Ложный уют

Вернон Роше — командир темерского спецотряда и просто ублюдок. Ублюдок, испортивший весь его план. Ублюдок, угнавший корабль прямо у Иорвета из-под носа. План был рискованным, но должен был сработать. И он работал, часть ско’ятаэлей уже захватили палубу, когда остальные расчищали сушу, не давая подкреплению приблизиться к кораблю. Заплывшие жиром и неповоротливые стражники дохли словно мухи. Этот хряк Лоредо удачно раскормил своих свиней, как раз подготовил их к бойне. Все складывалось как нельзя лучше пока не появился темерский пес со своей сворой. Иорвет был первым кто, встретил Вернона на корабле. Командир темерского спецотряда был намного ловчее и умелее людей Лоредо, но Иорвет был быстрее. Он блокировал, парировал, уворачивался от новых тяжелых выпадов Роше. Удар, блок и подсечка, которая заставила Роше потерять равновесие и осесть на землю. Следующий удар выбил темерскую сталь из рук. Последний замах должен был снести ему голову. Он должен был его убить, чтобы не стать убитым. Не получилось. Слишком поздно заметил ведьмака, не углядел пальцы, которые сложились в один из знаков. Мощная волна не пойми чего, откинула Иорвета за борт. Gwynbleidd , эта продажная свинья, все же решил примкнуть к Роше. В тот раз оставшимся ско’ятаэлям пришлось отступать в лес. Он нервно закусил мундштук трубки. Обычно зелье помогало расслабиться, растворяло не нужные мешающие мысли, заставляло их развеяться дымом, выходящим из трубки. Но не сегодня. То ли табачная смесь, отобранная у хладного трупа, состояла по большей части из обычной травы, то ли мысли о свободном Вергене и обещании, данном Деве Аэдирна не желали рассеиваться словно дым. Он медленно выдохнул, туша внутренне пламя. Облокотился спиной на ствол единственного огромного дуба, меж корней, которого устроил стоянку. Смотрел на темную гладь водоема и на фигуру, одиноко стоящую посреди. Иорвет понятия не имел, что здесь было до того, как плющ и папоротник захватили это место. Не знал, что именно из себя представляли эльфские руины, так беспощадно разоренные временем и людьми. В том, что bloede dh’oine уже посещали эльфское наследие он был уверен. Это место им встретилось по пути к Вергену. Отряд весь день шел, не сбавляя шаг. Иорвет не мог позволить себе делать долгие привалы, нужно было как можно скорее добраться до Верхнего Аэдирна. Его лучники были необходимы Саскии, чтобы отстоять город. Сделать его вольным местом для людей, эльфов и краснолюдов. Домом, похожим на тот из которого выгнала ско’ятаэлей Enid aen Gleanna — правительница тех мест. Мать, предавшая собственных детей и обрекшая эльфов на вечное скитание и вымирание. Иорвета корежило от того, что придется жить вместе с dh’oine , но мысль, что они больше не будут прятаться среди лесов и выживать, подобно диким зверям, превращало людей в ложку дегтя в бочке меда. Они наткнулись на руины вечером, когда солнце клонилось к горизонту. Идти ночью в лесу было не безопасно, поэтому он решил устроить привал среди их давнего разрушенного наследия. К тому же даже его самые выносливые воины валились с ног, что уж говорить о тех, кто присоединился во Флотзаме. Иорвет и сам чувствовал непреодолимую усталость, выдохся за последние дни. Снова подумал о корабле, о том, как сильно тюремная барка облегчила б жизнь ему, его отряду и Саскии. Волна раздражения захлестнула с новой силой. Он медленно затянулся и через какое-то время выпустил облака сизого дыма. — Хорошее место… Полуразрушенные эльфские руины сначала выглядели неприветливо и в какой-то мере опасно. Иорвет не понаслышке знал о том, как чудовища, вроде тех же