А победил ли?

1. После разговора о конверте ни Роберта, ни Пабло, ни кто-либо еще из школы не видели Диего несколько дней. Поскольку учителя не поднимали панику, скорее всего, они были в курсе ситуации. Поначалу Роберта делала вид, что её не волнует, что с Баргасом. Пусть научится справляться с проблемами сам. Потом она подумала, что Диего решил действовать заодно с отцом. Если Пабло все-таки напишет заявление в полицию, парня не так-то просто будет найти и арестовать, если он не появится в школе. Но когда прошла неделя, мексиканка всерьез забеспокоилась. А что, если Леон заставил сына работать по его указке и шантажирует? Кто поможет парню? Размышляя, что лучше увидеть всё своими глазами, Пардо посетила Посольство. В Посольстве девушку пустили только в приемную, где объяснили, что не знают, кто такой Диего Баргас, а информация о детях Посла строго засекречена, даже сотрудники не знают, как их зовут. Они, конечно, лукавили. Диего жил на территории дипломатического представительства, поэтому точно видели его, пусть лишь однажды. В другой раз Роберта попробовала пробраться в закрытые помещения, но не нашла там никого, кроме обслуживающего персонала, которые также не были в курсе, где посольский отпрыск. Не идти же к Баргасу-старшему… Если в школе молчат об отсутствии парня, то именно отец, в первую очередь, заинтересован в этом, и поэтому ничего ей не скажет. В третий раз, когда Пардо попыталась пройти в жилые корпуса, её со скандалом вывели сотрудники охраны. Осознавая, что связываться с Посольством бесполезно, Роберта подумала, что стоит попробовать действовать через дирекцию. Вероятно, Леон передал какое-то письмо или справку: не может ученик отсутствовать безо всяких на то оснований в государственной школе. Она почти добралась до папки Баргаса в кабинете директора, когда вошел Миранда. — И что ты ищешь в конфиденциальных документах учеников, Роберта? — спросил он, заставив девушку оторваться от важного дела. Пардо подскочила и неловко попыталась спрятать папки, но поняла, что её застукали, и опустила руки. — Э-э-э… писала тут работу по философии, но надо кое-что подправить, и я подумала, что Гонсалес хранит их здесь… — Лепетала она первое, что приходило в голову. — Нет, учителя забирают все работы с собой, ты это отлично знаешь. Не вешай мне лапшу на уши. — Да? — глупо улыбнулась она. — Знаете, в первый раз слышу об этом. — Роберта, то, что ты тут делаешь, называется воровством, а также грубым вторжением и нарушением конфиденциальности. Давай, договоримся так: я забуду об этом случае, а ты расскажешь честно, что ищешь. Быть может, смогу тебе помочь. Мексиканка вспомнила, как однажды они с Мариссой обсуждали Миранду, и та отзывалась о нем очень хорошо. Ещё она подумала о случае с концертом — как тогда Матиас не стал её наказывать. Сопоставив факты, решила довериться директору. — Вы знаете, куда подевался Диего Лопес? Его нет несколько дней. — Отец отпросил, так как они планировали командировку. — Командировку? — Ответ её совершенно не устроил. — Странно, что среди года ученик может так легко уехать из школы, тем более в выпускном классе, вы не находите? — Вероятно, ты права… Но Диего сам отвечает за свое образование, а у нас не закрытое учебное заведение, поэтому, даже если сеньор Лопес не отпросил бы сына, мы никак не можем помешать его отсутствию, — объяснил Миранда. — Максимум, что можно сделать, это не выдать аттестат, если прогулы будут систематическими. Роберта не могла рассказать ему про документы и всю известную ей информацию, поэтому оставалось только хмыкнуть и с разрешения директора удалиться ни с чем. Беспокойство девушки не укрылось от Энрике. Он пусть сам и был влюблен, но прекрасно понимал, что пока не занял место Диего в её сердце. При этом чувствовал, что ей было с ним хорошо, поэтому лелеял надежду завоевать её. — Роберта, разреши мне помочь тебе с Лопесом. Я вижу, что ты переживаешь за него. Мексиканке стало неудобно от того, что её чувства заметны невооруженным глазом. Как бы то ни было, Энрике она уважала, и не хотела делать ему больно. — Понимаешь, парень вляпался по самые уши. А у него в этой стране только его сумасшедший отец. Я не могу это так оставить, пока не пойму, на чьей он стороне. — Расскажи, что случилось. — Нет, Энрике, это очень серьезно и касается только его и его отца, — немного подумав, сказала девушка. — Знаешь, я поняла, кто поможет… — Она заметила Пабло в конце коридора и побежала к нему. Торрес почувствовал, что Роберта стала к нему холодна после того злополучного свидания. Он понял, что поторопился: не надо было сразу давить, но, кажется, было поздно. Энрике решил не беспокоиться раньше времени, а отпустить ситуацию. В конце концов, она встречается с ним, а не с Диего, и в этом его победа. Если в итоге она вернется к Лопесу, что же делать? Такова жизнь. Пабло успокоил мексиканку тем, что в полицию не пойдет, так как у него нет на руках никаких доказательств. Этой угрозой только хотел напугать парня, чтобы быстрее определился. Видимо, перестарался, как признал он, узнав об исчезновении Диего. Пардо рассказала ему также о разговоре с Мирандой. — Почему ты не сообщила ему все, что знаешь? — спросил Бустаманте. — Это же директор. Он в момент исключил бы чувака, чтобы избежать проблем, — заметив на лице Пабло ухмылку, она добавила: — Что? Не знаешь, что ли, как они работают? — Миранда не такой. В прошлом году он очень здорово поддержал с моим отцом. — Не расскажешь подробнее, что произошло, или предпочитаешь это скрывать? — Тайны никакой нет, — равнодушно заметил парень. — Об этом писала вся аргентинская пресса. Мой отец был владельцем этой школы, когда она еще была элитным колледжем, и