холст.

      мороз. он трескучий и пробирает до костей. щеки полыхают, словно их пронзают тысячи маленьких осколков. эти осколки сравнимы с зеркальными, или же со стеклянными кусочками, которые проникают в нежную кожу, беспощадно царапая, и вызывая лишь недовольное шипение.       мало того, что скулы и щеки окрасились в алый, словно, кроваво-красный оттенок, неприятно покалывая и вызывая пульсирующее жжение по всему лицу, заставляли ежиться и вновь жалеть о том, что парнишка не замотался в три слоя шарфов. метель сегодня была как никогда сильна. это не характерно для тёплого и благоприятного климата Сумеру. зима пришла по-настоящему холодной и морозной. люди, жившие в этом городишке, говорили, что это норма, что каждое знойное лето всегда приносило суровую зиму.       но если слушать своих старых соседей, от которых пришлось съехать, то в Сумеру почти никогда не было снега, всегда была сырая и унылая погода, но она была тёплой. слова как всегда оказались ложью, не стоило верить в них, когда ты, блять, студент художественного техникума, который просто выбирал место для дальнейшего продолжения обучения.       переезд объяснялся одной простой причиной - Эи предложили более высокооплачиваемую работу, а Мико может работать удалённо, Скарамучча же, нашёл в этом прекрасную возможность улучшить качество своего обучения. так как юноша жил с опекунами, то всё равно пришлось переезжать вместе с ними, да и по мнению матери темноволосого, он ещё недостаточно вырос, чтобы жить отдельно, или же в общежитии. всё же женщина волновалась за парнишку, он ее сын как никак.       в целом, Куникудзуши был согласен. паренек, будучи (немного) социофобом, боялся как-либо контактировать с людьми и в целом после переезда новых знакомств так и не завёл.       парень не знал, что в техникуме Сяккэи оставаться было намного лучше: нет профильных предметов, всё было на базе, упрощённая программа и уделение большого внимания на успеваемость учеников в искусстве, а именно живописи, рисунке и композиции.       в новом же техникуме имени г-жи Рукхдешвата всё было по-другому. каждому предмету уделялось большое внимание, оценки ставили в зависимости от работы на парах и в целом за отсутствие домашки или конспектов выставляли, естественно, не очень-то и хорошие отметки, да и по головке не гладили.       первый семестр еле-еле удалось вытянуть на тройки, ибо профессора требовали от юноши слишком многого. он буквально с базового уровня, перешёл на профильный, ему ещё много нужно доучить и вспомнить, а они налетают. но, в целом, Скарамучча настолько был занят учёбой, что даже однокурсников не замечал. только на втором семестре он смог запомнить имена каждого человека, понять, кто заучка, а кто просто бесит.       каждого он помнил по некой кличке, которую придумал сам. например, та девчонка, вроде, её зовут Фарузан? она всё время выкрикивает ответы на парах, очень занудлива и имеет раздражительно-заикающийся голосок, который можно сравнить только с канарейкой, мотающейся в конвульсиях. длинные лазурные волосы, высокая самооценка, очень специфичные взгляды на жизнь и, при попытке поддержать разговор в какой-то компании, она плавно направляет разговор в сторону учебы и всей этой умной хуйни, из-за чего с ней общается малое количество людей. ну, нечего быть занудой, сама виновата. также, эта девчушка из разряда: "ой, а мне парень такую подвеску подарил, я так его люблю!! " - ничего плохого в этом Скарамучча не видел, но говорить об этом "наилучшем" юноше каждый Божий день - надоест даже самому занудному человеку.       возможно, это было слишком приукрашенное описание однокурсницы, но таковыми их видел темноволосый, которого бросало в океан отвращения при виде этих девиц. а всё из-за того, что в самом начале года они не поладили, начав спорить о какой-то литературе. Куникудзуши слишком горд, чтобы признать вину, а Фарузан обожает морально давить на противника, пожирая своим глубоким и высоким взглядом на простые вещи. итог был плачевный: подростков заставили дежурить до конца семестра вдвоём. обоим это не нравилось и каждое дежурство не проходило без истерических криков, громкого тона и походов к профессору с просьбой о смене напарника.       