Euphoria of temporary happiness. (Эйфория временного счастья).

      На самом деле, если бы у Кларк был вариант пойти куда-нибудь, кроме вечеринки Линокльна, она бы пропустила её. Все из-за того, что там будет практически вся школа. Кларк совсем не хотелось видеть лица одноклассников и слышать перешептывания за своей спиной. Но оставаться дома она тоже не могла. Её мама не даёт ей и шагу сделать, как с её губ срывается вопрос: — ты куда?       Блондинка представляла своё возвращение домой немного иначе. Реабилитация Кларк должна была что-то значить для её семьи. В том смысле, что её мама должна была чувствовать себя спокойнее, а не наоборот. Может Эбигейл чувствовала свою вину за то, что раньше из-за работы не уделяла должного внимания дочерям, в особенности Кларк. Эбигейл работала на двух работах, чтобы оплачивать счета за лечение папы, и хоть как-то прокормить семью.       Кларк все понимала, и Мэди тоже.       Пока одна готовила ужин, другая занималась уборкой. Ровным счетом за отцом ухаживала одна Кларк, она не отходила от его кровати, прогуливая школу, стараясь как можно больше провести с ним время. Один раз чуть ли не дошло до того, что Кларк могли оставить на второй год из-за неуспеваемости. Хорошо, что тогда Эбигейл взяла неоплачиваемый отпуск на несколько недель, за это время Кларк удалось сдать все свои долги и перейти на следующий год вместе со всеми.       Мэди в свою очередь отстранилась от отца, не потому что не любила его, а из-за того, что она не могла смотреть на него без слёз. Мэди разговаривала с отцом как с тем, кто в скором времени покинет их семью. Кларк старалась помочь сестре, когда та ревела ночами из-за всего этого. Она всегда была рядом с ними, пока мамы не было дома. Наверное, именно из-за таблеток её отца Кларк держалась. Из-за болеутоляющих она ничего не чувствовала, вся тревожность сходила на нет, и только это позволяло ей уснуть и просыпать до обеда.       После шести месяцев отец умер. И последние спрятанные таблетки отца кончились. Кларк не плакала, когда папа умер во сне, лежа рядом с ней на кровати, и даже во время похорон. Она не понимала своего состояния. Первые три дня у неё раскалывалась голова, знобило и кости ломало, как при высокой температуре. Эбигейл сразу списала эти симптомы на простуду. С каждым новым днём Кларк выглядела хуже, силы совсем иссякли, её начало тошнить и рвать, и тогда, испугавшись, Эбигейл вызвала скорую. Кларк положили в больницу на обследование, и как выяснилось после, в крови и моче Кларк обнаружилось небольшое количество оксикодона. Тогда её лечение началось с детоксикации организма, принятия медикаментов, а после работа с психологом. Естественно её матери доложили о состоянии Кларк и с чем это было связано. Эбигейл не злилась и не кричала на неё тогда, как ожидала Кларк. Она лишь спросила у неё, понимала ли она, что делала и Кларк ответила — нет.       Дело в том, что Кларк понимала. Она видела состояние отца после принятия таблеток. И рискнув один раз, она уже не могла отказаться от чувства спокойствия и умиротворения.       Собравшись на вечеринку, и попрощавшись с мамой, Кларк вышла из дома. Пройдя небольшое расстояние от дома, она огляделась по сторонам на пустой улице, а после достала таблетку из кармана джинс, положив её в рот. Кларк решила оставить велосипед дома, было бы смешно, появись она на нём у дома Линкольна. Поэтому она пошла пешком.       Спустя минут десять она начинает понимать слова Мерфи о таблетках, что, по его словам, охрененно вставляют. Кларк резко останавливается, опуская голову вниз. Она раскачивается на ступнях, совершенно не чувствуя под собой опору. То есть она стоит на асфальте, и это должно быть ощутимо, но Кларк не чувствует собственных ног. Она поднимает голову вверх, улыбаясь, и продолжает свой безграничный путь. Свет от фонарей, что падал на дорогу, начинал переливаться в разные цвета, будто диско шар. Кларк продолжает идти дальше, пока не доходит до заправки. Она жмурится от яркого света, смотря на мерцающую вывеску. Гриффин таращится на неё, чувствуя, как глаза начинает щипать весьма сильно, но терпимо. Кто-то выходит из магазина, подозрительно оглядываясь на неё, а Кларк продолжает стоять на месте, пока позади неё не начинают сигналить. Гриффин делает оборот на сто восемьдесят, щурясь от света фар. Из машины доносится громкая музыка, когда она останавливается возле неё. Окно с пассажирского опускается, и Кларк прищуривается, чтобы разглядеть перед собой лицо, потому что перед глазами начинает слегка плыть.       — Эй, Кларк, ты чего тут столбом стоишь? — говорит парень.       Кларк пару раз моргает и опирается руками о дверь, чуть ли не залезая головой внутрь. Беллами отодвинулся на столько, на сколько позволяло пространство. Он хмурится, улыбаясь странному поведению подруги.       — Ты чего? — спрашивает он.       Мерфи, что сидел за рулем, весело ей подмигивает.       — Белл? — спрашивает Кларк, и улыбается в ответ. Она не продолжает что-либо говорить, а просто пялится то на него, то на Мерфи.       — Ты идешь на вечеринку к Линку? — он бегло оглядел её наряд. — Подвезти?       Вместо ответа Кларк кивает, пошатнувшись, отталкивается руками от дверцы и садится назад. Первое, что она чувствует, что в салоне тесно, второе — вибрацию от басов, что приятно окутывает её тело. Сначала Кларк не понимает кто сидит рядом с ней в темноте, но когда они выезжают на дорогу, свет падает на девушек, что молча смотрят на неё в изумлении. Блять. Пульс блондинки начинает набирать обороты, когда она сталкивается близко с лицом Лексы. Второе, что видит Кларк — Октавию, выглядывающую из-за Говард. От неожиданности Кларк застывает на месте, пялясь на них в ответ.       Беллами убавляет звук так, чтобы можно было слышать друг друга. Он оглядывается назад на Гриффин и говорит:       — Я хотел позвать тебя с нами, но машина была переполнена. То есть с нами должна была поехать Рейвен, но у неё там с Говард начались какие-то разборки, и они сказали, что позже подъедут, — объясняется Блейк, и весело шевелит бровями, переглядываясь с девочкам.       — Что? — переспрашивает Кларк, заставляя себя оторваться от Лексы и Октавии и посмотреть на Беллами. Она все прослушала.       Если честно, Кларк не готова была встретиться с ними двумя лицом к лицу. С Октавией, потому что Кларк думала, что она, как и Рейвен, презирает её и ненавидит, а с Лексой, из-за того, что та могла знать от них, что она принимает. То есть принимала. Никто же не знает, что Кларк опять принимает? Затем она смотрит на Беллами и, о, пиздец.       — Высадите меня, — просит Кларк, чувствуя, как кончик языка начинает неметь.       — Чего? — Беллами кажется, что ему показалось.       — Высадите меня сейчас же! — громче повторяет Кларк, вцепившись ногтями в изголовье сиденья. — Останови машину, Мерфи!       — Успокойся, Кларк, — Беллами пытается взять Кларк за руки, но та не позволяет этому случиться.       Мерфи продолжает набирать скорость, и тогда Кларк дергает ручку. Пусть она выпадет сейчас на ходу, боль придет только когда её отпустит. Лекса моментально реагирует, захлопывая едва открывшуюся дверь обратно.       — Ты с ума сошла?! — оглядывается Мерфи, но все же продолжает ехать, замечая, что Лекса держит ситуацию под контролем.       