Другие порочные игры

Айк, еще в зале заметивший эту невероятную очную ставку, решил, что надолго Мэй в компании Себастиана оставлять нельзя. Хоть поблизости и не было бассейнов, но кто знал, что могла учудить эта парочка: вдруг они все же найдут где-то поблизости водоем? Выждав несколько минут, уговаривая себя, что все будет в порядке, Айк не утерпел и решил ворваться в их диалог, нарушив градус накаленности. По ощущениям он пришел как раз вовремя: раздобревшая Мэй отпустила себя и общалась с Себастианом как с бывшим одноклассником, очевидно говоря ему что-то провокационное, в то время как у него лицо все больше и больше вытягивалось и хмурилось. — Ты… Э-э-э… Заревновал? — только Айк это услышал, как понял, что взрыв неминуем, по разозлившейся каменной морде Себастиана. — Кто тут кого ревнует? Я жду подробностей! — Айк, как хорошо, что ты пришел! — воскликнула Мэй, обрадовавшись, — Так он меня точно нигде тут не прикопает. Судя по его лицу — он очень этого хочет. Себ и Айк молча крепко пожали друг другу руки: Айк знал, что Себастиан крайне терпеливо относится ко всему, что позволяла себе говорить Мэй конкретно сейчас. И неважно, что Себ первый выступил, привлекая ее внимание — никто не ожидал такого яркого результата и ее отпора. — Тоже отдыхаешь? — поинтересовался Айк, великодушно решив зарыть на время топор войны. — Да, — кивнул Себ и поделился с Айком сигаретой, — Я часто тут бываю с друзьями, хорошее место. — Нам тоже понравилось, — покивала Мэй, — Очень спокойно. И вкусно. — Слышал новость? — хмыкнул Себ и развернулся всем корпусом к Айку, — Следующий проект мы работаем вместе. Мне менеджер сказал, что тебя пригласили как визажиста, так что, кажется, видеться мы будем ой как часто. Каждый день. — Что? — нахмурилась Мэй и тоже развернулась к Айку, — Почему ты не сказал? — Да я был не в курсе, что он тоже будет там занят. Я не читал список селеб, с которыми буду работать: лица, они и в Африке лица, — проворчал Айк недовольно, — А ты всегда так преподносишь сложные новости? Очень мерзко с твоей стороны. — А что мерзкого? — пожал плечами Себастиан, — Откуда мне было знать, что ты хочешь сохранить в тайне то, что мы будем работать вместе? — Ну жучара, а, — пожала плечами Мэй, — А самомнения-то… Сначала в помещение заходит твоя гордыня, а потом уже и ты сам, через 15 минут. — Через полчаса, — хмыкнул Себ. — Так ты собираешься помогать Крису? — Мэй снова вернулась к прошлой теме, и мужчина чуть сощурился, смотря Мэй прямо в глаза. — Я уже ответил тебе на этот вопрос, и достаточно полно, как мне показалось. — Крис и Рейчел поссорились, — вкратце рассказала брату Мэй, — Они не общаются, а этот Гринч не хочет ничего сделать, чтобы им помочь, представляешь? Все знают, что эти двое влюблены до безумия, но слишком трусливы для того, чтобы открыться друг другу. Стэн знает, что если захочет — он сможет повлиять и на него, и на нее: каким бы ни был его имидж, он все же манипулятор. К нему прислушиваются, особенно когда он не орет, а говорит тихо и по сути. Он это знает, но не хочет воспользоваться. — С чего ты сделала такие выводы? — приподнял одну бровь Себастиан. — О, я многое о тебе могу рассказать, но я сомневаюсь, что это кому-то нужно, — махнула рукой Мэй. — Ну, если они не идиоты — они помирятся и самостоятельно, без чьей-либо помощи, — внезапно Айк встал на сторону Себастиана, заставив тем самым подняться его вторую бровь вверх, — В любом случае, если что-то вдруг пойдет не так — его сделают виноватым. — А мне это нахуй не нужно, своих проблем по уши, — подытожил Себ. На самом деле это было последнее четкое воспоминание Мэй об этом вечере: все остальное она узнала лишь со слов Рика и Айка. В целом все прошло сносно: спустя еще парочку относительно безобидных подколок Себастиана, он, едко пожелав веселого вечера и незабываемого утра, удалился, а, когда Мэй