***
Время перевалило за полночь, когда Вика услышала щелчок входной двери. Машинально выключив телефон, она обняла рукой скомканное одеяло и закинула на него ногу, устраиваясь удобнее. Стараясь уловить каждый звук, каждый малейший шорох исходящий из вне, девушка лежала, почти не дыша. Шаги слышались всё отчётливее — и вот, Лера остановилась напротив, казалось бы, своей комнаты. Пару мгновений раздумий — и дверь Вики предательски скрипнула. Приглушённый свет из коридора рассеял мрак. Сердце её забилось чаще. Ещё. Темп нарастал по мере приближения Леры к кровати. Слышалось её тяжёлое дыхание — то ли от волнения, то ли от выпитого алкоголя. Ожидать её сегодня дома было глупо, поэтому Вика притворилась, что спит. Она не хотела, показывать своё беспокойство о Лере, когда той не было дома. И беспокойство это вовсе не как о сестре... Она вообще не воспринималась её как сестру, с самого первого знакомства. Матрас чуть прогнулась — Лера опустилась на край кровати. «Господи, что она делает?!» — Вика совсем перестала дышать, когда на её оголённой пояснице ощутилось горячее дыхание. Лера провела пальцами по коже, медленно спускаясь к ягодицам, которые были ничем, помимо трусов, не прикрыты. От этого по телу прошлись мурашки. Сердце стучало бешено, отражаясь в висках отбойными молотками. Такие влажные и нежные губы прильнули к плоти. Вике хотелось подпрыгнуть от неожиданности — может, от страха, может, от радости. Но чудом она сдержала себя, продолжая лежать, всё сильнее сжимая простынь под подушкой вспотевшими ладонями. Но ласки быстро сменились резким сжатием зубами кожи. Вика едва подавила стон. — Блять! Больно! — Вика приподнялась на руках, оглядываясь назад и прижимая руку к заднице. — Какого хера ты меня кусаешь?! — Я серенький волчок. Ар-р, — улыбка Леры стала какой-то хищной и безумной, едва заметной в ночи. — Побудь моей красной шапочкой, прошу, — только сейчас Лера искренне заявляла о своих предпочтениях, тем самым раскрывая чувства, хотя и в более опошленной форме. — Лер, ты... — улыбка с лица Вики пропала, когда Лера властно повернула ту на спину. — Ты же будешь жалеть. «Если вспомнит», — успела подумать до того, как колено Леры скользнуло меж её ног. Ни капли скромности не было в теле этой хрупкой невысокой девушки. Но куда же подевалась горячая испанская кровь Виктории? Властная, умеющая обаять любого мужчину, просто таяла под ней – с виду невзрачной девчонки (порой даже распиздяйки). Она была решительна в своих действиях. Алкоголь позволял не обдумывать каждое провокационное решение, и Лера уже добралась до полуоткрытых губ. Задержавшись лишь на мгновение, она ощутила частое дыхание — и обхватила нижнюю, немного прикусывая. Вика вовсе и не сопротивлялась: она лежала мёртвым грузом на кровати, будто конечности её налились свинцом. Не было той привычной лёгкости, которое преследует её при каждом соитии. Было только возбуждение, которое и сковало её тело, разум: в низу живота всё сократилось до размера атома, и пульсирующей болью через сосуды доносилось к голове. Леру не останавливало ничего, пока её язык не встретился с рядом гладких зубов. Но до этого, те пару секунд, Вика отвечала с охотностью, и даже имела некий напор. Чужая рука скользнула между ног. Вика почувствовала, как неприлично влажно внизу. Лера тоже почувствовала это, когда начала свои поглаживания. В миг кислород вокруг стал таким плотным, что вдохнуть просто не было возможности. Каждое прикосновение отдавало разрядом тока, уходящему в мозг — и расходящемуся по телу. — Нет... Лер, стой. Хватит, — Вика подалась вперёд, оторвав спину от подушки и перехватила руку Леры, нехотя оттягивая. Непонимающим взглядом Лера уставилась на неё, села напротив. — Не надо. Ты пьяна, — Вика прижала колени к груди. Сердце бешено колотилось о рёбра. Она свесила ноги с кровати и прикрыла лицо ладонями. Раздался тихий всхлип. Вика коснулась её плеча. Лера повернулась. Её глаза щипало от слёз, а в горло свело спазмом. — Ты чего?.. — Вика, я люблю тебя, — повернулась обратно . — Я не могу больше это игнорировать... Плечи Леры обвили холодные дрожащие руки, когда Вика