Лексе пришлось наклониться, чтобы захлопнуть дверь. Теперь её лицо находилось прямо перед Кларк, между ними едва было десять сантиметров. Лекса продолжает сжимать ручку, не двигаясь, в то время как Кларк пытается утонуть в сиденье под пристальным взглядом.       — Не волнуйся, — наконец-то говорит Лекса.       Кларк начинает учащенно дышать, Лекса точно что-то знает. Почему-то Кларк не хочется, чтобы Лекса знала о её зависимости. Кларк становится стыдно. Лекса продолжает всматриваться в её голубые глаза, и Кларк будто вспоминает, что она прямо сейчас обдолбанна. Её тело слабеет, Кларк думает, что она сейчас потеряет сознание.       — Успокойся, не переживай насчет Рейвен, — Лекса слегка улыбается. — Всё будет хорошо. Я обещаю.       Она наконец-то устанавливает между ними дистанцию, обратно откидываясь спиной на сиденье. То ли Лекса пытается не обращать внимания на её странное поведение, то ли её это вообще не волновало. Кларк пытается успокоить свое дыхание, когда она смотрит на профиль Лексы, а затем переводит взгляд на Октавию.       — Иди сюда, — Октавия приходит в движение, наклоняясь через Лексу, обнимая Кларк не в совсем удобном положении. — Прости, что мы так отреагировали, это действительно немного шокирует. Ты здесь, и с тобой все в порядке, — Октавия разрывает объятия, но не отклоняется от Кларк, обхватив ладонями её щеки. Она всматривается в её лицо несколько секунд. Возможно Октавия хотела сказать что-то ещё, спросить что-то о реабилитации, но обстановка для этого разговора была максимально неудобная. — Я действительно рада тебя видеть, — всё же говорит Октавия, слегка ущипнув Кларк за щечку, возвращаясь на своё место.       Лекса не дура, и каждый второй знал куда и по какой причине пропала Кларк. К тому же, откуда ей знать про их с Рейвен отношениях? Если она интересовалась у своей сестры по поводу этого, то та точно ей все рассказала в красках. Кларк хочется сбежать отсюда. Она чувствует себя ужасно, когда начинает думать, что Лекса обо всем знает.       Мерфи паркуется через дорогу от дома Линкольна. Заглушая мотор, до них доносится музыка, что гремит во всем доме. Кларк выбирается из автомобиля первой, и Беллами сразу же, как вылезает следом, отводит её в сторону, чтобы никто не мог их подслушать. Он крепко обнимает её, закрывая собой обзор.       — Что ты приняла? — тихо шепчет он. — Позволь мне помочь тебе, — Беллами обнял блондинку крепче, не желая расставаться с ней.       Гриффин не хотела сейчас с этим разбираться, не тогда, когда она смотрит через плечо Блейка на Октавию и Лексу, что начинают подходить к ним. Кларк выбирается из захвата Беллами, разворачивается и уходит от их компании на ватных ногах. Ей срочно нужно было успокоить свою дрожь в теле.       — Эй, что случилось? — Октавия разворачивает к себе брата, требуя объяснений.       Беллами не сразу смотрит на сестру, не будет же он говорить Октавии, что Кларк обдолбана прямо сейчас. Лекса просто молча наблюдает за отдаляющейся блондинкой.       — Ничего, — он забирает из рук Мерфи ключи от своей машины.       — В каком плане ничего? — Октавия похоже не собирается отпускать эту странную ситуацию. Она хватает Беллами за толстовку, дергая на себя.       Блейк переглядывается с сестрой, сжимая челюсть.       Октавия опускает руку, но продолжает настороженно смотреть на него. Она очень хорошо знает своего брата, и то, насколько близки они были с Кларк, что тому не составит труда помочь Гриффин, если она попросит. Он поможет ей в любой ситуации, даже хуже, он не сможет ей отказать.       Мерфи начинает о чем-то разговаривать с Беллами, отвлекая от сестры.       Лекса до сих пор молча наблюдала за ними, пока на её телефон не пришло сообщение, сообщающее, что Аня и Рейвен подъезжают к дому Линкольна. В итоге они решили дождаться их у обочины.       Кларк пересекает дорогу с рекордной скоростью, желая смешаться с пьяной толпой подростков. Она кое-как проталкивается внутрь дома, потому что количество людей нереально огромное. Кларк волнуется и это практически перекрывает весь кайф. Этого недостаточно. Кларк идёт на второй этаж, выискивая ванную комнату. Открывая первую дверь, она натыкается на целующуюся парочку. Повезло, что дальше по коридору открылась вторая ванная комната, и она быстро проскальзывает туда, пока её не занял кто-то другой. Кларк облокачивается головой о дверь, глубоко дыша. Она знает, что если примет ещё одну таблетку, эффект будет сильнее, так как с приема первой её организм совсем не отошел.       Она легонько стучит головой о дверь и все же достает пакетик. Вынув карточку из заднего кармана джинс, Кларк раздавливает таблетку на крышке унитаза, разделяя порошок на две дорожки. Свернув купюру, дрожащие руки подводят к первой дорожке. Гриффин выдыхает через рот и вдыхает порошок через правую ноздрю. Её голова запрокидывается назад и организм реагирует. Плечи опускаются вниз, глаза закрываются. Ощущается расслабленность во всем теле и звон в ушах. Если Кларк примет вторую дорожку, не факт, что организм должным образом справится со всем этим дерьмом. До этого момента у неё не было обходимости увеличивать дозу. Звучит как проблема.       Кларк открывает глаза, и видит, что комната начинает дрожать. Или это её глаза пульсируют, она пока ещё не поняла. Гриффин подносит руки ко второй дорожке, и дергается, когда слышит как кто-то громко стучит по ту сторону двери.       — Блять, сколько можно там зависать, я сейчас обоссусь! — слышится пьяный женский голос по ту сторону двери.       Кларк хотела забить на это, но после слышит как начинают барабанить в дверь ещё сильнее, явно не собираясь отступать.       — Я сейчас выбью дверь, клянусь!       Бля. Отстой.       Кларк собирает порошок в ладошку и смывает содержимое в унитаз. Она поднимается с колен, и пересекает комнату шатаясь в разные стороны. Гриффин чувствует себя вполне хорошо, но было бы ещё лучше, если бы она занюхала последнюю дорожку. Не совсем с первой попытки ей удаётся открыть замок и открыть дверь.       Мия вваливается в комнату, чуть ли не снося Кларк на своем пути, попутно расстёгивая свою юбку. Похоже дело было серьезным, потому что её даже не волновало, остался ли с ней кто-то в ванной. Мия облегченно стонет, когда начинает опустошать свой мочевой пузырь. Кажется только сейчас она понимает, что не одна и дергает юбку вверх, насколько может, чтобы прикрыться, и вздергивает голову вверх.       — Боже, Кларк! — Мия расслабляет руки и отпускает юбку. — Ты маньячка что ли? — а после смеётся.       Кларк скатывается по двери вниз и садится на пол. Она разочаровано стонет.       — Стоун, ты обломала мне весь кайф. Мне пришлось спустить наркоту в унитаз из-за тебя.       — Ты опять что ли обдолбалась? — усмехается она и встает с унитаза, обратно натягивая на себя юбку. Шатаясь на месте, ей все же удается это сделать. — По-моему, ты итак уже хороша, — она протягивает ей свою руку. — Вставай.       — Кто бы говорил, — бубнит Гриффин.       Кларк цепляется за её руки и они немного заваливаются, не в состоянии балансировать на месте. Кларк смеется так сильно, что легкие начинают болеть от нехватки воздуха. Мия весело смотрит на неё. Была бы она намного трезвее, а не наоборот, то подумала бы, что Кларк начинает задыхаться от нехватки кислорода.       — Ну ты и идиотка, — Мия закидывает свою руку ей на плечо, и разворачивает их на выход. Она ждет ещё немного, когда блондинка успокоится, а после они выходят из ванной комнаты. — Ты почему не написала мне, что собираешься на вечеринку? — она повернула к Кларк голову. — Мы могли бы вместе повеселиться.       — Я и сама не знала, что приду, — отвечает Кларк. — Но я рада, что ты здесь. — улыбается во весь рот она. — Пошли выпьем.       — Чёрт, ты моя родственная душа! — Мия ещё ближе притягивает к себе Кларк, спускаясь с ней по лестнице.       Лекса мало что понимала в отношении Ани и Рейвен. Они какое-то время вроде как дружили, но дружбой это было сложно назвать. Больше было похоже на френдзону со стороны Рейес. Когда они приехали, Рейвен молча прошла мимо всех, улыбаясь, захватывает за собой Октавию, и исчезает в доме. Мерфи и Беллами ушли за ними, а Аня остановилась возле сестры, смотря им всем вслед.       — Ты как? — Лекса изучает взглядом состояние Ани. Её плечи почему-то были напряжены. Аня посмотрела на сестру, и Лекса увидела улыбку на её лице.       Рейвен, Октавия, Беллами и Мерфи собирались уже выдвигаться на вечеринку, как кто-то постучал в дом Блейков. Мерфи пошел проверять по видеонаблюдению, кого привело в их дом и когда увидел сестер, кивнул Беллами.       — Порядок. Говарды, — говорит Мерфи.       Рейвен недовольно смотрит на Октавию, просто потому что не хочет встречаться взглядом с Аней. В последнее время Говард не давала ей продыху, постоянно находясь где-то поблизости, будь то школа, вечеринка, прогулка с друзьями. Они находились в одной компании, и когда на Рейвен навалилось куча всего, единственное что ей хотелось — дистанцироваться от Ани. В последнее время её было слишком много. Рейвен хотела побыть одна некоторое время.       Беллами открывает дверь, попутно спрятав бабочку в задний карман.       — Привет, — здоровается Беллами, приглашая их внутрь.       Аня проходит первой, сразу же бросая взгляд на Рейвен, что даже не обращает никакого внимания в её сторону, притворяясь, что занята топом Октавии, поправляя бретельки на её плечах. Ей необходимо было чем-то занять себя. Лекса закрывает за собой дверь, пока Говард здоровается по пути с Мерфи, останавливаясь рядом с девочками.       — Привет, Октавия, — Аня здоровается с ней, но продолжает смотреть только на Рейес. Она ждет, пока у неё закончится терпение и та посмотрит на неё.       Рейвен не заставила себя долго ждать, когда недовольно разворачивается к ней, складывая руки на груди. Она выгибает бровь, в немом вопросе. Аня молчит, гадая, в чем причина её плохого настроения. Говард копалась в их переписке последний час, думая, в какой момент пошло что-то не так, почему за прошедшую неделю на её «Доброе утро» приходит сухое: «Утро». Либо же вообще оставался без ответа. Почему Рейвен невозможно было выловить, чтобы провести немного времени наедине. Раньше такого не было.       Октавия аккуратно исчезает, не желая попасть под горячую руку.       — Поговорим? — спрашивает Аня, постукивая ключами от машины по руке.       — О чём?       — О том, что с тобой происходит, — спокойно отвечает Говард, хотя её лицо выдает волнение.       — Так, всё, — Рейвен даже не пытается скрыть свою нервозность. Она пытается обойти её, но Аня преграждает ей путь. Рейвен пытается снова, но Говард не позволяет. — Прекрати, — она останавливается на месте.       — Только после тебя.       Ребята позади них непринуждённо разговаривают с друг другом, не желая участвовать в назревающей ссоре. Но Беллами все же отвлекается от разговора, пытаясь спасти ситуацию.       — Эм. Познавато уже, — Блейк смотрит на часы на своём запястье. — Может, поедем уже?       — Да, поехали, — Рейвен делает шаг вперед и Аня поступает аналогично, заставляя её отшатнуться назад, дабы не столкнуться лицами. Рейвен начинает раздражаться. — Я тебя сейчас ударю, если ты не пропустишь меня, — предупреждает она.       — Давай, — Аня делает ещё шаг, провоцируя.       — Так, всё, достаточно, — Октавия выходит из-за брата, направляясь в их сторону, но Лекса перехватывает её на пол пути.       — Дай им выговориться, иначе они убьют друг друга не сегодня, так завтра, — Лекса отпускает руку Октавии. — Нам нужно оставить их наедине.       — Что? — негодует Рейвен, услышав это. — Нет!       Блейк всегда и в любой ситуации была горой за Рейес, но в словах Лексы тоже был смысл. Она была согласна оставить их наедине, но на своих условиях.       — Рейвен, я буду прямо за дверью. Хорошо? Если Говард обидит тебя, то я накинусь на неё с кулаками, — Октавия переводит взгляд на Аню. — Поняла меня?       Аня не сдерживается и ухмыляется. Это правда было смешно, учитывая тот факт, что она была выше Октавии на две головы, да и по силе она явно уступала ей.       — О, ты хочешь проверить? — Октавия собиралась уже направиться в её сторону, но Беллами ловко ловит сестру в кольцо своих рук и разворачивает на выход. — Ну и сука у тебя сестра, Лекса, — последнее, что слышат Аня и Рейвен, перед тем как за ними закрывается дверь.       — Согласна, — говорит Рейвен, сверля дыру в затылке Говард.       Аня оборачивается к ней и всё веселье пропадает из её глаз. Она выдвигает правую ногу вперед, копируя позу Рейес.       — Вау. Ещё не слышала от тебя оскорбления в свой адрес. Может и правда, ещё ударишь меня?       Рейвен закатывает глаза и уходит на кухню. Аня следует за ней, останавливаясь у кухонного островка, пока она достает бутылку воды из холодильника.       — Сукой тебя назвала Октавия.       — Может скажешь уже, чем я заслужила такое отношение к себе? — Говард задевал холод, что так и сочился из Рейвен.       Рейвен делает пару глотков из бутылки, размышляя над её словами. Какое «такое» отношение? Рейес не посылает её прямым текстом нахер, как могла бы. Не было ни дня, когда бы она повела себя как сволочь по отношению к Ане. Возможно, кроме этого. Рейвен не знает, как выразить свои чувства, когда дело касалось Говард. Это тяжело. Их дружба всегда была тяжелой, потому что в ней были замешаны чувства. Влечение, которое перерастало в желание прикоснуться к её телу и поцеловать. Да, Рейвен осознавала это, но в её голове стоял какой-то блок, не позволяющий пересечь эту границу. Если честно, у Рейвен кончалось терпение.       Ведь Аня такая чуткая. Она знает, что Рейес будет разбита с утра после четырех часовой вечерней тренировки по легкой атлетике, потому по вторникам и четвергам перед учебой забирает её из дома, и отвозит в ближайшую забегаловку, чтобы позавтракать и выпить двойной эспрессо. Говард внимательно слушает и наблюдает, когда Рейвен разбирает и перечисляет каждую деталь двигателя от автомобиля, потому что в свободное от учебы и тренировок времени она изучает книги по механике. Аня вовлечена во все мечты и желания Рейес, потому что та не боится собрать гребанную ракету с нуля.       Никто и никогда не смотрел на Рейвен глазами Ани. Это будоражило настолько, что пугало. Рейвен не могла с этим справиться.       Она отворачивается от Ани и ставит бутылку на стол. Нет. Говард не заслуживала дермового отношения к себе. Рейес думает, что обязана объясниться перед ней и наконец-то расставить все точки над И, чтобы не продолжать и дальше мучить друг друга. Не смотря в её сторону, она думает, что способна с этим справиться.       — Всё дело в тебе. Ты заставляешь меня чувствовать то, с чем не может справится мое тело и разум. Раньше я думала, что это какая-то глупая шутка, когда между нами проскальзывал легкий флирт. Впервые, когда я почувствовала болезненное чувство в области груди, ты успокаивала меня после проигрыша бега с препятствиями. Ты наверное не помнишь этого, но в моей голове четко сидит это воспоминание, когда мы остались одни в раздевалке, и ты успокаивала меня, — Рейвен судорожно вздохнула. Её ладони вспотели. — Ты сказала, что это ерунда, по сравнению с тем, как усердно я тренировалась в поте лица, чтобы моё имя начали скандировать на трибуне болельщиков. Ты сказала, как сильно гордишься мной и поцеловала в лоб. Это наверное самое девственное, что могло со мной произойти, — усмехнулась Рейвен. — Когда ты меня обняла, я могла ощущать нажим твоих пальцев, и чувствовать, как сильно ты желала сделать иное. Твое дыхание было поверхностным, как и мое. Но ты ничего так и не сделала. И тогда я поняла, что не всё может сводиться к возбуждению и сексу. Это чувство было в сто раз лучше любого перепихона с незнакомцем. Не знаю, — она крепко держит руками край столешницы, не желая оборачиваться. Её молчание пугало.       Аня стояла как вкопанная, даже не подразумевая, что их разговор мог начаться с этого. Говард часто представляла себе, где они наконец-то признаются друг другу в чувствах, и в её голове это было представлено совсем при других обстоятельствах, в ином месте. Не тогда, когда Рейвен выглядела на грани, чтобы совершить ошибку. Этот разговор не должен был состояться. Пока нет.       Но Аня ничего не может с собой поделать, когда слышит, как Рейвен замысловато и расплывчиво признается в своих чувствах к ней. Говард не из трусливых, но что-то заставляет её молчать, опасаясь за собственные слова. Аня осторожно подходит к Рейвен со спины, и неуверенно обхватывает её за талию. Она ждет какой-либо реакции, но когда та ничего не делает, опускает подбородок на её плечо, касаясь её щеки. Они судорожно выдыхают вместе, даже не замечая, как задерживали дыхание.       — Мои родители всегда принимали меня как должное. Они хотели, чтобы я хорошо училась, и я учусь. Папа хотел, чтобы я построила спортивную карьеру и я пытаюсь. Мама хотела, чтобы я была гуманитарием, и в свободное время я изучаю механику. Я пытаюсь делать все это, но по их мнению этого не достаточно.       Аня смелее обхватывает Рейвен, крепко обнимая её живот руками.       — И когда я впервые услышала, как кто-то гордится мной, даже когда я потерпела поражение, это.. — Рейвен глубоко вздохнула. — Я чувствую, что могу свернуть горы. Вот что ты заставляешь меня чувствовать.       Рейвен переполняли чувства, она больше не могла с этим справиться. Она замолчала, пытаясь сдержать подступающие слезы. Аня ослабляет руки и разворачивает её к себе. Глаза Рейвен блестели, от того цвет её глаз стал более выразительным.       Рейвен говорит, что делает присутствие Ани в её жизни, но та даже не подозревает, что делает аналогичное по отношению к Говард. Из-за родителей Рейвен не видит плоды своих стараний. Она не заметила, как за последний год сама Аня кардинально изменились. Не то, чтобы они очень хорошо друг друга знали, но достаточно для того, чтобы понять какой перед тобой человек. У Говард всегда была разгульная жизнь, она позволяла себе многое. Но после встречи с девушкой, что стояла напротив неё, у Говард пропала своенравность. Она стала смотреть на жизнь по-другому. Рейвен хоть и была тусовщицей, но она умела правильно расставлять приоритеты. Она никогда бы в жизни не пошла на вечеринку, если на следующий день в расписании стояла контрольная. Нужно было подготовиться. Рейвен удвоит часы тренировок, если это означало, что она недостаточно приложила сил на предыдущем забеге. Даже эти мелочи делали что-то с мозгом Ани. До этого она не встречала никого похожего на Рейвен. Она была умна не по годам, даже если её в какой-то степени принуждали к этому. И Если бы Рейвен не была сама заинтересована в этом, то и не было бы таких высоких результатов.       Говард нравилось находиться в её компании. Они дополняли друг друга как единое целое. Рейвен учила чему-то новому Аню, и меньшее, что та могла ей предложить — поддержку и заботу. Все её нутро желало продать Рейвен свою душу. Аня по началу не замечала, когда на очередную пятёрку отвечала — «молодец», или, «я знала, что ты с этим справишься». Все это началось, казалось бы, с незначительных слов, но с каждым новым днем их отношения к друг другу только крепли и перерастали во что-то большее.       И все эти вещи привели их в этот дом, на эту кухню.       Аня осторожно проводит ладонью по её щеке, запуская пальцы в волосы. Она нежно массировала затылок, и Рейвен, кажется, успокаивалась.       Сделать первый шаг всегда страшно. Это означает, что как раньше уже не будет. Прошло столько времени, и это притяжение, наконец, нашло свою точку.       Аня слегка надавливает и тянет Рейвен на себя. И губы сталкиваются в нежном поцелуе. Они двигаются в медленном и размеренном темпе, никакого намёка на животную страсть, что определенно была где-то в потёмках их душ. Они ещё успеют узнать, что значит не насытиться друг другом.       Рейвен первая выдыхает и улыбается в поцелуе. Аня тоже улыбается, и зубы их сталкиваются. Говард немного отстраняется и смотрит на Рейес со всем обожанием.       — Ты заставляешь меня чувствовать тоже самое, — Рейвен хмурит брови, давно позабыв о своих словах. — Я о том, чтобы свернуть горы, — Аня широко улыбается её замешательству. — Я чувствую себя сильной рядом с тобой. Я хочу быть твоей девушкой. Официально.       Рейвен с легкостью смеется, уткнувшись лбом в её плечо. Все её нутро визжит. Она ни за что бы не поверила в это десять минут назад.       — Боже, да, — выдыхает Рейвен и снова поднимает к ней голову. — Да!       Аня улыбается вместе с Рейвен и быстрым рывком притягивает к себе в плотную. Она целует её с бо́льшим желанием, чем до этого. Рейвен обхватывает её за шею, притягивая к себе ближе, несмотря на то, что между ними итак не осталось свободного пространства. Рейес приоткрывает рот, приглашая Аню, и та без промедления сталкивается с её языком.       Рейвен делает несколько шагов назад, упираясь о край столешницы. Она лихорадочно размахивает руками по поверхности стола, сдвигая со своего пути любые преграды. Говард быстро понимает намек и, обхватив за бедра, поднимает на столешницу. Рейвен не отвлекается, даже когда по левую сторону от неё что-то разбивается, но Аня, она конечно же проверит в чем дело.       Говард со вздохом отрывается от губ своей девушки, смотря на разбитую вазу. В этот же момент ручка входной двери дергается вниз пару раз, видимо встречая преграду по ту сторону, но все же дверь распахивается и через неё врывается Октавия. Ане за это время удалось отстраниться от Рейвен и присесть на корточки возле разбитой вазы. Она как ни в чём не бывало равнодушно оглядывается на Блейк, а после бросает взгляд на раскрасневшуюся Рейвен. Конспиратор из неё ужасный.       Октавия быстро смотрит на всю сложившуюся картину.       — Я убью тебя, Говард!       Рейвен вовремя сползает со столешницы и преграждает ей дорогу.       — Эй, О, успокойся, — Рейвен прыскает от смеха, не сдерживаясь. Октавия пылко смотрит на подругу, не понимая в чем дело.       Все, кто был снаружи, забежали в дом, и увидев лица девушек, весело переглядываются с друг другом.       — Какого чёрта? — Октавия отходит назад и смотрит на Рейвен.       — Простите, все в порядке, — Рейвен улыбается, смотря на всех через плечо Октавии.       — Все ок. Я случайно уронила вазу, когда запрыгнула на столешницу, — она оглядывается на Аню и замечает, что она сдерживает свою улыбку. Говард не помогает.       — На кой черт тебе запрыгивать на неё, когда стул стоит рядом? — произнесла Октавия, а после до неё доходит, и она внимательно оглядывает подругу. — Оу. Ты, то есть вы... — Октавия начинает показывать пальцем между Рейвен и Аней.       — Да, теперь она моя девушка, — горделиво отвечает за неё Аня. Рейвен чуть не поперхнулась собственной слюной, оглядываясь на неё. Она не ожидала, что та так быстро об этом заявит.       — О боже мой! — Октавия захлопала в ладошки, подпрыгивая на месте. — Наконец-то! — она кидается в объятия шокированной Рейвен.       — Поздравляем, — весело говорит Беллами за ними. — Тогда, раз всё решилось, поедем уже?       — Вы езжайте, мы сначала уберем весь этот беспорядок, и следом за вами, — говорит Аня. — Места все равно на всех не хватит.       Октавия отпускает Рейвен, чмокая её в щечку.       — Только на моей кровати не трахайтесь, — шепчет Октавия, чтобы никто не услышал.       Уши Рейвен порозовели от слов подруги. Она брезгливо отталкивает Блейк от себя.       — Отвали.       Когда Рейес оборачивается к Ане, та весело шевелит бровями, явно подозревая, от чего покраснели её уши. Она фыркает и показывает ей средний палец.       — А по мне не видно? — улыбается Аня. — Все просто замечательно.       — Тем не менее, тебя что-то беспокоит, — просто констатирует Лекса. — И мое чутье подсказывает мне, что это что-то связанно с твоей новой девушкой.       — Слушай, Лекса, у неё семейка чокнутая, которая ни во что её не ставит. Рейвен чувствует себя плохо по поводу этого. Конечно, я переживаю за неё.       — Прямо как у нас с тобой, — Лекса толкает её плечом.       Аня закатывает глаза и толкает сестру, чтобы та шла вперед.       — Да, прямо как у нас.       Когда Лекса идет рядом с Аней к дому Линкольна, все оглядываются на неё. Только некоторые здороваются с ней по пути, узнавая её из прошлых вечеринок Говард. То, что у Ани была сестра, мало кто знал, но такие были. Пройдя через толпу, они заходят в дом. Аня рассказала Лексе, что Коллинз — тот мудак, который подрезал её, будет на этой вечеринке. Сестра просила не наводить много шума, потому что лично была знакома с Линкольном, и относилась к нему более менее, нежели наоборот.       Между ними однажды произошло небольшое недоразумение, когда он решил подкатить к ней свои яйца. Получив жесткий отказ, Линкольн больше не лез к Ане, и она аналогично. После этого они пару раз пересекались на школьном матче и подшучивали друг над другом по поводу этой ситуации. Они вроде как были знакомы, здороваясь друг с другом в стенах школы. На этом всё.       — Я не собираюсь устраивать из этого драму, просто поздороваюсь. Но перед этим мы сначала повеселимся, — Лекса слышит громкий смех, хотя это было практически невозможно из-за оглушительной музыки. Она смотрит в сторону лестницы, что ведет на второй этаж, и видит блондинку в обнимку с какой-то девушкой. А внимания Гриффин хоть отбавляй.       — Давай только не как в прошлый раз. Без скорой и всё такое. У меня все-таки здесь девушка.       Лекса следит за парочкой, что уходит, по-видимому, на кухню, скрываясь из её поля зрения.       — Ты теперь везде будешь кичиться этим? — Лекса оборачивается к сестре.       — Да пошла ты, — Аня усмехается, замечая Рейвен в компании Октавии, когда они по очереди кричали друг другу в уши, что-то бурно обсуждая. — Могла бы порадоваться за сестру.       — О, я очень рада за вас. Наконец-то твое внимание будет обращено на кого-то, кроме меня.       — Иди поплачь в сторонке, — Аня посылает ей воздушный поцелуй. Она определённо была в наилучшем настроении, чтобы так подшучивать над сестрой.       Лекса хмыкает и уходит вместе с сестрой в сторону Октавии и Рейвен. А вот её настроение от чего-то было не таким задорным.       Кларк и Мия вваливаются на кухню, бегая глазами за какую бы бутылку можно было уцепиться. Мия нагло хватает из рук какого-то парнишки текилу, быстро чмокая его в щеку, как бы благодаря. Кларк смеется поведению когда-то бывшей подруги и запрыгивает на кухонный островок. Парень жадно оглядел Мию с ног до головы, подмигнув.       — Урок номер один: обязательно поблагодари своего спасителя, — Мия трясёт полупустой бутылкой перед глазами Кларк.       Кларк была слишком обдолбанной, а Мия слишком пьяной, чтобы обращать своё внимание на кого-то вокруг, поэтому они фокусировались только друг на друге. Мия одним движением открутила крышку и приготовилась было разливать по стопкам, но поняла, что про них то они и забыли. Они опять засмеялись как дуры, привлекая к себе небольшое количества внимания.       — Рюмки, Кларк. Как мы могли забыть про них? — смеется Мия. — Ладно, сейчас разберемся.       Стоун подходит к Кларк вплотную, открывая позади неё шкафчики.       — Да, вот же они! — она достает две рюмки и показывает их Кларк, как какой-то трофей.       Мия ставит их рядом с Кларк, пошатнувшись, чуть ли не падая в сторону. Блондинка успевает уцепиться рукой за её талию, чтобы та не упала и приводит в ровное состояние. Кларк улыбается ей, пока Мия разливает текилу. Она подносит Кларк стопку и чокается с ней.       — За нормальную, наконец-то, встречу.       Они выпивают содержимое и звонко опускают стопки. Кларк приятно обжигало горло, она пока не чувствовала воздействия алкоголя, но, кажется, скоро пожалеет об этом. Наркотики и алкоголь — зло. И может Кларк когда-нибудь поймет это, но точно не сегодня.       Кларк не думает об этом, но знает, что волнуется по поводу недавней встречи бывшей подруги. Могла ли вообще Гриффин называть Октавию бывшей подругой? Она кажется была рада видеть её, и вражды как таковой от неё Кларк не заметила. Что касается Рейвен, она точно не могла сказать. Она её ненавидит — это факт. И Кларк больно осознавать это в каком бы состоянии она не была.       — Эй, ты чего? — Мия подняла подбородок Кларк, замечая в глазах той тоску.       Только из-за обострения чувств Гриффин ненавидела наркотики. К сожалению у неё не было пульта, чтобы переключать своё настроение на какое захочется. Дело в том, что подводит тебя принять наркотики. Когда ты счастлив, весь кайф протекает в ярких красках и беззаботном веселье, а когда принятие происходит в плохом настроении, ты тоскуешь, впадаешь в депрессию, а иногда, когда совсем паршиво, дело может дойти до самоубийства. Но у Кларк не тот случай. Ей ни хорошо, ни плохо. Кларк больно. А от этого только хочется рыдать и в чем бы то ни было искать облегчение. Наверное поэтому она сейчас пьёт. Знает, что будет плохо потом, но это должно ей помочь сейчас. По крайней мере она надеется на это.       — Давай выпьем, — Кларк сама разливает до краев, и передаёт рюмку Мии.       Она не тот, кто говорит тост, поэтому молча опрокидывает содержимое, прищурившись. Да, теперь она начинает сильно пьянеть.       — Да ты чокнутая, — Мия выпивает за ней следом, и опустив рюмку, пристально смотрит на блондинку. — Как ты себя чувствуешь?       — А по мне не видно? — Кларк облизывает губы, задорно улыбаясь. Перед глазами все расплывается.       — Я вижу только то, как ты убегаешь от проблем, — Мия оглядывается назад. — Рейвен.       Как только это имя соскальзывает из её рта, Кларк смотрит поверх головы Мии и замечает неподалеку компанию из Рейвен, Октавии, Ани и Лексы. Они разговаривали друг с другом, периодически над чем-то смеясь. Рейвен выглядела такой жизнерадостной, будто её ничего в жизни не волновало. Аня собственнически держала её за талию и улыбалась, пока она что-то рассказывала остальным. Кларк была приятно удивлена, что у них наконец-то все сложилось. Она и не заметила, как сама начала улыбаться.       Мия наблюдала за реакцией Кларк, и понимала, как та по ней до сих пор скучала.       — Я не в курсе, что между вами произошло, и почему ваша дружба прекратилась, но, думаю, вам есть о чем поговорить, — Мия ловит взгляд Кларк. Она переводит свой затуманенный взгляд к Мии и долго смотрит. Её улыбка постепенно исчезает.       — Ей будет лучше без меня, — всёже говорит Кларк. — Я никогда раньше не видела её такой счастливой, — её губ касается полуулыбка, но не трогает глаз. — Правда в том, что Рейвен изменилась за прошедший год, а я осталась все на том же месте.       Мия понимала о чём идет речь.       — Ты никогда не хотела завязать? — Мия замечает, как та вновь улыбается, прячась за фасадом веселья, не показывая своих истинных чувств. — Я серьезно, Кларк. Объясни мне, почему ты не пытаешься справиться со всем этим дерьмом?       — В этом наше с тобой различие, — Кларк снова разливает текилу, просто чтобы чем-то себя занять, потому что не хочет смотреть на Мию. — Ты осуждаешь это, а для меня это то, без чего я не могу жить.       Кларк снова выпивает и с некой резкостью ставит стопку на стол. Она раздражена тем, что каждый пытается вбить ей, что наркотики это зло. Кларк и без того это осознает. Но для Кларк это выход из травмирующего прошлого. Ей больно жить, осознавая жестокую реальность. Отец умер. Их семья в огромных долгах, и мама разбита из-за всех этих вещей. Мэди хоть и не подает виду, но сломлена внутри. И чтобы не чувствовать всего этого, Кларк справляется по-своему. Да. Кларк ещё никогда всерьез не задумывалась завязать с наркотиками.       — Давай больше не будем поднимать эту тему. Мы все-таки здесь не за этим.       Мия, как и попросила блондинка, не стала развивать эту тему дальше, замечая, как Кларк закрывается от неё. Так было и десять лет назад. Её лучшая подруга перестала с ней делиться своими переживаниями, а после и вовсе исчезла из неё жизни. Мия никогда не станет ближе к Кларк, чем на расстоянии вытянутой руки. Это их реальность.       Подвыпившая толпа подростков начала веселится по полной. Диджей крутил популярные песни, подпитывая своих слушателей, чтобы те начали подпевать трек за треком. Так оно и было. Те кому не лень, пели в унисон Дрейку, пока остальные отрывались на импровизированном танцполе в гостиной.       Разговор Кларк и Мии протекал в пьяном бреду, в особенности, когда язык первой начал все чаще заплетаться, выдавая иногда несуществующие слова. Они веселись, пока их не заметил Беллами.       Прикусив нижнюю губу, он качал головой под бит, пока подходил к девочкам. Кларк и позабыла каким он бывает весельчаком. Он остановился между Мией и Кларк, когда они смеялись над очередным подшучиванием.       — Чем занимаетесь? — Беллами пытается перекричать музыку. — Можно мне с вами?       Мия, которая продолжительное время стояла в пространстве Кларк, притягивает блондинку, ревностно прижимая к себе.       — Только через мой труп.       Кларк поднимает голову вверх, заливаясь вместе с Мией смехом. Когда она фокусирует внимание на Беллами, она видит его широкую улыбку. Его глаза сияют, смотря на девочек. Кларк выпутывается из объятий Мии и протягивает свою руку к волосам Беллами, взъерошивая их. Теперь его прическа была в хаосе.       — Черт, я так тебя люблю, — Кларк крепко обнимает Беллами, а после влажно целует его в щеку.       — Кларк, да ты в стельку, — улыбается он, но не отстраняется. — Но я все-таки рад, что ты наконец-то по настоящему улыбаешься.       Где-то из-за спины Блейка появляется Линкольн, останавливаясь, чтобы поздороваться с Беллами, но задерживается, замечая Кларк.       — Надо же, кто вернулся в строй, — Линкольн пожимает её руку. — Вижу, вы хорошо проводите время, — он мимолетно кидает взгляд на практически пустую бутылку текилы. — Может вам ещё бутылочку? — он указывает взглядом на бутылку, и, не дожидаясь ответа, говорит: — Я сейчас.       Ребята хотели отказаться, но кажется, его не волновал их ответ. Они опять переглядываются между собой, улыбаясь.       — Он всегда такой добряк. Следит, чтобы у всех всё было, — говорит Беллами, а потом, будто опомнившись, отчитывает девочек. — Вы вообще почему только пьете? Пошли разрывать танцпол, — Беллами обходит Мию, приводя её плечи в движение, и смотрит через них на Кларк. — Давайте разомнем ваши косточки.       — О, боже, нет.. — хнычет Кларк.       Мия чуть ли не визжит от счастья, когда оборачивается к его телу и легонько толкает в грудь, подсказывая шагать в сторону танцпола. Стоун успевает ухватиться за руку Гриффин и тащит её в гостиную.       Так получилось, что Лекса и остальные расположились напротив танцпола, и она могла спокойно рассмотреть весь контингент. Время от времени она скучающе оглядывала парней и полураздетых девушек, что танцевали под такт песни. Кто-то не чувствовал ритма и просто подпрыгивал в припев, не зная слов, а кто-то просто обжимался друг с другом. Лексе было скучно. Ей не хватало драйва, она как-будто попала на самую худшую тусовку в её жизни.       Говард пьет тёмное пиво, когда её глаза замечают Беллами, что за руки ведёт какую-то девушку, которая ведет позади себя блондинку. Лекса выпрямляется, когда замечает подвыпившую блондинку. Дело не в том, что она случайно ловит её взгляд на себе, она просто решила сменить свою позу, потому что стояла в одном положении весь предыдущий час.       Беллами и Мия сразу же попадают в такт, кружась вокруг неуверенной в движениях Кларк. Блондинка правда пытается почувствовать песню, но из этого мало что выходит, её ноги будто не слушаются, а тело сковывает все движения. На помощь ей приходит Беллами, без всякого умысла кладет на её талию руку, раскачиваясь вместе с ней. Он что-то шепчет ей, и Кларк оборачивает голову к Лексе, сразу же ловя на себе взгляд. Кларк улыбается. Черт, она широко улыбается и звонко смеется, когда снова смотрит на Блейка, оперившись рукой в его грудь. Линкольн подходит к Беллами, и пытается незаметно от остальных всучить ему бутылку водки, когда Мия перехватывает его на пол пути и неожиданно запрыгивает на него, заставляя того уцепиться в её бедра, чтобы не свалиться. Стоун волнообразно двигается на нем, вытягивая из Линкольна зловещую улыбку. Он уверенно перехватывает её спину рукой с бутылкой, когда другая сжимает ягодицу. Линкольн наклоняет Мию вниз, и кружит.       