«На нас умрет медицина»

      Куря на балконе восьмого этажа, Тэхен рискует быть замеченным их преподавателем по анатомии, который десять минут назад прогремел «хорошей» новостью над головами первокурсников.       Коллоквиум по анатомии переносится на следующий понедельник.       Новость взаправду из списка «хороших». Особенно у тех, кто весь семестр проебланил и ни разу не открыл злосчастный атлас по ангиологии.       В этот список затесался и сам Тэхен, несмотря на то, что всегда все учил вовремя, не создавая себе проблем. Он не был супер отличником, который день и ночь дрочил на книги. Но и до того, чтобы полностью положить на учебу, парень был далек. Ким являлся середнячком — выучит столько, сколько нужно; где-то углубится по собственному интересу; где-то прикладывать усилия вообще не станет. Короче, был основной массой студентов.       Однако с новым разделом анатомии у парня сразу не зашло. Он пропустил первые занятия во втором семестре, где преподаватель разбирал сердце, наставляя студентов в правильном порядке учить сие чудо.       И вот с мыслью «Зачем учить «Б», если я «А» не знаю?» прошла большая часть семестра. Спасала Кима репутация, которую тот приобрел в начале учебного года, так что преподаватель его сильно не душил, в отличие от тех, кто статично ходил на пересдачи. В глазах одногруппников он тоже имел значимость, поэтому те считали, что «хорошая» новость особо по парню не ударит.       Как жаль, что они не знают, как в данную секунду в голове Тэхена в панике бегают его маленькие копии, разнося головной офис в пух и прах. Коллоквиум должен был быть через две недели. К тому времени парень успел бы все распланировать и выучить, а в данном случае марафон «семь дней ни спать, ни жрать, ни срать» считается официально открытым. Разрезайте ленточку.       Пепельноволосый тяжело вздыхает и подносит фильтр к еще не покусанным губам, с прищуром глядя на реку, что протекала вблизи студгородка. Глаза мозолил мост, — где машины, подобно жучкам, перебирались с одного берега на другой, — но мысль сигануть с него Тэ оставит, пожалуй, крайний случай. Он еще не побывал в морге, как подобает студенту-медику. Так о какой смерти может идти речь? Поэтому сейчас он докурит, соберется с мыслями и выучит все, что от него требуется. В конце концов, Тэхен — взрослый человек, и он разберется со своей проблемой соответственно, и точка.       Но не тут то было.       — О-о-о… кого я нашел, — довольно протянул чужой голос, прерывая мысли Кима своим появлением в его укромном месте, — туки-туки, мишка!       Чон радостно передразнивает девочку из мультика, стуча о поверхность двери, которую закрывает за собой.       — Тц, не умеешь ты, мишка, прятаться. Надо подучиться, — продолжая насмехаться, Чонгук подходит к перилам, опираясь о них спиной. — Спалят же.       В конце концов, Тэхен взрослый человек и разберется со своей проблемой соответственно, и точка, как только столкнет этого напыщенного придурка с восьмого этажа, а тело выкинет в ту самую реку.       — Свали.       — Дай сигу.       — Убирайся.       — Всего одну.       Тэ выдыхает дым, зачесывая пятерней назад волосы, и поворачивает голову к объекту своего раздражения, перекрещивая руки на ограде балкона:       — Упиздовал отсюда, Чон.       Чонгук откидывает голову немного назад, позволяя весеннему ветру колыхнуть его темно русые волосы в сторону, и с мягкой улыбкой взглянул на бомбу замедленного действия. А прошептав лживое «спасибо» и чмокнув воздух, Чон умудрился бесстыдно урвать себе сигарету из рук Кима, довольно затягиваясь.       Тэхен представляет, какое красивое пятно останется у корпуса, столкни он парня.       Чонгук представляет, что от него мокрого места не останется, столкни его Тэхен.       Еще не ушедшие одногруппники вообще ничего не представляют. Они знают, что рано или поздно они поубивают друг друга. Либо их убьет староста группы, который стал свидетелем того, как эти двое чуть не снесли с петель дверку в кабинке туалета, когда Чон решил спрятаться в одной и́з от разъяренного Тэхена, которую тот не посчитал преградой.

***

      Кто такой Чон Чонгук?       Ответ прост: головная боль Ким Тэхена.       Новенький перевелся в начале второго семестра, — как раз в то время, когда Тэ активно пропускал занятия, — и из всего потока лечебного дела первокурсник попал именно в группу, где был пепельноволосый.       Когда появилась неприязнь к нему?       Наверное, тогда, когда Ким начал исправно ходить на занятия и замечать новое лицо в коллективе, появившееся за время его отсутствия. И все бы хорошо, если бы Тэхен не видел, какой их новенький самовлюбленный индюк, что так сладостно всем улыбается, начиная от старшекурсников и заканчивая преподавателями, тем самым приобретая неплохую репутацию и связи. И как бы в этом нет ничего плохого, кто не подлизывался к преподам? Но Чон прям перегибает палку. Все его оценки — автоматы, а закрытые пропуски незаслуженны. Он ведь только делает вид, что учится и прикладывает усилия, когда в настоящее время палец о палец не ударит. А все проблемы решит его лыба до ушей и ложная натура.       Как появилась взаимная неприязнь?       Тэ не кричал на весь мир, что недолюбливает своего одногруппника, просто держался подальше, не ведясь на уловки Чона. А когда тот со временем вычислил, что магия его улыбки не действует на парня — начал к нему искать другие подходы. Но Тэхен оказался еще той колючкой конкретно к нему, — именно к Чонгуку, — что последнему все стало понятно.       Теперь выбешивать Кима стало для Чона игрой. А так как Тэхен не отличается выдержкой, словесными перепалками конфликт не кончался. Они то и дело, что сцеплялись где попало, то в коридоре подерутся, то в столовой обольют друг друга соком. Помнится, что когда-то на пепельные волосы приземлилась тарелка с пюре из-за того, что чей-то халат послужил отличной пепельницей в курилке.       И ладно, это их личные разборки, но иногда доходило до порчи имущества университета, тогда уж люлей получали не только они, но и их староста. А староста их группы — это еще тот кадр. Чимин не терпит, когда ему создают проблемы. Старосте уже легче самолично прикончить этих двух, чем ходить за ними и жопы заносить да спины прикрывать.       Но как бы Чонгук Тэхена не бесил, у того сейчас другая проблема. А точнее две. Первое — поход в ТЦ за новыми кедами отменяется, потому как это займет кучу времени. Второе — с нуля выучить то, что одногруппники учили пол семестра к следующему понедельнику. Да… без кед будет худо.

***

      — Да, алло, мам, — придерживая телефон между ухом и плечом, Тэ доставал из упаковки очередную порцию бумаги. — Погоди, принтер шумит, — парень кладет телефон на стол, засовывая листы в печатающую машину.       Рядом на столе уже гора распечаток и вырезок всяческих участков и областей тела, артерий и вен, которых нужно выучить. Парень достает из лотка уже распечатанную «ногу», скрепляя ее скрепкой, как видит пришедшее сообщение в телеграмм от незнакомца поверх звонка матери.       Пока Ким рылся в голове, пытаясь вспомнить знакомых с таким ником, сообщение уже скрылось, оставив лишь идущие секунды звонка.       Так как принтер должен был еще напечатать брюшные артерии, шумя на всю квартиру, пепельноволосый ушел разговаривать с родителем на кухню. Сев на один из высоких стульев у барной стойки, где стоял открытый ноутбук с паузой на видео, а рядом огромная кружка с кофе и пару листов, на которых сегодня Ким уже успел написать конспект.       — Ты хорошо кушаешь?       Взгляд падает на третью по счету кружку кофе.       — Да. Но на этой неделе у меня вряд ли будет время себе что-то приготовить. Помнишь же, я говорил, что мне перенесли коллок?       Ложь.       Тэхен никогда не готовит себе — покупает еду в магазине либо ходит в столовую.       Ложь номер два.       Он ничего не говорил родителям. Всегда выставляет все так, что это они забыли, а не он не сказал. А они, уставшие спорить, что их сын вообще не делится своей жизнью с родителями, принимают это за правду. Симбиоз, епта.       — Ты у нас умненький — все сдашь. Так что не переживай и высыпайся.       Ага, в меде выспишься.       — Ну… если не сдам, есть пересдача в мае, — обыденно говорит парень, от скуки рассматривая свои ногтевые пластины. Через пару дней от кутикул вокруг не останется и живого места — одна из плохих привычек Кима, идущая в комплекте с покусанными губами, — так что я не переживаю.       В трубке повисает странная тишина. Длится она несколько секунд, но как напрягает. А потом мамино:       — Ага, — будто таким раскладом она не довольна.       Дальнейший разговор он помнит плохо, потому что он весь состоял лишь из формальностей. Но чужое молчание в памяти осталось до конца дня. Ровно также, как и на следующий день. Тэ старался не зацикливаться на нем, но, представляя осуждающее лицо мамы в момент упоминания пересдачи, как вся фокусировка на содержание его конспекта исчезала. И как бы он ни пытался впихнуть в свою голову хотя бы пару веток магистральных артерий руки, все венчалось неудачей.       Тэхен хлопает крышкой ноутбука. Залпом выпивает оставшееся содержимое кружки, морщась от горечи, будто там не кофе, а отборный виски. Потом идет в комнату, натягивая на себя черное худи, которое нашел в ворохе одеял и простыней на кровати, и сгребает со стола ключи от квартиры, сиги и зажигалку. По пути к входной двери не забывает захватить с кухни телефон.       Так дело не пойдет, нужно проветриться.       Дожидаясь лифта, Тэхен просматривает пришедшие уведомления, натыкаясь на то самое сообщение в телеге. Незнакомый пользователь был подписан как «jj.goodboy\». Не сказать, чтобы оригинально, но бывало и похуже. Открывая с ним чат, Тэ видит сообщение следующего содержания, заходя в прибывший лифт:       jj.goodboy\: Поможешь?       «Нет», — мысленно отвечает Тэ, сворачивая чат. Он не фонд благотворительности, чтобы помогать незнакомцам, особенно каким-то там хорошим мальчикам.       Взглянув на табло, где цифры этажей сменялись один за другим, а на третьем остановились, Тэ про себя матерится, потому что если ты живешь на третьем, то мог соизволить и по лестнице спуститься. Однако, увидев бабушку, парень угомонил своего внутреннего беса, от скуки заходя в группу их компашки университета.       Как обычно, там какой-то движ. У Чимина, — да, староста группы состоит в этой на голову отбитой компании, а не тусит с отличниками, у которых разговоры ограничиваются учебой, — как всегда буквы платные, поэтому он записывает только голосовые. На что Юнги, — прогульщик номер один, из-за чего Паку частенько делают мозги преподы, — кроет одногруппника трехэтажным матом, чтобы призвать того в кои-то веке использовать клавиатуру, а то пол трамвая уже знает, как сегодня он похуистически пил кофе (из термокружки) над желудком человека из анатомички по его красочному рассказу.       Киму стало интересно, что поведал всем Пак, поэтому делает громкость побольше перед тем, как прослушать чужое голосовое. Но своими действия только запускает кружочек от Хосока, который с матом ржал как конь от возмущений Мина.       Ебучий телеграм.       Делая громкость тише и проклиная эту кобылу, Тэ замечает на себе презрительный взгляд старушки перед тем, как лифт открывается на первом этаже. Вот этого еще не хватало на его голову, помимо маминого осуждающего молчания. Что ж за день, сука.       Зайдя в магазинчик у дома, Ким покупает банку энергоса и идет гулять несколько кварталов под шум города. В одном из дворов он останавливается, садясь на лавочку. Там же закуривает, находясь вне пространства. В голове все так же молчание родителя, гласящее, что не сдать этот коллоквиум он не имеет права. Но как это сделать он не имеет понятия. Ему бы пару дней в запас, было бы отлично.       Пепельноволосый решает отвлечься, слыша новую лавину уведомлений с их группы, названной «На нас умрет медицина». Смешно, если бы не так грустно.       Grandpa: я нихуя не понял. Почему самое интересное происходит, когда меня нет?       Jimin: может, в универ стоит заглядывать       Grandpa: так @ThV рил залез к Чонгуку в кабинку?)))))))))))       >>> Hope🌞 присылает видео       Hope🌞: *видео*       На нем Тэхен действительно каким-то чудом умудряется зацепиться за дверцу обеими руками, а потом еще элегантно закинуть ножку на соседнюю. Из самой кабинки слышен девчачий писк Чонгука, которого смешит вся эта ситуация, а из соседний — мат какого-то парня, который просто пришел поссать. За кадром: смех Хосока, из-за чего все видео снято дергано, а в конце разгневанный голос пришедшего Чимина. Документалка на этом обрывается.

Вы: ля ты крыса… -_-

      Grandpa: ХАХАХАХАХХАХАХАХХААХАХХАХХАХАХХАХАХАХХАХАХАХА       Grandpa: Тэ, мускулюс глютеус максимус отпад 🤣🤣🤣       Jin: Да, орех супер 😂

Вы: вы ахуели?