отмывал деньги через неё. — Он начал заводиться. — Я ненавидел и продолжаю ненавидеть за то, что плохо обошелся со мной и дорогими мне людьми. И был рад, когда его посадили. И Миранда сыграл в этом не последнюю роль: прежде всего, помог решиться сдать отца. Это было очень непросто, несмотря на все, что тот творил. Как бы то ни было, он получил по заслугам. — Ты счастлив сейчас? Наверное, тебе стало гораздо легче, — она спрашивала не из праздного любопытства, а чтобы понять, что ждет Диего. — Да, стало определенно легче, что никто не давит сверху. Но, с другой стороны, мне пришлось слишком рано повзрослеть. И до сих пор я иногда нуждаюсь в наставнике, который сказал бы, как поступить в той или иной ситуации. Но такого человека нет: в некоторых вопросах можешь полагаться лишь на себя. — А как же Марисса? Вы близки, это заметно невооруженным глазом. — Близки. Но Марисса как жила с матерью, так и живет. Она не знает, как устроена жизнь, как зарабатывают деньги и не может меня поддержать никак. Но… — он опустил голову. — Я продолжаю её любить, несмотря ни на что. Роберта словно увидела себя и Диего со стороны, и стала понимать, что ошибалась на его счет. Почему-то, она привыкла считать его папенькиным сынком, пластиковым солдатиком, не способным мыслить самостоятельно, а только получать и потреблять. Быть может, была слишком резка и требовательна к нему. А нужно было только выслушать и постараться понять, что он пытался до неё донести. Действительно, если разобраться, как парень в семнадцать-восемнадцать лет способен полностью обеспечивать себя, при этом думать о высшем образовании? А если он окажется в такой же ситуации, как Пабло сейчас? Справится ли? Они еще немного поговорили с Бустаманте и пришли к выводу, что без Миранды не справятся. Бороться с такими людьми, как Баргас-старший, следует с умом. И тем, у кого есть хоть какая-то власть. 2. Во время обсуждения дальнейших действий в кабинете Миранды Роберта вспомнила, что Леон подарил Диего на день рождения квартиру. Быть может, он там? Под предлогом передачи вопросов для подготовки к итоговому экзамену Мичи выясняет у секретарши Баргаса адрес. — Вот, — протянула листок дама. — Вам пора повысить мне зарплату, так как я выполняю ваши поручения далеко за рамками моих прямых обязанностей. — Мичи, обещаю подумать о перспективах твоего карьерного роста, — Миранда клятвенно поднял ладонь. *** Все дни вне школы Диего не находил себе места. Почему Пабло настаивал на полиции? Дело только в поддельных документах, или он знает что-то еще? Прежде чем пойти на предательство родного отца, надо было во всем разобраться, собрать доказательства. Но, сначала, как советовал Бустаманте, следует внутренне самому решиться. Диего признавал, что в последнее время Леон вел себя не идеально. Сначала жестокий обман с матерью. Как отец мог так с ним поступить? Почему хотел заставить поверить, что мама его не любит? И это письмо… Как же мерзко и подло с его стороны! А если бы парень никогда не выяснил бы правду? Леон всегда хотел казаться лучше, чем есть на самом деле, но в этот раз он явно переборщил, настолько очернив Мабель. Ситуация с паспортами выводила Диего из себя. Отец не имел никакого права вовлекать его в свои темные дела. К тому же не позволил уйти, когда стало все известно. Почему? Почему он так себя ведет? Парень вспомнил эпизоды из детства. Как они с отцом в редких случаях выбирались покататься на аттракционах, как играли в его комнате, как ездили в Диснейленд… — Сын, за то, что ты вел себя хорошо, мы всей семьей едем в Диснейленд на каникулы. Рад? — Леон напоминал Санта-Клауса, который возвестил о чуде. Никто из друзей Диего не успел еще побывать в этом прекрасном месте. Да еще так редко удается видеть папу, а тут сразу всей семьей, да на каникулы. — Папа, ты не шутишь? — Диегито широко раскрыл глаза. — Мы все вместе поедем? Правда-правда? — Да, это будет моим подарком на Рождество! — взъерошил Леон волосы мальчика. Это было в первом классе. Казалось, тогда они втроем были по-настоящему счастливы. И только сейчас Диего понимал, что родители носили маски. Сейчас тот образ отца — любимого папы — никак не сочетался с тем ничтожеством, каким стал этот человек. Неужели развод плохо на него повлиял?! Диего долго сомневался, но, в конце концов, принял решение. *** Роберта, Пабло и Миранда стояли на пороге квартиры Диего. Они решили не медлить после того, как узнали адрес, сразу направились к Баргасу. — Что случилось? — Парень выглянул из-за двери. — Я отсутствую в школе на законных основаниях! — Он занервничал, когда увидел директора. Мельком Миранда заметил, что в комнате беспорядок: разбросано множество документов. А по лицу молодого человека было видно, что он не спал несколько ночей подряд. — Диего, пусти нас, пожалуйста, — убеждал Матиас. — Мы хотим тебе помочь. Парень огляделся позади них и спросил: — Как вы нашли меня? Вы привели полицию, чтобы арестовать? — Да нет же, дурак, — Роберта всегда знала, как прогнать его страх. Да, он начинал направлять агрессию на неё, но, во всяком случае, избавлялся от боязни. — Мы пришли с миром. Ты помнишь, что Пабло в курсе твоей ситуации. А Миранда в прошлом году ему очень помог. В общем, мы можем ему довериться. Давай, открывай, пусти нас! — Роберта, ты хоть раз в жизни можешь говорить вежливо? — Не удержался Баргас. Но после этого все же впустил их в квартиру. — Бесишь, — процедила она сквозь зубы. — Все, прекратите, — вмешался Пабло. — Мы тут по делу. Скажи только сначала, — он указал пальцем на Диего. — На чьей ты стороне? — И смерил парня недоверчивым взглядом. Баргас жестом показал на бумаги, разбросанные по всему полу, явно давая понять, что пытается