призраков или банши могли оставаться в таких брошенных постройках веками. Именно поэтому они разведали каждый угол руин, осмотрели озеро, колонны, постройки. Ничего не нашли, кроме пустующих разрушенных стен и пыли. Остаток былого величия Aen Seidhe выглядел одиноко, но по-странному умиротворённо. Этому месту в какой-то степени повезло затеряться в лесу, по крайней мере паршивые dhoine не превратят их память в свое достижение. А ведь они, Aen Seidhe тоже когда-нибудь исчезнут с глаз, их история расколется, порастёт мхом и папоротником, подобно этому месту. До острых ушей донеслись негромкие возгласы веселья, историй и песен. Его отряд, который расположился в чуть ли не единственной почти целой комнате, отдыхал как мог. Пили вино, затягивались негромкими песнями и возможно отдавались мечтам и воспоминаниям. Он был почти уверен, что молодняк, уже спал. Бывшие оседлые нелюди явно не привыкли к таким переходам. Скоро привыкнут. Придется. Были и те, которые подобно Иорвету отделились от веселой компании и бродили по периметру постройки. Отнюдь, не по своему желанию — по необходимости. Часовые, старались не задерживаться надолго в одном месте, так было легче прогнать дремоту. Он сидел тут в корнях огромного древа у воды. Ему нужно было время в одиночестве, чтобы обдумать их дальнейший путь, припомнить самые короткие и по возможности безопасные тропки к Вергену. Обычно к раздумьям всегда присоединялся Киаран — его правая рука. Но его постигла та же участь, что и большинство эльфов, которые были с ним со времен существования Vrihed. Он умер. Сгинул на той злосчастной тюремной барке. Пусть Иорвет уже давно не чувствовал всепоглощающей скорби от смертей друзей, в этот раз боль все же царапнула его каменное сердце. Загнала острый, как эльфская стрела, коготь в трещину и достала до живого. Смерть Киарана показала, как часть, еще один чертов осколок его прошлого ускользнул сквозь пальцы, словно вода. Теперь, Иорвет будет сидеть один, ведь Элеас не осмелиться мешать его раздумьям. Недавнее раздражение сменилось неким умиротворением и… Тоской? Он смотрел на молоденький тонкий серп месяца. Тот напоминал ему о времени, когда командир ско’ятаэлей боялся ночи. О материнских тонких руках, гладивших его по смольным волосам, сейчас они были скрыты под карминовым платком. В воспоминаниях всплыли такие далекие времена, которые он на удивление помнил очень хорошо. Лучше всего из того детского времени он помнил не легенды, рассказанные ночью у костра, не детские забавы, а колыбельную. Ее же он слышал и перед тем как покинуть отчий дом и больше никогда туда не вернутся. Уже не было куда возвращаться. Он сделал последнюю затяжку, выдохнул струйки серого дыма, позволил им потеряться на фоне черного неба, после чего засунул трубку за пояс и прикрыл глаза. Ему снова вспомнился тот незатейливый мотив и до боли родной голос. Казалось Иорвет слышал все это здесь и сейчас. Почудилось легкое, нежное материнское прикосновение. Вот, он чувствует, как теплота рук расплывается по неповрежденной щеке. Его гладят по обрезанным черным волосам и от этого дрема накатывала с новой силой. Захотелось заснуть под материнскую колыбельную, точно, как в детстве. Но что-то не так. Его нутро, вскормленное бесчисленным количеством битв, чувствовало опасность. Внезапно тягучую сонливость, словно выпущенная стрела прорезало осознание — колыбельная, вовсе не та что пела мать. Дремота уступила место холодному расчету и собранности. Сердце забилось чаще. Не успев приоткрыть глаз, он резко выхватил саблю из ножен и так быстро насколько позволяло натренированное годами тело, подскочил, сделав