и Айк вернулись обратно в барный зал — его и Криса в посещении уже не было. Утро было и правда незабываемым: напрочь отсутствующее чувство меры частенько сказывалось на Мэй не самым приятным образом. Единственное, что ее порадовало из всего этого так это то, что, как оказалось, спьяну она держит удар лучше, чем будучи трезвой. Алкоголь и правда придавал ей храбрости. *** Пока Мэй продолжала перебиваться случайными заработками, выполняя разные мелкие проекты с не слишком высокой оплатой, Айк вовсю работал в новом проекте и отдавался ему всем сердцем и душой. Когда его сестрица грустила о том, что не может также, Айк всегда ее подбадривал тем, что начинал точно также, как и Мэй, и только разница в возрасте играет эту роль различий между ними: Айк был старше, соответственно и его карьерный путь начался намного раньше. Привыкшие полагаться только на себя и друг на друга — они не ждали помощи и поддержки от людей извне и Мэй частично была спокойна именно из-за этого. Она знала, что как бы туго ни было — она все равно может рассчитывать на помощь брата, поскольку он никогда ее не оставит. Точно также, как и она его. Сейчас, чтобы подбодрить перманентно расстроенную своей жизнью после университета Мэй, Айк позвал ее на обед, в перерыв от съемочного дня. Конечно же Мэй на это согласилась, но при условии, что она будет ждать его либо в самом кафе, либо где-то поодаль от рабочего павильона — пересекаться с Себастианом даже случайно совершенно не хотелось. К сожалению (или к счастью) она помнила самые удачные свои перлы того пьяного вечера, когда они пересеклись в баре. Мэй краснела каждый раз, когда вспоминала, как сжимала волосы Криса у корней и как беззастенчиво сказала, что Себастиан "красивый дядя". Стыдно было ужасно и втайне Мэй надеялась, что больше не увидится с Крисом никогда, а Себастиана сможет успешно избегать, если не будет приходить непосредственно к Айку на работу. В целом, мысль была достаточно резонной, но у законов подлости всегда своя логика, особенная. Стоя напротив павильона, в небольшом сквере на выходе из отдельно стоящей крытой парковки, Мэй хмурясь читала в телефоне электронную почту: коллекционирование отказов было словно увлечение мазохизмом. Чем больше отказов ей присылали — тем больше она расстраивалась и отправляла откликов все больше и больше, чтобы в конце дня устало подумать о том, что она сделала все, что могла. По крайней мере на сегодня. Мэй так приходила к Айку уже не первый раз, ожидая его напротив здания и каждый раз успешно: она ни с кем не пересекалась и решила, что стратегия выбрана крайне удачно. Но сегодня она дала конкретный сбой. — Какие люди, да еще и трезвые, — пробасил рядом знакомый голос и Мэй будто бы кипятком изнутри облило: ей и правда не хотелось видеться с Себастианом. Он поравнялся с ней, обойдя ее и встав прямо перед Мэй, загораживая ей солнце и весь мир. Огромный, с недельной щетиной, блестящими густыми волосами, которые слегка трепал ветер, в белой футболке, что натягивалась у него на груди, когда он вдыхал воздух, и джинсы, в кармане которых был виден телефон. Себ выглядел как обычный человек и лучше бы он и правда таковым был: просто прошел бы мимо Мэй, не заметив ее. Под его оценивающим взглядом она чувствовала себя голой, хоть и была одета: длинное легкое платье из летящей ткани с белой футболкой под ним будто бы превратилось в "пену морскую", а ее удобные кроссовки — в туфли для стрип-пластики. Так жадно он на нее смотрел и не понятно, что видел в итоге. — Скромно одета, обычно ты более смелая, — хмыкнул он, — Или обычно тебя Айк одевает? У него есть вкус. — И тебе привет, — пробормотала Мэй, стараясь смотреть куда угодно, только не на него, — Время полдень, а ты только на работу едешь? Трутень. — А что, красивым дядям нужно работать? — плотоядно улыбнулся он, — А как насчет красивых теть? — Боже, — Мэй