Наследие.

Не проверено Не отпуская Тсуну из рук, Кёя сел в кресло устроил юношу на своих коленях. Они целовались снова и снова, обмениваясь тяжёлым дыханием и упрямыми взглядами. Оба не хотели закрывать глаза, желая видеть эмоции друг друга. Сильные руки Кёи скользили по плечам зверька чуть надавливали на поясницу и поглаживая спину. Ни одному не хотелось говорить, но Кёя не дал себе потерять контроль, он помнил о собственной идее показать Тсуне оранжерею. Все вопросы он может задать ему утром. Отстранившись он погладил Тсунаеши по щеке. — Я хочу показать тебе одно место. — Кёя хотелось улыбаться, ведя затуманенный взгляд зверька. — Хорошо, — голос Тсуны был хриплым, а сознание слегка путалось. Горячие поцелуи Кёи едва не превратили его в желе. Хибари прекрасно видел реакцию парня, что признаться весьма льстило. Он взял Саваду за руку и покинув комнату повел его на вверх. Дом спал, поэтому никто не попался им на глаза, да и Хибари совершено было все ровно, что их кто-то может увидеть. Тсуна с интересом оглядывался, все же впервые оказаться в доме своего парня было волнительно. «Я не выдержу…»— отстранённо подумал Тсуна когда лестница превела их на самый верхний этаж дома Хибари. Под тусклым светом на большой площади располагались клумбы разных форм и размеров с цветущими цветами. Под лунным светом они сменили свой естественный окрас и завораживали темными оттенками. Тсуна сделал несколько шагов к первой клумбе и присев аккуратно дотронулся до бархатных лепестков цветущей лилии. — Как красиво, — Савада ощущал на себе пристальный взгляд Кёи и отчего-то ему стало тревожно. — Да, — согласился Хибари, любуясь зверьком на фоне цветов. Его волновал сидящей на коленях парень и собственные желания в отношении его. Сейчас оно стало настолько сильным что у него задрожали руки. — Кёя, ты в порядке? — Тсуна поднялся и сделал шаг к любимому, тот казался напряженным. Дотронувшись до его руки, он почувствовал его дрожь. — Ты замерз? — Глупости, — прошептал Хибари и погладив плечи Тсуны прижал его к себе. — Я очень хотел показать тебе это место. Оранжерей занимается мама, но я всегда прихожу сюда иногда ночую. — Спасибо, что показал мне это место, — Тсуна улыбнулся и Кёя взяв его лицо в свои руки и заглянув в глаза решился сказать о своем желании. — Я хочу тебя… Тсуна прикрыл на секунду глаза и положил свою ладонь поверх его ладони. Как простые слова могли вызвать такую сильную дрожь по всему телу? Такая откровенная просьба, не могла стать для него неожиданной, в каждом поцелуе он чувствовал нарастающие желание Хибари. Вынужденная разлука, только усилила их тягу к друг другу и сейчас, когда Кёя наконец-то рядом Тсуна затолкнул свой страх куда подальше. Раскрыв глаза, он пересекся взглядами с Кёей и не отводя взгляда прижался губами к его пальцам. Вздох изумления вырвался из горла Кёи и Тсуна решился на то, о чем даже фантазировать было стыдно. Покрыв поцелуями ладонь Хибари он пустил вход язык, очертив языком каждую подушечку пальцев. — Зверек… — рык Хибари был лучшей наградой за смелость Тсуны. Кёя не собирался оставлять такую откровенную провокацию без ответа. Подхватив Тсуну на руки, он направился в сторону беседки, скрытой за густыми зарослями кустарников. Уронив парня на расправленный диван Кёя навис над ним обжигая его взглядом от чего тот покраснел. Приподнявшись на локтях Тсуна дотянулся до шеи любимого и прихватил губами кадык и дразня лизнул его. — Ах…ты, — Кёя от выкрутасов зверька едва не потерял голову, сдернув с него и с себя футболки он откинул их в сторону. Хотелось соприкасаться кожей. Хотелось целовать везде и сразу, чтобы мысли покинули голову. Но приходилось сдерживаться, потому что это был первый раз…первый раз для них обоих. — Кёя, — Тсуна дотронулся губами до щеки любимого. — Я тебя люблю. «Вот черт…» — Хибари