Hogwarts: Mind the GAP

Уставшая от всего, Фрин все же решила подняться в выделенную ей комнату. Не возвращаться же добровольно в камеру. Нужно использовать удобства, которые ей предоставили. Комната оказалась достаточно просторной. Пушистый ковер покрывал весь пол, массивная кровать, как будто вырезанная из цельного куска дерева, с пологами, поодаль, около окна, небольшой диванчик, напротив столик, на стенах две картины с какими-то историческими персонажами Англии, о которых девушка мало знала. Цвета были приятными, кремовыми, и не давили на глаза. Откинув покрывало с одеялом вместе, девушка решила ненадолго прилечь, но как только ее голова коснулась подушки, мозг сам отключился. После жесткой кушетки, с какой-то вонючей тряпкой, которая заменяла одеяло, здесь теперь был просто рай. Не удивительно, что Фрин так быстро провалилась в сон. Мягкая перина, взбитая подушка, пуховое невесомое одеяло. Да и запахи здесь были в разы приятнее. Веяло зимней свежестью, легкая, не угнетающая прохлада, и никакой сырости и затхлости. Проснувшись, Фрин даже не поняла, где находится. Широкая люстра зачем-то светила, хотя за окном была ночь. Девушка настолько привыкла видеть глухие каменные безликие стены, даже подумала, что еще спит. Но она действительно находилась во сне. В самом ужасном своем кошмаре. Посмотрев на магические часы, девушка осознала, что проспала целых шестнадцать часов. Ее организм был вымотан, тело устало, мозг отказывался работать. Сон помог восстановить хоть какие-то силы. На столе девушка заметила тарелку с едой. Значит, кто-то заходил, и ее не стали будить, давая возможность отдохнуть. Вскочив с кровати, Фрин за секунду оказалась около столика. Жадно уплетая уже давно остывший ужин, чуть ли не рыча, как лев, у которого могут отнять еду. Фрин даже не присела на диванчик рядом, а плюхнулась прямо на пол, перед столиком, готовая выкинуть столовые приборы и есть руками, потому что так намного быстрее. Ей нужно восстановить силы, чтобы понять все это. Быстро отужинав, Фрин проверила окна, легонько кинув подушку. Она отскочила за пару сантиметров от стекла. Значит она еще под надзором. Пусть и уже не таким жестким, но все же. Девушка была уверена, что на границе территории особняка тоже есть защита, и она во много раз мощнее, чем на окнах. Скорее всего, если она выйдет из комнаты, за ней постоянно будет следовать охрана. А выйти даже под предлогом «в туалет» не получится, дверь в уборную была справа от выхода из комнаты. Изначально девушка ее не заметила, видимо из-за усталости. Поэтому скрыться от чужих глаз, кроме как здесь будет невозможно. Только вчера она ненавидела орден всеми кусочками своей разорванной души. А сейчас что? Девушка даже не понимала, кто она теперь. Чувство неопределенности даже хуже ненависти. Она не понимала в кого теперь верить, во что. Как бы девушка не пыталась отрицать, но она сама собственными глазами видела Гарри Поттера и его слугу в запретном лесу. Инфернал постоянно что-то отдавал хозяину, что-то мелкое, помещающееся в сжатую ладонь. А это означало правоту бабушки. Старший Поттер искал один из даров смерти. И как бы горько не было девушке, но насчет «нее» бабушка была тоже права. Пусти все на самотек, Гарри бы собрал все дары и «она» бы выбрала семью. Убей они старшего Поттера, его дочь бы тоже была на стороне отца. Слизеринка всегда была холодной и безразличной. Только рядом с Фрин она открылась. Но это не показатель. Бабушка права. Кто она такая? Всего лишь девчонка, с которой они и полугода не были знакомы. А отец есть отец. Тем более такой любящий и заботливый как Гарри. А слизеринцы неимоверно ценят