бороться. — Это выписки по счетам, куда отец собирал взятки. Я не понимаю, как это может служить доказательством, ведь они открыты на других лиц. — На кого? — спросил Миранда. — Не знаю, — пожал плечами Баргас. — В Посольстве мне каждое лицо знакомо, но такие там не работают. Наверное, какие-то левые люди, которые получают деньги за подобную роль. Пабло рассказал о разговоре Леона, который случайно услышал в школе. Они долго обсуждали документы, сопоставляли факты, и пришли к выводу, что прямых доказательств против старшего Баргаса у них нет. Миранда долго ходил по комнате, размышляя, что можно сделать. Пабло стоял, опершись о стену. Роберта сидела в стороне подальше от Диего, но украдкой поглядывала на него, пытаясь понять, что творится у него на душе. Сам Диего продолжал просматривать выписки: вдруг где-то всплывет все же имя отца. — Откуда у тебя эти выписки? — продолжал уточнять директор. — Отец хранит все пароли от Интернет-банков в одном блокноте. Я подсмотрел шифр, когда он открывал сейф. Потом мне удалось сделать копию ключа, чтобы он ничего не заподозрил. Я смог сблизиться с отцом, так как сказал, что хочу вникнуть и более активно участвовать в этом деле. Поэтому отпросил меня из школы. — Поздравляю, Диего, ты умеешь думать, когда надо, — воскликнула Роберта. — Надеюсь, блефовал ему насчет последнего. Он не стал ничего отвечать, так как не понял, искренне она говорила, или продолжала издеваться, как обычно. — Диего, а ты случайно не сравнивал паспорта и имена людей в выписках? — У Матиаса возникло новое предположение. — Быть может, паспорта использовались как раз для открытия счетов, чтобы переводить туда деньги, которые получены от более серьезных преступлений? — Нет, я про это не подумал, — парень забеспокоился больше. — Сеньор Миранда, означает ли это, что меня посадят за уголовные преступления отца? Лицо директора выражало озабоченность. — Я не знаю, — не стал врать он. — Нужно собрать как можно больше информации. — Некоторые имена на выписках всё же мне показались знакомыми, — Диего сосредоточенно просматривал документы. — Погодите, дайте посмотреть, — выступил Пабло. — Я тоже видел эти паспорта, некоторые имена странные. Может быть, что-то вспомню. Он проверил несколько выписок и сказал: — Вот этого точно видел. Очень необычное имя у него, не похожее на аргентинское, поэтому запомнил. — Вероятно, наша версия имеет право на жизнь, — заключил Миранда. — Доказательств все равно нет, — поникшим голосом сказал Диего. Неожиданно Роберта вскочила из кресла. — Я знаю, как их достать. Диего, раз удалось втереться в доверие к отцу, почему тебе не поговорить с ним откровенно? — С воодушевлением воскликнула она. — Пусть расскажет всю историю! — Ага, а он такой дурак, что взял и все мне выложил, — передразнил её парень. — К тому же, как это потом пригодится? — Помнишь историю с мальчиком Марселино и кассетой с твоей музычкой, которая прогремела на всю Мексику по радио? — Вздохнула она. В прошлом году Роберта прятала на территории школы десятилетнего мальчика с улицы. Диего узнал об этом и стал её шантажировать. Чтобы избавиться от его гнета, мальчишка записал, как Баргас репетировал. А когда получилось так, что правду раскрыли, и Марселино отправили в детдом, Пардо разозлилась и передала запись на радио, прекрасно понимая, как отнесется к увлечению сына его отец. Диего здорово тогда досталось, поэтому вряд ли он мог забыть о таком. — И? — Боже… — Роберта закатила глаза. — Ты соображаешь хуже Марселино! Во время разговора спрячешь включенный диктофон, потом мы передадим эту запись в полицию. — Хорошая идея, — поддержал Пабло. — Так и поступим, — сказал Миранда. — Но ты, Диего, должен осознавать, что назад дороги не будет. Ты готов? — Директор серьезно посмотрел на парня, давая понять, что он должен принять решение, которое разделит его жизнь на «до» и «после». — Да, — ответил парень приглушенным голосом. А затем посмотрел на Роберту и подтвердил еще раз более уверенно: — Да, я готов! Они еще некоторое время обсуждали подробности действий, предполагали разные варианты развития событий и прорабатывали ходы. Прикинули несколько преступлений, в которых может быть замешан Леон. Диего впервые за последние месяцы почувствовал поддержку, за что был благодарен всем троим. Когда троица собралась уходить, он попросил Роберту немного задержаться. Миранда и Пабло предложили подождать её внизу, чтобы отвезти обратно в школу. — Роберта, я хотел бы поблагодарить тебя, что помогаешь мне с этим и не стала упрекать за безответственность. Знаю, ты меня предупреждала, — он опустил голову. — Не стоит, — ответила девушка. — Я поступила бы так с любым товарищем. Тем более кроме меня и твоего сумасшедшего отца у тебя здесь ни одной близкой души, — она похлопала его по плечу. — Я докажу тебе, что могу что-то сделать сам, — заявил он с готовностью солдатика. — Диего, — она смотрела ему в глаза не с жалостью, а с некоторой частицей гордости, но пока рано было говорить ему об этом. — Не нужно ничего доказывать мне. Ты это делаешь ради себя, потому что должен узнать, какой ты, сформировать свои принципы и жизненную позицию, а не следовать заветам отца. Всегда легче действовать по указке, но ответственность за свою жизнь несешь только ты. — Иногда я слушаю тебя, и думаю, что ты такая взрослая и мудрая. Но иногда… — Он осекся, кажется, сейчас опять придется получить. — Что «иногда»? — напряглась Роберта. — Ничего, все, иди, я сказал то, что хотел. Тебя ждут. — Договаривай! — Не важно. Ты не любишь слушать правду о себе. — Почему это? Всегда позитивно относилась к критике. — Ты-то? — удивился он. — Ну ок, я хотел сказать, что иногда ведешь себя как капризная девчонка. — Получишь у меня, — она слегка толкнула рукой и впервые за последнее время улыбнулась так просто и искренне, что им обоим стало светло на душе. Диего полностью уверился в том, что поступает правильно. 