Вы: вы на чьей стороне, а?

      Jin: на твоей, тэ. просто смешно, когда вы сретесь       Тэхен на это лишь цокает, закатывая глаза, и вновь затягивается, видя пришедшее от Чимина голосовое сообщение:       — А мне, блять, как весело. Обхохочешься, — голос становится серьезней. — Тэхен, если вы не перестанете вытворять подобную дичь, я вас обоих в этом туалете выдеру, поняли?       Голосовое прилетает и от молчаливого Юнги:       — Ооо… наша пуська-Чима разозлилась, — скартавил парень, а потом засмеялся обыденным голосом.       — А ТЫ НА ПАРЫ ХОДИ, СУКА!!!       Тут же полетели кружочки от ржущего Хосока. А Джин реагировал тупыми стикерами с май литл пони, которые так бесят Пака. Потому что розовая макушка старосты равна почетному прозвищу «Пинки Пай» от Мина.       Туша окурок об лавочку, Тэ сует телефон в общий карман худи, запрокидывая голову вверх. На небе сквозь еще голые кроны деревьев виднеются звезды. А в голове, помимо разборок в беседе мысль, что если он не сдаст анат — разочарует родителей. А это самое ужасное, что может быть по его мнению.       — Игнорить чужие сообщения — не красиво, знал? — обладатель знакомого и в то же время самого ненавистного Тэхеном голоса, приземляется на лавочку рядом, бросая на нее свою спортивную сумку.       Когда у него еще время на спорт хватает, учась в меде? А, ну да, если нихуя не делать, то и время на личные увлечения есть.       — Так это ты, хороший мальчик? — устало спрашивает Ким, поворачивая голову на Чона.       Тот довольно улыбается, рассматривая в свете уличных фонарей лицо одногруппника, который натянул на голову капюшон, скрывая пепельные волосы.       — Если так, ответишь?       — Могу на хуй послать и на прощание в лобик поцеловать.       Тэ настолько сильно устал, что эмоциями вообще ничего не выражает. Но это не уменьшает его неприязнь к Чонгуку, который, кажется, выкупил, что Ким не в настроении.       — В лобик поцелуй, но только помоги. Ну хоть поинтересуйся, с чем, — состроил просящие глазки. — А я больше не буду тебя бесить.       Ким вскинул бровь от таких вот откровенных заявлений. С каких это пор Чон такой покладистый? Знал бы он, что одним только своим видом раздражает парня.       — Помоги себе сам, — на прощание кидает Ким и встает с лавочки, направляясь в сторону дома.       Чонгук хмуро смотрит ему в спину, отмечая, что Ким какой-то уж слишком расстроенный. Кто ж обидел плохого мальчика?

***

      С одной стороны, стоило положить болт на все занятия и полностью уйти в подготовку к анатомии, а с другой стороны — долбиться с пропусками по физре в конце семестра не хотелось. Тэхен познал всю важность этого предмета, когда прошлой зимой бегал за преподавателем, писал рефераты, чтобы хоть как-то получить зачет. Так что с чем с чем, а прогулы по физре не допустимы.       Поэтому они (БУДУЩИЕ ВРАЧИ!) уже наворачивают который круг по стадиону, моля бога, чтобы тот сжалился над ними и прекратил этот ад. Почему у студентов-медиков вообще в расписании есть физра, которая длится до третьего курса? Четкого и вразумительного ответа первокурсникам так никто и не дал, — хотя вряд ли кто-то хотел на их месте идя в мед, во вторник в девять утра выплевывать легкие посреди стадиона, — поэтому те сейчас полуживые добегают пятый круг.       — Я сейчас сдохну, — заключает бегущий рядом Чимин.       Его преподаватель не любит больше всех. Не потому, что староста где-то провинился. Физрук невзлюбил парня по цвету его волос, потому что дословно: «Ты девка, в розовый краситься?».       Можно сказать, что это была взаимная ненависть. Думаете, Пак остался в стороне и просто молча принял это?       Хуй там плавал.       Парень каждую пару устраивал физруку представление, ведя себя в точности манерам девушек. На самом деле Чимин — та еще гопота. Непонятно, как его вообще выбрали старостой, когда он и нагрубить и по лицу прописать может?       — Еще половина, — так же уставше выдает Тэхен.       Ким поспал всего пару часов до первой пары — всю ночь пытался разобраться с артериями руки, кто где, в какой момент отдает ветки и с чем те по пути анастомозируют. Короче, полный головняк.       — Кажется, я не добегу, — держась за грудь, почти шепотом произнес староста.       — Мы должны.       — Брось меня тут.       — Я не брошу тебя, мы дойдем до конца вместе.       — Я только задерживаю тебя.       — Я сейчас расплачусь, — рядом появился Чонгук, который бежал уже восьмой круг, и начал поддерживать тухлый темп парней.       — Не порть им драму, — догоняет их и Джин.       Чонгук мило улыбается ему из-за плеча и приветливо кивает.       Видя это, Тэ лишь закатывает глаза, ускоряя бег. Бесит.       — Э-э, Тэхен-и, ты куда? — тут же спохватился Чон, нагоняя убежавшего, оставив умирающего Чимина в компании Джина.       — Если ты не отъебешься, я сравняю тебя с землей на этом стадионе.       Пепельноволосый угрожающе покосился на одногруппника, которого опять насмешили детские угрозы.       — А догонишь? — ехидно улыбнулся Чон, отбегая на пару шагов подальше.       — Сомневаешься?       — Интересуюсь.       Тэ усмехнулся, глядя в полные азарта глаза. А потом резко ускорился, заставив от неожиданности и страха пискнуть Чонгука. Было бы странно ожидать, что курящий как паровоз Ким догонит занимающегося спортом Чонгука.       Тэхена хватило на два круга, последние три он бежал с божьей помощью, забив хер на парня, которого отозвал с поля преподаватель. Нахуя убивать его на поле, если есть всем полюбившийся туалет? Тэхен не силен в беге, но в скалолазании кабинкалазанье он про.       К концу забега парни из нескольких групп их потока уже не верили, что закончат этот забег живыми. Чимин вообще сейчас сидит на лавочке под деревом, еще на стадионе переставший верить в бога, который не послал на его душу спасение. Пак лишь гневными искрами стрелял в их физрука, думая, как бы отомстить за дополнительный круг лично для «розовой принцессы». Плевать на одиннадцатый круг, хотя, как бы, ну, нихуя себе, однако колкость в его сторону зацепила его куда сильнее.       Сделав перерыв в десять минут, парни выстроились в несколько шеренг. А на вопрос:       — Кто проведет зарядку? — тут же была поднята рука «принцессы».       Недовольный, но все же позволивший Паку провести зарядку, старый хряк становится позади парня, складывая руки на груди.       «Какую же ошибку он совершил», — думает Тэ, издалека видя, как хитростью горят глаза их старосты.       Начало разминки было плюс-минус обыденным — Чимин вживался в доверие. А потом начались ну ОЧЕНЬ низкие приседания с выпячиванием пятой точки. К сожалению, староста не видел, но знал, что сзади к нему прикован взгляд преподавателя. А какой? По сдерживающим смех лицам одногруппникам — охуевший. Потому что в момент приседа шорты Чимина задирались и натягивались под напряжением мышц. Так Пак еще футболку на талии завязал узлом, мол, пиздецки жарко. Да, жарко, но не от солнца. Потом началась растяжка, где староста демонстрировал все свои гибкие способности. И сука… как же жадно он пил в конце воду, не парясь, что та лилась по его шее и груди. Как говорится: «По усам текло, а в рот не попало».       Весь этот разврат физрук был намерен остановить, отсылая всех в спортзал, где они отметятся. И плевать, что зарядка не закончена. И то, что до конца пары еще сорок минут. Еще минуту около этого Пак Чимина, и у него сердечный приступ схватит.       Раунд.       — Я готов молиться на твою жопу, Чим, — Джин пинает локтем друга, хохоча.       — Пол потока на нее молится, — не сдерживается от шутки и Тэхен.       А чего скрывать? Действительно ведь булки Чимина оформили парням отгул на половину пары. Еще в столовую успеют сгонять, если долго в раздевалке возиться не будут.       И никто бы не поверил, что именно этот парень, — что сейчас расталкивает толпу к журналу, где нужно отметиться, и по пути шлет кого-то грубо нахуй, кто посмел возразить «розовой принцессе» и тявкнуть что-то за очередь, — минутами ранее со всей сексапильностью и обаятельностью приседал перед физруком.       Отмечая себя, Пак взирает на прогулы своей группы, как самый ответственный староста, и замечает отметину за сегодняшний день у имени, у которого она быть не должна.       — ГДЕ ОН?! — орет Пак, вваливаясь в раздевалку.       Полуголые парни удивленно застывают кто в какой позе, глядя на разъярённого Чимина в дверях.       — Я ВЫТРАХАЮ ЕГО, ЕСЛИ ОН ТУТ! — не менее злобно предупреждает Пак, шагая внутрь помещения, глазами выискивая свою цель, которая потенциально уже лишилась своей анальной девственности.       — Ты чего орешь? — раздраженно (от недосыпа, физкультуры, упавшего давления и НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не от Чонгука) спрашивает Тэхен, заходя в раздевалку, и чуть тише, сложа руки в молящем жесте, советует переодевавшимся парням из другого потока, кажется, стоматологам, не ронять мыло. — Он у нас немного бешеный.       Те лишь в удивлении выгибают бровь, ускоряясь в переодевании, и уходят в спортзал.       — Эта сука, — тише продолжает староста, поняв, что одногруппник уже свалил, — пришла, отметилась и ушла.       — Юнги? — встревает в разговор Джин.       Тот отстал от парней и шел с другими одногруппниками в конце и, к сожалению, не был свидетелем того, как Чимин рвался выебать всю раздевалку парней прогульщика.       Вспомнишь говно, вот и… кхм! В беседу «На нас умрет медицина» приходит сообщение от деда.       Grandpa: Меня сейчас старшекурсники сожрут из-за того, что я один держу целый стол. Где вы шляетесь? Дуйте быстрей в столовую.       — Я его на этом столе…       Что Чимин сделает с ним услышать, уже не удается — парень молнией скрывается за дверью, по пути хватая свой рюкзак.       — А он точно одиннадцать кругов пробежал?