семейные узы, подпуская в свое личное пространство единицы. Да, «она» подпустила Фрин, но как бы глубоко девушка не копалась в своих мыслях, пытаясь спроецировать эти ситуации в голове со стороны слизеринки, все больше убеждалась, что сама бы осталась на стороне семьи. Если бы кто-то попытался пару месяцев назад покуситься на жизнь бабушки, Фрин легла бы костьми, чтобы спасти ее. Да, у них были другие отношения в семье, далеко не такие как у Поттеров. Но даже несмотря на это, девушка понимала, что сделала бы все возможное для поимки нападавших. Мысли об этом создавали большое трение о чувства к слизеринке в ее голове. Все слишком сильно разнилось. Ее милая девочка действительно могла стать такой? Девушка так и не смогла уснуть заново. Разум упорно говорил ей о вере в семью, после столь содержательного рассказа бабушки, чувства же кричали возненавидеть их, потому что они разбили ее сердце и убили душу. Чувствам было неважно, какой могла бы стать «она», им важна была просто «она». Слизеринка не была случайной жертвой, ее убийство было осознанным и оно планировалось заранее. Скорее всего, в этот самый момент старшие и более опытные мракоборцы напали на Гарри. Девушка помнит, как он отбивался в запретном лесу от группы из их ордена. Четко, как будто даже играючи. Не удивительно, что он смог скрыться. Когда он узнал о смерти дочери? Через несколько часов? На следующий день? Фрин понимала, на кого теперь Гарри объявил открытую войну. В первую очередь это члены ордена. Если раньше их битва была за ширмой, в тени, и старший Поттер просто отбивался, то сейчас убитый горем отец рвал и метал не скрываясь. Если Гарри действительно злодей, то изначально он не хотел никого убивать, чтобы не привлекать лишнего внимания к себе. Это логично. Наутро Фрин хотела поговорить с Нам, но ей сказали, что девушка в дежурстве где-то далеко. Говорили о том, что ей нужно было приобщаться к делам, поэтому и отправили. Сказали не беспокоиться. Ее не бросили на передовую, она всего лишь патрулирует какой-то не особо значительный объект. Бабушки тоже не было на месте. Сообщать Фрин где она уже не стали. Это информация была пока для нее под запретом. Госпожа Сенивон сказала, что ей нужно все осознать, принять. А что потом? Она начнет битву на стороне ордена и министерства против отца девушки, которую любит всем сердцем? Любила? Можно ли так говорить, если той уже нет в живых? Но ее любовь ведь от этого не угасла. Зато Сэйнт был на месте. Фрин тоже хотела задать ему пару вопросов. Охрана просто так не повела к нему, предварительно сообщив о том, что девушка хочет его видеть. Только спустя полчаса ее проводили к одному из кабинетов на втором этаже. Войдя она нашла Сэйнта, заваленного какими-то пергаментами. Со стороны казалось, что этот человек и мухи не может обидеть. - Фриииин. – Парень с улыбкой встал и распростер объятья. - Стой. – Девушка вытянула руки ладонями вперед. - Да-да, понимаю, еще рано. – Сэйнт отступил назад. – Присаживайся. – Указал на массивный стул напротив стола. Фрин с опаской посмотрела на парня. Он был сейчас таким милым, каким девушка помнила его многие годы. Когда он был как старший брат, всегда поддерживал и успокаивал каждого в их группе. Но воспоминания последних недель накрепко засели в ее голове, теперь казалось что все фальшиво, что в любой момент он может ударить ее заклинанием, даже не поведя бровью. А что она хотела? Бабушка, наверное, и тут была права. Она была слишком наивна. Сэйнт дышал орденом и всегда делал все, чтобы им угодить. За ширмой заботы скрывалось то, что он был просто должен беречь свою группу, должен помогать. Именно должен, а не