придвинулась ближе. Непозволительно близко, что их бёдра соприкоснулись, прижавшись друг к другу. — Я знаю. Она не знала, как прикасаться к ней, что говорить. Лера прижалась к её плечу, вжимаясь в чужое тело, как испуганный маленький ребёнок. — Можно остаться с тобой? — хриплый голос резал уши — столько боли ощущалось в нём. Идея врезалась в корку мозга. Вике так хотелось уложить её рядом, обвить талию руками, прижать посильнее и никогда не отпускать. Уткнуться носом в шею и всю ночь не спать — слушая её размеренные сопения. — Нет. Ты пьяна. Я не сомневаюсь в твоих чувствах, просто... Давай отведу тебя спать, — Вика слегка надавила на спину, принуждая подняться. Нехотя она повела Леру в её комнату, по пути замечая что-то на руке, небрежно заклееное плёнкой. «Виктория» — неумело набитая надпись заставила сердце пропустить удар. Стянув верхнюю одежду, Вика укутала разгорячённое тело в одеяло. Знакомая процедура, которая вошла в привычку. Лера никогда не помнила, как оказывалась в своей постели на утро, лишь туманный путь до дома. У Вики же сердце кровью обливалось, каждый раз, как не безразличная ей девушка медленно убивает себя — как морально, так и физически.***
Утро началось обычно, лишь мысли в голове были иными. Сказанное Лерой ночью не давало Вике покоя. Может, она и не услышала бы это никогда, будь Лера чуточку трезвее. Как ни в чём не бывало, девушка вошла на кухню вся растрёпанная, помятая: потёртая размазанная тушь под глазами и вмятинки на лице от подушки; сухие потрескавшиеся губы, полуприкрытые глаза; наизнанку надетая наспех чёрная футболка. — Доброе утро, — машинально поставила кружку и потянулась к банке с кофе. — Доброе, — Вика прочистила горло и слегка охрипшим голосом сказала. Но потом, подумав, добавила: — Ты что-нибудь помнишь? Лера поставила кружку с кипятком на стол. Нахмурила брови и вопросительно взглянула на собеседницу. — А что я должна была помнить? — Ну... — Вика встала полубоком, опустила резинку шорт, оголяя участок кожи. Покрасневшая кожа, кровоподтёки и следы от зубов. — Что это? — непонимание затмило разум. — Слепок твоих зубов. Кстати, я заметила, что у тебя асимметрия и левый клык находится немного не там. Лицо Леры вытянулось в удивлении — и щёки залились красной краской. — К... как? — Это я у тебя хотела спросить: как можно столько пить? — улыбка расплылась в ухмылке. Вика села, чувствуя неприятную боль в ягодице. — Мы... У нас что-то было? — рука, нависшая над кружкой с кофе, заметно задрожала. — Ох, нет. Но ты явно хотела этого. Лере хотелось провалиться. Сердце собиралось вылезти из горла со словами: «Это моя остановка, Лера. Дальше без меня». Дрожь уже ощущалась и в коленях. — Я хочу, чтобы ты запомнила наш первый раз, — несмотря на свой бушующий внутренний океан, Вика говорила уверенно, запретив себе показывать нарастающее волнение. — Да ну, бред. Этого не будет, — пересилив оцепенение, Лера спрятала пылающее лицо в холодные ладони. Бросало в жар, в холод, всё вместе. В ушах слышался стук собственного сердца. «Я больше не буду пи-ить», — Лера уже молилась всем богам, лишь бы это было неправдой. — Не зарекайся, — забросив ногу на ногу, Вика посмотрела на Леру. Жестом она старалась предать себе уверенность, хотя оценивать эту самую уверенность было некому — Лере сейчас вообще не до этого. — Так всё же, сколько ты вчера выпила? — Немного, — буркнула себе под нос, как если бы отчитывалась перед матерью. — То есть, ты в трезвом состоянии била моё имя на запястье? Лера дёрнулась, отстраняя руку от лица. Глаза едва не выпадали из орбит. «О, Господи...» — Это случайно. И вообще, не только тебя так зовут. — М-м, да-да. Лера, почувствовала новый прилив крови к мозгу, резко вскочила — также резко в глазах потемнело. Рядом не оказалось опоры. И лишь последнее, что она помнила: удар щекой о паркет, восклик Вики и лужа разлитого кофе рядом на полу. — О, Господи, за что мне такое счастье? — держа стакан холодной воды Вика старалась привести Леру в чувство. — М-м, — Лера потянулась к голове рукой. — Пять минут в отключке, я думала ты уже умерла. — Не дождёшься, — едко процедила Лера, осторожно