3. В своем посольском кабинете Леон вел переговоры по телефону, одновременно занимался подписанием документов с секретарем. Диего было противно и страшно находиться с ним рядом, он молился, чтобы все это поскорее закончилось, и он смог обрести свободу. Пока отец разговаривал, сын наблюдал за ним, пытаясь понять настроение. Как обычно, он не выражал никаких чувств: ни добрых, ни злых. И как можно быть таким расчетливым? Диктофон предварительно Диего поставил на запись и периодически незаметно посматривал, чтобы индикатор не выключался. Для него это вопрос жизни и смерти. Когда Баргас-старший закончил переговоры, он еще некоторое время проверял документы, затем отложил их, отпустил секретаря и, наконец, обратил внимание на сына. — Я тебя слушаю, Диего. Говори. — Я знаю про поддельные паспорта, — он сказал эту фразу так же, как если бы сообщил, что сегодня хорошая погода, например. — Мы с тобой это обсуждали. Что дальше? — Я…— Он помялся немного, затем произнес на одном дыхании. — Я хочу глубже погрузиться в это дело и заработать больше. — Тебе мало того, что я дал? — Леон глядел поверх очков. — Знаешь, в твоем возрасте далеко не каждый и это имеет. Замигал индикатор заряда батареи на диктофоне. Садится… Только не это! — Знаю, но я хотел бы вести дела полноценно. Мы ведь одна семья и доверяем друг другу, так? — парень поднял брови. — Да, но тебе не кажется, что ты рано хочешь взять на себя такую серьёзную ответственность? — Чем раньше, тем больше заработаю, — Баргас-младший старался говорить, как можно убедительнее. Он вспомнил все, чему его учил отец, а именно как лгать и изворачиваться. Дурацкая батарейка подстегивала решить вопрос быстрее. — Хочу быть, как ты, папа. И всему у тебя научиться. — Хорошо, — Леон все еще недоверчиво посматривал на сына, но тот тщательно скрывал, что дрожит от страха. — Я расскажу более подробно о деле. Но пока не могу вовлечь полностью, для этого занимают влиятельную должность, а тебе еще нужно окончить университет. Старший Баргас рассказал, что помогал с получением паспортов некоторым людям, так как у него связи в миграционной службе. Паспорта требуют при открытии счетов в банках, чтобы диверсифицировать его активы. Их открывали на других лиц, чтобы сохранить деньги. Поскольку Леон — влиятельный и известный политик, банки неохотно хотели с ним работать напрямую из-за повышенного риска. — Кто эти люди? — спросил Диего. — Это люди с низкой социальной ответственностью — те, кому ничего не нужно в этой жизни. Они не в курсе, что имеют счета в банках. И, конечно, не могут претендовать ни на что. Их и на порог отделения не пустят. — Но почему подделывали документы? — Для открытия счета требуют только копии. Как ты понимаешь, нет смысла лишний раз подставляться и использовать аппаратуру для проставления водяных знаков и голограммы, каждая из которых подотчетна, — объяснял Леон. — Откуда деньги, которые ты перечисляешь на эти счета? — парень задавал вопросы, даже не вел бровью. Леон некоторое время подбирал слова, затем сказал: — Сложно сказать однозначно. Это и активы из Мексики, и подарки влиятельных людей, и премии. Кроме того, я им помогал с кое-какими делами, и за это меня щедро вознаграждали. — С какими делами? Посол погрозил пальцем. — Ты слишком любопытен, Диего. Этого пока не могу сказать. Учти, что кроме денег эти люди очень полезны для дальнейшего продвижения по карьерной лестнице. Например, помнишь Премьер-министра Аргентины? С их помощью я распространю свое влияние на всю Центральную и Южную Америку… — Он так увлекся рассказом о том, как планирует захватить мир, что начал жестикулировать в манере оратора, как будто читал лекцию. Телефонный звонок прервал высокопарную речь. Кто-то срочно его вызвал, Леон вышел так поспешно, что забыл взять с собой мобильный телефон. Диего размышлял о том, что удалось выпытать довольно много информации. По факту отец признался в подделке документов. Почему он упомянул Премьер-министра? Что с ним произошло? И, самое главное, как бы понять, откуда деньги на счетах. Пока не было Леона, ему позвонили на мобильный телефон. Диего осмотрелся вокруг и взял трубку, поставив на громкую связь. Сейчас каждая мелочь важна, чтобы выведать как можно больше данных. Он услышал следующее: — Слушай, Баргас и запоминай: если в течение двух часов ты не переведешь мне деньги, мои кореши отрежут голову твоему Премьер-министру, который так спешно покинул Аргентину с мексиканским паспортом. Помнишь, кто помог это организовать? А если в следующий раз будешь задерживать оплату, я смогу взять твою жену или сынка, или сразу обоих. Как знаешь, наша картель способна на такое. Не доводи меня. Связь оборвалась. Диего вытер пот со лба. Премьер-министр? Картель? Неужели… Он не хотел признавать это. Отец соттрудничает с наркобаронами. Но как? Как попал к ним? Он дает им деньги, чтобы они могли выращивать и продавать дурь. А они воруют и убивают людей… Так как же? Этот человек подвергает опасности его и маму ради денег? Он зашел слишком далеко. По возвращении Леона, Диего передал информацию о звонке. — Они требуют денег в течение двух часов… — Осторожно рассказывал парень. — Папа, они упомянули картели. У тебя есть связи и с наркобаронами? — Без них никуда, сын, — не стал отпираться тот. — Ты еще мал, и не знаешь многого, но они контролируют практически все сферы в Мексике. Какие бы дела мы ни вели, нужно им платить, к сожалению. Если не заплатишь, то тебе и твоей семье будет плохо. Мне задержали