Ты мне нужен

Амала была спасена. Лайтвуд и Берг забрали её сразу же и увезли к себе в отель. Амрит лишь раздражённо закатил на это глаза. Уследить атташе и эта девчонка за ней не смогли, зато сейчас, после вызволения из плена, были хуже куриц-наседок. А если бы не он с Рэйтаном, Амала была бы уже мертва. Но даже «спасибо» в свой адрес они не услышали. Хотя Амрита злило даже не это. Он был в настоящей ярости, что Рэйтан использовал свою силу для спасения Амалы. Его уже наказали за подобное вмешательство, а он опять за своё. Стоило им переступить порог резиденции Дубей, как тот налетел на него. — Какого черта ты использовал силу. Хочешь опять быть наказан? — Ты очень мил, когда тревожишься обо мне, Амрит. Но не стоит. Я в полном порядке, — снисходительно улыбнулся ему Рэйтан. Его беспечность пуще прежнего вывела из себя Амрита. Он уже сорвался на крик. — В порядке? Серьёзно? Ты ещё даже не полностью восстановился после прошлого раза. Ты бог! А ещё пару дней назад был лишь тенью себя! Все слуги спрятались по углам. Такого разъярённого хозяина они уже давно не видели. Амрит и так внушал им страх. Но когда он был таким, это было жутко до дрожи в коленях. Только вот Рэйтан совсем не боялся такого его. Он знал: за этим гневом прятался страх. Амрит выхаживал его, когда почти вся божественная энергия покинула тело. Пожалуй, такого Амрита Дубея не знал никто. Заботливого, переживающего, уязвимого в страхе потерять то, что дорого. И хоть напрямую Амрит ни разу не сказал Рэйтану, что тот ему нужен, это отчетливо читалось между строк. Рита-шива подошёл к нему интимно близко. Взял за подбородок, чуть приподнимая, чтобы смотреть глаза в глаза. — Боишься, что я перестану быть аватаром в этом мире? Амрит дёрнулся, пытаясь вырваться, но не вышло. Рэйтан не отпустил его. Тогда он ощетинился и выплюнул ложь: — Мне безразлично. — Врёшь богу. Как некрасиво, — ухмыльнулся тот в ответ. — Отпусти сейчас же, иначе… — Иначе что? — склонившись к губам, выдохнул Рэйтан. — Иначе я за себя не ручаюсь, — раздражённо ответил Амрит. Но Рита-шива не поверил его угрозе. И вместо того, чтобы отпустить, дёрнул на себя, сокращая то ничтожное расстояние, что между ними было, и впился в губы поцелуем. Амрит ответил. Жадно, напористо. Сразу запустив свой язык ему в рот и переплетя с языком Рэйтана. Заводя своего оппонента и себя самого. Забывшись в мгновении. Только Амрит не был бы собой, если бы не вспомнил. Резкий укол боли сменил наслаждение. Рэйтан отпрянул от Амрита, чувствуя металлический вкус крови во рту. Губа была прокушена. Глаза Амрита, что стоял напротив, горели ледяным пламенем, а на губах играла самодовольная ухмылка. — Больно? — невинным голосом спросил он. Рэйтан большим пальцем стёр вязкую жидкость. Снова подошёл к Дубею. Коснулся губ, растирая по ним кровь. — Не так, как будет тебе, если я исчезну. Амрит дёрнулся, словно от пощечины. Зрачки сузились выдавая страх, который он так пытался скрывать. Губы сжались в тонкую линию, грудь начала вздыматься чаще. Рэйтан попал точно в цель своим высказыванием. Ему будет больно. Если такое произойдёт, его будет разрывать изнутри на части. Только вот он слишком горд, чтобы произнести это вслух. Он же великий и могучий Амрит Дубей. Избранник самой Тёмной матери для вершения её воли на земле. Разве может у него быть уязвимое место? Но оно было. Это был Рэйтан и те чувства и эмоции, что он испытывал, находясь с ним рядом. Амрит резко отступил на пару шагов. Развернулся и зашагал прочь, бросив как можно холоднее: — Мне будет всё равно. Он скрылся за дверью своей спальни, закрыв её с оглушительным грохотом. И вот сейчас можно было снять маску. Красивая ваза из тонкого стекла, расписанная золотом, полетела на пол. Несколько ругательств сорвалось с губ. День и так был нервным и тяжелым, но Рэйтан сделал его совсем невыносимым. Амрит рухнул на кровать, закрыв пылающее от гнева лицо руками. Сейчас ему хотелось лишь одного — поскорее стереть этот день из памяти, забывшись сном. Завтра будет легче. Он завалит себя делами дюжины и не будет времени на мысли о Рэйтане. С тяжёлым вздохом он поднялся и направился в ванную комнату. Каким бы вымотанным он ни был, смыть с себя грязь и чужую кровь перед сном было необходимо. Когда Амрит вернулся в спальню, страсти поутихли в его мыслях. Горячая вода помогла расслабить напряженное тело. А ткань шёлковой пижамы приятно холодила. Сейчас он забудется сном, а завтра уже сможет себя контролировать как прежде. Только вот его планам не суждено было осуществиться. На его кровати сидел Рита-шива. И стоило Амриту его увидеть, как всё, что он думал, что отпустил, в одночасье вернулось. — Я устал, Рэйтан. Давай все разговоры оставим на завтра. — Сядь, — мягко, но настойчиво попросил его он, похлопав