшими великанов из сказок. — За несколько дней до вашего прибытия началась метель, — прошептала рядом Сигрид. — Страшная, злая. Люди замерзали прямо в домах, никто не мог укрыться от неё. Местные жители не любят Хозяина Штормов, но против него не пойдут — боятся. Потому будут воевать на его стороне. А потом появились эти… Она указала на огромных воинов. — Их ничего не берёт. Даже я такое вижу в первый раз. Но молча смотрел на бой, сложив руки на груди. Внутри было спокойно. Усмехнулся: — Я тоже в первый раз. Только знаю, откуда они. Сигрид бросила на меня быстрый взгляд, в синих глазах скользнуло недоумение: — Кто? — Лаайгская вьюга, — ответил я, улыбаясь, — всевидица Мяран обещала помочь — и сдержала своё слово. Сигрид прижала руки к груди и охнула. — Против исполинов лаайге не выдержать. — Ты так волнуешься за жителей Островов? — хмыкнул я. Почему-то возникло какое-то нехорошее предчувствие. Но Сигрид лишь вздохнула и посмотрела на меня с какой-то такой затаённой болью, что я вмиг почувствовал себя последним мерзавцем. — Я видела их жизнь. Не было в ней добра. Ни тогда, ни сейчас. Мне ответить было нечего. Я молча отошёл от окна. А когда они становились слугами Хозяина Штормов и помогали делать чёрные дела на берегах, о чём думали? Перед глазами мелькнуло неподвижное тело матери, смотревшие в небо стеклянные глаза Лейсе и Арве, отец с кровавым пятном на груди, послышался предсмертный хрип бабки. Я стиснул зубы. Нет, Сигрид, на всех жалости у меня не хватит. — Ответь мне на вопрос, пророчица. Она вздрогнула, как удара плетью, будто уже знала, что я спрошу. — Да? — Ты ещё видишь будущее? Сигрид вдруг выпрямилась, гордо развернула плечи. — Идём, йенгангер. Я тебе его покажу. Прошла мимо подобно властительнице всех северных земель и пошла вглубь тёмного коридора. И не надо было быть пророком, чтобы не понять, куда меня приведут. …зал был огромен. Пол выкладывали ониксами южные мастера, так как на севере не знали «чёрной» мозаики — причудливые и невероятно красивые картины, которые состояли из множества кусочков камней — прозрачных и матовых — но всегда чёрных. Высокий потолок, мощные колонны, золотая лепка на стенах — ничего северного, ничего близкого и понятного. Разглядев врата, я вздрогнул. Они были в нескольких десятках шагов, только подходить к ним желания не возникало. Такое ощущение бывает, когда смотришь в бездонную черноту колодца и знаешь — коль упадёшь — назад дороги не будет. Врата — неподвижное стекло — гладкое и манящее. Но с каждым шагом становилось ясно, что за этим стеклом что-то колышется, сжимается и разжимается, будто кольца огромного линорма. Сигрид остановилась возле врат, сжала руки и шумно выдохнула, в синих глазах была такая надежда, что мне стало не по себе. Нужно сделать что угодно, лишь бы добиться победы. Но от шевелившейся тьмы становилось не по себе. — Это точно врата в Ванханен? — спросил я. — Да, — Сигрид кивнула, — иных здесь нет. Я несмело поднял руку, поднёс её к стеклу и замер. Тут же разозлился на себя и положил ладонь на него. На удивление, ничего не почувствовал. — Ключ, — выдохнула Сигрид. Хорошо говоришь, волчья пророчица, только я ещё в камере понял, что остался без него. Хозяин Штормов не дурак, предусмотрительно отобрал у пленника все лишние вещицы. — Придётся другим способом, — пробормотал я. — Хоть никогда и не взламывал замков. Особенно, таких. Сигрид прикусила нижнюю губу, светлые брови сошлись на переносице. То ли подозревала подобное, то ли просто не склонна устраивать истерики. Тьма с моих пальцев перетекла на врата, змейкой скользнула вверх, будто изучая возникшее препятствие. — Хозяин Штормов черпает свою силу из Мрака, — произнесла за спиной волчья пророчица. — Но по ту сторону Мрака ушло немало его врагов. — Думаешь, попытаться призвать их? Я наблюдал, как пятно как змейка скрутилась, дрогнула и расплылась пятном. К ней тут же скользнула вторая, сорвавшись с руки. Сигрид тоже неотрывно смотрела, сжимая руки так, что побелели костяшки пальцев. — Слабейший всегда взывает к сильнейшему, — проговорила она сухим надтреснутым голосом. — Мёртвые — к Посреднику. Посредник — к богам. Мрак — прародитель Древних, а Древние — и есть наши боги. Тьма влажным покровом окутала врата. Казалось, ещё миг — и она сольётся с той трепещущей чернотой, что за стеклом. Я быстро взвешивал все за и против. Если я призову Мрак, то придётся платить. Я бы рад, да уже нечем. Жизнь до последней капли отдана «Гордому линорму», а Хозяин Штормов обчистил меня как липку, оставив только подранную одежду. Неожиданно справа донеслось глухое рычание. Я вздрогнул, а Сигрид сжалась. Я обвёл глазами зал — пусто, никого нет. Рычание повторилось, на этот раз куда более внушительнее и громче. Невидимый страж врат! Ухватил Сигрид за руку, толкнул к себе за спину. С левой руки слетели лиловые искры, метнулись вперёд, с правой потекла вязкая тьма, покрывая всё вокруг. Я с трудом различил гигантского сгорбленного зверя. Тьма застыла на его панцире, огни плясали на мощном хвосте. Я вскинул руки, ударил потоком тьмы. Зверь взвыл и прыгнул прямо на нас. Я отпрыгнул, успев оттеснить пророчицу. Она не кричала и теряла присутствия духа, но вдруг вскрикнула: — Оларс! Второй! Рычанье возле уха, лиловая вспышка — жалобный визг. И вмиг повисла какая-то мёртвая тишина. Я поднялся и осмотрелся: один зверь так и замер, другого не было видно, но чувствовалось, что он не двигается. Сигрид впилась пальцами в моё предплечье и часто дышала. В другом конце зала стояла серая фигура Хозяина Штормов.