***

      В столовой был действительно огромный наплыв людей, казалось, будто больший процент народу были парни из военной кафедры. Все на подбор: высокие, статные, гордые. Форма сидела на них как влитая, а шаг казался более чинным в кожаных сапогах. Короче, девки, держите юбки.       И вот среди всех великанов с подносами виднеется разъяренная розовая башка, которая с превышением скорости мчится к прогульщику. Не видя на горизонте остальных членов из компании, которые бы помогли остановить это чихуахуа, Мин понимает, что конкретно попал. Парень вскакивает со стула, когда Чим подбирается к их месту.       — Страх потерял? — гневно даже не спрашивает Пак.       — Я стол нам занял.       Мин дергается влево, чтобы не подпускать к себе ближе старосту, что норовил обойти преграду в виде стола.       — И что с того? Я тебе говорил на пары ходить?       — Фиктивно я был.       — Блять, — Чимин идет вправо, обходя угол, но и Юн на месте не стоит — огибает другой. — Я чуть не сдох на том стадионе, пока ты тут штаны просиживал!       — Чимин, успокойся, на нас уже вся столовая пялит.       — Да иди ты нахуй, — с нотками обиды обращается к прогульщику староста и делает рывок влево. — Сука! — шипит розоволосый, когда Мин в полсекунды реагирует на его действия. Пак уже готов на стол лезть — его не останавливает даже любопытные взгляды половины военной кафедры.       Но до плеча Пака кто-то прикасается, заставляя обернуться.       — Лечебники в своем репертуаре? — мягко улыбается парень в форме и на две головы выше Чимина.       В нем Пак узнает своего знакомого Тэмина и тяжело вздыхает, кидая взгляд через плечо на Мина.       — Разбираюсь с прогульщиками.       Пак опирается задницей о стол, расставляя по обе стороны руки. До того, как расписаться в журнале, парень успел переодеться в повседневные джинсы и футболку, потому что очередь там была невъебенная. Он хоть и агрессивная сука, но такую толпу вряд ли растолкал бы.       Тэмин кивает взгляд на напряженного Мина, кивает ему в приветствии, а потом осматривает старосту с ног до голову.       — Долг старосты, — хрипло смеется парень, зная, как Пак в начале бесился этой должности, потому что не хотел. — Может, на неделе у тебя будет пару свободных часиков? Мы с парнями, — Тэмин кивает на стол, стоящий почти в углу зала, — собираемся зависнуть в клубе. Не хочешь с нами, отдохнешь как раз?       — Надо подумать, — задумываясь, Чимин замечает парней из своей компании, что спешили на помощь Юнги поесть.       — Напиши, как решишь, — парень кладет большую ладонь на плечо розоволосому, легонько сжимая. — Если что, зови своих, «чем больше людей в казарме, тем веселей». — и беззаботно смеется своей шутке, прощаясь.       Пак не думает, что его друзья на этой неделе выйдут дальше атласа по анатомии, но самому сходить отдохнуть идея неплохая — он, в отличие от своих, не ебланил, а учил.       — Вы все? — задается Джин, осматривая двух парней и вешая рюкзак на спинку одного из стульев.       — Потрахались? — заканчивает его мысль Тэхен.       Двое девушек с соседнего стола кидают презрительный взгляд на парней, а как только оборачиваются обратно — Тэ с каменным лицом отсылает им фак и тоже садится, бросая сумку на соседний стул.       Юн хмурится, не понимая шутки Кима. Тот, не желающий объясняться, просто кидает «забей», замечая, как люди с соседних столов иногда кидают на них удивленные взгляды:       — Или рил выебал на столе? — уже обращаясь к Чимину, что сел через стул около Тэхена.       — Угомонитесь, — сухо выдает староста, уходя в сторону раздачи.       Джин удивленно лупает глазами — это ОН говорит ИМ успокоиться? Пол стомата боится за свою жопу при виде Чимина, когда пол лечебного дела готовы молиться на булки розоволосого, потому как проблемы со спокойствием как раз именно у него.       — Тебе что-то взять? — спрашивает у Юнги Тэхен, вставая примеру их другу.       Ничего не догоняющий Юнги что-то говорит за салат и горячий шоколад. Тэ на такой выбор цокает, закатывая глаза, — Мин, как обычно, на пожизненном дефиците.       После нагоняя Чимина парни понимают, что простоят в этой очереди часа три и опоздают на следующую пару. У старосты появляется идея познакомиться с кем-нибудь из начала очереди. Обаятельности у Пака хоть отбирай, поэтому это не стало бы проблемой. Вот только Тэхен обрывает его план, видя в очереди знакомые лица.       — Гук-и~, я тебя обыскался, — миловидно протянул Ким, пристраиваясь около пораженного такой мягкостью от Тэхена Чонгука.       Но, заметив, как Ким косится назад на людей из очереди, Чону сразу становится все понятно.       — Ну что ж ты так, моя потеряшка, — перенимает игру Чонгук, игриво трепля пепельные волосы парня. Между упавшими на чужой лоб прядями он видит в глазах угрозу, поэтому заботливо приводит волосы в порядок. — Ты стол нам занял? — специально говорит на повышенном тоне, смотря на очередь сзади.       — Да… занял. — Ценой жизни жопы Юнги.       Тэхен сам подошел и воспользовался чужим положением. Нет причины злиться, что Чон делает то же самое. Но все равно это до чертиков бесит.       Возвращаются к столу парни с подносами под удивленные взгляды Юнги и Джина (ровно такие же, как секундой ранее был у Чимина, пока он не выкупил план Кима, который немного пошел не в то русло). Потому как Чонгук убирает сумку Тэхена, заботливо вешая ту на угол стулки ее обладателя, а сам садится рядом. Намджун, — один из отличников их группы, — что стоял в очереди вместе с Чоном, занимает место на углу около Джина, разложившего свои контейнеры — парень питается только своей стряпней.       Юнги достает телефон и, даже не скрывая, фотографирует парней, что спокойно начали есть в присутствие друг друга.       — Тебе телефон разбить? — угрожающе поднимает взгляд из-под лба Тэхен с застывшей в руке ложкой.       — В архив, — он по-дедовски трясет телефоном, будто это что-то объясняет. — Когда бы вы еще молчали вместе?       Тэ ничего не говорит, продолжая есть свой суп.       — А где Хосок? — внезапно очнулся Пак, понимая, что кого-то не хватает. Даже Юнги пришел (фиктивно был) на пары.       — Он помогал незнакомой бабушке достать котенка с дерева, — никак не комментирует дословные объяснения одногруппника, — поэтому опоздал.       Чимин смотрит на друга с неверящим в этот бред взглядом, и, кажется, у него глаз дергается — он точно пойдет с военной кафедрой пить, это не обговаривается. А Хосока простит, в отличие от Мина он бесит его меньше и прогуливает не так часто, как тот.       — А что сегодня было на стадионе? — вдруг спросил у старосты Чонгук. — Ты же не это… не решил закадрить нашего старика.       — Мне вообще кто-то что-то объяснит? — не сдерживается Юн, потому что в его голове ворох всего. Ладно, по историям он знает, что их физрук тот еще гандон, поэтому на его пары Мин и не ходит. Но что случилось такого, что Пак чуть не сдох на стадионе? Почему они должны были потрахаться в столовой (староста так злится из-за пропусков?). И почему Тэхен и Чонгук сели за один стол?!       — Меньше прогуливай, — отзывается Тэхен, отпивая кофе из автомата, — ты пропустил стриптиз от Чима.       Глаза Мина округляются, ошарашено глядя на старосту, что уткнулся носом в тарелку.       Стыдно? Да вроде пох.       — Пинки Пай? — непроизвольно из уст вырывается чужое прозвище.       — Рейнбоу Дэш, ебало на ноль.       Юнги поворачивается к Тэхену, ища ответ в нем, потому что эту стену не пробить.       — «Розоволосой принцессе одиннадцатый круг», — безэмоционально цитирует Ким их физрука, что должно было все Юнги объяснить.       Частично да, Мин понимает. Пробежать одиннадцать кругов — это нужно иметь запасные легкие. За волосы говорить — стальные яйца. Но причем тут трах в столовой и стриптиз на стадионе?       По тупому выражению лица Джин понимает, что Тэхен ситуацию не спасает. Чонгук сам ничего не знает, а Намджун занят перепиской с кем-то. Вся надежда только на него. Впрочем, все как обычно.       — Чимин решил отомстить физруку за его слова, поэтому вызвался провести зарядку. Кстати, не понимаю логики — сперва марафон пробежать, а потом уж мышцы размять? Но не об этом. Потому что этот, препод который, нахуя-то встал позади него, — Джин кивает на старосту, скрывшего лицо за волосами. Стыдно? Ну, может капельку, — о чем позже пожалел. Потому что Чим без стеснения стал приседать, словно на хуй садился. Так еще с рывками упражнение придумал, гений. И ладно, мы, пол потока лечебников, видели только анфас, а тому? — риторически задается старший, как бабка на лавочке у подъезда. — А когда началась растяжка… Честно, Чим, извини, но это был пиздец. У меня ноги завтра и так болеть от забега будут, так еще и поясница, будто меня в догги-стайл выдрали. А ему хоть бы что, — Джин заводится новой волной и, не глядя, указывает на старосту. — И так, и сяк, и вот как могу. Ей богу, Пинки Пай на минималках, всем демонстрирующая свою метку на жопе, только не шарики, а презики, походу.       Чимин головой готов биться об стол. Стыдно? Осмысливая свои действия, теперь точно «ДА!».       — Не, кайф, конечно, что нас отпустили пораньше благодаря его ореху, который, признаться, больше фуры Тэхена, — на это заявление Тэхен поднимает предупреждающий взгляд на старшего, чтобы тот за языком следил, в то время, как Чонгук со смешком и непониманием косится на Кима, — но то, что там происходило, был полный разврат.       Чимин хочет биться головой об стол от стыда. Юнги — из-за своих прогулов.       — Мне стомат сказал в раздевалку не заходить, потому что там ебарь какой-то — это тоже ты? — подает голос Намджун, походу тоже заинтересовавшийся этой историей, и откладывает телефон на стол, через секунду на который прилетает голова Пака.       Чонгук мысленно закидывает в рот жменю попкорна, потому что все это он пропустил, обговаривая с тем самым преподом поездку на какое-то соревнование.       — А кто же еще? Хочу напомнить: он пробежал одиннадцать кругов, чтобы отметиться в журнале, когда кто-то, — Джин презрительно косится на Мина (Ким вообще-то тоже пробежал десять кругов и чуть в негодовании от положения дел), который пялил на розовую копну волос на столе, — даже палец о палец не ударил, но в журнале отмечен был. Вот Чимин и разозлился чуть-чуть.       — На столько, что «я вытрахаю его, если он тут» было слышно на весь спортивный корпус? — уточняет Намджун.       — Да, — вживается в разговор Тэхен, — а потом, когда узнал, что он занял стол в столовой, грозился что-то сделать с ним на нем. Что — мы не услышали.       Вторая голова приземляется на поверхность стола.       — Угроза еще в силе? — с надеждой слышится бубнеж от темноволосой копны.       — Иди нахуй, — отвечает ей другая.

***

      В беседу группы написали (написал конкретно Чимин), что преподаватель переносит занятия на полчаса по личным причинам, поэтому парни остались коротать время в столовой. Постепенно оттуда основная масса людей рассосалась, и лишь кое-где остались студенты.       На всеобщее удивление Тэхен впервые так хорошо держит эмоции в присутствие Чона, который тоже в его сторону колкостей не говорил. Никто не понимал, что произошло между этими двумя, но напрямую лезть никто не стал, кроме…       — НУ НИХУЯ СЕБЕ!       На всю столовую послышалось хосоково удивление, заставив всех обернуться к подоспевшему парню. Для поварих не стало удивлением, что новое лицо присоединилось к столику, жизнь которого краше их самих — как минимум, сплетен там больше.       — Вы что им двоим вкололи? — становясь позади обсуждаемых парней, Хосок с любопытством смотрит на Джина.       Тот отрывается от тетради Намджуна, которого попросил объяснить задачи по физике, и жмет плечами:       — Да вроде они сами.       — Кололись?!       — Ты больной?       — А чего они тогда?       — Я свечку, блять, держал? — бросает Джин, утыкаясь обратно в тетрадь одногруппника. — Интересно, у них спроси.       — Тэ-э-э…       — Я поссать, заебали. — Отбрасывая ручку, Тэхен оставляет задачу недорешенной и плетется в сторону туалета.       — Чонгу-у-ук…       — Мне тоже надо.       Стул со скрипом отодвигается от резкого вскока парня, что сейчас уходит в ту же сторону, что и первый.       — Если через пять минут вы не придете — я не знаю, что с вами сделаю, — вслед бросает Чимин показавшему пальцами «Ок» Чону.       Хосок пододвигает стул от соседнего стола и садится во главе, между Намджуном и местом пепельноволосого:       — Что я пропустил?       Парни переглядываются и хором произносят:       — Ничего!

***

      — Не знал, что у друзей в порядке вещей оценивать задницы друг друга, — говорит Чонгук, выходя из кабинки и глядя в поднявшего в отражение зеркала глаза Тэхена, что мыл руки в раковине.       — Проблемы?       — Да, — произносит Чон, становясь рядом и включая воду. — В твоем отношении ко мне. Я же ничего не сделал, а относишься ко мне ты как к дерьму.       Говорил это Чонгук все так же, как смотря в отражение. Однако стоило Тэхену выпрямиться и встать к нему лицом, он поворачивается тоже, глядя в черные зрачки, прикрытые белыми прядями, выпавшими из гульки, которую тот сделал еще на физре.       — А что делать, если ты и есть дерьмо?       — С чего такие выводы? — Чонгук складывает руки на груди, становясь серьезнее.       — Ты используешь всех, кого не лень, того же Намджуна, — Тэ кивает в стену, за которой находится зал столовой. — Не для учебы ли к тебе отличник в список друзей затесался?       — Не делай из меня мудака, Ким. Сам же сегодня воспользовался моим положением в очереди…       — Так же, как и ты моим, — Тэхен обрывает, имея в виду занятое место.       — А когда я просил тебя помочь мне? Ты даже слушать меня не стал. Развернулся и ушел. — Чонгук расплетает руки, опираясь одной о раковину. — Конечно, я буду искать другой выход из своей проблемы. Будто ты дружишь со старостой не потому, что у него априори много связей, и он может уладить любую проблему.       — Что ты только что спизданул? — ближе поддается Ким.       — Ты такой же, как и я. Если бы не они, — Чон кивает в ту самую стену, — ты так и остался бы серой мышью. — и поднимает взгляд на пепельные волосы, говорящие сами за себя.       Не успевает Чон что-либо понять, как в его щеку прилетает тяжелый кулак Тэхена. Парня отшатывает к раковине, в которую он позже сплевывает кровавую слюну, и усмехается. Второй удар в нос не дает себя долго ждать. Он выходит сильнее предыдущего, что в глазах немного темнеет.       Слыша хлопок двери, Чонгук поднимает взгляд на свое отражение и начинает истерически смеяться. Он-то думал, что его домыслы правдивы, но все куда запутаннее.       Возвращение помрачневшего лица Тэхена заставляет всех напрячься. Ким подлетает к столу, снимая сумку со спинки стула, и начинает собирать в нее свои принадлежности и тетради. Потом поднимает взгляд на Намджуна и грубо адресует ему:       — Иди приложи ему, блять, ватку, что ли.       — Тэхен?! — возмущается Чимин, вскакивая со своего места. — Какого хуя ты творишь?       Собиравшийся уходить Ким поворачивается, пяля в старосту:       — Я творю? — и указывает себе в грудь пальцем. — Ты лучше у того ребенка спроси, а то он игрушку себе подобрать не может.       С последними словами Ким косится на Намджуна, что рылся у себя в рюкзаке (действительно искал ватку), и уходит прочь, по пути толкая плечом вышедшего с туалета Чонгука.       — Еба он тебя разукрасил, — выдает Юнги, видя подошедшего Чона.       Того усаживают на стул и начинают расспрашивать, попутно Намджун вытирает ваткой с перекисью угол нижней губы, откуда шла кровь.       — А я говорил, что нельзя их в туалет одних пускать, — возмущается Джин, глядя на время. Им уже пора в корпус на пару. — Ты вообще как?       — Все в порядке — жить буду, — сухо произносит Чон, отстраняя от себя руку отличника, и встает, собираясь уходить.       — Э-э! Погодь, ты куда? — заволновался Хосок, хватая парня за руку. — Вы ж стрелку за школой не забили?       — Все в порядке, — по слогам повторяет Чонгук, слепо глядя куда-то в пол. — Мы же не дети, разберемся. — Напоследок, прежде чем вырвать свою руку и уйти на выход.       — Не нравится мне это «разберемся»…