рядом с собой. Дубей заскрежетал желваками, но выполнил просьбу. А в голове был лишь один вопрос: «Зачем ты пришёл?» — Я понимаю твои переживания, Амрит. Скажу больше — я их разделяю. Только вот мы все работаем ради общей цели. И моё вмешательство сегодня было необходимо. Я не могу стоять в стороне, когда дело касается всеобщего блага. И если нужна жертва, я готов. «А я — нет» — подумал Дубей, но вслух ответил иначе: — Я понял тебя. Это всё, что ты хотел сказать? — Нет. Рэйтан повернул к нему корпус, встретился взглядом. — Ты мне нужен. Не закрывайся от меня. Амрит ничего ему не ответил. Просто не мог. Потому что эти слова лишили его способности говорить. Рэйтан понял это молчание по-своему. Встал с постели и направился к выходу. Дубей успел схватить его за рукав шервани. Рэйтан обернулся, явно удивлённый таким жестом. Молчаливая пауза повисла между ними. Амрит хотел, ответить, но слова комом застряли в горле. А всего-то надо было произнести «ты мне тоже», и всё бы встало на свои места. Но он не мог. Что же это было — гордость или упрямство? Что мешало в открытую заявить о чувствах? Ведь Рэйтан только что так обыденно сказал об этом. И тогда Амрит сделал то, что всегда было проще. Решил показать. Резкий рывок. И вот Рэйтан лежал под ним на кровати. И пока он ещё не опомнился Амрит поцеловал его, с животной страстью. Овладел его губами. Брал то, что желал и как желал. Рэйтан и не думал вырываться. Отвечал податливо и пылко. Запустил свои изящные пальцы в густые тёмные волосы, потянул до ощутимой боли. Амрит почти прорычал ему в губы. Но Рэйтан знал — это от удовольствия. Ему нравилась допустимая грубость, когда они вместе. Желание охватило их. Одежда Рэйтана полетела прочь. Жадные поцелуи и прикосновения. Совсем не нежные, дикие, ненасытные. Жар тел, что так отчаянно тянулись друг к другу. Желание. Необузданное, неудержимое. Но не Амриту и Рэйтану стыдиться этого. Один аватар бога, а второй вершитель воли Тёмной матери. И они отдавались этому моменту всецело. Рэйтан ловко поменял свое положение, не прерывая жгучих поцелуев и теперь был сверху. Оторвавшись от губ Амрита он начал спускаться своей лаской ниже: шея, ключицы, грудь. Чередуя нежные прикосновения губ с легкими укусами. Добравшись до линии брюк, стянул их без сопротивления. Влажный язык коснулся возбужденной плоти и следом губы сомкнулись на ней кольцом. Плавные неторопливые движения вверх-вниз. Специально слишком медленно, дразняще. Амрит гулко застонал от этой сладкой пытки. Не в силах больше терпеть, вцепился в волосы Рэйтана и сам задал нужный ритм. Полубог знал его слабые места. И только ему он позволял быть сверху. Девушки таяли лишь от одного его взгляда. Были готовы на всё, лишь бы он обратил на них внимание. И он пользовался этим природным магнетизмом. Брал, что хотел. Лишь с Рэйтаном раскрываясь по-настоящему. Позволяя себе слабость и уязвимость, такую несвойственную Дубеям. Рита-шива ценил это, не раз доказывая поступками свою преданность. Он знал, что ритуалы, проходящие в храмах, не имеют для Амрита никакой духовной подоплёки. Всё механически. Ради долга. Ибо так обязан поступать избранник Тёмной матери. Но здесь и сейчас с ним Амрит был настоящим. И получал истинное удовольствие от их близости. Рэйтан подключил пальцы, подготавливая партнёра к финальной части их единения. Прервался лишь тогда, когда сам уже был не в силах сдерживать желание стать максимально близко. Взгляд глаза в глаза. Губы на губах. Одно уверенное движение. И долгожданное ощущение целостности. Они как свет и тьма. Такие разные, но необходимые для существования друг друга. Жар. Страсть. Безумие. Одно на двоих. Такое необходимое им обоим. До исступления. До невозможности нормально дышать. И кульминация. Как яркая вспышка, взрыв. А после — полное расслабление и сладкая нега. Спустя время, когда оба, уже отдышавшись, лежали рядом на влажных простынях, Рэйтан нарушил тишину: — Так и не скажешь? — Зачем, если ты и так это знаешь? — Порой приятно не знать, а услышать. Амрит шумно выдохнул, прежде чем произнести: — И ты мне нужен. Я не хочу, чтобы тебя не стало в этом мире. — Вот видишь, это не так сложно, — не скрывая веселья, сказал Рэйтан. Амрит закатил глаза и демонстративно отвернулся от него, давая понять, что разговор закончен. Но ему действительно стало куда легче после того, как он произнёс эти слова вслух. Только он не желает, чтобы Рэйтан ещё больше веселился от данного знания. Упрямство Дубеев в крови ничем не стереть. Рэйтан же улыбнулся, понимая, что Амриту данное откровение далось нелегко, но он сказал это, чтобы сделать ему приятно. Он обнял его, поцеловал в обнажённое плечо и, прежде чем они заснули, произнёс: — Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы остаться с тобой.