покраснела как вареный рак, пропустив мимо ушей вторую часть фразы и неловко отвернулась в сторону, обхватив себя за локоть, — Я просто жду Айка, он спустится, и мы пойдем на обед, у него сейчас перерыв. — Ты только бухая такая смелая что ли? — прищурился Себ, — Ни одной колкости, ни одного ядовитого комментария, в глаза мне не смотришь, краснеешь как девственница. Или ты себя плохо чувствуешь? — Да, рядом с тобой меня начинает неконтролируемо тошнить, ты ведь такой идиот! — выпалила она, сильно смутившись его комментария, — Чего ты прицепился? Вали куда ты там шел! — А мне внезапно захотелось остановиться и погреться на солнышке. Тут свободная страна и я могу стоять, где захочу. — Ну и стой тогда отдельно от меня! — закатила глаза Мэй и отошла слегка в сторону, и ее совершенно не удивило то, что Себастиан в долю секунды вырос прямо перед ней снова, — Ну что? — Ну теперь я хочу постоять здесь. Признаюсь честно, издеваться над тобой — сплошное удовольствие. Ты так остро и смешно реагируешь. Может начнешь плакать и топать ножками? — предложил он, — О, позвони еще своему додику, чтобы он тебя защитил! — Ну какого хрена ты опять начал клеваться? Вот что я тебе сделала? — нахмурилась Мэй, — Я просто стояла, я тебя вообще не трогала. У тебя проблемы? Запишись к психотерапевту или обсуди это с бабой своей, может легче станет? — С девушкой, я с бабами не встречаюсь. Что за неуважение к людям? — фыркнул он, — У меня нет проблем в отличие от тебя. — Моя проблема — это ты. К сожалению. — Как там твой старый дед поживает? Все также отдельно от тебя? Мне вот чисто интересно, твой многообожаемый братец так блюдет каждый твой выбор, но как он просмотрел то, с чем ты встречаешься, м? Или Айка устраивает все это? Не замечал, что он сексист. Мэй устало посмотрела прямо в глаза Себастиану и увидела в них хорошо замаскированное любопытство: он задавал этот вопрос не ради подколки, а потому что ему и правда было интересно узнать ответ. Почему ему было это интересно — оставалось загадкой. — Почему я должна отчитываться перед тобой, объясни мне? — нахмурилась Мэй, — В твой миниатюрный мозг птички колибри не приходила светлая мысль о том, что я влюблена в своего парня и поэтому ни у кого из моего близкого окружения не вызывает вопросов почему мы с ним встречаемся? — О, влюблена, — с издевкой рассмеялся Себ и снова уставился на свою жертву с любопытством, — Ну а он в тебя? Или ты из тех, кто любит за двоих? Это жалко. — Чего ты хочешь от меня? Я не могу сказать за него, потому что мысли я читать не умею, я могу говорить только за себя. Я его люблю и от того, что ты задаешь мне такие вопросы и так фамильярно себя ведешь в моем присутствии — мне становится особенно паршиво, потому что я чувствую себя куском мяса, а ты как тупой не понимаешь, что ты творишь своими словами и поступками. Тебе ведь не знакомо такое понятие как "совесть"? Ты спокойно позволяешь себе стоять тут и общаться со мной на такие темы, достаточно личные, в то время как сам находишься в крепких и счастливых отношениях со своей девушкой, это по твоим же словам. А она знает о том, что ты не пропускаешь ни одной возможности клюнуть меня? Как она на это реагирует? — Хочешь сказать, что я бесстыжий? — усмехнулся он, — А почему ты решила, что я этого не знаю? — То, что ты вытворяешь — просто омерзительно. Я не знаю, почему она с тобой встречается, искренне надеюсь, что не из-за денег, потому что это было бы совсем грустно. Каждый человек в мире заслуживает любви, даже такой как ты. — Хочешь сказать, что ты однолюбка? — громко рассмеялся Себастиан, — Я не изменщик, и никогда им не был. Я против обмана в любом его проявлении, ну или почти в любом. Не тебе тыкать мне в то, что моя совесть не чиста: пока мы не трахались — я кристально честен с Синди, ведь между нами ничего нет, несмотря на твои влажные фантазии. Себастиан