первый выпад. Тонкий, слегка изогнутый со звонким свистом метал, прорезал ночную тишину. Не успел. Бледная фигура скрылась под водой. Иорвет мог поклясться, что видел рыбий хвост, когда существо нырнуло в воду. Хотя отчетливо помнил, как оно бежало уворачиваясь от удара. Достав второй клинок, он осторожно, словно хищный зверь, подошел к краю водоема, но темная озерная гладь отразила лишь его напряжённое лицо и пустующую глазницу, от которой через щеку к губе тянулся уродливый шрам. Тварь забрала его платок. Ему не мерещились и не снились эти нежные прикосновения. Его передернуло. Существо прикасалось к нему. Сплюнув, в надежде прогнать неприятное ощущение, он медленно отступил от края. Разбираться что это было Иорвет не горел желанием. Тем более не стал думать почему существо, оказавшись так близко, не убило его. Спрятав клинки, подошел к корням дерева и перебросил черный сайдак и колчан через плечо. Он поспешил к месту, где раскинул ночлег отряд. Оттуда не доносилось ни звука. Луна была в том же положении в каком он ее запомнил, выходило, что Иорвет спал не слишком долго. Не могли же ско’ятаэли отключится тогда когда и он. Ловко перемахнув через огромный корень, преграждавший путь, Иорвет не сбавляя скорости помчался к уцелевшему залу. С легкостью преодолел ступеньки и прильнул спиной к грубому, истрёпанному временем камню стен. Наложил стрелу на тетиву лука. Сделав медленный вдох, он, целясь, вошел в комнату. Пусто, тут лишь спящие ско’ятаэли. Опуская оружие и пряча стрелу обратно в колчан, Иорвет немного растерянно шарил взглядом по лицам соратников. К собственному облегчению отметил, что все целы ведь ни повреждений, ни следов битвы, ни даже крови или беспорядка не было. Лишь одно «но». Эльфы и краснолюды словно восковые статуи сидели у потухшего костра. Иорвет прошел мимо каждого из них, прощупывая пульс на шее. Их сердца бились, несмотря на застывшие тела. Все были живы. В комнате витали те же безмятежность и спокойствие, которые сморили его у корней дерева. Далекое и счастливое прошлое наверняка манило и опьяняло каждого из них. Он знал, что и кого его отряд оставил позади себя, в прошлой жизни. Лично выспрашивал у каждого. Не для того чтобы посочувствовать, пожалеть или же позволить сбросить груз прошлого. Нет. Он не девица в борделе, умасливающая любого, кто хорошо заплатит, и уж точно не замена семьи. Так было нужно. Все эти разговоры были нужны чтобы молодняк проникся доверием, а остальные узнали его получше. Никто не захочет рисковать своей шкурой за незнакомцев и их призрачные цели. К тому же, управлять зная слабые места становилось проще. Тем не менее ни одного из них он здесь не оставит. Не сбежит позорно поджав хвост. Иорвет критично оглядел комнату. Тут не хватало многих ско’ятаэлей, в том числе и Элеаса. Их всех следовало найти и притащить сюда. Держать беспомощных спящих эльфов в одном месте было намного благоразумней и безопасней для их жизней. К тому же, возможно, кто-то кроме него тоже смог выбраться из лап сна. Но перед тем как идти на поиски часовых, следовало уберечь комнату от нежеланных гостей. Иорвет не исключал того, что существо видело куда он пошел и вполне могло прийти сюда. Ловушка могла легко решить эту проблему. Хитростью она не отличалась от обычного капкана на зверя, вот только была она ни на медведя или волка. Эту вещицу Иорвет заприметил у Геральта, когда тот еще был с ними. Любого, кто задевал веревку на натянутом механизме, в ту же минуту обдавало нечеловеческим холодом. Ему доводилось видеть ее в деле. Поганых dhoine эта вещица лишь затормаживала на какое-то время, а