так, что он сам хотел этого. Не зря его сделали командиром. В отличие от других, которые часто колебались, Сэйнт четко следовал поручениям. - Сразу скажу, я не буду разводить драму, мне просто нужны ответы. – Фрин села, четко ставя свою позицию. - Конечно. – Сэйнт так же сел напротив. – Правда, я не думал, что ты так рано попросишь о разговоре. Но с другой стороны я всегда знал, что ты сильная, в тебе течет та же кровь, что и у госпожи Сенивон. Я отвечу на любые твои вопросы. – Парень мягко улыбнулся. - Когда ты узнал о смене приказа? – Фрин сразу начала, не тушуясь. - На самом деле незадолго, недели за две. - Почему ты молчал? - Я получил четкие указания, Фрин. Я подчиняюсь ордену. Вы никаким образом не должны были знать об этом. – Сэйнт развел ладони в стороны. - Почему ты? Почему не какой-то старший мракоборец? – Девушка смотрела прямо в глаза парня. - Потому что приказ был отдан мне. С какой стати мне что-то оспаривать? Я его получил, нужно его выполнить. Это все. Фрин вздохнула и опустила глаза, начала еле заметно кивать. Сэйнт оказался тем, кем она его никогда не считала. Ей действительно пора снять розовые очки. Грудь сжимало, воздуха как будто не хватало, хотя девушка дышала чаще, чем обычно. Картинки взмаха палочки Сэйнтом, секундная разница между жизнью и смертью. И как она не успела… Протягивая руки к «ней». Оттолкнуть. Да даже самой попасть под зеленый луч смерти. Тогда она хотя бы не чувствовала больше ничего. Спасительная пустота. - Фрин. – Сэйнт обратился к девушке, которая продолжала молчать. – Я понимаю тебе больно. Но ты привязалась не к тому человеку. Тебе пора отпустить прошлое и идти вместе с нами в будущее. Со своей семьей. – Голос парня был спокоен и мягок, легкая, даже добрая улыбка трогала его губы. За что ненавидеть Сэйнта? Он выполнял приказ. Для парня «она» была всего лишь целью, которую нужно убрать. Для Фрин она была целым миром. Но это было только для нее. - Поттеры представляли угрозу, и мы делаем все возможное, чтобы бороться с этим. Фрин подняла глаза на парня. Взгляд был безлик и не выражал ничего. - Я понимаю. Но мне нужно еще время. Еще немного времени, чтобы прийти в себя. Фрин поднялась с места и, не прощаясь, просто вышла из кабинета. Увидеться с Нам пока не удавалось. Прошло уже несколько дней после разговора с Сэйнтом. Возможно, девушку просто не подпускали к подруге, боясь, что она выдаст что-то запретное для ушей Фрин. Она иногда гуляла по окрестностям особняка. Дубовый лес окружал все вокруг. Сейчас была зима, тропинки были смутно протоптаны, каждую ночь заново обдуваемые снегом. Боже… Фрин совсем забыла… «Ей» ведь должно было исполниться семнадцать в декабре. Девушка сжала губы в тонкую линию, останавливаясь посреди пути. Схватившись за куртку в районе груди. Начала дышать глубоко, чтобы очередная порция безысходной боли не захлестнула ее. Фрин так и не приготовила для "нее" подарок. Но она так хотела это сделать. Думала о сюрпризе, пока еще поверхностно, планировала собрать вечеринку с друзьями. Как-никак совершеннолетие. И особенный подарок в выручай-комнате, только для «ее» глаз. Продышавшись, сжав зубы до скрежета, Фрин пошла дальше, понимая, сколько бы она не горевала, ничего уже не вернуть. Прошло еще несколько дней. Видя спокойствие девушки, бабушка вернула ей палочку, говоря о доверие в большой семье. Все это время когтевранка пыталась переваривать информацию. Она попросила принести ей газеты за последние недели. Ей выдали огромную гору разных изданий. Заголовки были один хуже другого. Пестрели о «ее» смерти… Об обезумевшем Гарри Поттере, который начал перестрелку заклинаниями прямо в