едва не зарычал, от признания Савады. В этом признании он расслышал все что чувствует зверек. Неуверенность, страх и доверие к нему… — Тсунаеши, — прошептав его имя прямо в губы, Кёя напористо целует его. Подавляя его язык своим, он не дает ему даже перевести дух. Руки переплетаются в объятьях, а пальцы путаются в волосах. Трение друг о друга возбуждает их сильнее и Кёя отстранившись избавляет от брюк и белья сперва Саваду, а потом себя. Руки скользят по бедрам, Кёя припадает губами к шее зверька спускаясь поцелуями к ключицам. Прикусив выступающие косточки, он пальцами очерчивает оба соска слушая прекрасные стоны, которые Савада старается сдерживать, закусив костяшки пальцев. Кёя отвел его руку и прижал к матрасу. — Я хочу слышать тебя, — их пальцы переплелись, а взгляды снова встретились. Не отпуская ладоней Тсунаеши Кёя целует живот любимого намеренно избегая места наибольшего возбуждения. Тсуна терялся в новых ощущениях и был уже на грани, слишком долго Кёя не дотрагивался до него, и тем более их близость раньше не была такой откровенной. Он выгибался на встречу его губам и сжимал пальцы Хибари, постанывая его имя каждый раз, когда тот тянул его кожу вверх. Когда губы Кёи накрыли его член Тсуна почти захлебнулся собственным стоном. Он смотрел как губы и язык Хибари двигаются по пульсирующим венам, он чувствовал каждое движение юркого языка и это сводило его с ума. — Кёя, Кёя… — Тсуна запрокинул голову и почувствовав, как головка упирается прямо в горло Хибари, он кончил, содрогаясь от первого оргазма. — Вао, — Кёя проглотил все до капли, хоть и не ожидал что тот кончит ему прямо в рот. Чувствуя на языке вязкую солёность он смотрел на Тсуну который тяжело дышал и кажется не мог прийти в себя. Собственное возбуждение стало почти невыносимым, захотелось войти в расслабленного парня прямо сейчас, но Кёя отдернул себя. Бутылочка с маслом была куплена им буквально пару дней назад. Кёя даже не ожидал что она так быстро пригодится. Привыкший все исполнять хорошо, он давно прочел всю доступную литературу по данной теме. Он знал боли сегодня не избежать, но сгладить впечатление можно. Кёя никогда не считал себя способным на нежность, и вид зверька, податливого и возбуждённого выдержки ему не добавлял. Хибари счел это вызовом! Пусть даже и самому себе, но кроме боли Тсунаеши испытает и наслаждение — это он себе клятвенно пообещал. Прежде чем использовать масло, Кёя перевернул парня на живот, и осматривая взглядом его спину, сглотнул вязкую слюну. До безумия захотелось провести губами по царапинам и синякам, оставшимся от тренировок, а еще шрам, что пересекал спину на поминающий букву Х. Он притягивал его, хотелось ощутить его губами, провести по неровным краям языком. Кёя впервые пожалел что тогда в битве в будущем он прибыл так поздно. «Какая ирония, получить такой шрам и стать главным кандидатом на место Десятого Вонголы», — Кёя вылил немного ароматного масла на спину Тсуны от чего тот коротко вздрогнул. Маслинная дорожка скатилась по позвонкам собравшись в ложбинке на пояснице. Скользя ладонями по спине зверька, он словно пьянел от его коротких стонов. — Кёя… — Тсуна никак не ожидал, что распылённый страстью парень начнет делать ему массаж. Он никогда не думал, что под чьими-то руками можно буквально плавиться. Он чувствовал, как пальцы Хибари скользят по позвонкам, массируют плечи, нажимают на поясницу. Закрывает глаза и тяжело дышит теряясь от этих потрясных ощущений. Тсуна послушно встает на колени, когда Кёя руками приподнимает его бедра, утыкается покрасневшим лицом в подушку от такой откровенной позы. Он чувствует, как пальца Кёи мнут его задницу то, сдвигая, то раздвигая половинки. Первых прикосновений к сжатому колечку он не замечает, отвлеченный возобновившимся минетом. Кёя провел губами по дрожащим яичкам и