вот тех же утопцев превращала в статуи изо льда. Фигуры, которые легко бились при малейшем прикосновении. Иорвета не сильно интересовало, как именно и почему ловушка так срабатывала, главное был конечный результат. Он его радовал и обещал безопасность отряда. Скептически оглядев проделанную работу, он коротко хмыкнул. Теперь следовало сделать небольшой выход. Место подходящие для этого находилось в углу комнаты. Оттуда нещадно сквозило, собственно говоря, именно благодаря сквозняку он и нашел эту брешь в стене. Нож ловко с тихим скрипящим звуком вошел между кирпичей. Пару ловких движений и булыжник, который был старше Иорвета в несколько раз уже тяготил руку, а после с почти беззвучным стуком отправился на пол. Вскоре к нему добавилось еще несколько и путь на улицу был открыт. Первых ско’ятаэлей он нашел достаточно быстро. Один из них спал, прислонившись к стене. Видно, задремал задолго до того, как услышал пение. Второго Иорвет обнаружил немного дальше, по направлению к следующему посту. Мысль о том, что один из его отряда все же погиб словно маленькая птичка проскочила у него в голове. Эльф лежал на животе и не шевелился. Подойдя ближе, Иорвет услышал тихое сопение. Облегченно выдохнул. Без потерь. Пока. Он оттянул бессознательного эльфа к проделанной дыре. С трудом, они смогли протиснуться в небольшую щель. Проход пришлось увеличить, чтобы следующие такие вылазки проходили легче. Хорошо, что прям возле импровизированной двери росло два огромных зеленых мирта. Их густые ветви, украшенные белыми огромными цветами, служили отличным прикрытием для бреши в стене и для самого Иорвета. Укрытый надежной тенью зелени оглядел территорию озера. Все оставалось прежним, неизменным, тихим. Он уже собирался разворачиваться и идти вдоль стены, к следующему посту. Не отвернулся. Его внимание привлекла тень. Черная фигура, медленно отлипла от своего укрытия и пригнувшись скрылась за другой колонной. Гладкая древесина лука привычно легла в руке. Стрела заскользила меж пальцами и заняла свое законное место. Он пригляделся целясь. Засомневался. Может, это свой. Кто-то на кого не подействовало чертово пение. В конце концов, он же тоже сейчас не под действием чар. Стоит ли подать условный знак. Если это эльф, он ответит, а если нет… Иорвет успеет в него выстрелить. Короткие, звонкие крики сыча прорезали ночной воздух. На этот раз умолкли даже сверчки. Гнетущая тишина развеяла сомнения. Иорвет потуже натянул тетиву. Движение. Кто-то выскочил из спасительной тени колоны и побежал. Пальцы отпустили край стрелы, позволив той, словно бешенной собаке нагнать свою добычу. Попал. Фигура ненадолго потеряла равновесие, но продолжила бежать. Вторая стрела нагнала беглеца уже около стены. Иорвет ухмыльнулся. Единственный плюс этой чертовой тишины в том, что прекрасно слышно даже самые тихие стоны боли. Скрываемый под тенью дерева и остатков руин, он все ближе подбирался к месту где скрылась его жертва. Иорвет понятия не имел кого именно, подстрелил, был уверен лишь в одном — это точно не тварь из озера. Оставалось лишь два варианта. Оба они были паршивые. Либо это чужой, во что слабо верилось, ведь они тщательно проверяли руины, либо дезертир. Последнее больше походило на правду. А ведь он действительно хотел вывести отсюда весь свой отряд. Около стены сидел Фаэрваль. Aen Seidhe, который недавно был оседлым. Иорвет презирал тех, кто пытался уподобиться людям. Тем не менее даже такие могли найти место в его отряде. Некоторые из них приживались, это были те, кто устал от несправедливости, гонений со стороны дрянных dhoine и жизни в отдельных