До этого Лекса слышала рядом с собой гул из разговоров, но скинув оцепенение, она оглядывается на Октавию, Рейвен и Аню, что с приоткрытыми ртами смотрят в их сторону. Если Октавия и Аня выглядели удивлённо, то Рейвен выглядела так, что готова начать с ними драку.       — Какого, блять, хуя? — озвучивает Рейес и все переводят к ней взгляд. — Что здесь делает Кларк?       Лекса и Октавия переглядываются между собой. Аня серьезно смотрит на свою сестру.       — Наверное тоже самое, что и мы, — отвечает Лекса, игнорируя сестру. — Просто тусуется.       — Просто тусуется? — Рейвен будто выплевывает слова в Лексу.       Аня снова обнимает Рейвен, притягивая к себе.       — Не обращай внимание на неё, — пытается успокоить свою девушку Аня. — Кларк больше нет в твоей жизни.       Рейвен смотрит куда-то в сторону, качая головой. Дело не в том, что она ненавидела Кларк. Нет. Когда Рейвен впервые за долгое время увидела Кларк, это что-то делало с её головой. Она никогда в жизни не забудет безжизненное выражение своей лучшей подруги, когда та лежала на полу в своей комнате с пеной у рта. А сейчас Кларк, как ни в чем не бывало, танцевала с Беллами и широко улыбалась. Это было совсем несопоставимо с её воспоминаниями.       Рейвен снова смотрит в центр гостиной, где Беллами вместе с Кларк кружатся в полном забвении. Это ведь во всем была его вина. Он толкал ей дурь в неизмеримом количестве, и его совсем не волновало состояние Кларк за прошедший год. Этот ублюдок никогда не пытался поинтересоваться состоянием её подруги у её семьи. Кларк могла умереть на глазах Рейвен, а Беллами отделался лишь разбитым лицом. Все эти чувства болезненно сжимали грудную клетку Рейвен.       Прошла целая неделя, а Кларк так и ни разу не пыталась с ней связаться, когда Рейвен ждала её звонка, либо же стука в дверь. Она закрылась от всех, не зная что делать с этим дальше. Сначала она злилась, и всеми способами пыталась выкинуть свою близкую подругу из головы, но так или иначе сердце упорно продолжало переживать за её. Нельзя так просто выкинуть человека из своей жизни, который в самые сложные времена всегда был рядом с тобой. Их дружба не подчинялась вопреки судьбе. Рейвен была не способна выкинуть Кларк из своей жизни, когда та так много сделала для неё.       Рейвен хочет подойти к Кларк и крепко обнять её, несмотря на противоречивые чувства внутри неё. Она не понимала, как до этого сильно желала услышать её голос. Когда Кларк смеется в руках Беллами, это разбивает её сердце. Она так счастлива рядом с ним.       Аня прижимается к Рейвен, закрывая своим телом ото всех. Она утешительно водит рукой по её спине, вызывая мурашки на теле Рейес. Аня соприкасается с её щекой.       — Детка, — выдыхает Говард.       Это слово что-то делает с её телом, и Рейвен ещё сильнее прижимается к горячему телу Ани. Чувств слишком много. Её тело подрагивает.       — Я скучаю по Кларк, — шепчет Рейвен, но Аня четко её слышит, несмотря на громкую музыку. — Я так сильно люблю её.       Аня молча опускает подбородок на голову Рейвен и тяжело вздыхает. Она не тот человек, который может встать между ними. Рейвен мало что рассказывала о случившемся. Всё, о чем она знала, что Кларк принимала и у неё случился передоз. Она даже не подозревала, что действительно чувствовала Рейвен прямо сейчас. Аня не знала, но могла предположить, что это было чем-то ужасным для неё. Говард хотелось бы вобрать всю боль Рейвен, чтобы та почувствовала себя лучше. В данный момент на это был способен лишь один человек.       — Хочешь я приведу Кларк?       Рейвен сжимает в кулак воротник рубашки Ани и отвечает:       — Нет, — она всхлипывает. Аня ещё крепче сжимает её в своих руках, пряча от посторонних глаз. — Не здесь. Не сейчас.       Рейвен упорно сдерживает слезы, и глубоко дышит.       — Я хочу выпить.       — Конечно, — отвечает Анья. — Сейчас, детка, — она оборачивается к Лексе и Октавии. — Принесите, пожалуйста, что-нибудь покрепче. Мы задержимся.       Лекса и Октавия отрываются друг от друга, и все, понимая, уходят на поиски.       Пошарив в гостиной и на кухне, они естественно ничего не находят. Все давно было либо выпито, либо разбросанно по полу. Логично было бы обратиться к хозяину дома, но Линкольн и Мия давно пропали с их радаров.       — Может Белл знает где Линкольн? — задается вопросом Октавия. — Пойдем, спросим.       Лекса соглашается с Октавией и они идут на танцпол. Блейк по прежнему танцевал в компании Кларк, которая уже во всю отдавалась неизвестным ей песням. Беллами пытался перекричать Кларк, которая пыталась заткнуть его рот рукой, перепевая. Со стороны они просто толкали друг друга во все доступные места и смеялись над абсурдностью их действий. Когда Октавия приближалась к брату, тот, не подрасчитав силы, отпихивает Кларк назад, заставляя врезаться в тело Лексы. Она по инерции хватается за неё, чтобы та не свалилась на пол. Беллами сначала с ужасом наблюдает за её падением, но когда замечает, что Лекса ловко ловит её, быстро отзывается на голос Октавии.       Гриффин застыла в руках Лексы, не оборачиваясь. Она не знает, но чувствует её парфюм, что неосознанно въелся в её память, когда они ехали в одной машине. Кларк прикрывает глаза, замедляя дыхание. Лекса дышит ей в затылок, до сих пор не опуская своих рук. Она будто бы выжидает, ждет дальнейших действий или намека. Когда Кларк опускает свои руки на неё, чтобы опустить их, Лекса делает совершенно иное, и разворачивает её к себе. Кларк открывает глаза и сталкивается с зеленым омутом. Лекса будто бы в трансе смотрит на неё. Её руки до сих пор покоились на талии блондинки. Когда Кларк выдыхает, пальцы на её талии сжимаются, и Лекса приходит в действие.       — Потанцуем? — Говард делает шаг вперед, когда Кларк пытается сделать два назад. Лекса притягивает её на себя, не отступая. — Отказ не принимается.       — Лекса, — все что может произнести Кларк и цепляется за её плечи, потому что не может устоять на месте.       Она увереннее обхватывает её за талию, прижимая к свою телу. Они до сих пор стояли на месте, когда вокруг них играла динамичная песня, производя вокруг возбужденной толпы диссонанс.       — Ты помнишь моё имя, — Лекса все-таки создает между ними небольшое расстояние, чтобы они могли двигаться.       Говард поначалу раскачивает Кларк под стать своим движениям, прикусив губу. Блондинка сначала не уверенно, но все же поддается девушке напротив, уже сама раскачиваясь под бит. Их движения были плавными и размеренными, все ещё не попадая под темп. Это было недостаточно. Они никаким образом не соприкасались. Лекса вновь разворачивает Кларк к себе спиной, прижимая к себя. Руки Лексы опускаются вниз, находя своё место где-то между талией, ближе к бедрам. Кларк чувствует, как вздымается грудь Лексы, когда она периодически опускается по её телу чуть ниже, и вновь поднимается, чтобы откинуть голову назад. Говард даже не замечает, как сжимает её бока, не ослабляя своей хватки.       Беллами с Октавией давно наблюдали за ними со стороны, созерцая близость между ними. Они встретились лишь единожды, но их притяжение осталось таким же, как и год назад.       — Может оставим их наедине? — ухмыляется Беллами. — Им, кажется, хорошо друг с другом.       — Да, пошли уже отсюда, — соглашается Октавия.       