одновременно стал проталкивать палец в зверька. Он вылил еще масло, которое попало прямо во внутрь смягчая его проникновение. Тсуна дрожал. Тсуна кусал губы, сдерживая стоны, явно позабыв, что Кёя просил его так не делать. Он чувствовал себя настоящим бесстыдником раздвигая ноги и получая удовольствие от пальца который двигался в нем. Когда к нему добавился второй палец, Тсуна едва не взвыл. Его будто раздирало изнутри, и одновременно с этим Кёя ласкал его член языком, дразнил лаская головку. Саваде хотелось закончить эту сладкую пытку и одновременно продлить её. Кёя чувствуя как Тсуна сжал его пальцы в себе, понял что тому стало больнее его принимать. Он стал покрывать поцелуями его затылок и плечи, стараясь проталкивать пальцы как можно осторожнее. Наконец пальцы дотронулись до чувствительной точки внутри дрожащего паренька. Младший коротко вскрикнул и протяжно простонал имя любимого. Решившись посмотреть на Кёю Тсуна повернул голову и посмотрел на возлюбленного. Темный, наполненный страстью взгляд завораживал. Таких открытых эмоцией на лице Кёи Тсуна еще не видел. Сердце забилось чаще стоило осознать, что такие яркие чувства в парне вызывает он. — Кёя…я больше не могу, — пальцы входили все глубже, напряжение внутри все нарастало и окруживший их сладкий запах сводил с ума. — Пожалуйста… — Зверек, — Хибари и сам признаться был на грани, ему хотелось утолить собственную страсть. Наконец отбросив сомнения, он вынул пальцы из Тсунаеши. Вылив немного масла на свой член он стал медленно входить в него. Тсуна сжал в кулаках простынь и сцепил зубы, стараясь вести себя расслаблено. Боль была невыносимой, но он терпел, возбуждение не угасало и хотелось продолжать. Кёя протянул руку и провел ладонью по члену Тсуны, прижимая горячие тело к себе, он как мантру повторял про себя: «Не торопись! Черт, это наш первый раз! Нельзя!» — Хибари вошел полностью и навалившись на Тсуну обжигая его ухо тяжелым дыханием. Он давал ему и себе время привыкнуть. И ждать, долго не пришлось. Тсуна двинулся бедрами на встречу сам, разжимая кулаки он простонал имя Кёи прося его продолжать. Горячий, толстый член Хибари пульсировал в нем и это было так крышесносно, что словами вряд ли можно это описать. Тсуна хотел двигаться, дыша через раз он пытался расслабится. Стоило сделать движение вниз, как член вошел еще глубже и попал прямо по чувствительной точке. Обоюдный громкий стон разорвал тишину, и Кёя перестал сдерживаться.        Осторожные толчки на встречу друг другу сменились более уверенными, собственное сердце барабанами стучало в голове. Жар общего наслаждения заставлял двигаться быстрее в желании получить долгожданную разрядку. Кёя вышел из зверька и перевернул того на спину, подхватывая его ноги он вошел в него снова, желая видеть его лицо. Наслаждение, страсть, полностью плывущий взгляд, Тсунаеши, раскрасневшееся от жара щеки. Зверек выглядел так похотливо и раскованно, что Кёя неосознанно зарычал. Он входил все чаше стремясь довести себя и зверька до оргазма. Закинув ноги младшего себе на бедра, он наклонился к нему впиваясь в прокусанные губы поцелуем. Он глушит губами самый громкий стон и чувствует, как содрогается под ним Тсунаеши. Кёя едва успевает выйти из зверька, чтобы кончить тому на живот. Обессилено он падает рядом с ним, утягивая в объятья. Покрывает лицо короткими поцелуями, приглаживает намокшие от пота волосы. Тсуна и Кёя чувствуют общую радость от того что им удалось соединиться на каком-то новом уровне, засыпая в объятьях друг друга не заметили как загадочно сверкнули кольца Неба и Облака в полу тьме.