понял, что сказал что-то, что никак не укладывалось в картине мира Мэй, поскольку она даже не смогла скрыть свое разочарование во взгляде. Она длинно и долго смотрела в его глаза пытаясь что-то разглядеть внутри, и с каждый мгновением Себастиан чувствовал, будто бы душа его уходит в пятки от этого пронизывающего взгляда. Не привычно злого или раздраженного, а именно разочарованного. — Если бы я была твоей девушкой — я бы никогда тебе не простила даже того, что ты с кем-то оказался в бассейне потому что поцапался. Это начало конца и зачем что-то продолжать, если горизонт уже виден? Ты ее не любишь и тебе она не нужна, поэтому ты со спокойной душой стоишь тут и трешь с колхозницей о проблемах насущных. Ты вообще о ней не думаешь и считаешь, что то, что нормально для тебя — нормально и для нее тоже. Что бы ты сделал, если б она тоже периодически купалась в каком-то бассейне с колхозником? Говоришь, что ты не изменщик и против обмана? Ты лгун, Стэн и что самое ужасное — ты не понимаешь, что врешь сам себе. Ты ее обманываешь и поступаешь мерзко, потому что говоришь, что между вами все по-прежнему. Это унизительно. Если ты встречаешься с той, для которой это норма — другой вопрос, но мне этого не понять. Поэтому не втягивай меня в эту историю, я, в отличие от тебя, своего партнера люблю, и я не могу смотреть ни на кого другого, а твои клевки просто меня компрометируют. Точно также, как и тебя самого. — Любовь бывает разная, — отрезал Себастиан и Мэй его сразу перебила. — Любовь всегда одинаковая: это взаимное уважение в преобладающей позиции и все. Я его уважаю и люблю. — Пока, — мрачно отрезал Себастиан и, хмуро оглядев Мэй с ног до головы напоследок, кивнул ей и развернувшись ушел. Мэй, смотря в его мощную спину так и не поняла, что конкретно он имел ввиду своим "пока". Он так попрощался или выразил сомнение относительно крепости отношений и чувств Мэй к Джошу? У Мэй была чудесная способность говорить слова, которые могли бы задеть за живое, даже если они не были оскорблениями. Сегодня на себе эту ее суперспособность в полной мере прочувствовал Себастиан: она сказала ему все то, о чем он даже не думал и не догадывался. Ему казалось, что все и так нормально и никаких изменений в его жизни нет, но после этих едких комментариев он крепко задумался и, к собственному неудовольствию признал, что Мэй оказалась достаточно умной для того, чтобы сказать ему правду, которой он сам не заметил и не увидел. До конца дня Мэй была точно также сама не своя, как и Себастиан: встречи с ним всегда были неприятными и еще очень долго оставляли после себя осадок. Она переваривала эти встречи днями и потому предпочитала избегать Себа, чтобы самой потом не мучиться и не вспоминать раз за разом все его обидные слова, на которые он никогда не скупился. Себастан всегда давил на больное, но видимо сам об этом ничего не знал: его самого чужое мнение не волновало, и он считал, что все люди такие. Может быть Мэй и не обращала внимания на посторонних, но было в Себастиане что-то такое, что одновременно и притягивало, и отталкивало. После чего она всегда чувствовала жгучий стыд. Особенно ей стыдно было за то, что она находила его очень красивым и уже не могла сама себе в этом не признаться и не рассказать о своем открытии Айку, который обеспокоенно взглянул на младшую сестру: знак не сильно хороший, как ни крути. *** Жизнь продолжала идти своим чередом и Мэй теперь если и приходила к Айку на обед — то ждала его уже в кафе, наотрез отказавшись находиться даже около павильона: последняя встреча с Себастианом слишком дорого ей обошлась в итоге. С недавнего времени, каждая их встреча, где Мэй просто не могла промолчать и зачем-то высказывала свое ненужное мнение — мучала ее еще несколько вечеров подряд, заставляя испытывать угрызения совести о произошедшем. Благодаря Рику и Айку она все же