***

      Тэхен заходит в пустую квартиру, замыкая ее на замок, и небрежно снимает у двери кроссы. По пути на кухню парень отбрасывает в какой-то угол сумку, заваливаясь на велюровый диван. Гулька на голове неприятно тянет, поэтому Ким заводит назад руку, стягивая с пепельных волос резинку. Глядя на нее несколько секунд, Тэ о чем-то задумывается, видя выпавшие белые волоски.       — Сука, — шипит парень, откидывая резинку в сторону.       Этот Чонгук раздражает его все больше и больше. Что он вообще о себе возомнил, чтобы делать какие-либо выводы на его счет?       Мудила.       Решил, что Тэхен пустое место, неполноценный, а свою значимость приобретает в обществе старосты. Бред. Парень так близок с Чимином только потому, что в начале курса они задружились, и уже после вокруг них сформировалась их компашка, о которой можно только завидовать.       Отчитываться перед Чонгуком никто не станет, а вот еще раз прописать по пиздаку стоило бы.       Тэхен достает телефон, видя висящие уведомления. Несколько сообщений от мамы, на которые он просто отвечает «+», не разбираясь с содержанием. Ни с того ни с сего стикер от папы («🤘🏻»), на который парень тоже отвечает стикером («✌🏻»). Уведомления с бесед Тэ не читает — гиблое дело. В самом конце он заходит в диалог с Чимином, который написал ему сразу же после ухода:       Jimin: Объяснишься?

Вы: он заслужил

      Сообщение было тут же прочитано, но Пак ничего не ответил. Печатать он не любит, а голосовое на паре (на которую Ким не пошел) не запишешь. Возможно, Тэхен позже получит от него выговор на пятнадцатиминутное голосовое, либо еще хуже — придется выслушивать его в жизни.       Всовывая наушники с музыкой в уши, Ким встает и плетется в сторону барной стойки, где привык заниматься. Открывая крышку ноутбука и включая его, Тэ обходит свое рабочее место к кухонной гарнитуре, где наливает в чайник воду для кофе.       Парень не хочет ни о ком думать. Ни об осуждении родителей, ни о друзьях, ни о (в особенности) Чонгуке. Он сыт им по самое горло. Ким просто хочет уйти в подготовку и думать лишь об анатомии в следующий понедельник.

***

      Jimin: Объяснишься?       Чонгук смотрит на пришедшее от старосты еще днем сообщение и не знает, что и ответить. Он и сам не до конца понимает этого Ким Тэхена. Но от этого интерес к нему не меньше. В последнее время он крайне нервный и закрытый. Раньше Чону казалось, будто Ким открыт со своими, но сегодняшний день показал обратное. Тэ почти ничего так-то и не сказал — может потому, что рядом был он?       Чонгук не уверен.       Раньше его присутствие наоборот развязывало ему язык, заставляя говорить колкости на его шутки. Или, как минимум, огрызаться. Сейчас с Тэхеном что-то не то.       Закрывая атлас, суть картинок которых он не может разобрать, Чонгук тяжело выдыхает. Нос все еще побаливает от недавнего удара одногруппника (спасибо, что хоть не разбил), не заставляя забыть о нем.       Открывая обратно чат с Чимином, Чон выходит на балкон, собираясь ему что-то ответить. Некрасиво оставлять старосту без ответа — хотя ответить ему нечего. Чонгук бы и сам рад узнать объяснение на сегодняшнюю выходку Кима.       Ну ладно, возможно, Чонгук наговорил лишнего. Может, его мысли не были верны. Ну, погорячился с выводом, что ж поделать? А нечего Тэхену было его с дерьмом сравнивать — ничего о нем не знает, а выводы какие-то делает.       И с Намджуном он не потому, что тот отличник, а потому что вместе в зал ходят. По Киму, что постоянно ходит с тетрадкой, и не сказать, что он любитель спорта. Зубрила — ему больше подходит. Но он не такой. Вообще не такой. Он ходит в зал пару раз в неделю, часто посещает бассейн, так еще и в студсовете состоит. Короче, мужик что надо. А до знакомства Чон считал его обычным ботаником, который днями сидит в библиотеке. А тут вон какой сюрприз.       Тэхен просто не знает Чонгука, ровно так же, как и он его. Но оба грызутся, как собаки, будто заклятые враги с детства, знающие друг о друге все.       Ладно, тут разбираться нужно конкретно им, но что сейчас ответить Паку? Объясниться за что? За то, что они больше часа вместе тихо сидели, а потом попиздились в туалете (точнее Тэ позиции сдал — та еще магия кабинок)? Или за то, почему Тэхен его ударил? Кстати, а почему Чон не дал сдачи, позволив двум ударам красоваться теперь у него на лице? Может потому, что заслужил? Но Ким так-то тоже должен получить свое, назвав его дерьмом. Либо не должен…       Чонгук выдыхает, глядя вниз во двор. Там он замечает уж больно знакомый силуэт в капюшоне.       Сворачивая чат с Чимином, — позже ответит, — Чон спешит к входной двери, где наспех всовывает ноги в кроссовки (зашнурует в лифте) и хватает с вешалки кофту. Куда он так спешит?       — Привет, разбойник, — плюхаясь рядом на лавочку, Чонгук болезненно улыбается повернувшемуся парню в капюшоне.       — Ты меня сталкеришь? — никак не реагируя на появление Чонгука, Тэхен бегло осматривает его лицо, замечая, что тот сдержан в мимике.       — Тот же вопрос к тебе. Я живу в этом доме, — Чон кивает на здание напротив, — а ты уже в который раз тут на лавочке сидишь.       — Я тут курю.       — А у себя покурить во дворе нельзя?       — У меня там бабки — я должен оставаться порядочным человеком в их глазах.       — То есть на моих бабок тебе плевать?       — В точку.       Заключая, Тэ просовывает руку в карман, доставая сиги. Подкуривая, он косится на притихшего Чонгука, устремившего хмурый взгляд на рядом лежавший пакет.       — Только не говори… — начинает Чон, хватая пакет и доставая оттуда коробок краски. Потом поднимает взгляд на Тэхена, который безэмоционально наблюдал за действиями одногруппника, а потом на его волосы, скрытые капюшоном. Чонгук бессовестно тянет руки к чужой голове, на что Тэ реагирует молниеносно, отстраняясь:       — Руки убрал, — грозно. — По-хорошему.       Но Чонгука это не останавливает, он пододвигается ближе — Тэ прогинается в спине, сильно прижимаясь к спинке лавочки:       — Сук, ты слышишь меня! — Ким уже почти запрокидывает голову назад, из-за чего капюшон сам спадает с чужой головы, демонстрируя…       …пепельный цвет волос.       — Напугал, — с облегчением выдыхает Чон, убирая краску на другой край лавочки (подальше от беды), и садится, ставя локти на колени. — Ты же не из-за моих слов сегодня…       — Нет, — обрывает его Тэхен, закидывая ногу на ногу.       — У меня аллергия на пиздеж.       Чонгук хитро смотрит из-за плеча на Кима, что затягивается, смотря куда-то в сторону. Капюшон он так и не натянул обратно, давая волосам волю. Чонгук зависает, глядя на профиль парня, осознавая, что тот не будет таким, покрасься он в черный. Серый Тэхен привычнее глазу, нежели какой-нибудь другой.       — Тогда хули ты еще не сдох? — поворачивается к нему Ким, отстраняя сигарету от рта. — Столько-то пиздеть.       — На мой не распространяется.       — М… — понятливо тянет Тэхен (но лично, ему пох), кивая головой. — Это все объясняет.       Парни сидят несколько секунд в тишине. Чонгук продолжает разглядывать одногруппника, который просто курил, запрокинув немного голову назад и прикрыв глаза. Никто бы (те же бабки) не сказал, что те являются врагами номер один, до чертиков ненавидящие друг друга. Не могут враги умиротворенно, наслаждаясь тишиной ночного города, делить этот момент вместе. Вот и один человек тоже так считает.       В кармане кофты Тэхена начинает вибрировать телефон, а звонит никто другой, как их многоуважаемый Чимин.       Ким грозно зыркает на Чона, намекая тому, чтобы он молчал, прежде чем ответить на звонок.       — Да, — хрипит Ким, бросая окурок в урну, — что случилось?       — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ТЭХЕН, НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ! — сразу же сдает позиции Пак, не справляющийся со злостью. — ПОДУМАЕШЬ, ЛИЦО ОДНОГРУППНИКУ НАЧИСТИЛ!       — Чим, ты обещал, — на заднем плане слышится голос Хосока — походу парни сейчас вместе. — Спокойнее.       — Да спокоен я! — говорит в сторону, после возвращаясь обратно к динамику. — Он не пришел на пары. Не отвечает на мои сообщение. Что опять между вами стряслось?       Тэ с прищуром косится на Чона, невинно пожимающего плечами.       — Прежде чем уйти, он сказал, что вы сами «разберетесь» — мне нужна гарантия, что с ним все в порядке.       — А обо мне ты побеспокоиться не хочешь? — с актерским возмущением отвечает Ким, глядя на довольную лыбу Чонгука — о нем печется староста (гребаный любимчик). Бесит.       — Не помню, чтобы он приносил тебе физические увечья, — задумчиво тянет староста, пытаясь вспомнить. — Обычно он попадает под твою раздачу, Тэ.       — Ладно, и что ты от меня хочешь?       — Узнать, как погода, Тэхен! — опять злится Пак, тяжело выдыхая через нос.       — Если у тебя какие-то вопросы по поводу него, тогда какого хера ты звонишь мне? — Ким протягивает телефон Чонгуку и на фоне Пак слышит, как Тэхен добавляет: — На, поговори с ним.       Чон указывает на себя пальцем, округляя глаза.       Что о них подумают? Что они днями только и делают, что срутся, а по ночам время вместе проводят? Так слушкам поползти недолго.       Но Кима, походу, это не колышет, поэтому он всучивает телефон одногруппнику, лишь бы не разговаривать с этим агрессором.       — Привет, Чимина~, — неловко тянет Чонгук, перенимает чужой гаджет.       — НУ НИХУЯ СЕБЕ! — слишком громко слышится голос Хосока. Походу тот приблизился к динамику, не веря своим ушам.       — Так вы вместе, — упокаивается Чимин, перенимая не свойственное ему спокойствие в голосе. — Парни, я, конечно, все понимаю, но сейчас от слова нихуя. С момента перевода Чона вы только и делаете, что грызетесь. Потом резко охладеваете, пиздитесь в туалете, а сейчас проводите вечер вместе. Жестко палитесь.       — На что ты намекаешь? — чуть громче говорит пепельноволосый.       — На то, что, может, вы нас наебываете? Днем ругаетесь, а по ночам раны друг другу зализываете?       Чонгук от такого заявления закашлялся, а Хосок на фоне что-то неразборчиво бубнит, тоже с возмущением.       Насупившись, Тэхен забирает телефон и говорит другу, прежде чем без прощания отключиться:       — Чима, за языком следи. А то уж больно много домыслов развелось из-за тебя.       Звонок прерван. Телефон на беззвучный. Нет желания вообще с кем-то разговаривать. Поэтому Ким встает, уходя в сторону своего дома.       Чон его не останавливает. Ничего не спрашивает и не говорит сам. Только смотрит, как парень надевает капюшон, скрываясь за зданием, будто его тут и не было. Странное дежавю. А о его присутствие говорит лишь пачка краски, которую тот оставил.