***

Утро Рёхея началось довольно необычно. Он встал как обычно полпятого утра, чтобы совершить пробежку. Чтобы не думал о нем дымовой придурок, идиотом он не был. И понимал что ему не нужно святиться в чужом городе, особенно учитывая возможных врагов. Главной задачей нынешней операции должна быть скрытность. Поэтому он хотел спросить нет ли в гостинице беговых дорожек, однако его желание прервалось резким открытие двери. Та жалобно скрипнула и громко ударилась о стену. — Какого черта… — Рёхей едва не принял боевую стойку, но увидев Кёю держащего на руках чем-то недовольного Тсуну, успокоился. — Вам чего не спиться? «Чем это они таким занимались, что оба покраснели?» — вопрос на который Рёхею никто бы не ответил. И если лицо Савады покраснело все, то у Кёи только кончики ушей. Это было так мило что хотелось улыбнуться, но Сасагава предпочел молчать о своем открытии. — Тч. Не задавай глупых вопросов крикливое травоядное, — Кёя пронес Тсуну в комнату и помог устроиться на кровати. Савада немного поморщился, но все же постарался улыбнуться Рёхею. «Позаботься о Тсуне, голова-газон!» — Сасагава вспомнил просьбу Хранителя Урагана и чуть не стукнул себе по макушке, чтобы прийти в себя, а не пялится как баран на новые ворота. — На вас напали? Что случилось то? — Рёхей подошел к лежачему на животе Тсуне. — Кёя, пожалуйста сходи за Мукуро, Кеном, Чикусой и Франом. Нужно заказать завтрак сюда и я расскажу о всем что случилось за то время. — Тсуна посмотрел на своего парня пытаясь улыбнуться, но из-за боли та вышла уж слишком надломленной. К удивлению боксера парень послушно покинул комнату, явно не возражая против просьбы Тсуны. Рёхею даже показалось, что Кёя выглядит виноватым. — Старший брат, подойди пожалуйста, — тихая просьба Тсуны прямо заставила его напрячься. — Мы вчера с Кёей…ну…кхм… — Вы что? — Сасагава глупо моргал, и смотрел как Тсуна опять краснеет, еще чуть-чуть и пар из ушей пойдет. — У меня поясница болит и живот немного, — Савада решился озвучить только симптомы, а не то что у них с Кёей был первый раз. Самый желанный, оглушающе страстный, но от этого не менее болезненный. — Можешь помочь? — Ох, — Рёхей ничего не понял, решив спросить обо всем позже он приподнял футболку Савады и прикоснулся зажжённым кольцом к пояснице друга. Тсуна издал такой облегченный стон, что боксер и сам покраснел. И тут дверь снова открылась, впуская зевающую компанию друзей. Кёя зашел последним находясь в состоянии близком к ярости. — Зверек, ты охринел?! — Хибари едва сумел сдержать ругательства. — Ку-фу-фу, Кёя ты что ревнуешь? — Мукуро не удержал себя от смешка. — Замолкни, говорящий гибрид! — Хибари был рад переключится. Он чувствовал себя странно. Едва проснувшись в оранжерее в объятьях зверька, он ощутил такой острый приступ счастья и нежности, что даже поплохело. Но так было ровно до того момента как Тсуна проснулся, и попытался сесть. Тогда Кёя увидел, как его парень заглушает собственный крик подушкой. «Да он её зубами порвал… Будда и все святые…» — Хибари был омрачен мыслью, что у него не получилось облегчить боль Тсуне. Но тот не в чем его не обвинил, лишь попросил отнести к Сасагаве, сказав, что пламя Солнца снимет хотя бы боль. «А теперь он стонет от прикосновений как…как…будто я насильник какой-то и бил его нещадно…» — Кёя был просто в бешенстве, еще и Сасагава покраснел аки-мак. И спрашивается, чего так остро реагировать? Подумаешь стонущий зверек…вот черт! — Спасибо, старший брат, — Тсуна улыбнулся другу, и посмотрел на Хибари, попробовав встать. Поясницу больше не простреливало, и ноги не подкашивались он вполне мог идти. — Подождите нас немного… С этими словами Тсуна ухватил Кёю за руку и утянул его в ванну. Тот не смотря на свое скверное настроение не возражал. — Ничего не понял, — высказался Рёхей, от чего Мукуро засмеялся. — Да в чем дело –то? — Наш босс больше не невинный ангелок, — усмехнулся иллюзионист. — Ась? «Как тяжело с парнями, которые не понимают намеки!» — Мукуро вздохнул и прижал ладонь к лицу, Чикуса, Кен и даже Фран очень