Hogwarts: Mind the GAP

Бекки пошла в душ, не теряя времени, потому что чистая и теплая вода была сейчас необходима всем. Интересно о чем хотел Гарри поговорить с Фрин? Но здесь-то у нее будет возможность спросить, ведь слизеринка с ней в одной комнате. Насколько они тут? На ночь? На сутки? Двое? А может вообще придется в спешке уходить через пару часов. Интенсивность возросла в разы. Даже после Орфорда это уже было понятно. Скорее всего чем дальше они были от Лондона, тем меньше было там людей Пхра Ин. Они знали, что Бекки пойдет в Министерство Магии, раз ее отец остался жив, самому главному оплоту защиты всех волшебников в Великобритании, штабу Аврората. Поэтому основные силы сосредоточили не на поиске, а на поджидании ее в столице. Почти получилось. Со слов Сэйнта, девушка поняла, что в ордене не знают что за мужчина с ними. Это радовало. Не хватало еще, чтобы они подумали, что ее отец с ней. Тогда бы их ценность увеличилась в разы. Устранить сразу две цели. В Пхра Ин ведь никак не могли узнать, что это другой Гарри. Когда слизеринка вернулась в комнату, Фрин уже сидела там, подготавливала полотенце и сменную одежду. Вопреки ожиданиям Бекки, что девушка будет ослаблена, после того ранения, которое успешно заживили слезы феникса, она выглядела наполненной силами. Наверное, еще и сыграла ситуация, адреналин наполнял кровь. - Как разговор? – Бекки было любопытно. - Да ничего особенного, стандарт так сказать. – Фрин улыбнулась. Слизеринка чуть расслабилась. Значит никаких предвестий, никаких тягостных наставлений. Обе спустились на кухню. Фрин пропустила Нам в душ, иначе бы подруга уснула прямо на диване в гостиной, на котором уже дремала, ожидая своей очереди. Будь девушка в комнате, то точно бы вырубилась, а тут хотя бы голоса друзей ее немного отвлекали. Бекки любезно спросила, не нужна ли Ирин помощь в приготовлении обеда. И Фрин умилительно смотрела на свою девушку, неуклюже орудующую ножом. Но когда Бекки чуть не отхватила себе палец, когтевранка тут же вскочила, перекладывая на нее обязанности по сервировке стола. Удивительно, как слизеринка вообще могла быть одной из лучших игроков в квиддич, ведь по жизни она была той еще растяпой. Нам тоже после душа оживилась и присоединилась к подругам. Вот уж кому точно нельзя было доверять нарезку чего-либо. Нам не была неуклюжей, но зато охотно размахивала холодным оружием, в очередной раз отвлекаясь, начиная жестикулировать, в процессе рассказа интересной истории. Когда все наконец-то были в сборе, ребята решили на «камень, ножницы, бумага» разыграть, кто будет мыть посуду после трапезы. Фрин осталась на финальный раунд против Сенга, и все-таки посуда повисла на когтевранке. Многострадальное выражение лица девушки надо было видеть. Посуды-то от них всех было много. Бекки улыбалась, смотря на гримасничающую от недовольства девушку. Наверное, впервые за это время полной и яркой улыбкой. Гарри только спокойно сидел в углу, наблюдая за наконец-то сплоченной командой. Старший Поттер был наполнен своими думами. Возможно тягостными отчасти, а отчасти радостными. Хотя повода к торжеству еще не было, все до сих пор в опасности. Но сейчас он не одергивал ребят, не вставал на пути звонкому общению. К чему греха таить, все это здесь и сейчас могло быть последним. Если они не смогут, если натиск Пхра Ин будет слишком сильным, скоро будет пан или пропал, все или ничего. Но такие моменты как сейчас были необходимы, чтобы хотя бы немного почувствовать себя просто обычными людьми. Видимый мир, который можно было наблюдать внутри этого кокона хрупкой безопасности, горел огнем за пределами их убежища. После трапезы Гарри сказал, что всем нужно лечь спать. Как бы они хотели или нет, но выходить мужчина запланировал ночью. Несомненно, и орден не будет дремать, но хотя бы темнота этого времени суток хоть как-то скроет их от любопытных глаз. Нам первая убежала в комнату. Она и сама по себе хотела спать, нужно было восстановить силы после нервотрепки с ловушкой ордена. Бекки осталась помогать когтевранке мыть посуду. Старший Поттер только сказал, чтобы они не задерживались. Силы были нужны абсолютно всем. Мягко улыбаясь друг другу, девушки молча стояли около раковины, Фрин намывала тарелки, а Бекки обтирала насухо и ставила в шкаф. Все-таки это был не их дом, и нужно было сделать так же, как и было до их прихода. Их дом… Слизеринка мечтательно задумалась, беря очередную тарелку из рук девушки. Интересно, какой бы был их дом? Может быть классика? Типичный дом парочки волшебников? А может Фрин бы хотела больше узнать о технологиях маглов? Ее отец же все-таки умудрился провести в дом ТВ, это было даже любопытно. Девушки спокойно домыли посуду, нужно отправляться в комнату, выспаться. Как же тут спать, гадали обе? Это был не тот сон под утро, когда Фрин со слипающимися глазами позвала прилечь к себе в объятья уставшую ото сна на жестком полу Бекки. Тогда