***

      Среда была днем лекций. Весь поток собирался в одной большой аудитории, где должен был просидеть большую часть дня. Обычно утром не так много народа — все подходят ко второй или третьей паре. А кого-то можно вообще не ждать. Хотя…       — Ебан-бобан, — Джин давится чаем из термоса, да так, что тот чуть через нос фонтаном не выходит на впереди сидящих студентов.       Старшего по спине хлопает ладонью Хосок, который находится в таком же удивлении, как и друг. Потому что на первую пару (тем более лекцию) пришел никто другой, как сам Мин Юнги.       Его заспанное лицо было видно с любого угла аудитории, гласящее, что он не в самом лучшем расположении духа. Это подтверждается тем, как он, не сумев достаточно поднять ногу на первую ступеньку, спотыкается и бьется носком, покрывая всех присутствующих в аудитории проклятьями.       — Молодой человек, а вы кто? — Тэхен отрывается взор от планшета и смотрит на поднявшегося к их ряду одногруппника, поправляя очки.       — Хуй в пальто.       Мин сбрасывает с плеча рюкзак, кидая его к Хосоку, что сидел ниже Кима, будто бы занимая себе место. А потом, когда замечает на себе три пары удивленных глаз, продолжает:       — Что не так? Я на пару прийти не могу?       — Вообще-то, как раз таки нет, — флегматично вкидывает Тэ, выключая планшет. — Самостоятельно прийти на первую пару не в твоем характере.       — «Самостоятельно» — еще громко сказано.       — Староста?       — Он грозился прийти ко мне домой, — сказал наигранным голосом жертвы и закрыл лицо обеими руками, будто ею и является. В этот разгон тут же включается Хосок, который из воздуха берет микрофон и куда-то в пустоту серьезным голосом заливает:       — Это программа «Пусть говорят». И в этой студии мы обсуждаем невыдуманные истории, о которых невозможно молчать.       На звук стеклоочистителя (смех Джина) оборачиваются нижесидящие студенты, которые недавно чуть не попали под золотой дождь (чай), осуждающе глядя на их компанию. Но парням, как всегда все равно, что о них думают другие. Им комфортно друг с другом, а это главное.       Верно ведь говорят, что лучшее в университете — это иметь свою компанию. Быть среди таких же, как и ты полуфабрикатов, и ржать от сгибания пальца (потому что один палец — это танец, а пять — дискотека. © Конфуций, 481 г. до н.э).       Тэхен тоже хрипло смеется, доставая из сумки под столом электронку и кидая ту в карман халата. Ким так-то не любителей дудок, но когда ты на весь день заперт в корпусе без возможности нормально покурить, другого выбора попросту нет. Поэтому он тихо предлагает Мину пойти в туалет, на что тот соглашается, без лишних слов понимая зачем.       Парни уходят ненадолго — как никак скоро пара. Возвращаются они, когда к их полному составу уже подключился староста, расположившись сверху около места Тэхена.       Тот живее всех живых довольно попивал кофе, которое, вероятнее всего, взял у входа в студгородок. А замечая Юнги в аудитории, парень расплывается в довольной улыбке, прикусывая трубочку.       — Постеснялся бы так открыто радоваться чужому горю, — бурчит Мин, занимая свое место. Потом тянется рукой вверх, отбирая чужой (вообще-то свой — он просил ему купить) стаканчик и, подобно обиженному ребенку, отпивает, на секунду задерживая взгляд на деформированной трубочке.       Чимин лишь звонко смеется, доставая из рюкзака тетради. Потом переглядывается с сидящим рядом Тэхеном, вспоминая вчерашний разговор, но ничего не говорит. Не здесь. Они не маленькие дети, чтобы рвать дружбу из-за подобных мелочей. Пак знает, что Тэ по натуре накопительная личность — сперва молчит, строит дамбы, а в какой-то момент, в силу обстоятельств, сносит их и не сдерживает слов. Раньше Чимин мог бы и оскорбиться такому, если бы не знал одногруппника. Потому что это подобная форма заботы — Ким говорит правду, которую самому увидеть сложно.       — Я из-за тебя катку просрал, — продолжал причитать Мин, кидая злостные взгляды на старосту. — Еще и пацаны в дискорде засмеяли.       Хосок вопросительно выгибает бровь, ожидая объяснений.       — «Мин, хуевый ты мужик, коль женушку свою не удовлетворил! Пойди отсоси за катку» — прямой цитатой вещает Юнги, а потом морщится от воспоминания смеха в наушниках. Ровно такого же, каким сейчас смеются одногруппники, стоит Чимину подняться и похлопать себя в области паха, призывая Мина к действию. В шутку, конечно.       Джин утирает слезу, успокаиваясь, и тянется к своему термосу, чтобы сделать пару глотков горячего напитка. А потом…       — Ебан-бобан, — старший повторно давится, видя знакомую фигуру в дверном проеме в лекторный зал. Впереди сидящие студенты отодвигаются в сторону, подальше от них, чтобы действительно не стать жертвами дождя, презрительно глядя на Сокджина. Но тому пох, потому как взгляд все еще устремлен на вошедшего.       — Вот сучара, — тихо шипит Тэхен, не заботясь, услышит его кто-то или нет.       Потому что от комментария сдержаться невозможно, когда видишь Чонгука с выкрашенными в черный цвет волосами.       Тот, замечая чужую компанию, движется к ней вместе с Намджуном, занимая места ниже их (там где сидели другие студенты), здороваясь со всеми.       Пепельноволосый только и мечтает, чтобы Джин на следующий раз не сдержался и эффектно обрызгал Чона, в особенности его черную копну.       — Гук, выглядишь шикарно.       — Да, тебе идет.       Тот смущенно улыбается, благодаря за комплимент. И в этот же момент в аудиторию заходит лектор, приветствуясь с потоком. Студенты соответственно встают.       И только Тэхен смотрит не на преподавателя, а гневно набирает сообщение Чону, где скидывает номер карты и цену краски.       jj.goodboy\:Я спас тебя от ошибки （︶^︶）

Вы: деньги на карту.

      jj.goodboy\: я великодушно тебе помог

Вы: быстро.

      jj.goodboy\: эй, не угрожай мне точками {{{(>_<)}}}       Пак странно косится на соседа — который нервно тапает по экрану, краснея от злости.

Вы: ..........................................................................................

Вы: не хочешь, ладно

Вы: тогда я на перерыве почищу унитазы новым модным ершиком

      Отсылая последнее сообщение, Ким откладывает в сторону телефон и поднимает взгляд на лектора, щурясь. Писать лекции он не собирается, пришел сюда лишь отметиться, а на протяжении всех пар собирается продолжить учить анатомию. Ему осталось не так много, но и не так мало, чтобы расслабиться. Поэтому парень включает планшет и косится на пришедшее уведомление о переводе. Походу, туалеты останутся грязными.       Долго ли, коротко ли, но одна лекция перетекает в другую, а на перерыв между ними лектор решил забить, оправдываясь тем, что так они раньше закончат. Вот только пока заканчиваются лишь нервы у Тэхена, что нервно курил в сторонке дергает ногой под столом.       — В пизду, — шипит он и достает красную электронку из кармана, пряча голову в изгибе локтя и затягиваясь под столом.       — Бля, Тэ, кури в себя, — шепотом возмущается Джин, не поворачиваясь к другу, чтобы не привлекать внимание.       — Я не умею.       — Ебаная дым-машина, — старший опускает взгляд вниз, откуда спецэффектами поднимался вишневый дым. — Ты с роддома куришь, как так? Чим, забери у этого Аладдина дудку.       — Все-все! — закатывая глаза, Тэхен выпрямляется, встречаясь с недовольным взглядом препода.       Ой.       Но тот благо ничего не говорит, продолжая читать материал. Кажется, пронесло. Можно разжать булки. Но под столом Тэхен ощущает легкий удар (больше прикосновение) к ноге, видя открытую ладонь Чимина, который без слов просит поделиться. Не опуская взгляда, Ким вкладывает электронку ему в руку, периферией видя, как тот ловко прячет ее в рукав кофты, поднося ко рту. Благо они сели далеко от кафедры, что разглядеть в деталях невозможно, чем таким занят один из студентов со всего потока. Пак хоть и не курит на постоянке, — только иногда вот так вот крадет у кого-то пару тяг, — но, стоит отметить, делает очень профессионально. Тэхен до сих пор не понимает, как тот курит в себя с минимальным выходом дыма.       — Блять, — в кашле заходится староста, пряча башку под стол.       Ну, не всегда профессионально.       — Вот это у меня помутнело, — возвращая электронку хозяину, Чим промаргивает пару раз, пытаясь сфокусироваться на тетради Хосока.       — Пацаны, успокойтесь, — ворчит Джин, понимая, что спасение в Чимине искать бесполезно. Аладдин нашел свою Жасмин.       Подаваясь вперед к парням ниже, Чимин озвучивает идею, пришедшую в его голову вместе с никотином:       — Предлагаю заказать доставку к корпусу, жрать хочу.       — Я буду сэндвич с лососем, — сразу включается Хосок, поддерживая затею друга.       — Жрать его будешь в туалете, — тут же ворчит Тэхен, который не переносит рыбу и морепродукты. Одно лишь упоминание о них — и парня начинает тошнить.       — Тогда с курицей, хули?       Чимин уже открыл приложение с доставкой, собирая корзину.       — Там есть что-то наподобие вишневого штруделя? — подается к другу Тэхен, заглядывая в экран его телефона.       — Вишневая булочка, разве что.       Тэ разочарованно возвращается к своей анатомии, соглашаясь с тем, что есть, пока Чимин продолжает собирать заказы.       — Джин?       — Я со своим.       — Юнги?       Молчание.       — Юнги~. — Более громче.       Чимин поднимает взгляд на парня, который уж больно сладко спал на столе, забив на лекцию. Ладно, Пак выберет ему что-нибудь на свой вкус. А пока выбирает, просит Хосока спросить, что будут дальше сидящие Намджун и Чонгук — все равно одной группой сидят. Хосок вон всю лекцию с Намджуном о чем-то пиздит, но так, чтобы их не спалили. Походу что-то намечается студсоветом.       — Гук, — неловко тянет Хосок, — вряд ли твое желание разделит Тэхен.       Отстраненно слыша свое имя, Ким поднимает взгляд, встречаясь с ненавистной для себя парой глаз. Те казались не привычно хитрыми, а больше округленными в удивлении.       — А в чем проблема сета ролл?       Чонгук спрашивает у Хосока, но глаз не отрывает от пепельноволосого. Одногруппник что-то говорит за нелюбовь Кима к рыбе, но Чонгук слушает вполуха, не отрываясь от чужих глаз. В них читается предупреждение и подступающая вот-вот агрессия.       — А что заказал он?       — Что-то с вишней вроде, — Чон поворачивается к Тэхену, собираясь спросить, но потом отслеживает, куда направлен чужой взгляд (на Чонгука), затем смотрит на второго (тот на Тэхена пялит) и так пару раз крутит головой, мрачнея. — Пацаны… — но те не отвечали и Хосок потянулся к руке Чимина. — Хьюстон, у нас проблемы.       Пак, отрываясь от телефона, сначала не понимает, в чем проблема, а потом щелкает перед лицом Тэхена, перенимая внимание Чонгука на себя, все же самостоятельно спрашивает, что тот будет.       К этому моменту преподаватель заканчивает лекцию, и отовсюду стало слышаться копошение и разговоры студентов. В этом шуме Чимин различает половину слов Чонгука, но суть улавливает — тот хочет то же, что и Тэхен. На это заявление староста дергает бровями, заключая, что между этими двумя точно что-то происходит.       Только проснувшийся Мин, подобно грации кошки, тянет руки вверх, разминая застывшие мышцы. Но Юнги прерывает выпихивающий его Хосок, у которого, по всей видимости, недержание, что тот пулей стремится на выход в туалет. В спешке тот еще умудряется наступить парню на ногу, вымазав кед, из-за чего получает порцию неразборчивого мата вслед. И только Юнги хочет сесть обратно и досмотреть свой сон, как его за локоть тянет Тэхен (в тот же туалет), вместе покурить.       Думаете, на этом все?       Когда они вдвоем возвращались со священного места, в коридоре, откуда невозмись, вырос Чимин. Без объяснений староста ловит Мина, говоря вместе с ним спуститься на первый этаж и забрать еду. Юнги, естественно, не понимает, какую еду, но отмазаться от Пака не может. Он ищет помощи в глазах Тэ, но тот, поднимая руки в поражающем жесте, направляясь в сторону аудитории один.       Но стоит парню только зайти в помещении, как он видит…       …на своем месте Чонгука.       — Не прихуел? — обращает на себя внимание Тэхен, ловя бесстыдно смотрящего в его конспекты Чона.       Тот расплывается в улыбке, но ничего не говорит, пропуская на свое законное место Кима. Но уходить Чонгук не собирается — садится рядом.       — Чего тебе? — парень флегматично переводит взгляд со своих тетрадей на сидящего рядом, не сдерживаясь, чтобы скользнуть по его лицу и отметить состояние вчерашних ран.       Чонгук видит это, но вида не подает.       — Хотел спросить, как тебе моя прическа?       Пепельноволосый щурится, оглядывая теперь чужие волосы. Потом тянется рукой, пробуя чужую прядь на ощупь, хмыкая чему-то.       — Пойдет.       — Что значит «пойдет»?       — Могло быть и хуже, — сухо кидает Тэ, видя вошедшею часть компании.       На этот раз они ничего не говорят, видя вместе сидящих парней, и рассаживаются, где и сидели. Джин помогает Чимину разложить еду на места еще не пришедших парней. Когда Юнги хватается за сердце, видя энергетик без сахара и салат с курицей. Он готов Чимина расцеловать за столь щедрые дары.       — Научишь меня в доту играть, — отвечает в ответ староста, бросая взгляд из-под лба (предупреждающе).       Юнги чешет шею, понимая, какой шквал агрессии получит Пак в начале, когда будет путать клавиши либо банально теряться в деревьях. Мин хорошо помнит свое «посвящение». Хотя, зная Чимина, тот вряд ли в обиду себя даст — загрызет еще. Ох, бедные парни в дискорде…       К слову, Чонгук так и не пересел на свое место, продолжая тихо перебрасываться колкостями с Тэхеном. Те его не особо задевали, так как все его внимание было нацелено на еду. Парень вчера забыл поужинать, разбирая по видеороликам артерии ноги. Вряд ли что-то изменилось, потрать он на перекус пятнадцать минут, но навязчивые мысли не позволяли решиться на это. Тэхен даже забил на то, что у Чонгука идентичный набор еды, как у него. Тот наверняка специально это сделал, чтобы вывести Кима на эмоции, но ожидаемой реакции не получил, чему Тэхен довольно лыбится. Выдержка, ебать!       По началу новой лекции по биологии Чонгук тоже не соизволил пересесть на свое место, оправдываясь тем, что Намджун пересел к Хосоку, чтобы легче было что-то обсуждать, а одному ему сидеть неохота. Благо, Тэхена это не особо коснулось, потому что Чонгук сразу же улегся головой себе на руки, собираясь поспать.       В аудиторию через большие окна попадало весеннее солнце. Кто-то из студентов даже открыл парочку, чтобы прохлада попадала в аудиторию. На фоне слышалось монотонное чтение о грибах — идеальная обстановка, чтобы вздремнуть, растворившись во всем этом. Еще и в глаза не светит, благодаря сидящему сбоку Тэхену, чья тень падает Чонгуку на лицо, спасая.       — Долго еще пялить будешь?       — Мешаю?       — Бесишь.       — Ладно, я отвернусь.       Чонгук, как и сказал, отворачивается, хмурясь тому, что Ким испортил его романтическую идиллию. Но потом слышит:       — Ты вообще родился обделенным? — и чувствует прикосновение к своей голове. — Покраситься нормально не мог?       Возмущение Тэхена слышит рядом сидящий Пак, видя, как тот копошится в чонгуковых прядях на затылке. Ким недовольно шипит, глазами находя не выкрашенные участки, где краска плохо взялась.       — Ты впервые красишься? — пепельноволосый оставляет чужие волосы, давая их хозяину повернуться к нему лицом.       Тот жмется в сгиб локтя, виновато глядя на Кима. Ответ и так ясен, как божий день.       — Перекрасься и не позорься, — сухо кидает Тэхен, замечая, как Чонгук стыдливо натягивает на голову капюшон.       Парни все еще делают вид, что ничего не замечают.