оклемалась от всего этого быстрее, чем могла бы, и, хотя Джош ничего об этом всем не знал, он тоже внес свой вклад в это мероприятие. Инициативность в их отношениях с Мэй была переходящим знаменем: редко, но метко от Джоша исходили необычные предложения, за которые Мэй тут же цеплялась. Вот, например, на неделе он позвал ее в ресторан, чтобы что-то отметить, держа в тайне повод для сбора. Чем не сближение, укрепление отношение и вытеснение неприятно-ноющих мыслей о последней встрече с Себастианом? Мэй очень постаралась и собралась так, чтобы быть максимально красивой для достаточно дорогого ресторана, в который ее пригласили: сама она могла себе позволить там только кофе и то, не факт. Хотелось быть не только красивой для себя, но и для Джоша. Хотелось, чтобы он оценил то, насколько Мэй старалась и хотела его порадовать. Все начиналось просто потрясающе и Мэй сияла: Джош приехал за ней на такси и ухаживал за ней весь вечер, открывая ей двери и позволяя делать все, что делают парочки на свиданиях. Обычно он был более скуп на эмоции и, хоть и оставался таким же добродушным, но временами с ним было невероятно сложно ладить. Когда они уселись за столик, любезно предложенный им хостес, Мэй смотрела только на Джоша и сияла как начищенный пятак. Но, если бы она огляделась по сторонам, заметила бы знакомые лица внутри: Себастиан вместе с Синди уже сидели здесь какое-то время и тихо ужинали. Видимо, у них было точно такое же свидание. Себ сидел настолько выгодно, что видел как на ладони интересующий его столик, а Синди сидела к ним спиной так, что незаметно развернуться, чтобы посмотреть — она не могла. А вот Себастиан мог беззастенчиво пялиться сколько влезет, потому что Мэй с Джошем, которого он видел впервые, сидели в аккурат за спиной Синди. Мэй была очень хорошенькой, Себастиан отметил это тут же, как обнаружил ее: на ней был кожаный короткий сарафан, который подчеркивал все достоинства ее фигуры и белая рубашка с высокими манжетами и рукавами реглан, которые делали ее образ более мягким. Ему было все равно, в какой обуви она пришла, но Себ отметил, что Мэй посчитала неприличным прийти в своих обычных грубых ботах на платформе и сейчас она просто заменила их туфлями на тонкой шпильке. Он смотрел на нее и то как она смущенно своими пальчиками с тонкими кольцами заправляет за ухо прядь тяжелых прямых волос и думал о том, что должен сидеть сейчас совершенно за другим столиком. Настроение от этого портилось и последняя связная мысль перед тем, как опуститься в пучину раздражения была о том, что он жалеет, что у него нет ее номера телефона, чтобы прямо сейчас, под столом написать ей какую-нибудь смс-ку, которая сотрет с ее лица все признаки веселья и заставит выдать очередную живую реакцию. Для Мэй это все конечно осталось секретом, и она не знала, что снова или судьба, или закон подлости свел их вместе в одном месте: она была занята Джошем и пыталась наслаждаться свиданием, в котором начинала чувствовать себя одиноко, непонятно почему. — И после этого мне намекнули на то, что я могу рассчитывать на повышение, — Джош радостно подытожил свой рассказ и Мэй тепло ему улыбалась. — Только рассчитывать? — рассмеялась она, — Ты отличный специалист. — Я тоже так считаю, — без юмора кивнул он и заулыбался еще шире, — Так что с понедельника я вступаю в новую должность, потому что меня действительно повысили! Можешь себе представить такой взлет карьеры после университета? — С трудом, — кисло улыбнулась Мэй. Она радовалась за Джоша, но после его слов стала чувствовать себя словно не в своей тарелке. Делиться с ним своими проблемами и секретами не хотелось — от него и так поддержки было минимум, а вероятность его слов по типу "сама виновата" была на максимум. Она не рассказывала ему о своих проблемах и о том, что у нее болело, а он и не спрашивал, так что было достаточно глупо