хотели повторить его жест, но сдержались. В дверь постучал портье и вкатил завтрак. Пока парни, расплачиваясь с обслугой, Мукуро наклонился к боксеру и тихо прошептал ему причину, по которой у их босса заболело ниже спины. Поняв наконец что произошло между Кёей и Тсуной Рёхей опять покраснел, а когда двое друзей вернулись из ванной и вовсе не мог поднять взгляда. Слишком интимно и лично было то что происходило между ними. Боксер не желал знать подробностей. Тсуна наблюдал за друзьями подмечая некоторую неловкость. Предположив, что Мукуро рассказал старшему брату о причине его утреннего недомогания, он и сам покраснел. Впрочем, следовало поговорить о деле, отставив в сторону чувства. — Зверек? — Кёя закончил завтрак и вопросительно посмотрел на своего парня. Утром когда они проснулись, им было не до разговора о причине приезда. — Ку-фу-фу, Кёя-кун понимаю, что тебя гложет любопытство, — Мукуро вытер руки салфеткой. — Но будь терпелив, нам нужно связаться с теми, кто остался в Италии. — Ха! — Хибари фыркнул не как, не прокомментировав слова извечного соперника. — Кёя, — Тсуна улыбнулся своему любимому, незаметно дотронувшись до его руки под столом. — О защите забывать не стоит. Мы должны хорошо подготовится к операции. Кёя только фыркнул, выражая свой протест в так называемом ожидании. Однако ананас со своей гоп-компанией действовали быстро. Они выкатили поднос с пустыми тарелками в холл, закрыли дверь и окружили комнату туманным пламенем. Видеосвязь с Италией была налажена через ноутбук и показала немного усталые лица Гокудеры, Ямамото и дрыхнувшего рядом с ними Ламбо. «Интересно, почему Савада оставил их там? Гокудера шумное травоядное, но он более удобный боец, чем Сасагава» — сколько бы Кёя не размышлял, не мог придумать причины. — Что же, — Тсуна поприветствовал друзей что обставились в Италии, мысленно он подбирал слова, чтобы начать пересказ его встречи с Девятым. — Прежде чем я приехал в особняк Вонголы, накануне мне приснился сон. Почти кошмар, в котором я видел, как Девятый убивает уйму народа. Он буквально весь стоял в крови. И списал бы я все это на обычный кошмар, если бы не слова Занзаса. Оказывается чем сильнее носитель пламени Вонголы, тем меньше ему жить осталось в своем разуме. — Что? — Кёя совсем не ожидал такого известия, видимо это случилось перед самым отъездом и Савада не успел ему рассказать по телефону. — Объясни толком? — Насколько я понял, посмертное пламя Неба отравляет своих носителей в течении пары десятков лет. Чем сильнее пламя, тем меньше носитель остается в своем уме. Под конец пламя просто сжигает, так было с Примо. Ведь у него, как и у меня, пламя гармонии. Я уже открыл в себе три пламени, и не собираюсь останавливаться. — Тсуна не стал говорить, что с того времени как узнал о такой перспективе, стал задумываться о своем безумии. Может уже сейчас он сходит с ума и не замечает этого? Размышления приводили только к головной боли и Тсуна решил пока отложить этот вопрос. — И ты так спокойно об этом говоришь! Черт бы все побрал Савада, почему… — Кёя осекся, увидев взгляд любимого. Никого спокойствия и близко не было. На дне карих глаз затаился страх, но Савада не был готов им поделиться. — Мы поняли, что Реборн специально подвергал Тсунаши-куна тренировкам до смерти, чтобы пламя не начало отравлять его раньше времени, но теперь встает вопрос, как дальше поддерживать сей хрупкий баланс, — Рокудо если честно и сам растерялся. Можно было бы конечно нападать на Саваду, но тогда все их усилия по достижению доверия и уз пропадут в пустую. — Сейчас не об этом, — Тсуна остановил возражения взмахом руки. — Первостепенная задача — это вывести семью Кёи из-под удара. Нападать на моего хранителя и его семью недопустимо. Более того когда этот хранитель мой парень, тройное запретное комбо. «Черт! Почему