поднимаясь. Голову пронзила острая боль. И потянувшись к скуле, обнаружила на своих пальцах немного крови. — Дурочка... — настолько мягко и чувственно Вика не говорила никогда. По крайней мере, Лера в свой адрес никогда не слышала столь ласковых обзывательств, если это вообще можно было назвать обзывательством. — Давай помогу подняться. Вика села рядом, перед этим захватив ватку со спиртом. — Хочешь, я буду дуть? — Я чё, маленькая что-ли? — мысли были полностью перемешаны, а тут ещё и такая забота с её стороны заставляла больше задуматься . Неприятное жжение коснулось скулы. Лера недовольно зашипела. Аккуратными движениями ватка прислонялась к ссадине. Вика, невзирая на запрет, начала дуть. И правда, стало менее больно. Лера ощутила себя такой нужной. Эта малейшая забота заставляла вновь почувствовать себя маленькой девочкой, незнающей взрослых проблем. Захотелось обнять Вику. Прижаться сильнее к её изящному телу, так бессмысленно скрывающемуся под балахонистой плотной футболкой. Уткнуться лбом в плечо. Ощутить запах её тёплой кожи. Провести рукой по спине, чувствуя пальцами каждый позвонок. И «о, боже», Вика словно прочла её мысли, обвивая плечи Леры руками, прижимаясь к вздымающейся груди. Лера застыла в оцепенении, не в силах даже поднять руки. — Кхм, прости, — понимая, что позволила себе лишнего, Вика отстранилась. Встав с дивана, она засуетилась, пытаясь понять куда она положила крышечку от флакона со спиртом. «Чёрт», — так тепло внутри Лере давненько не было. Хотелось продолжить объятия, наплевав на напряжение между ними; на установки, что находились в её голове; в конце концов, на кучу домашних дел, что стояли мёртвым грузом. Взяв всё свое самообладание в кулак, Лера встала, чуть пошатнувшись, — и осторожно обхватила талию Вики руками. Каждое деликатное прикосновение наполнялось вопросом: «А можно ли мне прикоснуться к твоему телу? Или это объятие было разовой акцией?» Вика, конечно, ожидала этого. Не то чтобы ожидала, скорее надеялась. — Лер... — тихое мурчанье прошло дрожью. — Ты говорила ночью, что... Вика даже не понимала, на что она надеется, ведь в том состоянии, что была Лера, вряд ли можно было трезво оценивать свои действия и слова. Возможно, сейчас она сядет в лужу или просто ещё дальше оттолкнёт Леру. Но ещё хуже этого — ждать. Жить в ожидание чего-то, в чём даже не до конца уверена. В этом Вика была радикальна, иногда перегибала палку, всего лишь потому, что с детства не привыкла ждать. — Я говорила, что люблю тебя. — Ты помнишь?! — стало страшно не то, что смотреть в глаза, даже дышать стало тяжело, практически невозможно. — Не всё. Только это, — Лера наконец отпрянула от Вики, оказываясь на расстоянии вытянутой руки, всё ещё не решаясь заглянуть в омут голубых глаз. — Ты хочешь, чтобы я объяснила? Вика сдержанно кивнула. Во рту пересохло и язык намертво прилип к нёбу. — Нечего объяснять. Я, как дура, влюбилась в тебя по уши. Ты такая красивая, умная... — она остановилась, чтобы вдохнуть. — Эпитеты закончились? — попыталась разрядить обстановку Вика. Лера мягко улыбнулась — без всякого злорадства или же раздражения. — Мозги отъезжают, когда ты стоишь так близко. — М-м, кофе будешь? — бросила ещё один взгляд на Леру и, перешагнув разлитый напиток, направилась к чайнику. Не дожидаясь ответа, обронила: — Тебе в кружку налить или ты с пола допьёшь? — Ха-ха, — Лера принялась собирать осколки. — Прости. Я могу перестать язвить. — Не надо. Это будешь уже не ты. А мне так нравятся твои подколы, — Лера подняла взгляд на Вику, когда та встала рядом на колени и принялась промакивать жидкость тряпкой. Шутки действительно вошли в их жизнь. За три месяца они сильно привыкли к подколам и уже не представляли своего бытия без этого. На мгновение Вика решила поднять глаза, — встретилась с серо-зелёными глазами, которые уже на пару мгновений задержались на ней. И словно не было никакой неудобной паузы. Вика потянулась вперёд — и оставила смазанный короткий поцелуй возле уголка губ. Почти не касаясь кожи. Действие было больше символическое, чтобы как бы «прощупать почву», совсем забыв все предыдущие пошлые