как-то винить его в бестактности. Хотя Мэй, когда была влюблена — могла простить многое и многое оправдать, сама себе в этом отчета не отдавая. — В честь моей головокружительной карьеры — я угощу тебя ужином, как на праздник! Считаю я должен проставиться, — сиял блондин, — Жду того же и от тебя, когда ты наконец-то найдешь работу. — Обязательно, — улыбнулась Мэй прикусив изнутри щеку. Пока она ощущала себя "паршивой овцой", Себастиан то и дело разглядывал ее, пока Синди этого не видела — она и не знала, что прямо позади нее сидит Мэй, иначе так просто она бы этого уж точно не оставила. От внимательного наблюдателя не укрылось то, что Мэй, на самом деле, очень подавлена, но пытается это не очень умело скрыть. А ее спутник, как не слишком внимательный и не очень-то заинтересованный в этом всем парень — попросту этого не видит. Себастиан не сразу понимает на фоне всего своего угрюмого и обозлившегося настроения что он, как оказывается, рад увидеть Мэй и ему приятно на нее смотреть, как приятно смотреть на красивого человека, ухоженного, умного и воспитанного. Как хочется подойти и заговорить с ним потому что он нравится и невозможно устоять перед этим желанием. Следующий час прошел в чопорном поедании дорогих изысканных блюд, которые Мэй совершенно не нравились и Себастиана это искренне смешило: ей нравилась более простая и понятная еда, но ее парень, желающий выделиться на общем фоне, позвал ее в модное место, чем смутил ее до конца, поставив в неловкое положение. Перед не менее сложным десертом, Мэй, сказав пару слов своему спутнику, взяла маленькую сумочку и направилась к выходу на задний двор, и Себастиан понял, что окажется там же не позже чем через 2 минуты. Когда он вышел на задний двор, на котором все курили, он увидел Мэй, которая стояла у стены, обвитой зеленым плющом. Она держала пальцами дымящуюся сигарету, согнув одну руку в локте, а другой обнимая себя за живот, смотря на свои туфли ужасно расстроено. Себастиан без колебаний сразу же двинулся к ней игнорируя свое сжимающееся сердце, предпочитая думать, что оно сжимается скорее от жалости, чем от чего-то другого. Все же Себ был великодушным человеком. И неважно что очень выборочно и очень иногда. — Решила принять никотиновые СПА перед десертом? — фыркнул он, вставая перед ней и доставая из кармана свою пачку сигарет. Она резко вскинула голову и уставилась в лицо Себастиана, прямо на глазах разгораясь от раздражения. От невыплаканных слез глаза Мэй сильно покраснели и выглядела она крайне разбитой, отчаявшейся, что подтвердили ее следующие слова: — Да что тебе от меня нужно?! — вскрикнула она чуть громче, чем нужно было, — Что ты хочешь?! Хочешь, чтобы я снова почувствовала себя полной идиоткой? Я могу тебя обрадовать, я и так себя ею чувствую постоянно и без твоей помощи! Я чувствую себя круглой дурой без твоего в этом участия, так что можешь не стараться! Себастиан, подошедший с самыми мирными целями, не ожидал такой бурной реакции от Мэй: она вывалила на него все, что варилось и кипело внутри нее уже достаточно давно. Из-за того, что он так часто ее третировал — он уже стал для нее своеобразным триггером для включения режима самообороны. И если обычно это были лишь остроумные (в чем нехотя сам себе позже признался Себастиан) колкости, то сейчас это был натуральный крик души уставшего человека. Мэй не видела возможной саму мысль о том, что Себастиан мог подойти к ней не для того, чтобы позубоскалить. И в целом, она была права, с таким-то опытом общения. — Ты не идиотка и уж тем более не круглая дура, — спокойно ответил он, смотря ей в глаза, — Я не знал, что ты так себя чувствуешь и этого не хотел. — Что? — шокировано переспросила Мэй даже не поняв сначала, что ей сказал Себастиан. — Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя полной идиоткой и круглой дурой. И никогда этого не хотел.