министерстве… О сбежавшем вместе с Поттером министре магии, Гермионе Грейнджер… О начале плотного сотрудничества Министерства Магии с орденом Пхра Ин, который потом и кровью защищался от сошедшего с ума Гарри… Об убийствах мракоборцев, которые совершил уже бывший глава Аврората… О жутких истерзанных телах, некоторых союзников министерства, которые совершили «Поттерианцы»… Да, сторонникам Гарри уже успели придумать название. По дате, спустя две недели после «ее» смерти, Ежедневный Пророк первым написал о начале Третьей Магической Войны. Старшего Поттера никак не могли поймать, он собирал вокруг себя единомышленников, верящих в якобы предательство правительства. У Фрин кипели мозги. Она до сих пор не могла поверить в это, пока не наткнулась на очередной заголовок. «Гробница Дамблдора разрушена!» «Сегодня ночью охраняющие Хогвартс мракоборцы заметили странные вспышки возле гробницы бывшего директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора. Мгновенно среагировав, расчет охраны школы двинулся туда. Возле гробницы они обнаружили Гарри Поттера и несколько его приспешников. По словам защищающихся, битва продлилась недолго. Сам Поттер не участвовал в ней. Мракоборцы заметили, что он что-то взял из разрушенной гробницы, и после этого нападавшие исчезли. Возможно, Поттер забрал какую-то близкую своему сердцу вещь, ведь именно бывший директор Хогвартса был наставником Гарри Поттера в его школьные годы, они были близки как отец и сын. Министерство Магии сообщает, что охрана школы будет усилена. Безопасности учеников ничего угрожает». Фрин, сидевшая на диванчике, закрыла лицо ладонями. Конечно, журналисты не знали, что там спрятано. Один из даров смерти, которые сами по себе считались мифом. Просто детской сказкой. Но сам Гарри знал о его существовании. Ведь именно он много лет назад и вернул туда самую могущественную палочку из всех. Фрин это знала, «она» рассказывала много историй, открыто, не утаивая ничего. Наверное «она» слишком сильно верила Фрин. Девушка протяжно вздохнула. Прошел месяц. Уже целый месяц. Так долго. Так больно. Но когтевранка больше не плакала. Она просто зачастую вздыхала, как будто спазм схватил легкие, и нужно было вдохнуть воздуха несколько раз подряд, не выдыхая его, как при всхлипе, но без слез. Раньше девушке казалось, что это просто истории, далекие истории из прошлого, захватывающие и болезненные победы, которые «ее» отец одерживал. Фрин нравилось слушать их. А сейчас это оказалось реальностью. Она сама становится частью этих пробиравших до костей рассказов. БАБАХ! Глухой звук взрыва раздался за дверью. Фрин вскочила с дивана, выставляя вперед палочку. На ее двери не было замка изнутри, поэтому запереться она физически не могла. Через секунды дверь распахнулась. Ирин. Сенг. Ребята подбежали к Фрин и быстро обняли ее. - Идем. – Ирин потянула девушку к выходу. - А? Что? – Фрин была в абсолютном ступоре. - Идем. Нужно уходить! – Сенг начал размахивать рукой в сторону двери. - Вы теперь на стороне Поттера? - Ты что под империусом? - Сенг быстро подошел и схватил Фрин за голову обеими ладонями начиная вертеть ее и внимательно разглядывать. Ирин резко оттолкнула Сенга и влепила пощечину Фрин. Когтевранка начала промаргиваться от такого неожиданного действия подруги. - Глаза разуй! Я смотрю, бабка хорошо тебе промыла мозги. - Что…что… - Фрин вообще ничего не понимала сейчас. - У нас нет времени на бессмысленные вопросы. Мы пришли за тобой. Фрин, ты должна выбрать. Здесь нет полутонов. Есть только «да» или «нет». Только «белое» или «черное». Только «с нами» или «с ними». Сделай выбор! – Ирин с жестким взглядом протягивала