резервациях, где нелюди жили хуже людей в бедняцком районе. Были и такие, как Фаэрваль, который теперь затравленным зверем смотрел на него. Из его плеча и бедра торчали оперенья двух стрел, а возле самого эльфа были следы свежей крови. — А ведь я дал тебе шанс Фаэрваль, но ты оказался трусливее мышиной жопы. Трусливее dhoine — последние слова Иорвет выплюнул. Опираясь на стену, эльф медленно поднялся. — Шанс… — он хрипло засмеялся — Шанс на что? На что bloede arse?! Мы живем в голоде и холоде, шастаем по лесам… Нас грызут вши и блохи… Я понятия не имею, когда следующий отряд карателей вырежет нас под корень, — Фаэрваль тяжело вздохнул и поморщился. Видел, что стрелы доставляли предателю боль и он с большим наслаждением вырвал бы их одним движением. — Я не верю деве Саскии, не верю в то, что она убила дракона… И не верю, что мы сможем вытеснить людей. Вы и сами в это не верите. Сражаетесь от безнадеги, верит лишь молодняк чьи надежды не сдохли под кровавыми трупами товарищей. Я тоже верил и поэтому боролся. Теперь в этом нет смысла — его речь прервали еле слышные хлопки. Иорвет аплодировал. Такие сильные и смелые слова, брошенные ему в лицо, стоили аплодисментов. — Хорошая сказка Фаэрваль, тебе впору было быть паршивым taedh , а не вступать в партизанский отряд. Я чуть слезу не пустил — Иорвет вытащил одну из сабель и прошелся большим пальцем по острию лезвия, проверяя хорошо ли заточен клинок — Отпустить говоришь… У тебя было столько шансов уйти самому, тебя бы никто не останавливал… Тихо скрыться в трущобах города и прожить там, словно крыса, прячась и трясясь от каждого шороха. Но ты выбрал именно этот момент. Момент, когда товарищи отчаянно нуждаются в твоей помощи. Ты выбрал позорно спасать свою простреленную шкуру. Нихера ты не понял bloede nair , ты просто обосрался. Разминая запястье, Иорвет поигрывал клинком в руке. Фаэрваля нужно наказать в этом не было сомнения, но убивать его не собирался. — Ты помнишь, что ско’ятаэли делают с предателями? Лицо обмазывают медом, руки и ноги связывают и бросают дезертира в муравейник, — Иорвет кинул взгляд на Фаэрваля, тот побледнел. — Конечно помнишь. Ты ведь сам присутствовал на таком приговоре. Ведь так? Помнишь эти крики и мольбы о помощи. На них всегда сбегались дикие звери. Иорвет обходил эльфа медленно словно зверь. Пытался вглядеться тому в лицо и понять истинную причину побега. В ту чушь, брошенную ранее он не верил. — Не желаешь напоследок сказать правду? Иорвет краем глаза взглянул на эльфа. Его лицо было бледное словно мел, челюсти были плотно сжаты, а взгляд… Взгляд загнанного зверя. Иорвет знал его. Воинское чутье, вскармливаемое годами битв, подсказывало — сейчас что-то случится. Фаэрваль рывком бросился вперед. Короткая сталь заблестела в его руке, намереваясь задеть бок. Напрасно. Легким, ленивым движением он ушел от слабой атаки, позволяя эльфу упасть. Короткий нож выпал из руки эльфа и Иорвет пнул его подальше, в высокую траву. — Ты глупец nair … Жалкая болотная… — Фаэрваль плюнул. Мерзкая полупрозрачная слюна растеклась по сапогу Иорвета. На лице предателя появилась гаденькая улыбочка, — крыса… — выплюнув, он наступил на руку Фаэрваля и резко вырвал стрелу из плеча эльфа. Вопли боли сотрясли тишину, висящую над озером. Он раскачивался из стороны в сторону и прикрывал кровоточащую рваную рану дрожащей рукой. Крысиная рожа сменилась гримасой боли. Иорвет ухмыльнулся и прежде чем положить стрелу в колчан смахнул с нее остатки плоти и крови. — Не смотри на меня так, nair, ты ведь знаешь стрелы не должны пропадать зазря — с этими словами он не спеша подошел к ноге