они и уснули быстро. Сейчас же это будет осознанный сон. Им нужно самим, в полном осознании лечь под одно одеяло, и заставить себя спать. Какие дурацкие мысли. Дурацкие в том плане, что обе стесняются, смущаются, ощущают неловкость. Вот же бред. Даже смешно. Хотя Фрин с одной стороны чувствовала те слова, брошенные слизеринкой в негативе, что они расстаются. И Бекки тоже помнила их. Так и не опровергнув, и не внеся в их отношения другой статус. Слова могут сильно ранить. И младшая Поттер прекрасно понимала, что причинила много душевной боли своей девочке. Вся душа, наверное, как решето уже, из-за происходящих событий. Но, несмотря на это, когтевранка не отворачивается, не сдается. Это и есть любовь. Девушки все так же молча зашли в комнату. Как они поняли, все уже спали, может не прямо крепким сном, но везде была тишина. Мягкие улыбки очерчивали их губы. Стеснение, как в первый раз коснулось сердец, когда обе переодевались для сна. Как тогда, впервые, будучи в комнате слизеринки, Фрин увидела точеные формы своей девушки, тогда еще своей будущей девушки. Как хотелось бы оказаться там, заново, и не трусить. Чувствовать и не отгонять это ощущение. Дать свободу эмоциям. И кто знает, как бы все обернулось. Как бы все было сейчас? Бекки сама чувствовала свою скованность, при виде этого прекрасного тела. Хотя, что бы там было скрывать? Сейчас казалось, что раньше они жили во сне, в прекрасных сновидениях, наполненных и ярких, где было только счастье. Моменты встреч на переменах, глупые разговоры, мягкие переплетения пальцев, особенные улыбки, которые дарили только друг другу. Даже их соперничество вначале, сейчас казалось слизеринке милым. На мгновение даже захотелось предложить Фрин сбежать вместе. Куда глаза глядят. Подальше, в самую захолустную деревеньку, где никто бы ее не узнал, топить камин дровами, завести скот, и пару собак, и остаться там навсегда. Но все-таки здравый смысл возымел верх. Она не могла жить без Фрин, но а как же ее родители, друзья? Горестные тяготы потери терзали бы их всю жизнь. Бекки не смогла бы так бросить семью и ребят. Есть в наших душах определенные места, отводимые для каждого человека в жизни. Сначала только мама и папа, потом вырастает место для друзей, и только затем появляется еще одно, тоже сокровенное, место для любви. Потеряв что-то одно, человек становится не целостным. Потому что как бы не пытаться растянуть одно на два, не получится, что-то будет зиять пустотой. То же самое как пытаться закрыть одной крышкой две банки. И весь этот треугольник соединяет любовь. Любовь к родителям, любовь к друзьям, и любовь ко второй половинке. Она разная, но это в любом из случаев любовь. Девушки до сих пор неловко молчали. Боясь спугнуть тот комфорт и спокойствие, которое разливалось в воздухе. Задернув шторы, чтобы не проникал дневной свет, устроившись на кровати, обе боялись подвинуться ближе. Сколько вот так они будут засыпать? В думах о том, как хотели бы обнимать друг друга, лежа на расстоянии десяти сантиметров от плеч. - Фрин? – Бекки решилась первой. - А? – Когтевранка тут же отозвалась, что даже дернулась, желая чтобы их мысли совпадали. - А что если у нас не получится? – Бекки смотрела в потолок. – Что если орден все-таки поймает нас? - Что за мысли глупые? – Фрин тут же повернула голову на подушке в сторону девушки, хмурясь. - Ну, все же, это же может произойти? Если нас… - Нет-нет-нет, - Когтевранка даже договорить не дала, - не хочу даже слышать об этом. – Фрин после этих слов заметно осмелела. Потянула Бекки на себя, укладывая на свое плечо, давая девушке возможность обвить рукой талию, и закинуть ногу на свое бедро. Как и любила всегда делать ее малышка. - Никаких негативных мыслей. – Фрин нежно гладила ладонью спину Бекки, другую руку положив на запястье слизеринки. – Ты меня поняла? - Да. – Бекки закивала куда-то в шею, по голосу было слышно, что девушка улыбается. Это и была та безмятежность, которую искали обе в объятьях друг друга. - Просто признайся, что ты специально это сказала, чтобы я среагировала. – Фрин чуть сжала губы в ухмылке. - Может и так. – Бекки тоже по-доброму ухмылялась. - Хитрая Бекки. – Когтевранка хмыкнула. - Любимая Фрин. От этих слов девушка готова была завизжать от восторга. Ей хотелось вскочить на кровать и просто прыгать от радости, как маленький ребенок, сжимая кулачки и вскидывая их воздух, как будто она победитель всего на всей Земле. Девушки лежали, не видя лиц друг друга, но чувствуя все тепло и любовь, отдаваемую от каждой. Улыбаясь, под унисон одинаково бьющихся сердец, расслабляясь полностью в том мире, который был только их, девушки мягко проваливались в сон. Где-то во сне их души встретились заново, желая быть вместе не только на иву. Два любящих сердца найдут друг друга даже в царстве морфея. Сплетая пальцы вновь, они были счастливы, убегая от всего, что тревожило их, по окраинам волшебных сновидений.