из-за Фарузан, каждая девушка в классе знала, какой якобы Скарамучча "ужасный" и "безчеловечный". тому было глубоко наплевать на них и в целом на их ненужное никому мнение. он жил своей жизнью начиная со второго семестра, например: завёл малозначительные знакомства с двумя персонами, с рождения живущих в Сумеру: пепельноволосый, серьёзный Сайно, учащийся на дизайнера и его дружок Тигнари, что до безумия помешан на феньках и биологии, но,почему-то, выбрал для обучения профессию иллюстратора. очень часто эти двое друзей заикались о старшекурсниках, вроде это были Кавех и Аль-Хайтам, мол, они слишком разные, но почему-то живут вместе. почему, Скарамучча так и не понял, но зато понял, что каждый секретик разболтанный той же стене в подворотне, будет оглашён и обсуждён тысячами людей, ведь рассматривая карту, любой человек скажет какой Сумеру большой город-миллионник, но на самом деле здесь каждый знает друг друга в лицо, темноволосый не удивится, если эти Кавех и Хайтам уже знают о его приезде в тёплые регионы. но сейчас не об этом.       на улице действительно торжествовал целый снежный буран, смешанный с морозом, острыми снежинками и воющим до безумия ветром. мочки ушей уже давно не чувствовались, как и ноги, руки, лицо, да вообще почти все части тела сковал мороз, оставалось лишь идти "автоматически", не обращая внимания на боль и прочие недомогания.       панельное здание блекло отдавало своим светом из многочисленных окон. казалось, словно в этот ранний вечер каждый житель этой панельки решил лечь спать пораньше, удостоив юношу целым 12 часам спокойствия и тишины без громких звуков дрели, молотка и (господи упаси) бензопилы.       наверняка дети этих придурковатых тоже будут спать своим крепким детским сном, наслаждаясь воображаемыми мирами и ванильными мечтами. как же было больно доставать ключи из карманов сумки, учитывая тот факт, что Куникудзуши полностью заморозил себе руки, почти не в силах пошевелить и пальцем, а пока расстегивался замок кармашка, юноша успел себе и палец порезать. день стал ещё "чудеснее".       тихо выругавшись на свою неаккуратность, темноволосый находит заветную вещь в этом небольшом, но вместительном кармашке, и открывая подъездную дверь, закашливается от резкой смены температуры.       стены разрисованы чёрным маркером, неприличными фразами, рисунками, признаниями в любви. стрит-арт никогда не привлекал темноволосого. непонятные линии, закорючки, фразы, что изменены до неузнаваемости так, что буквы читать невозможно - совершенно не привлекали юношу. он не видел в них какого-то скрытого смысла, выражения эмоций, или наоборот психических расстройств. вообще ни-че-го. вид искусства, как вид искусства. чужие вкусы странные. замок одобрительно щёлкает и темноволосый проходит в светлую квартирку, мысленно молясь, чтобы дома никого кроме него не находилось. ожидания были провалены, а на сердце завязался неприятный "узел".       — где ты был, Райдэн Скарамучча? — нежный голос матери разнёсся по квартире словно мелодия, воскрешающая путника после долгой дороги.       — ты же сама прекрасно знаешь, где я был, — голос парня слегка охрип от бесконечных похождений на учёбу по морозу и холодному ветру, — пришлось потратить время на сбор каких-то супер-важных документов, которые достать черт знает где!! — юноша был явно не в настроении, вместо того, чтобы сразу предоставить ему возможность сходить на занятия, его заставили ходить по кабинетам и подписывать бумаги о продолжении обучения, о том, что он учится на бюджете, о том, что он согласен на персональную обработку данных и прочую ерунду. это, на минуточку, заняло целый грёбанный день, что изрядно выбешивало парня. Райдэн пожалел, что не сделал этого раньше, когда была возможность.       — не ругайся, милый, ты и сам молодец — не подписал всё в сентябре, лишь проводил дни и ночи за учебниками. — сарказм матери заставил лишь улыбнуться, когда она рядом, злиться было невозможно. всё же, она всегда поддерживала юношу в любых начинаниях, принимала его таким реалистом, какой он есть. даже мелкие подкалывания кончались смехом, всеобщим весельем и ярким рассказом о прошедшем дне.       — знаю, - кивнул парень, снимая куртку и шапку, аккуратно складывая вещи в платяной шкаф, -как день-то прошёл?       после заданного вопроса брюнетка слегка дрогнула, но заправив локон за ухо, вещала бархатным и нежным голосом:       — Мико до сих пор в Инадзуме, в издательском доме произошли какие-то проблемы, а я сегодня проводила конференцию для семейного клана Кудзë и—       — успешно? — прервал её монолог брюнет, проходя на кухонку.       — более чем, — улыбнулась Эи, помешивая тесто в стеклянной миске, — их старшая дочь — Кудзе Сара, очень умна и галантна, ты мог бы брать с неё пример. — эти слова заставили Скарамуччу хмыкнуть и обратить свой тёмный глубокий взор на матушку, что стояла в паре метрах от него. Мико — сиблинг матери Куникудзуши, живут они вместе и особо не жалуются, но вот самому Кабукимоно иногда не хватает личного пространства и когда Яэ уезжает в Инадзуму на долгий срок, дни тянутся словно мёд.       — Эи, ты же не думаешь, что я всерьёз заинтересуюсь такой персоной, как Сара? она скучна и тем более осталась учиться в Сяккэи. теперь я превосхожу её по трём параметрам минимум. — рассмеялся брюнет, отправляя в рот ягоду черники, что красовалась в тарелке с начинкой.       — во-первых: да, ты превосходишь её по обучению, но я говорю про нормы общества, она пусть и учится хуже тебя, но воспитана и вежлива, а ты будь добр, перестань ругаться со своими преподавателями о всякой ерунде. а во-вторых: прекрати воровать у меня чернику, иначе пироги будут без начинки. — беззлобно проговорила Эи, забирая вторую ягоду из рук парнишки.       Скарамучча состроил обиженную мордашку и под театральные слезы вышел с кухни. но вспомнив что-то действительно важное, он быстро развернулся и огласил:       — мне завтра к третьей паре, поэтому не нужно будить меня утром, я будильник заведу.       — чудно, родной, только вот я перестала верить твоим «я поставлю будильник». напомни-ка, что случилось в прошлый раз? — такой же тёмный взор устремился в сторону мальца, что нервно перебирал пальцы, вспоминая что было в этот прошлый раз, — а я напомню. ты забыл включить звук у будильника и явился к четвёртой паре. мне твой классный руководитель потом звонил и жаловался. поверь, — вздохнула женщина, убирая миску на стол, — мне не хочется с ним разговаривать, он такой занудный мужчина. — на это высказывание матери Райдэн хихикнул и улыбка расцвела на бледном лице словно цветок кровоцвета на маленьком островке.       — не волнуйся, в этот раз точно не забуду. — кивнул юноша, убирая руку от дверного косяка и покидая светлую кухонку, оставляя Эи на едине с мыслями и поднявшимся тестом для пирогов.       чертовы конспекты, которые юноша не написал, чертовы проверочные, которые были написаны удовлетворительно, но одно их наличие на паре было уже разочаровывающим фактом, чертово всё в этот чертов вторник. ещё и уйма работы на дом. зарисовать гипсовую розетку цветка и динамичные сражающиеся фигуры человека для диплома, зачем только Скарамучча взял тему видеоигр.       маленькие кошмарики 2 — игра, полюбившаяся ему с самого релиза. Скарамучча сам записывал прохождение этой игрушки летом, когда мать с Яэ уехали к их двоюродной сестре — Макото. на целые сутки Райдэн был отдан самому себе и все эти сутки он проходил этот чертовски хороший хоррор. сказать честно, на моменте с доктором, учительницей и длинным человеком, парень не хило так испугался, матеря всё что движется, а всё что не движется — случайно двигал и материл. как же ржал Чайльд в дискорде, смотря на напуганного до мозга костей (бывшего) одноклассника и его попытки пройти игрушку ночью в полностью пустом доме. бывали моменты, когда какая-нибудь дверь скрипела от сквозняка, а Райдэн пугался до невозможности, крича на источник звука благие маты. позже вся группа, так называемых «предвестников» , получила фото Скарамуччи в домашней одежде с неимоверно смешным испуганным видом.       к слову, Тарталью после этого чуть не избили за углом.       ну да отойдем от воспоминаний. Райдэн вздохнул, усаживаясь на кровать и думая, как бы прогулять третью и никому не нужную пару физкультуры, но даже если он открыто скажет Эи о том, что не пойдёт заниматься, прыгать, бегать и делать другую херню, то мать с него три шкуры спустит, да ещё под контроль поставит. этого, к слову, совершенно не хотелось, поэтому волей-неволей придётся напрячься и притащиться к третьей паре, а не к четвёртой.       с кухни донёсся грохот и ругань матери. от этого неожиданного шума Скарамучча вздрогнул и недоуменно посмотрел в сторону, откуда и исходил звук. поднявшись с кровати, парень аккуратно прошел по коридору и остановился у входа в кухню, облокачиваясь на дверной косяк.       тёмные очи распахнулись, а сам брюнет застыл в чистом ахуе, наблюдая за всем этим кошмаром.       а произошло следующее: Эи случайно задела сковородку, когда варила овощной суп, а та упала вместе с крышкой, в свою очередь последняя разбилась в дребезги, создавая столько шума и кипиша.       — мам, уходи с кухни, я сейчас уберу стекло. — произнёс Райдэн, подходя чуть ближе к месту происшествия.       — нет родной, я сама, иди делай свою работу. — ответила брюнетка, пытаясь не наступить на осколки и выключив плиту.       — мам, уходи, я сам уберу. — парень был настойчив и иногда даже упëрт и на данный момент его слова звучали словно непробиваемая каменная стена, которую не под силу сломать даже родной матери.       тихо вздохнув, Райдэн старшая покидает место происшествия, уходя в свою спальню, а Скарамучче предстоит убрать осколки, что разлетелись по всей кухне, создавая впечатление, что это вовсе не стекло, а прозрачный песок рассыпанный по всей площади, ну, это если не учитывать большие       куски, что словно штыки лежали на паркете.       брюнет уходит в ванную, дабы взять метлу, совок и половую тряпку, а после быстро возвращается назад — на «стеклянный песок, созданный из крышки».       аккуратно сметая осколки и убирая большие куски, что благополучно не раскололись, парень привёл кухонку в порядок за считанный десяток минут, даже не порезавшись ни одним куском стекла, что было максимально удивительно для такого рассеянного юноши как Райдэн. а Эи, видимо, услышавшая как брюнет облегченно выдыхает, пришла на кухню, любуясь порядком.       — спасибо, Куни. что бы я без тебя делала. — улыбается женщина, прижимая родную тёмную макушку к груди.       — будь аккуратней и, пожалуйста, зови меня если такое произойдёт. — хмыкает сыночек и обняв мать в ответ, через мгновение отстраняется. Райдэн безусловно любил прикосновения, но сейчас, возможно, просто не было настроения. кратко кивнув Эи, Скарамучча вновь пришёл в свою комнату, усаживаясь за рабочий стол.       в принципе не так уж и много делать, если начать сейчас. ладонь автоматически нащупывает ручку и начинает переписывать текст, что был открыт на мониторе ноутбука, он точно справится, если не устанет выводить различимые буквы и символы, да и если не отвлечется на какую-нибудь переписку.       натягивая наушники, темноволосый включает какой-то спокойный трек и старается вникнуть в задание, которое прилагалось с текстом.

***

      отвлекает Райдэна чужой взгляд, прожигающий висок. как бы парень не хотел, к чужим взглядам он всегда останется чересчур внимательным.       — снимай наушники и делай свои конспекты быстрее, спать уже пора. — недовольно бухчит Эи, перетягивая родной тёмный взгляд с экрана ноутбука на себя.       — мам, наушники никак не мешают мне, я работаю поверх музыки. — вздохнул юноша, всё же отключая гарнитуру.       — ничего не знаю и вообще, допишешь завтра утром, ложись спи.       сколько бы темноволосый не начинал спорить с матерью — всё тщетно. ей плевать, но так она проявляет заботу и некую любовь к своему мальчику. Кабукимоно кивает и выуживает из блока бумажку, на которой спешно пишет себе напоминание: «дописать конспект.»       Эи же, обрадованная тем, что сын её послушал, кратко желает парню добрых снов и уходит, закрывая за собой дверь. только младший Райдэн решается лечь спать, как его телефон поддаётся неимоверной вибрации, будто это не телефон, а вибратор. Скарамучча не без вздоха берёт устройство в руки и проверяет источник всех уведомлений. группа «предвестников» молчит, видимо все спят, а вот группа колледжа разрывается как будто на завтра поставили внезапную сессию. открывая чат, парень уже собирался вновь отключить уведомления в чате, желательно на три месяца вперёд, но его взгляд цепляет пару интересных сообщений.       одногруппники обсуждали появление Кадзухи на завтрашних парах. ах да, точно. тот беловолосый парень с вечно собранными локонами, с неимоверно глубокими алыми глазами. признаться честно, Скарамучче симпатизировал этот юноша. он был очень аккуратен, но так редко появлялся в техникуме, из-за чего Райдену было грустновато. вариант влюблённости сразу сходил на "нет", темноволосый слишком горд, чтобы признать свою уязвимость к какому-то одногруппнику. но неизвестное влечение так и осталось, тая на руках, словно сахарная вата.       они в общем-то и не общались почти, был момент, когда они оба заговорили о маленьких кошмариках, ведь те были главной темой диплома Скарамуччи. было приятно встретить человека, который знал об этой непопулярной игре, а так же было комфортно само общение с Каэдэхарой, что время от времени мог пошутить о той, или иной книге, сюжет которой для Кабукимоно был известен лишь наполовину.       окунаясь в приятные воспоминания с головой, темноволосый совершенно потерялся во времени. всё же ему стоит меньше думать о том светловолосом парне, с которым ему даже друзьями не светит быть.       сбрасывая с кровати плед, Скарамучча падает на неё и почти мгновенно засыпает. завтра будет лучше, чем вчера и он в этом уверен.