***

      Вечер. Наушники. Сиги в кармане. И двор Чонгука, на чьих бабок плевать. Все как обычно.       Тэхен уже не удивляется присевшему рядом парню. Он лишь флегматично бросает на того взгляд, а затем на пакет рядом, где виднеется пачка краски. Уж больно знакомая ситуация.       — Из-за тебя мои бабки возненавидят меня, — начинает диалог Чон, кидая взгляд на еще непотушенный бычок на земле. — Подумают, что это я.       — А мне-то что?       — Прекращай курить, — серьезно озвучивает Чонгук, сталкиваясь с не менее серьезным взглядом Тэхена. — Не здесь, а вообще.       Пепельноволосый — первый, кто обрывает этот контакт глаз, прыская на новые заявления одногруппника. Как будто тому есть дело до того, что он курит. Смешно.       — Чон, а ты бросай меня раздражать, — Тэхен кидает секундный взгляд на парня, а потом опускает глаза вниз, на пакет. — И не смотри так, будто реально обо мне печешься.       От неловкости, появившейся из-за осознания того, что Чонгуку действительно есть до этого какое-то дело, Ким тянется к краске, начиная ее рассматривать со всех сторон. А Чонгук, ощущая напряжение, продолжает:       — Я был недавно в магазине, и там какой-то мужик покупал сигареты — я тебя вспомнил. Ему кассир протягивает пачку, а он смотрит и спрашивает у него: «Это инсульт?». Потом они оба смотрят на витрину, будто искали «Рак легких».       Парень закидывает одну руку на спинку лавочки и смотрит на Тэхена уже более расслабленно. Когда тот опускает краску на колени, тупо смотря в землю на потухший бычок.       Вряд ли парень по одной истории Чонгука бросит свою зависимость. Просто задуматься дает то, что этой зимой у них была первая практика в больнице, и Тэхен отчетливо помнит отдел реабилитации. Особенно палату с тяжелобольными, которые неделями не приходили в себя после инсульта.       — Поможешь? — резко переводит тему Чонгук, желая полностью отойти от загнавшейся обстановки.       Выходя из мыслей, Тэхен вновь поворачивается к парню, закатывая глаза:       — С чем?       Но Чонгук лишь кивает на краску в чужих руках.

***

      — Нагнись ниже!       — Горячо.       — Блять, ниже!       — Горячо же!       Чонгук выпрямляется, смотря на хмурого Кима через свой черный «рог», с которого капала вода.       — Сука, да нагнись ты! — Тэхен сам того нагибает, толкая в шею, чтобы голову держал над ванной. — На пол капает.       Потом лезет через Чонгука к крану, делая воду холоднее (легче было бы, сделай это Чонгук, но кто об этом думал?).       — Тэ…       — Что опять? — смывая краску, Тэ бросает взгляд на полку с различными баночками, ища в них шампунь.       — Я, кажется, окно забыл закрыть.       — И что?       Ким тянется к находке и крутит ее в руках, изучая.       — Что бабки мои подумают?       Чонгук выключает воду и приподнимается, стараясь не капать на пол.       Тэхен хмурит брови в непонимании:       — Я ебу?       — В том и дело.       Молчание. Осознание. И парни заходятся хохотом, потому что по их диалогу Тэхен реально ебет. На всякий Ким все же пошел закрыть окошко, дав указание Чонгуку хорошо вымыть остатки краски.       Зайдя в чужую спальню, Тэ замечает, какой в ней беспорядок (рабочий беспорядок). Ровно такой же, как у него на кухне. Чонгук тоже весь в подготовке к скорому коллоквиуму — делает вывод Ким, который сам же его и удивляет. Оказывается этот парень умеет учиться, а не только глазки строить.       Закрыв окно, Тэхен заходит обратно в ванную комнату, где Чонгук уже сам смывал шампунь. Подав ему полотенце, Тэхен приметил висевший на стене фен. Сняв его, парень уходит в гостиную, где вставляет его в розетку, около дивана.       Идя следом за одногруппником, Чонгук стягивает полотенце, а потом застывает с недоразумением смотря на Кима. В одной руке он лениво держит расческу, второй листает что-то в телефоне, а рядом с его ногой лежит фен.       — Чем заслужил столь хорошее отношение к себе? — задается Чон, садясь на пол спиной к дивану и между раздвинутых ног Тэхена.       — Я вызвал сексуальное рабство, должны вот-вот приехать, — откидывая телефон в сторону, Тэхен берется за фен. — Сказали, что заплатят мне должным образом за тебя.       Чонгук хмыкает, прежде чем звук фена разносится по квартире.       Хочется напомнить: «Кто такой Чон Чонгук?»       Ответ прост: головная боль Ким Тэхена. Враг по учебе. Соперник по жизни. Чувство ненависти в чистом виде.       Почему тогда…       Чонгук чувствует, как чужие холодные пальцы касаются его кожи головы. Как под струями воздуха согреваются, проходясь между прядей, высушивая. В ход идет расческа, где Ким не особо заботится об укладке — все равно к утру Чон будет выглядеть как петух от подушки.       …все это происходит?       Не потому, что уже прикипели друг к другу, и ненависть понизила градусы, дойдя до просто раздражения?       Фен выключается, и Чонгук задирает голову вверх, перевернуто смотря на Кима. В его глазах напряжение, впрочем, как и всегда. Он практически никогда не бывает на сто процентов расслаблен.       — Хочешь чая?       — Кофе.       С этим «кофе» слышится, будто Тэхен не хочет уходить. Чонгук точно знать не может, но парень в последнее время сам не свой. Раньше и таким вечерам не бывать.       Парни минуют гостинную, в которой недавно были, направляясь в комнату Чонгука, где есть выход на балкон — Тэхен захотел покурить. Чон остался в комнате, поставив кружки на рабочий стол, заваленный его конспектами. Потом подходит к зеркалу, начиная рассматривать свое отражение. Тэхен и вправду спец по волосам — так шикарно Чон выглядел последний раз на выпускной.       Чтобы запечатлеть этот момент, парень пробирается через кровать к тумбе, включая лампу. Потом глушит свет в комнате, видя через стекло, как вскидывает бровь Ким, что продолжал курить, наблюдая за этим цирком. Почему цирком? Потому что Чонгук без стеснения стянул с себя свитшот, напрягая мышцы пресса (который, к слову, был. Спортсмен, хули?). Пытаясь встать поизящнее и настроить камеру, чтобы желтый свет ламп освещал рельеф торса и не так сильно лицо, прикрытое черными волосами.       Сделав пару фотографий, Чон заходит в галерею посмотреть их, но на фоне замечает, как Тэхен прислонился ладонями и лицом к стеклу, словно находится в заложниках, портя кадр.       Парень на него злостно зыркает, видя, как тот заливается смехом, отходя в сторону и продолжая курить. Только в этот раз Чон уже не может настроить камеру так, как в прошлый раз, из-за чего фотографии выходят не такими. И пока он питал ложные надежды повторить кадр, Тэхен уже докурил, заходя обратно в комнату.       Ким садится за рабочий стол, отпивая свой кофе, и флегматично глядит на клоуна. Но, понимая, что представление затягивается, он начинает разглядывать чужие конспекты, как бы повторяя материал.       — Ты уже выучил брюшную полость?       — Ага, конечно, — Чонгук устало выдыхает, решая, что выберет что-то нормальное из двухсот фотографий, откидывая телефон на кровать. — Ты завтра в анатомичку идешь?       — Если проснусь.       — Я просто ничего не могу запомнить на бумаге, поэтому препараты — моя последняя надежда.       Чонгук надевает обратно свитшот, садясь на край кровати, глядя на спину Тэхена. Тот, поставив одну стопу на сидушку, задумчиво рассматривал лист с конспектами, оперевшись подбородком на колено. Его освещали лампы, вызывая некое чувство одиночества, что Чонгук не смог сдержаться, не сделав пару кадров.       — Если приду, объяснишь мне брюшину? — Ким оборачивается, смотря на Чонгука, листающего что-то в телефоне.       — А ты мне конечности.

***

      На часах два ночи. Парни уже давно разошлись, не без колкостей, конечно.       — Сексуальное рабство не приехало, Ким, — замечает Чонгук, открывая дверь подъезда.       — Значит, ты не дотягиваешь до стандартов, Чон, — бросает Тэ, спускаясь по ступеням.       — А я думал, сексуальное рабство — это ты, — все еще придерживая железную дверь, шутит Чонгук тому в спину.       На что пепельноволосый оборачивает, посылая тому воздушный поцелуй (передразнивая его когда-то):       — Мечтай, Гук-и. — И уходит.       Сейчас Чонгук лежит в кровати, повторно перечитав конспекты, и пытается выбрать одну из тех фотографий, что делал вечером. Все же, найдя подходящее, парень незамедлительно его публикует. Не забыв, конечно, отправить фотографии Тэхену, где тот сидит за столом.

Вы: *фото*

      ThV: сучара       Но, несмотря на столь негативное сообщение, эта фотография появляется в профиле Кима. Такой вот он, Тэхен, интерес к которому просыпается больше с каждым днем.

***

      Пол третьего ночи, но в группе «На нас умрет медицина» какой-то движ — никто не спит.       Grandpa: @ThV ты не хочешь нам ничего объяснить?

Вы: ?

      Hope🌞: *фото*

Вы: полуголый Чонгук, и?

      Hope🌞: *фото*       Хосок присылает это же фото, но красным кружочком выделяет что-то на заднем фоне. Что-то очень похожее на волосы Тэхена.       Grandpa: что скажешь на это?

Вы: думаешь, это я?