открытую ладонь Фрин. - Но, но… Гарри Поттер же предатель… - У Фрин уже спекался мозг от всего происходящего. - Сними долбанные розовые очки. Когда ты перестанешь верить каждому слову! – Фрин впервые видела Ирин такой. Такой ярой, дерзкой, сильной, смелой. – Орден уже много лет строил планы по захвату власти. Все это дерьмо, что ты читаешь, - девушка указала на газеты на столе, - подстроено самим орденом. Многие чиновники в министерстве находятся под заклятием империус. Мозги Фрин как будто погрузили в блендер сейчас. - Сделай выбор. – Ирин на выдохе заново протянула ладонь подруге. И Фрин взяла ее руку в свою. - Но как же Нам? – Фрин резко затормозила шаг. - Если бы не она, нас бы тут и не было. Мы уже неделю как контактировали с ней. Мы искали вас, но никак не могли пробиться. Оказалось это из-за защиты дома. И когда Нам вышла за пределы этого круга, мы смогли выследить ее. На одном объекте. Ничего особенного, склад какого-то артефактного барахла. – Сенг говорил это тихо, наблюдая за происходящим вокруг. Они начали четко двигаться по дому, выставив вперед палочки, резко заходя за углы, и готовые применять заклинания. Разные люди лежали где попадет, у окна, на лестнице, в коридоре. Фрин видела, что все они дышат, значит ни Ирин, ни Сенг не использовали убивающее заклятие. - Именно она это подстроила. – Ирин продолжила рассказ друга. - Ее нужно вытащить. – Фрин остановилась. - Нет, иначе наши следы не замести. – Сенг развернулся к ней. Фрин находилась в полном непонимании. - Она подлила усыпляющее зелье в чан с ужином. Все, кто его ел, сейчас спят. – Ирин толкнула девушку, заставляя продолжать идти. – Да, возникли небольшие проблемки с лично твоей охраной, видимо им даже пожрать нельзя, пока они на посту. Ребята вышли из главной двери. - И что? Мы не можем ее бросить! – Фрин опять остановилась. - Это все ради тебя! – Ирин резким шепотом произнесла фразу и встала нос к носу с девушкой. – Она сделала брешь в защите дома, потому что это возможно только изнутри. Нам останется здесь, после того, как она скроет наши следы, она выпьет то же самое зелье, и прежде чем оно подействует, Нам сотрет себе воспоминания палочкой какого-нибудь мракоборца. Все воспоминания за неделю. Она не будет помнить, как встретила нас, как помогла твоему побегу. Да, это будет подозрительно, когда сывороткой правды начнут всех проверять, и у нее вдруг не окажется воспоминаний о прошедшей неделе. Но мы все надеемся, что Нам после потери этих воспоминаний будет следовать здравому смыслу, а не приказам ордена. - Это всего лишь догадки. Как мы можем бросить ее здесь? – Фрин начала отступать назад к дому. - Потому что она так хотела. – Ирин подняла взгляд полный боли за подругу на Фрин. – Она уже принесла клятву ордену. У нее нет выбора, в отличие от тебя. Нам готова пожертвовать собой ради того, чтобы ты узнала всю правду о Пхра Ин и была свободна. Фрин согнулась, упираясь ладонями в колени. Сильно зажмурила глаза. Она видела Нам всего раз после «ее» смерти. И то тогда подруга ни разу на нее не посмотрела, говорила сухо и в каждом слове чувствовалась боль. Но что она сделала за все это время для Фрин, было невосполнимо. - Мы должны уходить, ради ее решения. – Сенг склонился перед девушкой, положив руку на ее плечо. Собрав последние силы в кулак, Фрин выпрямилась. Она была готова идти, понимая, что через несколько дней Нам уже могут подвергнуть трибуналу. Смерть за предательство. Сенг и Ирин с прямыми спинами стояли жестко и твердо на земле, сжимая в кулаках свои палочки, они уже давно приняли это. Теперь Фрин оставалось смириться с новой жизнью. Той, которую отдала ей Нам.