перечисление по сделке, поэтому я не переводил им, но сейчас должен срочно отправить средства, не хочу рисковать. — Он погрузился в компьютер. Это означало, что сегодня Посол больше ничего не скажет. В подобных случаях Диего даже «до свидания» не говорил, уходил и все. Батарея на диктофоне окончательно села. Когда парень вышел из Посольства, то почувствовал сильную дрожь в коленях. Сейчас он понимал, что общался не с собственным отцом, а с очень влиятельным, опасным и… абсолютно чужим ему человеком. Мало того, что Леон всегда предпочитал карьеру и деньги родной семье, так еще и работал с наркокартелями, подвергая риску жизнь мамы и его, Диего. Нет, он страшный человек и должен ответить за все, что сделал. Если на пути в Посольство Диего еще слегка жалел отца, то после разговора больше нет. Он дошел до своей квартиры, где его ждали Роберта, Пабло и Миранда. Все были на нервах. За время ожидания Роберта несколько раз порывалась побежать в Посольство, но её останавливали мужчины. — Диего, что ты узнал? На тебе лица нет, — выплеснула эмоции Пардо. Действительно, лицо его сейчас было настолько бледным, как будто заболел. — Много интересного, — уклончиво ответил тот. — Миранда, что за история с Премьер-министром Аргентины, который сбежал в Мексику? — А, этот… — Директор почесал в затылке. — Помню. Он наворовал, когда работал в Правительстве, потом, когда его поймали, нашел способ через какие-то связи сбежать из страны. — Через моего отца… — уточнил Диего. — Точнее, через мексиканских наркобаронов при посредничестве Леона Баргаса. Сегодня он перечислил им деньги за эту сделку. Они звонили, угрожали. Вся троица присвистнула. Ну и ну! Баргас еще поддерживает наркобизнес! — Ты понимаешь, что это опасно — не только для твоего отца, но и для тебя! Такие люди шутить не любят. И Ложа, которую мы искоренили в колледже, сопляки, по сравнению с ними! — Роберта обхватила голову. — Миранда, нам точно надо идти в полицию? — Решать только Диего. Если он скажет «нет», то мы не пойдем. Тут вопрос безопасности его семьи. Три пары глаз уставились на Баргаса-младшего. — Я не передумаю, — сказал тот так твердо и уверенно, что все тут же выдохнули. — Идем прямо сейчас! Они собрали бумаги, проверили кассету на запасном диктофоне и отправились к следователю, который в прошлом году помог Пабло с Серхио. Тот просмотрел документы, прослушал запись и заключил, что улик достаточно, чтобы, по крайней мере, арестовать Леона и потом депортировать в Мексику, а дальше местные власти будут разбираться. Так как у него дипломатический иммунитет, это все, что можно сделать. 4. Наступил день итогового экзамена. Его результаты повлияют на оценки в аттестате и будут учтены при приеме в Университет. Волновались абсолютно все: от двоечников, которые хотели поскорее избавиться от школы, до круглых отличников, кто планировал поступать в престижные ВУЗы. Экзамен проводили один раз в одно и то же время по всей стране и включал в себя задания абсолютно по всем дисциплинам. Его цель — показать уровень общего развития ученика. Задания были идентичны. Кроме учителей непосредственно этой школы, в комиссию входили представители округов, а так как учебное заведение считалось одним из самых престижных из государственных, в качестве члена пригласили Министра образования. Варианта «списать» не было. Ученики возле двери оставляли сумки и телефоны. Во время самого экзамена представители комиссии ходили между рядами. Обстановка была крайне нервная не сколько из-за самого испытания, сколько из-за всех этих мер предосторожности. За списывание без выяснения обстоятельств выгоняли из класса. Повторная пересдача возможна только на следующий год. Да и откуда списывать? Только если заранее добыть задания, что было крайне сложно и практически невозможно без связей в Министерстве. Остальные довольствовались примерами из прошлых лет в процессе подготовки. Диего тоже нервничал. Он никогда не уделял должного внимания учебе, о чем сейчас очень жалел. Связи Леона должны были помочь накануне, если бы не последние события. После того, что парень узнал о своем отце, парень решил ни о чем никогда его больше не просить: так легче порвать все связи с этим страшным человеком. Пусть провалит экзамен, но, как только весь этот кошмар кончится, он покинет страну и начнет все заново в Испании. Мама и братья ему помогут, это уж точно. Диего не повезло вдвойне: в комиссии в его классе, помимо Министра образования Аргентины, присутствовала Кармен. Он был уверен, что учительница не спустит с него глаз. И не ошибся: на входе приказала вывернуть все карманы, выключить телефон и положить его в коробку на учительском столе. Баргас сделал все, как она сказала. Правда, зачем ему мобильник: звонить все равно некому. Он вежливо кивнул Министру, которого знал, так как присутствовал на одном из официальных мероприятий отца, и присел на свое место. Роберта и Энрике подбадривали друг друга шутками. Девушка не волновалась сильно, так как её основная задача — это не остаться на второй год. А Энрике знал, что сдаст на хороший результат и в какой-нибудь из Университетов точно поступит. Он не стремился к престижу и понимал, что у родителей никогда не хватит средств, чтобы оплатить учебу. К тому же был не настолько амбициозен, чтобы думать о карьере в крупных компаниях. Энрике после экономического образования (как хотели родители) планировал пойти в педагогический ВУЗ, так как знал, что именно педагогика — его призвание. Больше всех испытание тревожило Пабло. В последний год он столько времени уделил занятиям, что не представлял, что будет, если плохо сдаст этот экзамен. Парень чувствовал себя обязанным поступить в Университет самостоятельно. С