страстные поцелуи. Это, как первый поцелуй в пятнадцать лет. То, как робел её возлюбленный, когда целовал, Вика запомнила на всю жизнь. Но только щас поняла, какие бабочки летали у него тогда в груди. Но Лере хотелось большего. Например, ещё раз ощутить чужой язык на вкус. Или же "случайно" коснуться где-нибудь. А может, обронить фразу, озвучить свои мысли, то о чём непозволительно говорить даже при личной беседе. Конечно, Вика тоже этого хотела и понимала, что Лера захочет взять инициативу в свои руки. Правая рука скользнула по тёплой щеке, а вторая — легла на пол. Их губы даже не успели соприкоснуться, как тут Лера взвизгнула. Опустив глаза, она заметила пару капель крови на паркете, стекающих с её руки, а в ладони — внушительного размера кусочек стекла. — Бля-ять, Лера! — Вика схватилась за голову. — Прошу, не паникуй. До больницы пару минут езды, — она вскочила, суетливо забегала по кухне в поисках непонятно чего. — Тебе больно? «Какой тупой вопрос! Нет, Вик, ей не больно. У неё всего лишь стекло в руке!» — Виктория ругалась про себя, пока Лера молча сидела в той же позе. Рука продолжала истекать кровью. — Мне не больно, — слёзы градом лились из глаз, а из груди изредка вылетал жалобный всхлип. — Господи, Лерка! Что делать... Сердце бешено колотилось. Вика ощутила волнение. Не то, чтобы она слишком чёрствая, просто раньше переживала только за свою задницу. Она сбегала наверх, схватив первые попавшиеся штаны. — Вставай, — аккуратно потянула за локоть здоровой руки, стараясь самой не угодить в остатки осколков. — Штаны. В трусах нас точно туда не пустят. Лера чувствовала себя отвратно и жалко, когда Вика, вместо того, чтобы расстёгивать и стягивать с неё брюки, стояла и старалась застегнуть пуговицу джинс.***
Время в ожидание тянулось долго и мучительно. Вика измеряла шагами коридор травмпункта уже третий раз. Из головы вылетело буквально всё — даже то, что сегодня они должны были встретить Киру у себя дома. Монотонная вибрация телефона заставила Вику спуститься на землю. Сунув руку в карман ветровки, Вика достала телефон и увидела вызов от Киры. В голове сразу пронеслось что-то по типу «а что говорить?». — Да? — стараясь не выдать себя голосом, твёрдо сказала Вика. — Вы где? Почему из всех вас меня соизволил встретить лишь Лорд? — с ноткой раздражения произнесла Кира. Кира — тот человека, который априори злится не умела. Она быстро прощала, совсем не умела ругаться. Лишь поэтому среди своих ходило прозвище «божий одуванчик», которому она полностью соответствовала. — Кир, не волнуйся только. Мы в больнице, — протараторила Вика, потирая свободную ладонь о колено. — Боже. Что случилось?! — Лере руку зашивают. Точнее ладонь. Кир, правда всё хорошо. — Хорошо? Может ты её убить собиралась? — лёгкий смешок послышался с другого конца провода. — Уже представляю, как ты вонзаешь нож ей в руку, лежащую на столешнице. — Я на такое не способна! — Да-да. Папа рассказывал, как ты проткнула точно так же руку мальчику в школе. Шариковой ручкой! — Вообще-то гелевой, — буркнула Вика, закатив глаза. Но разговор пришлось закончить также внезапно и быстро, как он и начался. Вика увидела в коридоре Леру: слегка покрасневшие от слёз глаза, всё та же чёрная футболка; на голубых джинсах пару пятен крови. Она молча подошла к Вике и устало растянула губы в улыбке. — Всё хорошо? — Вика обеспокоенно подскочила и осторожно прикоснулась к предплечью. — Врач сказала, что до свадьбы заживёт. — До нашей? Эти слова заставили внутренности Леры перевернуться три раза. Она остановилась и вопросительно посмотрела на Вику. То есть, та девушка, что двадцать минут на вопрос «что будет дальше» ответила что-то по типу: «не знаю, давай не будем торопиться», а сейчас шутит про свадьбу? Мысли Леры перемешались. Вика заметила её замешательство и скрыла улыбку с лица. — Кхм, прости. Я перегибаю, когда нервничаю, — сунув руки в карманы, она достала ключи от машины и открыла дверь, выпуская Леру из здания травмпункта. Дорога домой прошла в напряжённом молчании. Вика, твёрдо вцепившись в руль, смотрела вперёд, а Лера наблюдала за пейзажем, меняющимся за окном.