Мой наркотик — это ненависть к тебе

Мне снова становится так горячо в груди, я снова чувствую удушающую жажду. Ох, Кёрк кто-то бы назвал это милой влюблённостью, но ты ведь знаешь, что это не так. Я так ненавижу тот момент, когда впервые увидел тебя. Ты всегда мог зайти к нам за кулисы и вечно общался со всеми кроме меня. Ты меня не замечал, и это было взаимно. Я искренне возненавидел тебя с первых секунд. Я уже не вспомню как давно это началось, но видеть твои милые развивающиеся кудряшки настоящее наказание. Ах, как же хочется пустить в них пальцы, почувствовать всю нежность, а затем стянуть их в один большой ком и начать тебя души и бить о стену. Представляешь как прекрасно будет разливаться алая кровь по стене? О, именно она сейчас и течёт вновь из моего рта. Мне снова раздирают глотку шипы и я чувствую что вновь выблюю нежно-розовые лепестки в вперемешку с бордовым месиво на холодный кафель. Я вновь падаю на него, захлёбываюсь, и я знаю что очнусь через несколько часов в лужи крови, и снова меня будет оттирать от неё Джуниор и умолять сходить к врачу, но я ведь знаю, что существует лишь одно лекарство — и это ты. Меня всегда прорывал трепет, когда я ловил на себе твой взгляд, а теперь — это трепет смешанный с болью. Знаешь какого, когда твои органы в один момент душат тягучие лианы? Их шипы вонзаются в самое сердце, прямо как ты сделал это однажды. Я всегда надеялся, что ты всё же обратишь на меня своё ничтожное внимание. Неужели я его недостоин? Тогда от чего же ты одариваешь меня этой ангельской улыбкой? Или ты так добр со всеми? Именно эти глупые ямочки от искреннего смеха заставляют снова моё тело ловить дрожь. Это своеобразная эйфория. Правда теперь у меня подкашиваются ноги, а из горла лезет новый цветок. Но это ведь ничего страшного, когда ты ещё способен улыбаться. Ты ведь снова обнажишь эти белоснежные зубы, которые норовятся сгнить от дрянной наркоты, и я жду когда наступит день, что я смогу разбить их тебе об асфальт, чтобы не позволять тебе больше слепить мне глаза. Мои веки и так давно страдают болью. Всё начиналось с лёгкого задыхания. Но, Кёрк, понимаешь до чего жизнь смешна, когда шипы проходят насквозь через глазное яблоко? И если бы только раз. Мне пришлось приложить достаточно усилий, чтобы обрезать эту наглую лазу. Я почти ослеп, но мой взор ещё позволяет видеть твоё идеальное личико. Затем из меня снова вышло ещё несколько цветов. Это уже были полноценные бутоны, которые так элегантно раскрывались плавая в очередной лужи моей крови. Ах, как же много уже было этих пахучих паразитов, точно не сосчитать. Я бы подарил тебе огромный букет из них. Я уверен, что ты бы обрадовался ему. Возможно после этого, ты б дал мне наконец коснуться твоего невинного, но желанного тела. Я бы вдоль и поперёк изучил твою гладкую смуглую кожу. Я бы уделял внимание твоей шее, ключицам, плечам, ногам, прессу, груди. Да, Кёрк, они мне всегда не дают покоя. Я бы обходился с тобой так, как никто другой. Жаль, что ты не можешь понять, что лишь от меня ты можешь получить заслуженную любовь. Лишь я могу тебя любить. После ты конечно получил бы несколько ударов, они оставят на тебе такие сладкие красные следы, что позже перейдут в бледно-синий. А потом я буду целовать твою кожу, целовать вновь и вновь, пока ты будешь стонать моё имя, и благодарить меня, что именно я сейчас с тобой. Это было бы так интимно и лишь между нами. Прям как тот лепесток, самый первый, что я увидел из себя, перед тем как в очередной раз потерять сознание. Я никогда не забуду его. Не забуду тебя. Я вновь выдыхаю табачный дым из остатков, которые едва можно назвать лёгкими. Запиваю водкой и пивом, хотя мои рецепторы давно ничего не чувствуют. Уже не осталось не единого органа, который мог хоть что-то осязать. Ни наркотики, ни алкоголь ничто не сравниться с этим дрянным чувством. Главный мой наркотик — это ненависть к тебе. Я не знаю какой сегодня день. Я не даю больше концерты, я не пишу музыку, для меня всё стало бренно кроме тебя, но я ни за что не буду пытаться добиться твоего внимания. Я снова вижу тебя на улице, ты, как всегда, прекрасен. Лианы давно обвили каждую фалангу моего пальца. Как же это смешно, но я давно не испытываю эмоции, кроме любви к тебе. Разве не чудо, заразиться болезнью, что случается лишь в немощных фантазиях окружающих? Ты поистине чудо моей жизни. Я чувствую, что на летальном исходе. Я знаю, что сегодня умру. Надеюсь ты будешь плакаться у моей могилы.