Блейки уходят на задний двор, где, со слов Беллами, он видел в последний раз Линкольна. Октавия действительно находит его взглядом, в компании Коллинза, что по очереди весело распивали спиртное из бутылки. Финн выглядел пьяным, и если Октавия и ловит взглядом своего бывшего парня, в обнимку с какой-то брюнеткой, то тот даже не обращает на неё внимание.       — Так вы расстались? — интересуется брат.       Октавия игнорирует вопрос Беллами и стремительно проходит мимо него, останавливаясь возле Линкольна, нарушая их круг общения. Коллинз только сейчас замечает Блейк, которая всем видом не показывает никакого интереса в его сторону. Он ближе прижимает к себе свою пассию за задницу, и смотрит на её реакцию.       — Эй, Линк, у тебя ещё что-то осталось из спиртного? — Октавия краем глазом замечает, как Коллинз лапает девушку рядом с собой и смотрит в её сторону.       Взгляд Линкольна метается между бывшей парочкой, и чтобы не разжигать огонь, отвечает слишком быстро.       — Да, конечно, — Линкольн отпивает из бутылки, и поворачивается к Беллами. — Посмотрите в моей комнате на подоконнике, там что-то оставалось.       — Жажда замучила? — Коллинз вставляет свои пять копеек, заставляя Октавию бросить свой взгляд на него. Финн наклоняет голову, когда девушка возле него запускает свою руку ему в волосы, и целует в шею, а после облизывает языком.       Блейк долго не думала, когда схватила Линкольна за шею и грубо наклонила для страстного поцелуя. Она запускает свой язык, сразу сталкиваясь с чужим. Они целуются лишь мгновение, и также быстро и ошеломляющее отстраняются друг от друга. По правде говоря, Октавия и не надеялась, что тот ответит на её поцелуй, но так даже лучше. Коллинз в бешенстве. Линкольн же выглядел захмелевшим и испуганным произошедшим.       — Спасибо, — она облизывает свои губы, и подмигивает ему.       Коллинз моментально отталкивает от себя девушку и расталкивает их в разные стороны.       — Какого хуя! — Коллинз обращает свой гневный взгляд на друга, а после смотрит на Октавию. — Пошла нахер, гребанная шлюха!       Беллами быстро реагирует и толкает Финна от своей сестры, и тот падает на газон.       — Не смей трогать её, — Блейк опасно смотрит на Коллинза. — Пошли, — он грубо хватает за запястье сестру и направляется обратно в дом.       Сестра дергается в его руках, не позволяя увести себя.       — Какого чёрта ты творишь?! — Беллами останавливается в дверях, и разворачивает к себе сестру. Он был зол из-за поведения Октавии. — Не позорь меня.       — Пошел ты! — Октавия выдёргивает свою руку из его захвата и пылко отвечает — Кто кого ещё позорит!       Беллами не успевает ответить, как в его челюсть со всей силы врезается кулак и он ударяется головой о стену. Коллинз пошел прямо за ними, не позволяя быть униженным. Финн был слишком пьян и зол. Он хватает Октавию за шею и сильно сжимает вокруг неё свои пальцы. Октавия не может вздохнуть, уцепившись ногтями в его руку.       — Ты и твой брат будете гнить в тюрьме, — он толкает Октавию на пол, от чего все вокруг разбегаются по сторонам, создавая вокруг них круг. — Ничтожество!       Аня и Рейвен оборачиваются в сторону грохота, и замечают Октавию в ногах Коллинза. Они моментально спешат в их сторону. Как и все остальные, Лекса с Кларк замечают происходящее, и появляются возле толпы в рекордные секунды. Музыка останавливается, и теперь был слышен только громкий гул из разговоров.       Аня, Рейвен и Лекса врываются в этот круг, когда Кларк останавливается возле Беллами, помогая ему подняться на ноги, когда тот стирает ладонью кровь с разбитой губы.       Рейвен помогает подняться на ноги Октавии, в то время, как Аня отталкивает в грудь Коллинза, заставляя отдалиться от них. Лекса стоит плечом к плечу со своей сестрой. Парни из компании Финна встают за его спиной. Назревала драка.       Коллинз расхаживал возле них как дикое животное перед своей добычей.       — Говарды.. — он качает головой, усмехнувшись. — Проваливайте нахер из этого дома! — Коллинз ведет себя как хозяин вечеринки. — Кто вас вообще сюда позвал?       — Наверное тот же человек, что и тебя, — отвечает Аня.       Колинз продолжает качать головой, поджав губы. Его разгневанное лицо покраснело.       — Как же ты меня заебала, Говард. Затычка в каждой дырке, — Коллинз подходит к ней ближе, и повышает голос. — Пошла нахуй отсюда! Или я каждую из твоих сучек, включая тебя саму, вышвырну отсюда лично.       Аня не сдвинулась с места ни на шаг. Она кидает взгляд на сестру, и дьявольской ухмылкой ухмыляется.       — Мы уйдём, но только после того, как ответишь за то, что сделал.       Коллинз смотрит туда же, куда и Говард, и натыкается на ту девку, что сегодня подрезал.       — Ты вообще кто такая? — он брезгливо оглядывает её.       Лекса не боится и подходит к нему, вставая напротив него.       — Лекса Говард, приятно познакомиться, — она обхватывает его за шею и со всей силы бьет лбом.       Коллинз отшатывается назад, но его друзья ловят его за руки, отталкивая назад в центр круга. Он громко рычит, схватившись за нос.       — Тебе пиздец!       Финн резко кидается в её сторону, и в этот же момент Беллами выхватывает у кого-то бутылку коньяка и разбивает её о голову Коллинза. Он падает на пол и Блейк вырывается из рук Кларк и садится на его тело, нанося удар за ударом по лицу. Его дружки кидаются в его сторону и Аня с Лексой отражают нападения в сторону Беллами. Заварилась драка. Лекса наносит удар по челюсти первого парня, и ловит второго за руки, оборачивая к сестре. Аня без шансов нокаутирует его, отправляя в нокаут. Третий сталкивается с ногой Лексы, ударяясь о стену рядом с Гриффин. Другие тут же отступают от них, понимая, что с ними лучше не иметь дел. Как бы Лекса и Аня не желали, чтобы Финн остался без лица, но неприятности им не нужны были. Они в четыре руки поднимают Беллами с Коллинза и отталкивают назад. Мерфи вовремя появляется и крепкой хваткой уводит из дома.       Лекса бросает напряженный взгляд на ошеломленную блондинку и протягивает к ней разбитую руку. Гриффин могла бы подумать над этим действием немного дольше, но сейчас не время и не место, чтобы воспринимать это действие в каком-либо ключе, поэтому быстро вкладывает ей свою ладонь. Рейвен и Кларк только сейчас сталкиваются нервными, испуганными взглядами. Если первая и обращает своё внимание на их сцепленные руки, то ничего не говорит по этому поводу, поддерживая Октавию за талию.       Аня смотрит сверху вниз на избитого Коллинза и низким, гневным тоном произносит:       — Если ты ещё хоть раз прикоснешься к кому-то из нас, то в следующий раз мы не остановимся, — затем Анья переводит взгляд на Линкольна, что принялся помогать подняться Финну с пола. — Прости нас за этот беспорядок. Я заплачу за весь ущерб.       Затем Аня разворачивается с Рейвен и Октавией на выход, мимолетно встречаясь взглядом с Лексой и Кларк, и уходит вместе с ними через толпу. Лекса тянет рукой за собой Кларк, которая, не отрываясь, смотрела на разбитого Коллинза.       — Эй.       Кларк оглядывается к Лексе, и смотрит на неё.       — Пошли, мы отвезем тебя домой.       Кларк качает головой, продолжая стоять на месте.       — Нет, — Кларк хочет сказать, что не хочет домой. Она не говорит ничего дальше.       — Хорошо, — она вновь тянет её руку к себе, слегка улыбаясь. — Тогда мы поедем ко мне.