15 июля. Маленькая халупа в районе Санъя, Токио. В этой главе — POV Асаха.
Блять, спасибо, вам, всемимноюлюбимые городские власти, что наконец, блять, взялись за такие всратые райончики, вроде того, в котором сейчас кантуюсь я. Хоть дома понемногу начали латать. Теперь даже и не стрёмно шататься здесь по темноте… Хотя, стрёмно было-то только всяким городским неженкам из приличных районов. Я же, который вырос здесь и знает каждую развалюху, которую другие и домом-то не назвали бы, так вот я же полноправный правитель этих чащоб, своего рода Король или Бог нищенских руин Санъя. Да уж, такой себе повод для гордости. Сука. Почему кому-то повезло родиться в нормальной семье и не знать, что такое истощающий голод; или изнуряющая работа по всяким стройкам; не знать, каково спать, когда по тебе ползают толпы тараканов, не давая заснуть и щекоча своими проворными грязными лапками; что такое цепляться за жизнь отчаянно, хватаясь за любую подработку, даже амэн дэ рамэн. — Блять, заебал, ну хватит ныть уже, знаю-знаю, не нагнетай хоть ты… — пизда, уговариваю собственный живот не стонать от голода… Пойти, что ль, пошататься?.. Конечно, наш райончик не радует глаз приятными или хотя бы не отвратительными, видами, но подрезать у кого-нить мобилу можно… Тем более, что, вроде как, в последнее время я слышал болтовню, или брехню? про открытие гостиниц для богатеньких неженок, которые хотят пожить в условиях с минимальными удобствами. Блять, эти мажорчики явно ненормальные… Не живёте здесь — ну так и нехуй соваться! Благодарите богов, что не знаете, каково нам тут. Хотя, в общем-то ничего против вашего присутствия не имею, наоборот, чем больше таких идиотов-богатеев попадает сюда, тем мне же лучше, ведь вас, наивных простачков, обуть легче, чем трёхлетнего ребёнка, а всё потому, что ботамоти с полки, — это про вас. Но пора испытать свою удачу. Выхожу из… дома? Если это вообще можно так назвать какая-то хлипкая импровизированная нора из строительного мусора в разваленной заброшке. Сложно придумать что-то лучше, когда тебе девятнадцать лет, девятнадцать из которых прошли в бедности и нищете без родителей. Моё имя — Асаха Хао, и за всю жизнь я не видел ничего лучше, чем эти жалкие серые смердящие развалины, называемые трущобами Санъя. Да что уж там, мне вообще не доводилось наблюдать что-то красивее, чем пламя костра, в котором горят покрышки. Когда мне было лет тринадцать, познакомился с Охачиё — таким же мальчишкой-оборванцем, который стал моим первым другом. Вместе с ним мы от скуки жгли покрышки, и я долго мог завороженно лупиться на пламя. Не знаю, почему, но огонь всегда казался мне чем-то таинственным и совершенным, чистым и правильным, тем, что способно покарать любую несправедливость, а этого добра в жизни хватает. Блять, опять увлёкся. Я же собирался протащиться до той гостиницы для белоручек, чтобы подловить там кого-нибудь и стащить телефон из карманчика педантично чистенького костюмчика. Блять, нужно найти нормальное жильё, иначе тут истеку кровью скоро… Сука, заебался уже царапаться об эти ёбаные камни. И ведь хуй выберешься отсюда невредимым… Ладно, похрен. Наконец, мне удалось выбраться, и в нос ударяет уже ставший терпимым удушающий запах канализации, который наполнил воздух, сделав его густым и плотным настолько, что вдыхать непросто. Но привыкнуть можно, и я привык, хоть выбора-то особо не было. А живот, сука такая, всё не угомонится. Во сне голод не чувствуется… — ага, блять, эту хуйню придумал какой-то мажорчик, который понятия не имеет о настоящем голоде, понятия не имеет, как протяжно и глухо может ныть эта терзающая пустота в животе после голодания в три дня. Не имеет понятия о том, каково перебиваться с одной отвратительной подработки на другую в попытке заработать хоть десять йен на жизнь, чтобы не откинуться сегодня-завтра. Наверняка, сидит где-то на морях, пьёт элитный виски, коньяк, бренди, или ещё