комиссией экономическому классу, где учились Пабло и Роберта, повезло больше. За ними следили Гонсалес, Хильда и преподаватель из соседней школы. Это позволило немного расслабиться. Леон, по своему обыкновению, после прочтения прессы с утра проверял все свои счета. Но сайт одного из банков на попытку входа в Интернет-банк выдал ошибку. Он попробовал зайти в личный кабинет другого банка, ситуация повторилась. Безуспешно пытаясь зайти во все личные кабинеты, наконец, понял, что счета заблокировали. Леон поручил срочно связаться с учреждениями и выяснить, в чем проблема. Секретарь доложила ему через несколько минут, что все счета арестованы. Причины банк не сообщает: сказали, что это связано с уголовным делом. — Не может быть… — Баргас занервничал. — Диего… — Он поднял голову от компьютера. — Неужели, сын предал меня? Не может быть… — Леон распорядился срочно подогнать машину и указал водителю привезти его в школу к сыну. Марисса немного опаздывала, так как с утра успела поругаться с Соней и Мией из-за их чересчур пристального внимания к её наряду. А почему бы на итоговый экзамен не заявиться в майке наизнанку, оранжевых шерстяных гетрах и коротенькой юбке? Никаких требований к внешнему виду прописано и озвучено кем-то из преподавателей не было. К тому же у них свободная школа. После трех обмороков Сони и Мии поочередно, Андраде сдалась: сняла гетры и сменила майку на белую рубашку, но от юбки не отказалась. Мариссе необходимо было, как можно скорее, сдать этот дурацкий экзамен и ехать в Институт. Там её ждал Сервейра, чтобы принять пробное вступительное испытание. Если она его сдаст, то зачислят на первый курс. Это мероприятие волновало куда больше, так как в последнее время она жила только мыслями о поступлении. К внешнему виду в Институте никаких требований не предъявляли, наоборот, чем экстравагантнее выглядит абитуриент, тем выше шансы успеха. Из-за совпадения часов в школе и Университете, Мариссе пришлось пропустить пару занятий, отчего ректор был не в восторге и прямо сказал, что, если еще раз такое повторится, она будет сдавать вступительные экзамены на общих основаниях. В этом случае шансы в несколько раз будут снижены из-за огромного конкурса: ведь вся Латинская Америка приезжает пробовать свои силы при поступлении La Clave. Андраде стремительно летела в кабинет, молясь, что её впустят, когда на пути встал Леон. Она сразу же узнала этого человека: еще тогда в классе, когда собирала документы, по взгляду и манере общения поняла, что с ним лучше не шутить. Он выглядел серьезнее и мрачнее Серхио Бустаманте. Если у того взгляд был постоянно безумным, то этот смотрел исподлобья и таким выражением, как будто планировал, как лучше расчленить тело, прямо как мафиози из фильмов про мексиканцев. И как только Диего может с ним жить? — Я могу чем-то помочь? — вопросительно взглянула Марисса на Леона, про себя чертыхаясь. — Я ищу… — Посол начал нерешительно. — …Диего. Моего сына. Где его класс, ты не подскажешь? Мариссе не была известна история, в которую помимо младшего Баргаса были вовлечены Пабло и Роберта. Во-первых, Бустаманте давно перестал делиться с ней секретами, во-вторых, в последнее время она была настолько увлечена учебой на курсах, что не обращала внимания, что происходит с Пабло, которого почти не видела, и, тем более, Диего. Лишь пару раз Андраде замечала парней вместе, когда они что-то обсуждали, ровным счетом, ей это не говорило ни о чем. Взгляд и интонация Леона, несмотря на спокойствие удава, не сообщали ничего хорошего. Марисса поняла, что если отец хочет выдернуть Диегито из класса посреди итогового экзамена, то тот натворил что-то действительно серьезное. Не мешало бы его предупредить, а дальше, как учителя отреагируют. Если что, не она же задерживает. Андраде решила проводить Баргаса-старшего в первый свободный кабинет, чтобы не занимал много места в коридоре со своей многочисленной свитой охранников. — Присаживайтесь, я сейчас позову. Только учтите, — парировала девушка в своей обычной, очень смелой манере. — У него итоговый экзамен. Комиссия его может не отпустить. — Именно поэтому ты останешься здесь, пока он сюда не придет, — ответил Леон. Марисса выпучила глаза и сглотнула, а потом рассмеялась. — Ха-ха! Оценила вашу шутку. Ладно, пошла звать Диегито, — она направилась к двери, но выход перегородили охранники. — Ты не поняла? — спокойно уточнял Посол. — Я же сказал, останешься здесь. Это гарантия того, что Диего не натворит какой-нибудь глупости, а придет сюда сам: без полиции и посредников. Полиция? Посредники? Что здесь вобще происходит? — Сеньор Лопес… — Баргас. Я уверен, что тебе известна моя настоящая фамилия, как и многое другое о нашей семье. Ты ведь была дружна с Диего, так отчаянно помогала ему спрятать показания о его матери… Как он мог её запомнить? Она, конечно, яркая девушка, но в тот день выглядела более чем скромно. Неужели, заметил, как спрятала лист? Но почему тогда сразу его не отнял? — Сеньор, извините… — Она еще раз сглотнула и решила действовать как Марисса Пиа Андраде, приказав себе не бояться. — А как мне позвать Диего, если вы удерживаете меня здесь? К тому же, если прячетесь от полиции, меня посчитают вашей заложницей. За это увеличат срок. Леон захихикал так, что в жилах застыла кровь. — Срок? — Он продолжал смеяться. — Вы видели? Говорит, что мне увеличат срок, —посмотрел на охранников, которые заискивающе поддакивали. — Девочка, ты знаешь, что такое посольский иммунитет? Как бы я ни нахулиганил, максимум, что могут сделать — это выслать из страны, а в Мексике полиция подконтрольна моим товарищам. — Тут он резко сменил выражение лица на привычное злое. — Хватит болтать. Звони