так приятно слышать такое от зверька? Спокойно Кёя возьми себя в руки!» — Хибари сжал кулаки под столом, до того сильно ему сейчас хотелось прижать зверька к себе и поцеловать. Однако и отвесить подзатыльник тому за молчание тоже хотелось. Чертовы противоречивые чувства! Как же бесит! — Так, как прошла встреча с Девятым? — Хаято наконец спросил о главном, переживания за здоровье Тсуны им сейчас ничего не дадут. — Что ж, особняк Вонголы впечатляет. Большой, стильный, помпезно обставленный, напичканный современной электроникой. — Тсуна задумался, как бы правило описать свои ощущения от того дома. — Но абсолютно холодный. — Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, ты там что замерз? — Мукуро рассмеялся, но потом затих понял, что парень не шутил. — Нет, я про атмосферу. Возможно это просто мое воображение разыгралось от нервов, но особняк Вонголы — это не дом, в который хочется возвращаться. — Тсуна назвал бы это шикарное сооружение тюрьмой, но подумал это перебор. — Меня проводили к Девятому, на второй этаж…        Италия, резиденция Вонголы. Тсуна ожидал что Девятый будет ждать его в кабинете, и даже представил себе обстановку, что-то вроде громоздкого дивана из черного дерева и массивного стола, над которым будет огромный портрет Примо. И осуждающего взгляда взрослого, который прожжёт его на сквозь и громогласно скажет не соваться туда куда не надо, малолетний идиот! Однако два охранника проводили на широкую террасу, где стоял стол и зонтом и с двумя удобными креслами. На столе стояли сладости и чай, видимо Девятый наделся создать гораздо более непринужденную обстановку. — Девятый, скоро подойдёт располагайтесь, сеньор Савада, — сказал один из охранников и они оба вышли с террасы. Тсуна даже слова сказать не успел, как быстро те ушли. Интуиция молчала, и в целом он не чувствовал опасности, поэтому он решил присесть на одно из кресел. Вид с террасы открывался замечательный, ухоженный сад с множеством фонтанов, ему даже стало немного неловко от первого впечатления от резиденции. — Добрый день, Тсунаеши-кун, — голос Девятого раздался за спиной и Тсуна резко вскочил и обернулся. Мужчина выглядел немного усталым и ему даже показалось, что тот рад его видеть. Все тот же твердый взгляд и усталая улыбка. Ничего общего с тем человеком из сна в Девятом не было. «Может не стоит придавать такое большое значение, какому-то сну?» — подумал Тсуна и улыбнулся старшему. Ему не хотелось бы видеть Девятого в роли своего врага. — Добрый день, Девятый. — Тсуна поздоровался, все еще ощущая себя слишком неловко, ему казалась что его будут отчитывать за слишком самовольное поведение. — Девятый я… — Тсуна хотел начать разговор, но босс Вонголы прервал своего наследника взмахом руки. — Я не собираюсь тебя ругать или отговаривать от твоих намерении, Тсунаеши-кун. — Тимотео разлил чай по чашкам поставив одну перед ним. — Я буду говорить, а ты выслушаешь все что я скажу. Согласен? — Только слушать? Совсем никаких требований? — Тсуна помнил предостережение Занзаса и сон, что потряс его недавно. Он чувствовал свою растерянность и не знал, как реагировать, но если подумать от простого разговора вреда не будет. — Ха-ха-ха, тебя Занзас напугал? — Девятый искренне рассмеялся и как будто обрадовался. — Я понимаю, что он подразумевал, но не стоит волноваться. Новое поколение меня в полнее устраивает. Более того, идти против Воли Первых чистой воды самоубийство. Так ты выслушаешь меня? — Да. Тсуна не смотря на подозрения все же проникся к Девятому теплыми чувствами. Пусть многие назовут это глупостью, но человек перед ним многое прошел. Девятый идет по скользкому кровавому пути уже четвертый десяток лет — это вызывает уважение. Даже если слова Занзаса правда и тот сходит с ума, он все еще действующий босс. Он не собирается его бояться или