какую-то ебать какую дорогую алкашку, которую ему наливает молодой красивый парень с охуенным телом… Хотя… Это уже мои фантазии. То, что я гей понял в свои тринадцать, когда Охачиё взял за руку уверенно и крепко-нежно и повёл меня смотреть на покрышки. Не уверен, но на секунду тогда мне показалось, что у него очень красивые мягкие губы, которые я бы хотел поцеловать когда-нибудь. Рад, что мама не успела узнать о моих нетрадиционных взглядах на жизнь. Мама… Какой она была? Какой могла бы быть? Любила ли меня? — наверняка, любила… Ведь все родители должны любить своих детей, хотя в мире, где живу я, — всё иначе. Здесь избиение собственного ребёнка — дело нормальное и практически легальное, потому что закон давно в панике свинтил из этих трущоб, ставших приютом для безработных, уголовников, наркоманов и проституток. Так… пора бы уже двинуться к той гостинице, а не рассуждать о том, что не в силах изменить. Опачки… Приветик, малыш… Ты-то мне и нужен. Какая удача! Надо же, Судьба в кои-то веки благосклонна, раз уж привела такого красавчика прямиком ко мне. Нужно подойти тихо-тихо, неслышно и незаметно, подкрасться ласково, даже любовно. Хе, ну, с таким-то пупсиком не грех и поиграть. Личико-то вон какое беленькое, глазки наивные, честные, зелёные, этот дурачок точно не догоняет, куда его занесло. Ха! Как забавно скривился… Ну уж извините за местное амбре. Твой нежный чувствительный носик явно не привык к таким ароматам, но ничего, малыш, потерпи совсем немножко, просто дай мне тебя обчистить, и можешь быть свободен нахуй. Подхожу вплотную сзади тихо, осторожно, практически не касаясь ступнёй земли. Наверняка, в прошлой жизни я был кошкой, иначе как объяснить мои сострадание и сочувствие с восхищением к этим животным, которым везде удаётся зацепиться за жизнь. Та-ак… стой смирно, зайчонок… Не шевелись, пока я ловко проскальзываю своей уже привычной к воровству рукой в карман твоих модных дорогих джинс… И… отлично! Но расслабляться ещё рано, и я вытаскиваю гладкий телефон осторожно, так, чтобы ты, милаш, не прочухал, что я тебя обчистил.***
Даже настроение поднялось. Что вам тут мёдом-то так намазано, городские простачки? А этот зеленоволосый ещё и иностранец, судя по тому, что в его телефоне все контакты подписаны английскими именами: Joko(friend), Mammy, Dad(job number) Угу… Посмотрим… Отлично! Интернет есть! Правда, здесь сеть ловит паршивенько, но ничё, мне-то похуй. Жил всю жизнь без мобилы, так что и сейчас похрен. М-м, а это уже интересно… Вообще-то, мне срать на новости про мажорчиков, но на экране всплывает, благо, на японском: Срочная новость, которая повергла в шок десятки бизнесменов-соучредителей строительной компании «Asakura House.Lid»: Самый богатый студент Японии, оставшийся сиротой, Асакура Йо, сегодня доставлен в городскую больницу Иссин. По предварительным данным, юноша попал в автомобильное столкновение в результате которого получил сотрясение головного мозга тяжёлой степени. Сейчас медики уверяют, что, к счастью, несмотря на амнезию, жизни студента ничего не угрожает и он сможет вернуться домой через месяц после прохождения лечения в больнице Иссин. К учёбе в Токийском Университете юноша будет в состоянии приступить только через два месяца.» Так-так… Сегодня явно мой день! Прекрасно! Есть шанс обуть ещё одного богатенького мальчика. Раз уж у него амнезия, то делать вообще нечего. Надо бы глянуть хоть на него, чтоб представлять, как этот дурачок выглядит… Хм… Вроде даже на меня похож, только стрижка модная, мажорская. Ну, блять, извиняй, малыш, у нас тут в Санъя парикмахерские услуги может предоставить только старик Токагеро, и то, бахнув для уверенности пару стопок саке… Поэтому я предпочёл отрастить волосы, от греха подальше… Мне нахуй не упало оказаться без уха из-за его бухих попыток вырезать мне какой-нить узор на виске. Но уверен, что смогу охамутать этого красавчика, хех, опыт-то имеется…