Диего. Сейчас же! Марисса послушно достала телефон и набрала номер, но его аппарат был вне зоны доступа. Конечно же, у него отняли на экзамене, она в этом не сомневалась. Что же делать? Вызвать полицию? Леон не даст ей толком ничего объяснить, а намеков они не поймут. Вспомнив, как Диего секретничал с Пабло, девушка попробовала набрать его номер. Пабло почувствовал вибровызов в ноге. Он умудрился спрятать мобильник так, чтобы не отобрали. Боялся, что следователь найдет новые данные и не сможет с ним оперативно связаться. Пользуясь тем, что Гонсалес забалтывал Хильду и учительницу из соседней школы, Бустаманте пригнулся и тихо ответил. — Да? — Диего! — Он вмиг узнал голос Мариссы, но почему Диего? Ошиблась она что ли? — Как хорошо, что я, наконец, дозвонилась до тебя. Что ты натворил, засранец? Твой отец не хочет пускать меня на экзамен, пока не придешь. Не затупишь, сможешь улизнуть? Пабло сразу же догадался, что происходит. — Где вы? — коротко спросил он почти шепотом, поглядывая на учителей. — В классе при входе в школу… Тут он услышал голос Леона: — Слышишь, сосунок, сейчас же иди сюда. И чтоб никакой полиции, если ты хочешь, чтобы твоя подружка не пострадала. Пабло положил трубку. Какой тут экзамен… Он мельком глянул в сторону Роберты, затем подошел прямо к Эрнесто и спросил: — Сеньор Гонсалес, можно мне и Пардо выйти из класса? Это очень срочно и крайне важно. — Бустаманте, вы знаете правила. Выходить можно только по одному и при сопровождении одного человека из комиссии. Пабло вернулся к столу, быстро накатал записку и аккуратно передал её Роберте. Сам снова подошел к Гонсалесу и попросил: — Не могли бы вы выйти со мной? — он смотрел так серьезно, что преподаватель встревожился. — Да, конечно. Роберта незаметно развернула записку, пока Бустаманте закрывал своей спиной обзор двум более бдительным учителям из комиссии. «Улизни из класса и найди Диего. Марисса в беде. В кабинете напротив входа Леон». В коридоре Пабло кратко сообщил Эрнесто: — Леон Баргас в классе напротив входа захватил Мариссу в заложники. Предупредите директора: он в курсе причин. И вызовите полицию. Он рванул в сторону выхода. — Пабло, ты куда? — К ней. — Стой! — крикнул Гонсалес. — Не ходи! Это опасно! — Мне плевать, — он отвлек обманным жестом внимание Эрнесто и скрылся за поворотом. Преподаватель философии побежал за ним и действительно увидел в пустом классе Леона с Мариссой, а также вбежавшего туда Пабло. Если версия про заложников правда, необходимо срочно эвакуировать учеников. Но сначала выяснить, что знает Миранда. Роберте без труда удалось покинуть кабинет и сбежать из-под надзора Хильды. Она мысленно попросила прощения у старушки, оправдываясь перед собой, что так надо. Но просматривая через стекло, кто в комиссии в классе Диего, подумала, что его вытащить, пожалуй, будет сложнее. Но не будь она Роберта Пардо, если ей этого не удастся. Девушка вздохнула и открыла дверь: — Простите, вы меня очень извините, но я больше не могу… Никак… — она схватилась за сердце. Ученики с интересом уставились на главную сумасшедшую, после Андраде, девицу школы в ожидании «концерта». Диего же гадал, что случилось, что она осмелилась явиться сюда, и что ей нужно. — Я сидела на экзамене, потом решила, что должна это сделать прямо сейчас, — она, как обычно, на ходу соображала, что говорить, и придумывала историю. — Пардо, во-первых, как ты смеешь вот так врываться? — Кармен густо покраснела, так как было крайне неудобно перед Министром. — Во-вторых, если сейчас же не покинешь класс, аттестат тебе не выдадут: я об этом позабочусь! Осознавая, что у неё есть секунд пять, чтобы предупредить Диего, она побежала к нему с криком «Я тебя люблю!» и прошипела: — Твой отец в классе напротив выхода. Требует тебя. У него в заложниках Марисса… — Потом, немного погодя, добавила: — Будь осторожнее, пожалуйста! Для убедительности она прижалась губами к губам Диего, чем окончательно перевела внимание комиссии на себя. — Пардо! — кричала Кармен. — Ты пьяна что ли?! Быстро выметайся отсюда! Роберта вернулась к столу и, широко жестикулируя, продолжала спектакль: — Сеньорита Кармен и вы, сеньор Министр, знаете, что такое любовь, и на что готовы влюбленные ради своего объекта воздыхания? Ну же… Вы учитель литературы! В книжках наверняка читали о том, что они вытворяют… — Она долго читала монолог, потом, заключив его словами: «Кажется, мне не очень хорошо», театрально грохнулась в обморок. Пока все суетились вокруг Роберты, Диего понял, что именно в тот момент мог незаметно сбежать, и воспользовался шансом. Первостепенная задача — это защитить от отца людей, которые не имеют отношения к его делам. Он решил, что позже обязательно найдет способ отблагодарить Роберту за её жертву. 5. После звонка Леон предусмотрительно отобрал у Мариссы телефон, чтобы она не успела послать сообщение еще кому-то. Ей оставалось только сидеть и ждать подмоги. О том, чтобы прорваться сквозь охрану, и думать было нельзя. Баргас-старший занялся своими делами, поэтому диалог между ними не возобновлялся. Судя по тому, что Пабло не стал задавать лишних глупых вопросов, он, несомненно, понял, что она в западне. Почему позвонила ему? Что ожидала? Во всяком случае, явно не то, что тот окажется настолько глуп, чтобы прибежать к ним в класс. Когда услышали, что кто-то пытается пройти, охранники немного отвлеклись, так как ожидали увидеть Диего, но вовремя среагировали и схватили Пабло под руки. Марисса прикрыла лицо, подумав, что теперь они точно пропали. Интересно, он хоть предупредил Диего? Леон подошел к Пабло, тот поднял голову и с вызовом глядел на Посла, не выражая ни малейшей доли страха. — Вот мы и встретились, юноша, — пожалуй, этой