ненавидеть. Тсуна чувствовать злость и раздражение на взрослых, которые конечно знали лучше как ему жить и главное с кем. — С того момента как я увидел твое пламя ты стал выбранным мной наследником. Приняв решение оставить тебя в Японии, без каких-либо знаний о мафии я понимал все риски. Твое правление будет отличаться от моего, как и стремление и поступки. Я принял это и понял. Окончательно я в этом убедился увидев тебя на сорванной церемонии наследования. — Девятый улыбнулся немного грустной улыбкой, от чего тревога Тсуны вернулась. — Ты научился столь многому, прошел свое первые битвы, встретил много жестоких и опасных людей, но остался верен своему слову. Любой из их поступков в отношении тебя или твоих друзей мог изменить тебя, Тсунаеши-кун, однако этого не произошло. Я много размышлял и пришел к выводу что ты воплощение того что Вонголе так не хватало все эти годы. То что мы утратили в погоне за властью и богатствами. Мало кто понимал, почему я остановил свой выбор на простом мальчишке, не грамма не смыслящем в мафии и хитросплетениях теневого мира. За время минувшего банкета, мне не меньше раз сказали в лицо, что я поспешил с назначением наследника. И еще больше людей за спиной назвали маразматиком. Тимотео громко рассмеялся, а Тсуна покраснел от неловкости, опустив глаза. Ведь выставить себя неловким идиотом не составило труда и Савада стремился к такому исходу. Однако он не думал, что из-за его поведения Девятого будут осуждать. И все же тактика сработала, верхи мафии по-прежнему не знают о нем ничего. — Мафия держится на «Трех китах», Тсунаеши-кун, посмертная воля, связи и деньги. Эта среда никогда не была благородной, даже при Примо. Однако первый основатель Вонголы сумел привить своим союзникам и хранителям чувства собственного достоинства, чести и надобности защищать то что принадлежит Вонголе. Бывало так, что целые отряды гибли защищая семью повара, который давно уже не работал, но служил верной и правдой семье. Верность — стала одним из правил Вонголы и когда другие предавали, семья стирала их с лица земли. Предатель, останется предателем что бы кто ни говорил. — А как же Деймон? — Тсуна внимательно слушал, и от слов Тимотео ему вспомнилась история Вонголы показанная при наследовании Воли боссов. Сколько крови было пролито, и это все только ради защиты? Почему-то в это слабо верилось. Скорее большая часть этих сражений была устранением конкурентов и чисткой неугодных. Тсуна не считал себя кем-то лучше них, он уже отнял жизнь у человека. И отнимет еще больше, когда станет боссом, все что он мог это взвешивать свои решения прежде чем отдавать приказ на уничтожение. — Дэймон был особым случаем, и как не парадоксально, единственным Хранителем, который предал своего босса устроив за его спиной заговор. Примо пытался найти способ оставить его в живых и не нашел пути кроме смены поколений. Только так заговор Деймона, превратился в согласие служить Второму боссу Вонголы. И то что Деймон зашел ради семьи так далеко, говорит о том, что он любил Примо. Возможно под конец жизни он сожалел о содеянном, кто знает. Но остановить его смог наследник на место босса нового поколения — это много значит. Девятый замолчал на пару минут дав Тсуне осознать все что тот услышал. Ему захотелось рассказать о своих планах Десятому, но что-то сдерживало его. Воспоминания о том страшном сне все еще были свежи. — Я позвал тебя чтобы сказать: какие бы решения ты не принимал они неизбежно будут влиять на твое окружение, на жизнь твоих подчинённых, а не только Хранителей. Ты в ответе за их жизни, они доверились тебе. Ты встретился с наследниками семей — это вызовет негодование старших, как и твое решение уничтожить старый порядок. И я бы должен тебя отругать, сказать, что это глупо, нужно искать выгоду для семьи. Но знаешь Тсунаеши-кун, я