      Да, это он. Вот сейчас Чонгук действительно сучара, наверняка не обрезал фото, чтобы позлить его. Да и кто ж знал, что его друзья такие детективы.       Hope🌞: *фото*       На этот раз Хосок присылает фото Тэхена, где его КТО-ТО фотографирует со спины. В том же освещении. В той же комнате.       Блять.       Grandpa: хорошая работа, Ватсон.       Hope🌞: обращайся, Шерлок.       Jin: не хватает пива и чипсов

Вы: ладно, я был у него, что дальше? -_-

      Hope🌞: …       Grandpa: просто признай, что он неплохой парень, и ты пропитываешься к нему дружелюбием       Jin: +++++

Вы: слишком много надумываете

      Jimin: Пацаны, забейте на них, лучше скажите, никто не хочет пойти в бар на выходных? Парни из военной кафедры зовут       Вот и Чимин очнулся.       Кстати, насчет старосты.       После лекций парни столкнулись в курилке (именуемой университетским туалетом). Тэхен, заебавшийся после пар и назойливого Чона, сидел на подоконнике с рядом стоящим Мином, который что-то тарахтел про своего тиммейта, у которого «руки из жопы» — прямой цитатой.       По случайности зашедший туда Пак сразу вытолкал тарахтелку с помещения, оставшись с другом наедине. После они поговорили. Чимин отозвался о Чонгуке и сделал наблюдения по поводу их отношений.       — У нас много одногруппников любимчики каких-либо преподавателей, а предвзято ты относишься только к нему. — Пак запрыгнул на подоконник рядом, болтая ногами, но так, чтобы не бить пятками по батареи, — Ты тоже пользуешься авторитетом препода по анатомии, но никто тебя не призирает же.       Ким молча принял эту информацию, которая заставила шестеренки сделать рывок назад и пойти в привычном темпе. Почему он так недолюбливает Чонгука, все еще остается загадкой его извилин, но не такой, чтобы рваться ее разгадать.       Чимин тоже попросил Тэхена объясниться за смысл своих слов по телефону.       Пепельноволосый не хотел заходить на эту тему, зная, как к ней агрессивно относится Пак, но было поздно что-то менять. Слова сказаны, наблюдения сделаны.       Ким поделился наблюдением, мол, фразочки старосты воспринимаются двусмысленно, и кто-то уже из других групп подозревают его в латентности. Сюжеты с физруком. Теплые отношения с военной кафедрой. И его пидарастические угрозы, где он грозится выебать всех и вся. Стереотипно, но розовые волосы тоже вбивались в этот список.       На это заявление Чим лишь посмеялся, напомнив Киму, что со школьных лет зовется ярым гомофобом.       — Но нашу Рейнбоу Дэш ты принимаешь же? — спрыгивая с подоконника и идя в сторону уходящего Пака, с ухмылкой выдал Тэ.       — У него просто бабы нормальной не было.       Угу, конечно. Розоволосой такой.       Только слепой (как Чимин) мог не заметить, как Юнги относится к нему. Это, наверное, и к лучшему, а то эта гопота со своим внутренним гомофобом устроит ему веселье.       Разгоняя недавние события в голове, Тэ и не заметил, как парни пустили в беседу опрос. Где голос Кима уже не имел никакого значения, потому что все ответили безоговорочно «ДА!».

Hope🌞 добавил(а) jj.goodboy\

Hope🌞 добавил(а) Monster

      Нихуя себе предъява.       jj.goodboy\: вы меня не затащите в сексуальное рабство       jj.goodboy\: Джун, беги!

jj.goodboy\ покинул(а) группу

      Jin: ээээээээээээээ       Jin: что это было?       Hope🌞: Тэ?

ThV покинул(а) группу

***

      Говорят, что медики не спят. Отчасти это правда и ложь в одном своем проявлении. Тебе попросту нужно спать, чтобы мозг был способен что-то выучить, но при этом — ты не спишь, чтобы что-то выучить. Это замкнутый круг жертв и наступаний на грабли ошибок.       Во всяком случае, отличники заявляют, что спят все положенные восемь часов. Но всем известно, что это пиздеж чистой воды, точно такой же, как их: «я ничего не знаю». Знаем, проходили.       Тэхен уверен, что спят нормально только «that girl», которые поступили в мед как пример правильной жизни.       Киму до них, как до Меркурия. И то парень рискует выгореть, как та самая планета, попробуй прожить он так хотя бы дня два. Он загнется на следующий же. Поэтому он и не рыпается, привыкший жить своей жизнью. Той, где он, поспавший три часа, как овощ сейчас сидит на последней парте с распиленной головой деда из анатомички.       — Толь, где он шляется? — парень уже точно кукухой поехал, разговаривая с препаратом.       Заебавшись ждать Чонгука (не спрашивайте, логики в действиях парней нет), Тэхен достает сиги из сумки, собираясь пойти на свой злосчастный балкон. Если Чон проспал и не придет, парень за себя не ручается — будет изучать брюшные артерии по вспоротому брюху одногруппника.       Идя по коридору к заветной двери, Тэхен сталкивается с их преподавателем по анатомии, который непременно его тормознул, чтобы отметить старательность студента. Не все способны перед парами ни свет ни заря прийти в анатомичку. Из их группы ходит несколько отличников, в рядах которых Намджун и иногда Чимин. Но сегодня нет ни того, ни другого.       Тэхен благодарит с меньшим хладнокровием, чем обычно, замечая, что препод устремил взгляд куда-то ему за спину. Топот ног, остановившийся позади, и чужой голос с одышкой, поздоровавшийся с преподавателем, дал понять Киму, что кто-то сегодня останется с невредимым животом.       — О, Чонгук тут, — с заботой улыбнулся преподаватель. — Ладно, парни, не буду вам мешать. Хорошенько подготовьтесь.       Ступив дальше, препод скрылся в одном из кабинетов, оставив парней двоих.       Сложив руки на груди и развернувшись, Тэхен с раздражением посмотрел на одногруппника. На что Чон извиняюще улыбался.       — Где тебя носило?       — Пробки, — пожал плечами тот, переводя взгляд на милую гульку на чужой голове.       Ким тяжело вздохнул, развернувшись обратно, собираясь все же дойти до своей цели, но его тормозят на ворот халата, потянув на себя.       — Сними его. Провоняется.       Вздохнув еще раз, Тэ выскользнул из рукавов, оставив вещь в чужих руках, выдав напоследок:       — Иди отвоюй нам руку своим очарованием. — На что Чонгук с усмешкой хмыкнул.

***

      Так как на следующей неделе у многих будет коллок — анатомичка была под завязку. Лечебники из других групп приходили, чтобы впихнуть в свою головушку как можно больше знаний, поступающих со всех сторон. Поэтому, как только во власти Тэхена оказалась рука, благородно завоеванная Чонгуком, Киму понадобилось минуты две, чтобы плюс-минус разобраться (не без помощи своих конспектов), где что.       Рядом сидящий Чон улегся на свои руки, снизу глядя на сосредоточенное лицо парня. Когда последний подозвал его, чтобы начать объяснять материал, Чон по щелчку включился, готовый впитывать информацию. Как он обозначил позже, Тэхен довольно-таки доступно объясняет информацию, что вокруг их стола начали собираться люди, чтобы урвать себе кусочек вещающих знаний.       Это отчасти злило парня, потому что вопросы поступали со всех сторон, и приходилось отвечать на них по несколько раз.       — К ветвям артерии брахиалис относятся рами мускулярис, которые кровоснабжают мышцы; артерия коллатералис ульнарис супериор и инфериор, вот они, — Ким провел указкой по препарату.       — Вот это верхняя? — вскинул взгляд на одногруппника Чонгук, указывая на недавно показавшую ему артерию.       — Мг, — одобряюще. — Есть еще нутриция хумери, но мы ее не увидим, она уходит в кость.       — Через форамен нутриция? — кто-то спросил из зевак.       — Да.       Чонгук ухмыльнулся. Потому что это «Да» было выплюнуто как яд, а значит, из всех тут присутствующих парня бесит меньше всего он. Льстит.       — Не летай, — обратил на себя внимание Ким. — Вот тут будь внимательнее. Здесь в плечемышечном канале проходит артерия профундо брахии и дальше она бифурцирует на артерию коллатералис медиа и артерию коллатералис радиалис.       — А можно на русском? — снова отозвался кто-то.       — А можно ты съебешь и не будешь мне мешать? — выпрямился Тэхен, чтобы заглянуть в глаза этому мудаку. Он его уже задрал за последние полчаса.       — Тэ, — позвал того Чон, — давай отдадим руку и перейдем на брюхо — нам еще на пары нужно успеть.       Ким согласился кивком, ступая в сторону другого стола, где лежало всеми забытое брюхо. Студенты так и остались у руки, найдя себе другого человека, который стал им объяснять ее. Но, несмотря на это, бесячая отличница их группы (ставшая той самой) постоянно подзывала Тэхена, чтобы посовещаться, правильно ли он ранее обозначил артерии в препарате. Она буквально опровергла все и до самого конца пыталась разобраться, где что, а по итогу?       По итогу Тэ был прав.       В середине этой клоунады не выдержал уже сам Чонгук, ласково попросивший отстать от них, потому что Кима дергали каждые пять минут, а это напрямую бесило его. Потому что не они с ним договаривались о встрече, не они согласовывали взаимную помощь друг другу и, в конце концов, не они поили вчера парня кофе. Так что по праву внимание Тэхена принадлежит сейчас ему, и Чонгук делить его ни с кем не будет. Точка.       «Error 404»       Что только что спизданул его разум?

***

      Пятница стала днем прогула. Пришлось внести в свой план жертвы, так как Тэхен не успевал с материалом. Он с самого утра сидел с конспектами, сопоставляя их с фотографиями из анатомички, который он сделал вчера.       Только под вечер парень удосужился заглянуть в группу их компашки (в которую его «насильно» вернули вместе с другим беглецом), знатно удивившись. Он знал, что Чимин намылился в клуб вместе с военниками, зовя их вместе с собой, но не думал, что кто-то согласится на фоне анатомии. А оказалось все куда интересней.       Если в группе висит более двадцати сообщений — Тэ их игнорит (если только не отметили его самого). Но тут было грех пропустить санту барбару.       Первые кружочки полетели от Хосока, который где-то опять заблудился, то ли приехал не на тот адрес, то ли не может найти вход. Непонятно. Но его спас Намджну, написав короткое:       Monster: стой на месте, я тебя вижу       Отличник вообще отличился во всей этой тусе-джусе, показав себя с другой стороны. Стороны, от которой в последствии у Тэхена упала челюсть на стол. Ким только и делал, что сидел на кухне с округленными глазами, смотря на все это бесовство, нервно попивая кофе. Пока одногруппники пили что-то покрепче. Еще трезвым записывал кружочки только Хосок, остальные подтянулись, когда были поддатыми.       Джин на пьяном бреде записывал голосовые о том, как он их всех любит и как жаль, что сейчас они не отдыхают все вместе. Такая вот его черта под градусом — любвеобильность.       Хосок та еще видеоблогерша (но только для своих), поэтому долго видео ждать не пришлось. Первое прилетело на две минуты, где он у каждого спрашивал, кто первый напьется, хотя сам уже путал слова.       Первых он спросил парней из военной кафедры, которые расселись на диванах, просто беседуя о жизни. С ними сидел Намджун, расставив ноги так, будто является тем еще мафиози, куря кальян. Вот тут произошел первый выпад челюсти Тэхена. Джун сказал дословно: «Первый нахуярится Чимин». Его опроверг рядом сидящий парень, влезая в кадр и перекрикивая музыку, что первый уже Хосок. Оператор перевернул на себя камеру, показав свой покер фейс в непонимании, на что другие заржали — Чон выглядел как рыба в аквариуме, к которой приперлись коллекторы.       jj.goodboy\: Джун, как мамочка борделя 🤣🤣       Папочка, блять.       Со временем прилетело кривое сообщение от Джина, который потерял Чимина.       Jin: Чиммн, де ты?       Jin: в тулете тьебя нет       Jin: Чимииинвна       Получивший сразу не менее кривой ответ от Чона.       Hope🌞: я видл его у бар с Тэмином       Hope🌞: н их там не сейчас       Grandpa: Вы мне Пинки Пай потеряли, сволочи?       Тут очнулся и Юнги. Вообще странно, что он не пошел с ними. Парень обычно первый, кто на подобное соглашается, — с тем условием, что к коллоку он не готовится, готовый идти на пересдачу, — а в этот раз дал заднюю.       Пришло гс от Джуна, который очень низким голосом проговорил прям в динамик:       — Дед, не переживай, он на улице курит с военкой. — С нотками издевательства.       Что говоря о старосте. Ким был прав — Пак нахуярился первым вместе с Хосоком. Но у последнего еще хватало сил держать камеру, снимая… Кхм! Компромат.       — Тэмин пошел заказывать музыку. — Кто-то крикнул из парней за кадром. И уже через несколько секунд на весь клуб зазвучала Ламбада.       Любимая песня Чимина.       Появившийся в кадре Тэмин в удивление посмотрел на свою компанию, командирским голосом призывая всех на танцпол, в особенности Чимина, для которого специально была поставлена эта песня. Старосту уговаривали дольше всего, но это того стоило. Потому что стоило тому только попасть в круговорот танцующих людей, как его было не остановить. Физра отдыхает.       Чимин, как змей искуситель, извивался пластичней, чем некоторые девушки там. Одна из которых так и хотела пристроиться к нему своей жопой, на что Пак отвечал двусмысленными действиями, а точнее: повернулся к ней спиной, цепляясь за плечи парня перед собой, и начал покачивать бедрами с ней в такт. Неизвестный парень был, мягко говоря, в шоке, но отнесся к этому с весельем, когда Пак начал проводить руками по его груди в сторону ремня, плавно приседая с девушкой. И Хосок вместе с ними, будто не просто снимал видео, а реальный клип. Спасибо ему за операторскую работу.       Поставленная музыка оживила всех. На танцполе было не развернуться. Красные софиты освещали пьяные тела людей, покачивающиеся волнами в сторону диджея. Непонятно, как Хосок не выронил телефон во всем этом круговороте. Возможно, потому, что на части Скрипронита Тэмин отвел Чона к их столу и стал на камеру зачитывать его партию под радостный гул парней. К нему подключился в хлам напившийся Чимин, запрыгнувший другу на спину, тоже пытаясь попасть в слова и жестикулируя подобно рэперам. На последних строках Тэмин отпустил чужие бедра, позволяя Паку спуститься, и зачитал тому прямо в лицо:       — Спать будешь дома, иди шевелить задом из моей кухни — вон. Эй, Чим, покажи как.       И после зал вновь разорвался на припеве Ламбады.       Под конец в край не функционировавший Чимин подошел к камере, чмокнув ее в объектив и не владея языком, проговорил:       — Я же говорил, пожалеешь.       На этом видео заканчивается. Непонятно, кто пожалеет — завтрашний Чимин? О-о-о… да. Парень точно пожалеет об этом.