добыче он радовался больше, чем Мариссе. После случая с показаниями, когда Бустаманте выставил Посла в нелицеприятном свете перед классом и преподавателем, Баргас навел справки и выяснил, кто такой Пабло и чей он сын. — Сейчас вы не будете отрицать, что ворвались и пытаетесь напасть на представителя власти? Я дам ход этому делу, как вы понимаете, это международный скандал… — Делайте что угодно, — сказал Пабло. — Только её отпустите! — Он указал на Мариссу. — Она не в курсе ваших делишек. — Так-так… — Леон расхаживал по кабинету со своей трубкой. — То есть, вы соучастник предательства Диего, верно, Пабло Бустаманте? То-то мне сразу не понравились, — он явно был не рад лишнему свидетелю. — Надо подумать, что с вами сделать… Наверное, когда меня депортируют из страны, я возьму тебя и Диего с собой. Ведь должен отплатить своим друзьям за услугу. Разумеется, сына им не отдам, но они будут рады отпрыску бывшего мэра Буэнос-Айреса. Марисса пыталась понять, о чем он говорит, но картинка не складывалась. Что за дела у них? Но была убеждена, что Пабло и Диего грозит опасность. Немного подумав, Леон добавил: — Ах…да! Он же в тюрьме. За выкуп они потребуют денег, а у тебя их нет… — Улыбался Посол. — Боюсь представить, что могут сделать, когда разочаруются… Пабло молчал. — Знаете, а я вот сейчас уверена, что вы — истинный представитель власти! — Бунтарка вздернула подбородок. — Марисса, не надо, — Бустаманте все еще держали под руки. — Он того не стоит… — Он сморщился и поджал губы от отвращения. — Почему же? Я скажу, что думаю, — она встала и медленной походкой прошла между партами прямо к Послу. — Вы — трус! Прикрываетесь охраной и заложниками! Все потому, что сами понимаете, что нечисты! — Полегче, девочка, — Леон смотрел на неё сверху вниз. — А сейчас угрожаете мне и молодому парню, который ничего лично вам плохого не сделал. — Ты ничего не знаешь. — А что тут знать? Ясно же, что Диего пошел против вас, а вы не стерпели такого хамства, — четко говорила Марисса. — Что? Неприятно слушать правду? Интересно, вы когда-нибудь поймете, что сын — это не ваше продолжение, а отдельная личность? Он вырос и не хочет участвовать в грязных делах. Оставьте его в покое! Леон хотел было возразить, но услышал стук и голос директора за дверью. — Сеньор Баргас, это Матиас Миранда. Откройте, пожалуйста. Посол дал знак, чтобы директора впустили. Охранники толкнули Пабло, разжав руки. Марисса подбежала к нему и аккуратно прикрыла ладонями травмированные места. Учеников эвакуировали из здания, а класс уже был окружен полицией. Миранда вызвался исполнить роль переговорщика, так как был уверен, что в стенах школы Леон не сможет никому причинить вред. Диего рвался в кабинет вместе с ним, но комиссар остановил его, сказав, что это опасно. — Но там мои друзья! — кричал парень. — И это мой отец! Что он мне сделает? — Он вправе увезти тебя отсюда, где мы не найдем. Хочешь? — этим полицейский заставил Диего немного остыть. Миранда попытался убедить отпустить ребят, уверяя, что они не имеют никакого отношения к его делам и к Диего. Леон смотрел на директора и понимал, что ему готовят западню. — Где мой сын? — сделал он последнюю попытку. — Хочу забрать его из школы. Я — отец и имею на это право! Приведите его сейчас же. Директор опустил голову. — Да, вы имеете право. Марисса попыталась остановить Матиаса. — Нет, сеньор Миранда! Этот человек грозил увезти Диего и Пабло в Мексику! Сделайте что-нибудь! Директор кивнул Пабло, тот подхватил девушку: — Не переживай. Все под контролем… Услышав эти слова, Леон резким движением оттолкнул Миранду и охранников, затем попытался бежать. Но у двери дежурила полиция: сотрудники сразу же подхватили Посла под руки и повели к выходу. Такого позора сеньор Баргас вынести не мог. Как его могут уводить, словно какого-то дворового воришку. — Отпустите! Отпустите! Я сам пойду… — Он поднял ладони в знак того, что не намерен противостоять действиям полиции. Отец Диего не так сильно боялся сесть в тюрьму, потому что точно знал, что иммунитет дипломата защитит его. К тому же у них нет никаких доказательств. Возле выхода Леон встретился с Диего взглядом, выражающим ненависть человека, который не любит и не умеет проигрывать. Он не понимал, что сделал не так? Почему сын вдруг решил вонзить нож в спину? Отец хотел, чтобы парень пошел по его стопам, добился успеха. Кому нужна эта чертова честность и порядочность, когда в современном мире все решают деньги и власть? Несмотря ни на что власть сохранится в его руках. Пусть ему придется покинуть Аргентину, в Мексике ждет головокружительная карьера. Леон шел уверенной походкой, сопровождаемый полицейскими, как будто они были нанятой им охраной. На выходе он еще раз оглянулся на Диего и подождал несколько секунд, как будто намереваясь что-то сказать. Диего не отвел взгляд и не опустил глаза. Прямая спина и гордо вздернутый подбородок говорили о том, что сын готов услышать все, что полагается. В ту минуту ему было горько: не от того, что предал отца, а от того, что видел его истинное лицо. И оно было не таким, каким он представлял всегда. Спокойный, уравновешенный и всемогущий отец, его палочка-выручалочка и ориентир в любой ситуации, оказался всего лишь жалким преступником. Парень чувствовал, что сейчас земля шатается под ногами и что жизнь разделена на «до» и «после». Ненавидел ли он отца? Пока Диего не мог ответить на этот вопрос. Ему нужно было время, чтобы переварить все эти события. Когда Леона увели, Диего почувствовал сильную головную боль из-за пережитого напряжения. Каждый звук отстукивал в висках словно пуля. Пабло положил ладонь на плечо парню и проговорил: — Все кончено. Ты свободен.