Осколки жизни

В какой-то захудалой кафешке через несколько минут: Руки я отмыть уже успела, поэтому на них красовались белые перчатки, на плечах висел сухой плащ. В остальном же я была примерно такая же, как и на берегу, то есть сырая. Ну ладно, чуть-чуть соврала, волосы подсохли, но в причёску их больше не собирала, а со своего бледного лица кровь вытерла. Сидела же я сейчас с лицом, которое не выражает никаких эмоций, хотя уверена, что в моих глазах прыгали черти, которые очень сильно хотели, чтобы вся моя ярость и истерика выпрыгнула наружу, но… Думаю, что не стоит вести себя опрометчиво в такой ситуации, как никак уже прошло двадцать лет, нужно вытащить из них как можно больше информации, насколько это возможно. Но вот из моего сына, всё же хорошо быть эспером, который работает с мыслями и воспоминаниями, любая информация может и в моём мозгу гораздо быстрее сложиться, её будет гораздо сложнее вытащить, всё же у них только поверхностные воспоминания у всех посмотрела, глубже лезть пока не решилась, мало ли эволюция какая-то в мире со способностями прошла и они чувствую такое воздействие. Мой вон и в двухлетнем возрасте чувствовал мои прикосновения к своим воспоминаниям, хотя делала до боли аккуратно, но он всё же как-то умудрялся ощутить родное присутствие, он так смеялся тогда, будто щекотала его. А сейчас, несмотря на его расслабленный и придурковатый вид, от него исходит какая-то мафиозная выправка, неужели он там тоже побыть успел? Парень рядом со мной поглощал уже непонятно какую тарелку с рисом, что мне уж очень сильно хотелось залезть в его мозги и перетрясти там всё… Брррр… Раздражает. — Вас точно не смущает ваш внешний вид? — спросил у меня тот, кого зовут «Куникида». — Нет, — ответила с милой улыбкой, хотя ничего доброжелательного у меня внутри не было, — Но я заметила, что он точно смущает вас, — подперла правой рукой подбородок и с такой же интонацией продолжила, — Чего же в нём такого, что похоже не вписывает в вашу идеальную картину мира? — У вас кровь на вороте рубашки, — даже как-то аккуратно подметил он. Мне сейчас пошутить и сказать, чтобы он не беспокоился, ведь это не моя. — Подралась с одним человеком буквально за несколько минут до встречи с вами, — для меня буквально это было мгновения назад, так что тут не врём, просто не договариваем той информации, что для них всех это событие происходило пару десятков лет назад, — Разбила ему нос, кровище было столько, будто можно было подумать, что ему руку оторвали без анестезии. — Вы не выглядели такой девушкой при нашей встречи, на которую несколько минут назад напал мужчина, — подметил Осаму. — Ооооо, — протянула на его фразу, — Я и сейчас напугана, неужели по мне не видно? — отвела взгляд немного вниз и вбок, так же убирая руку от лица, — Всё же сейчас я нахожусь в какой-то очень непримечательном кафе с тремя мужчинами, которые может и выглядят доброжелательно, но ведь вы можете мне легко причинить боль, — нет, не можете, быстрее сами отправитесь на кладбище, — Но видимо я уж сильно наивная, хоть постоянно и пытаюсь свой страх спрятать за грубостью… — Не волнуйтесь, — сказал Куникида, — Вам тут никто не причинит боль, я вообще не представляю для чего мой коллега вас сюда позвал, но можете не беспокоиться, мы вас отпустим в скором времени, — а затем повернулся к Осаму, по глазам которого можно было сказать, что он уж не сильно доволен такой ситуацией и ему хочется выведать из меня как можно больше информации, есть вероятность, что он ощутил моё прикосновение к его сознанию и если не полностью вспомнил, когда его ощущал в прошлый раз, но уж точно понял, что это что-то знакомое, но в остальном его вид не выдавал ничего такого, — Давай, Дазай, пора вернуться к работе уже! — блин, фамилия бьёт по вискам, — Ни один здравомыслящий человек не говорит ни с того ни с сего: «Какая милая речка» и не ныряет посреди рабочего процесса! Взгляни на то, что ты наделал! Мы теперь отстали от расписания! На миссиях есть расписание? Не знала, там же столько всяких неучтенных штук есть. — Уверен, ты очень любишь эту записную книжку, Куникида-кун… — играть дурочка всегда удобно, да мой хороший? — Это не просто записная книжка! — а вот напарник его, как Хироцу у меня, когда я его доводила, умудрялась даже не смотря на десятилетнюю разницу в возрасте это делать, надеюсь, что он сейчас просто живой… — Это мои идеалы! — видимо уж сильно достал его с нарушениями, что он аж повторяет ему то, что он прекрасно знает, — Руководство к моей жизни! И тут не написано «заиметь суицидального маньяка в коллеги»! — Так запишите, в чем проблема, тогда будет всё шикарно, — усмехнулась я. На меня зыркнули, как бы говоря не вмешиваться. Я просто закатила глаза и продолжила смотреть на Осаму. — Мгнгг? — спросил паренёк, который сидел со мной на одной стороне стола. — Заткнись. И в моей статье расходов так же не написано «кормить всякое отродье отядзукэ на свои деньги!» — Нгмуну? — Сказал же, это работа! Дазай, — вот скотина, — И я работаем на военную полицию, истребляем диких животных! — Как, вашу мать, вы двое поддерживаете диалог? — спросили мы одновременно с Осаму, от чего даже вдвоём офигели и стали смотреть другу в глаза. — Это судьба, — сказал он. — Нет, скорее какие-то родственные связи, — усмехнулась я. — Вы, двое, прекратили флиртовать! — прикрикнул Куникида. Тут мне захотелось его убить, но лишь посмотрела на него, как на идиота. — Фью, я наелся! Теперь захочу отядзукэ только через десять лет! — сказал белобрысый. — Почему ты… — у четырехглазого аж очки по носу сползли. — Ну, вы меня действительно выручили! Меня выставили из детского приюта, где я жил, и поэтому я пошёл в Йокогаму без еды и денег. Думал, я умру! — Хммм, так ты выпустился из детского дома? — спросил Осаму. — Выпустился? Скорее меня выкинули. Смена руководства или сокращение, или что-то типа того. — Какой бессердечный детский дом. — Эй, Дазай, — он не мог себе другую фамилию взять, теперь тут мне страдать, — Мы не нанимались за просто так жалеть несчастную молодежь. Вернись к работе! — Вы двое… А чем вы занимаетесь? — Ты хочешь знать? Мы — сыщики. — Мы вроде сыщиков. Но мы не ищем пропавших кошек и не расследуем супружеские измены… Наше поле деятельности — дикие дела. Вы слышали о «Вооруженном Детективном Агентстве»? — Нет, — довольно быстро и твердо сказала я, — Что это вообще за организация и почему у неё такое название, будто его придумал мой один старый друг?