хочу увидеть другую Вонголу созданную тобой. Это твой путь, так следуй по нему до конца! Настоящие время Токио. — Тсунаеши-кун? — Мукуро дотронулся до плеча Савады и чуть его потряс. Все сидели молча пока тот пересказывал странный диалог с Девятым. Но больше всего друзей поразили слезы на лице Тсуны. — А? — парень будто от транса очнулся. — Ты плакал, — Рёхей непонимающе моргал. Кёя предпочитал дождаться объяснений от зверька. Все же если они выбрали путь подчинения будущему Десятому, именно Тсуна должен им объяснить суть слов нынешнего босса Вонголы. — Простите, — Тсуна утер слезы. — Мне показалось что Девятый прощался. Будто знает, что его ждет. У меня создалось впечатление, что мне дали зеленый свет и разрешение действовать на свое усмотрение. Так что сегодня на приеме семьи Хибари мы обезвредим агентов тени и допросим их. — Я проведу вас через охрану как персонал, только нужно сделать так чтобы никто вас не узнал. — Кёя задумался. — использовать пламя тумана рискованно, у отца хорошая интуиция, он может увидеть обман. — Ку-фу-фу, Кёя –кун, ты оскорбить меня решил? — Мукуро хитро на них посмотрел. — Даже ты не сразу понял, что сакуры, созданные мной фальшивка и поддался на провокацию. — Ах ты… — Хибари хотел вскочить чтобы ударить наглого иллюзиониста по лицу. Тсуна успел ухватить его за руку, чтобы тот не сорвался с места. — Сейчас не время для драк, — вздохнул Савада. — Я согласен на такое прикрытие, вот только моя неуклюжесть может нас выдать. — Ку-фу-фу, наволнуйся Тсунаеши-кун, я выбрал для тебя идеальное прикрытие. — Это меня и пугает, — Савада чувствовал приближение нервного тика. — Еще одно, если что-то пойдет не так, то попытайтесь избегать ненужных жертв. Мы не можем исключить возможности похищения кого-то из семьи Хибари-сана. Чтобы обезопасить себя предлагаю испытать наши линзы в деле. — Что? — Сейчас? — Экстрим! Удивленные и предвкушение от испытания нового оружия охватило всех. Это действительно могло помочь. Мукуро немного смутился, ведь роль координатора была отдана ему. Если кто-то из них пострадает через передатчик будет очень легко отследить место нахождение любого из них. — Хорошо, тогда предлагаю вечером встретиться у дома Хибари-сана, — Тсуна поднялся и улыбнулся Кёе. — А теперь я требую свидания! — Ха? — Хранитель облака сидел в легком шоке, не ожидая от зверька такой смелости. Тот не смотря на его восклицание уже добрался до двери. — Черт бы тебя побрал Савада, мы не договаривались о свидании!!! — О том, что кое-кто уедет без предупреждения мы тоже недоговаривались, — усмехнулся Тсуна и подмигнул удивлённому парню. Он вышел за дверь и не прошло и двух секунд как Кёя быстрым шагом покинул комнату. — Ха-ха, Тсуна такой смешной, — Ямамото рассмеялся, видя взаимоотношения друга с Кёей. — В каком месте! — рыкнул Хаято, но быстро забил на всякие возмущение. — Будьте осторожны и не спалитесь в первые же секунды! — Мне кажется вы тоже должны приехать, — Сасагава посмотрел на монитор. Ямамото тут же прекратил смеяться и стал серьезным. — Тсуна ничего не говорил и не приказывал нам присоединиться, — Гокудера явно почувствовал себя не очень хорошо говоря такое в слух. Ему казалось, что он как правая рука Тсуны должен следить за ситуацией здесь. — А тебе нужен его приказ, чтобы помочь защитить семью? — Сасагава поднялся со стула, и осмотрел каждого. — Я все для себя решил еще в будущем. После того как разберёмся с уродом, который полез к семье Кёи я отвечу на вопрос Первых. Я чувствую, что так будет правильно. Решение экстремального боксера многих удивило. Однако по сути им следовало поступить как Шимон и ответить сразу не задумываясь. Им как верным друзьям Тсуны совсем не нужно было это время. Они уже с ним и не куда от него не уйдут. Сегодня вечером им вновь предстоит узнать на что они способны.