эльфа. — Не делай глупостей Фаэрваль, эту стрелу ты не переживешь. Тот пытался отползти подальше от бывшего командира. Иорвету это показалось забавным, и он не спеша следовал за ним. Вскоре, Фаэрваль остановился. Скуля просил смиловаться. Видно от боли совсем забыл, кто перед ним. Пальцы сомкнулись на тонком деревянном древке, торчащем из бедра эльфа. Иорвет взглянул на него, но тот лишь смотрел со злобой и страхом. — Что ж… Ты сделал свой выбор. Сжав тонкую древесину, он с силой потянул стрелу, намереваясь вновь вырвать ее одни движением, но она, видно, глубоко зашла. Эльф под ним истошно закричать и принялся еще яростнее дергаться. Это не помешало, рука с еще большее силой потянула стрелу. — Не надо! Остановись! Я скажу, все скажу… — он жалобно и противно захныкал, — прошу, помоги дойти до стены. — За дурака меня держишь, nair?! — Кх… Сам виноват… — прокряхтел себе под нос Фаэрваль, — Руку нужно перевязать, иначе… — он поморщился, плотнее прижав руку к кровоточащей ране, — тряпки в мешке, Comandante. — Thaess aep — прошипел Иорвет. Из руки Фаэрваля словно бордовый ручей струилась кровь. Видно, стрела порвала сосуд, если не пережать, то эльф станет бесполезным трупом. Около стены, где недавно стоял дезертир и правда был походной мешок ско’ятаэлей, под завязку набитый провизией и вещами. Иорвет поморщился и сплюнул. Видно, Фаэрваль перед тем как сбежать успел хорошенько обчистить своих братьев по оружию. Ничего, безнаказанным он точно не останется. Иорвет обнаружил Фаэрваля сидящего возле полуразрушенной колонны. Он отчаянно зажимал руку пытаясь прекратить кровотечение. На Иорвета глаз не поднимал. Перемотав рану, он наложил немного ниже еще одну повязку, туго затянув. — Grealghane, nair . На этот раз без глупостей — спокойно сказал Иорвет. — Essea n’aen nair, Iorveth — Фаэрваль с горечью вздохнул и продолжил — Я был в патруле вместе с Элеасом. Мы патрулировали возле разрушенной башни. В какой-то момент ушел отлить, а когда вернулся Элеаса уже не было. Я не стал его искать, ведь не дитя малое. Потом было пение, сладкое и тягучее, прямо за ивой, что возле реки. Ну я и пошел, посмотреть. — эльф замолчал на время, зажмурившись. Иорвет заметил, как того передернуло — Там стояла эльфка… полностью нагая. Я сначала подумал, что кто-то из наших настолько напился, что решил искупаться. Окрикнул и начал подходить, да лучше бы этого не делал. Она повернулась ко мне. Вместо глаз два ярко-зеленых фонаря, а рот, словно пасть василиска наполнен выпирающими острыми зубами. Даже не понял, в какой момент оказался прижат к той злосчастной иве Чудище все клацало зубами и водило своим длинным скользким языком по моему лицу. Если бы не лук, которым я заслонился, думаю и пытаться сбегать не пришлось — он горько улыбнулся и бросил короткий взгляд на Иорвета. — И как же ты выбрался? Не говори только, что тварь побрезговала твоей крысиной душой и обошлась лишь облизыванием? — в ответ на колкость Фаэрваль лишь криво улыбнулся. — Элеас вовремя подоспел и послал за тобой. А я… — Ты трус Фаэрваль. Обокрав своих товарищей, ты решил позорно сбежать. Элеас сделал ошибку спасая твою задницу. Чувство отвращения скользким слизняком заполнило рот, покачалось на языке прежде чем так медленно и тягуче проскользило вниз к горлу. Иорвет сплюнул. Рука вновь коснулась гладкого древка стрелы. Фаэрваль вздрогнул и прежде чем успел что-либо сказать, мозолистые пальцы сжали тонкое дерево и переломили его у самого входа в бедро. — Несмотря на твои слова, тебя все равно ждет смерть. Но не я вынесу приговор, а тот, кто вытащил твою трусливую задницу из лап чудовища.