***

      Суббота была сложна на пробуждение всем. В особенности нашим пьянчугам. Первый проснулся Джин, спросив, живы ли все. Лишь через час ему ответил Намджун, написав короткое:       Monster: да, но у меня болит бок       Jin: ты вчера пизданулся на детской площадке, я помню       Monster: что мы делали на детской площадке? ಠ_ಠ       Jin: эээ       Jin: ждали Юнги?       Комментариев дальше не последовало.

***

      Понедельник. День икс. Массовый геноцид. Называйте как хотите, но суть одна и та же — живым не выберется никто.       Вся группа стояла под кабинетом, в котором в скором времени должен сидеть преподаватель и принимать анатомию, но своим опоздание не на шутку щекотал нервишки первакам. Учить что-то сейчас было бестолку, поэтому все о чем-то шумно говорили, находясь в легкой тревоге. Не такой, когда падаешь в обморок. А когда ты смеешься с любой херни, потому что как-то радостно внутри (бабочки, что ли?). Когда настолько весело, что вот-вот блеванешь радугой. Но ничего из этого не подходило Тэхену — у него только немного давил мочевой пузырь.       В какой-то момент, когда «Инстасамка» достала камеру, став у всех спрашивать ожидание-реальность для склейки видео и когда Чимин пригрозил тому разбитым телефоном (помнит видео с клуба), лечебники стали решать, в каком порядке пойдут.       Намджун вызвался пойти первым, оперевшись о стену у самой двери и сложив руки на груди. После той тусовки любое его действие казалось брутальным (кроме того, где он не смог переступить маленькую ограду на площадке, пизданувшись на покрытие).       Юнги отозвался на его порыв многообещающим «Мужик», подняв в воздух кулак. На что получил в ответ на это подмигиванием и лукавую улыбку от Кима, короче, одобрение.       Но стоящая где-то неподалеку чихуахуа восприняла все слишком остро, опять начиная скандалить:       — Опять гомосятину разводите?       Да, это сказал Пак Чимин. Тот Чимин, кто недавно тянулся к ремню неизвестного парня в клубе. Логика уже не курит в сторонке, а нервно сворачивает купюру.       — Пинки Пай ревнует?       — Я перекрашусь, допиздишься.       — Уже был один такой, — вставил свои пять копеек Намджун, кидая неоднозначный взгляд на позади стоящих Тэхена и Чонгука. Те, к слову, вообще не слушали остальных, что-то обсуждая с Джином и Хосоком.       После Джуна решил пойти Юнги, зная, что его отправят на пересдачу. Он всю неделю сидел в доте, о какой анатомии может идти речь? Но ему пришлось пропустить пару девчонок с группы, которые собирались устроить девичник у одной из них. Обычно это заканчивается пьяными голосовыми в их общей беседе группы.       Намджун ожидаемо получил «5». Девчонки тоже сдали, быстренько ускользнув из поля зрения в туалет (остановка для каждой порядочной женщины), прежде чем совсем уйти из корпуса. С Юнги было все понятно, как божий день. Он вышел меньше чем через минуту со своей пересдачей в мае.       После пошел Пак, споривший до этого с Мином, что он сдаст на «5».       — Максимум на «4», — отмахиваясь рукой, как мантру проговаривал прогульщик.       Из-за этого в кабинет Чимин заходил весь красный как помидор от злости. Ходит легенда, что парень авторитет в глазах преподов, потому что те его боятся. Но на самом деле это потому, что если вылазит какая-то болячка в виде проблемы, староста идет по головам, чтобы ее решить. Иногда создается ощущение, что он староста всего потока лечфака (что отчасти так и есть, но только ему никто об этом не говорит), напрямую решая все вопросы с экзаменаторами во время сессий. Зимой Чимин знатно потрепал себе нервы, ругаясь с деканатом, чтобы отбить их группе больницу для практики в центре города, а не на окраине, куда изначально их направили. Коротко, машина.       Чимина не было ровно пять минут. Выходил он из кабинета модельной походкой в сторону их парней. Проходя мимо Юнги, он встряхнул рукой волосы по типу «на пол, сучка». По этому жесту было понятно, что Пак получил высшую оценку.       — Я хочу ссать.       — Блять, Тэхен, ты уже пол часа это твердишь, — выругнулся Джин, отрывая взгляд от тетради, — сходи поссы.       — Поздно, я иду следующим. — Кивает тот на дверь.       — Пойдешь после Чонгука, принципиально, что-ли? — (Да, принципиально.)       — Вы нервируете мой мочевой пузырь, — отозвался Ким, отворачиваясь от парней в сторону двери.       Сокджин лишь закатил глаза, спрашивая у кого-то: вот как с ними сосуществовать?       С ними — это с Чонгуком включительно. Если один хотел в туалет, то второй был как не от мира сего — парень сидел на корточках у стены, пяля в одну точку. К несчастью, он не успел выучить все вены, а только их часть. И то те, что идентичны артериям. Намджун пытался его поддержать тем, что в билетах не так много вен, что вывести можно и на одних артериях. Чон это понимал, но ситуация все равно не улучшалась.       Когда только очередь подошла к Тэхену, Чонгук встал на ноги, проводив Кима мудрым советом:       — Только не обоссысь там. — Получив в ответ средний палец и натянутую улыбку, что немного повеселила его.       Из кабинета парень вылетел пулей в сторону туалета, даже не отвечая на кричащие ему вслед вопросы, сдал он или нет. Он-то сдал и сделал это на «4». Человек, который выучил все за неделю, он сделал это красиво и почетно уважению. Не все могут наплевать на свои потребности и днями не вылазить с атласа. Но это вряд ли назовешь примером правильной жизни. Ким не советует. Поэтому, опорожняясь с таким кайфом сейчас, Тэ клянется богу, что в следующий раз будет учить все вовремя. К слову, на пятерку он не вывез только потому, что забыл легочные вены, спутав те с ветвями трахеи. Ну это и понятно, какой еще имбицил будет учить сердце за ночь до коллока?       Парень выучил весь алфавит, а на ту самую «А» положил.       Когда он вернулся, Чонгука все еще не было, но Джина тоже, хотя тот занимал место после парня. Вывод напрашивался сам собой — одногруппник уже вышел.       — Где Чонгук?       — Тэхен, у него пересдача, — невесело отозвался Пак.       Тэхен нахмурил брови, не способный привести себе причину почему. Последние дни парни, начхав на свою вражду, вместе готовились к этому коллоку. Отчасти это происходило потому, что Тэ привычно ходил в соседний двор курить и освежать свои мысли на улице. Он не машина, чтобы учить все нон-стопом.       Для Тэхена эта практика была полезной тем, что, проговаривая кому-то материал, он запоминал его сам. Чонгук на словах тоже больше понимал, чем в одиночестве с тетрадкой. Его продуктивность знатно поднялась — таким способом он выучил в полтора раза больше, чем один. И Ким это видел. Он это знал. Но реальность напрочь была противоположной.       — У него из десяти вопросов, — продолжал Чимин, — попалось семь вен. Он назвал какие-то, но чтобы переступить порог…       — Где он?       — На балконе с Джуном. Не думаю, что тебе стоит…       Стоит.       Тэхен в бешенстве.       Он мог сдаться, еще когда созвонился с мамой, услышав в ее голосе возможное разочарование, если он не сдаст. Да вообще плевать было бы. Но его двигало это чертово соперничество. Соперничество с Чонгуком. Из всех людей их группы только в нем он видит потенциальную опасность. Что тот может его сдвинуть с той ниши, где Ким занял себе место. И как Чонгук смеет сейчас так легко скатиться в самый низ? Не дав Киму даже почувствовать сложность. Подонок.       Парень открывает дверь, натыкаясь на сгорбленную спину над перилами, из-за которой развеивался дым. Рядом стоял Намджун, положив руку тому на плечо.       Появившееся новое лицо призвало отличника выйти, оставив тех наедине.       Чонгук так и стоял, не пошевелившись, даже когда рядом встал Тэхен, оперевшись о перила спиной и сложив руки на груди. Обиженный и оскорбленный.       — Говнюк.       — Прости, — улыбнулся Чонгук.       Он помнит, как Тэ угрожал ему, если он не сдаст и все его усилия были напрасны. Ему жаль, что он не оправдал надежд.       — В следующий раз позволь мне глотать пыль твоей победы.       — В следующий раз? — лукаво взглянул на того Чон, поднося сигарету к губам.       — А чего ты ожидал? Мой движок работает только на ненависти, агрессии и соперничестве.       Подождав, когда Чонгук затянется, Тэхен отбирает у того сигарету, зажимая ее в губах и отвлекаясь на уведомления в телефоне, что стали его атаковать в их беседе (которую стоит переименовать).       — Я не подведу.       Чонгук так и стоял, смотря на профиль Кима, что все пуще хмурился на приходящие сообщения. А потом неожиданно даже для себя выдал:       — Можно тебя поцеловать?       На что Ким отреагировал чуть заторможено, выгибая одну бровь и смотря на одногруппника.       — В край ебнулся? — сквозь дым прокомментировал Тэ, струшивая пепел за перила.       Но опомниться он не успел, как чужие губы прикоснулись к его. Поцелуй оказался быстрым, длившийся всего пару секунд, пока Ким был в растерянности. Разорвал его именно тот, кто все и заварил, скрывшись за дверью.       Так быстро Чонгук в туалет еще не бежал. Как там говорят? Быстрые ноги пизды не получат. Да, если только пизды не от Тэхена. Этот самурай буквально перепрыгнул дверь кабинки, в которой Чон надеялся спастись. Паркурист ебаный.       И его подружка на скейте.       Чимин, как смерть во плоти, появляется, открывая дверки с ноги со словами:       — РОСГВАРДИЯ, СУКА!       Потому что, — когда эти фурии с криком Чонгука о помощи и трехэтажным матом Тэхена пронеслись по всему коридору, не отреагировав на кем-то сказанное: «ребят, тут занятия как бы идут», — их препод не стал это терпеть (как в принципе, и остальные) и остановил зачет, сделав знатный выговор всем тут присутствующим, в особенности старосте.       Одна кабинка оказалась закрытой. И в ней было подозрительно тихо, только на фоне ругательств Чимина было слышно какое-то шуршание.       — ВЫ ТАМ, ПИДАРАСЫ, СОСЕТЕСЬ, ЧТО-ЛИ?! — с кулаками стал ломиться в несчастную дверь, которая повидала Вьетнам.       — Сложно тебе будет с ним, — оперевшись о косяк у входа, выдал Джун, глянув на напротив вставшего Мина.       — К последнему курсу, надеюсь, проломлю эту блокаду.       — ЧТО ТЫ ТАМ СПИЗДАНУЛ ТОЛЬКО ЧТО?! Я ТЕБЕ ЧЕРЕП ПРОЛОМЛЮ О СТЕНУ, БЫЧАРА ТЫ ЭТАКАЯ!       — Я тоже тебя люблю, милый.       — БЛЯТЬ, ТЫ ДОПИЗДЕЛСЯ.