«Хейва» или как спасти мир

      В одной из комнат убежища, обустроенного под кухню, за плитой стоял мальчик четырнадцати лет с волосами цвета вороньего крыла. Саске упорно не понимал как вообще хоть что-то можно приготовить из парочки луковиц и завалявшейся на дне холодильника половинки морковки. Задача казалось крайне непосильной, особенно для Учихи, который и с яичницей справиться не мог по-человечески.       Мозгострадания больше не последнего из Учих прервали новые лица в комнате. Наруто устало ковылял, опираясь на девушку с красными волосами до пояса. Единственное, что выдавало в ней великую и ужасную Кьюби но Йоко, это миленькие лисьи ушки (хвосты она успешно соединяла с помощью чакры в один и прятала под одеждой, а вот с ушами такой трюк не прокатывал).       — Пытаешься взорвать кухню? – вкрадчиво поинтересовалась лисица, беззлобно скалясь.       Курама часто язвила, а особенно была не прочь поиздеваться над Саске, который так и не понял чем заслужил недовольство биджу. Подумаешь, всего-то взял под контроль и пытался убить ее возлюбленного. Делов-то на один вечер.       — Пф, – единственное, что Девятихвостая получила в ответ.       — Многословно.       В дружескую перепалку встрял Наруто. Вид у него был, мягко говоря, не очень: перегрузка организма и полное истощение. Несмотря на то, что они сбежали из деревни уже четыре дня назад, он до сих пор был слаб даже в банальном перемещении из одной комнаты в другую. Хагоромо, конечно, говорил, что его пробуждение будет сложным, но чтоб настолько!..       Вслед за парочкой на кухню зашла Индра. Она быстро метнула взгляд на свою реинкарнацию и села напротив Наруто и Курамы.       — Наруто, вообще-то это твои обязанности готовить. Ты же у нас кулинар. – Саске надоело ломать мозги над организацией ужина, и он решил спихнуть все на друга.       — Неужто хочешь свалить это тяжёлое бремя на калеку? – блондин состроил невинные глазки.       Таким приемом он даже Цунаде баа-чан умудрялся разжалобить, что уж говорить о Саске. Индра мысленно улыбнулась, переводя взгляд на брюнета. Тот лишь цокнул, достойно принимая поражение в этой битве.       — Саске мне много про тебя рассказывал, Наруто, – ровный голос девушки звучал, словно тихий ручеёк. Индра казалась спокойной и уравновешенной девушкой. В голове блондина мелькнула мысль, что она совершенно не похожа на ту жестокую и циничную женщину, которую описывал старик Рикудо. Или же она стала такой после своей смерти? Пожалуй, желание расспросить первую Учиху обо всем было достаточно велико, но чувство такта, которое Сакура годами вбивала в него кулаками, не давало этого сделать. — Но он ни разу не упоминал, что ты умеешь готовить.       Учихи обычно разговаривали ночью. Когда тело спало, мальчик спускался в подсознание к новой родственнице. Саске очень много поведал ей, как и она ему, хотя большую часть времени они просто молчали. Это было в какой-то степени странно, но, ни того, ни другую это не особо смущало.       — О, да. Как-то раз к нам с Курамой в дом завалились Ино, Темари и Сакура, – блондина немного передёрнуло, но улыбка все же не сошла с его лица, — они сказали, что раз уж мы живём вместе как пара, то хотя бы один из нас должен нормально готовить, а возложить такую опасную ношу на Кураму не осмелилась даже эта троица. В итоге страдать пришлось мне. Кьюби хихикнула. Она вспоминала то, как подруги учили ее возлюбленного готовить, с явной улыбкой на лице, а вот Узумаки такого настроя, поначалу, не разделял. Однако, уже после четырех недель регулярных уроков от куноичи, ему это даже начало немного нравится. Как-то, он даже с Аями соревновался в приготовлении рамена. Увы, но победила дочь владельца Ичираку. — А что ещё он про меня рассказывал? – спросил блондин, криво усмехаясь и поглядывая на друга, который решил не париться и просто вскипятить чай (заварки не было, но кипяток вообще-то тоже очень вкусный).       — Ты же знаешь. Только самое лучшее, – на губах Учихи заиграла гадкая улыбочка.       — А в этом я очень сомневаюсь, – честно признался блондин на заверение друга.       — Курама, ну давай, рассказывай, как ты вообще жила, что нового?       Одного пересказа ночи 10 октября хватило, чтобы Индра пожалела о своем вопросе и чуть удивлённо приподняла одну бровь. Не такого знакомства Курамы и ее будущего мужа она желала.       — М-да, давно мы не общались.       — Но теперь мы успеем наверстать упущенное, – улыбнулась биджу.       В комнату вошли ещё три фигуры. У одного из них было немного бледное, с аристократическими чертами лицо, которое прекрасно подчеркивали алые волосы. На лбу, в правой стороне, высечено кандзи: «ЛЮБОВЬ». За спиной виднелась тыква с песком. Взгляд мальчика был опущен. Гаара был в задумчивом состоянии, и ничего нового в этом не было. У другого заплетенные в низкий хвост черные волосы выделяли чересчур бледное, для человека, лицо. Также бросались в глаза фиолетовые маркировки вокруг глаз с желтым с неестественно-вытянутым зрачком. Хитрый и какой-то хищный взгляд обводил комнату и людей. Каштановые волосы третьего были распущены и доставали чуть ли не до торса, плавно обводили изгибы накаченного, неприкрытого тела, на котором находились своеобразные татуировки. За ним виднелся хвост такого же цвета, что и волосы. На голове проглядывались ушки енота.       Шукаку впервые в жизни принял форму человеческого тела. И одежда ему ой как не понравилась. Гаара, с которым он сильно сдружился за последние месяц и который показал ему память о прошлой жизни, вставив мозги на нужное место, заставил биджу надеть хотя бы штаны. И то, чуть ли не силой. Шукаку передёрнуло, когда он вспомнил своего злого джинчурики. Любой бы, кто в этот момент зашёл в комнату, точно если бы не ахуел, то культурно удивился: не каждый день можно увидеть голого биджу, удирающего на сверхзвуковой от своего джинчурики, в руках которого и была одежда. Собственно, именно так их и застал Орочимару. В итоге сошлись на том, что Шукаку надевает штаны, чтобы хоть что-то прикрыть.       Гаара, что до этого задумчиво рассматривал каменный пол, оглядел людей и демонов. И с еле заметной улыбкой остановил взгляд на Узумаки, а затем сел рядом с Орочимару. Однохвостый, кинув удивленный взгляд на своего джинчурики, проследовал за ним. Ему не верилось, что этот задумчивый парень буквально десять минут назад с убийственной жаждой крови бегал за ним, пытаясь нацепить одежду.       — Ооо!!! Гаара, рад тебя видеть, даттебае! – Наруто перевел взгляд на змея и уже с показной фальшью обратился к мужчине, — Ороч, и тебя тоже, не так сильно как Гаару… Ну, и не то что бы прям рад. Да я Мадару с большим энтузиазмом встретил бы, на самом деле.       Змей лишь миленько улыбнулся в ответ:       — Ну-ну, я вот очень рад тебя видеть, Наруто-кун. Я вколол тебе самое сильное снотворное, что у меня было. Между прочим, оно было в единственном экземпляре.       — Как же жаааль!!! – Наруто наигранно схватился за голову, чуть ли не плача.       — Так, вырубайте концерт, – Саске быстро метнулся к столу и поставил на середину вскипевший чайник.       Курама вальяжно развалилась на кресле чуть поодаль стола, а Шукаку вообще улёгся на диван. Слава богу, им вообще не нужно было питаться. Все остальные убийственным взглядом посмотрели на Учиху. Тот сложил руки на груди, делая вид, что не замечает кучу гневных дыр в себе.       — Вот и доверяй тебе готовку.       Шукаку тихо хихикнул в углу на реплику змеиного саннина.       — Пф, я не виноват, что у Орочимару шаром покати в холодильнике.       — В ящике, на дне картошка была, – прошипел змей, вставая. Через мгновение он вытащил из холодильника пару килограмм картошки. — Ты и с мангекьё, и без слепой.       Саске вину признать отказался.

***

      Тучи сгустились над Конохой, будто бы тоже оплакивая покойных. Со смерти младших сыновей Хокаге и главы клана Учиха прошел месяц. Жители деревни очень любили этих двоих, но больнее всего было их друзьям и семьям. На кладбище находилось много людей. Большая часть из клана Учиха; бывшие одноклассники блондина и брюнета; и, конечно же, семьи погибших. Тогда Минато узнал обо всем первым, не считая Какаши и Рин.       Даже не передать какую боль испытал Намикадзе, они тогда с Фугаку просто напились. Плакали и пили. Кушина ревела несколько дней, каждая вещь в доме напоминала о младшем сыне. Нии впала в уныние, как и множество их друзей и знакомых. Микото же просто закрылась в комнате Саске на трое суток, пока оттуда ее силой не вытащили соклановцы, боясь за психологическое состояние женщины и того, что она могла с собой сделать. Микото даже не шиноби, потому за нее переживали вдвойне.       Но большую психологическую травму получили братья погибших. Минато и Фугаку, когда наконец вышли из запоя, не узнали детей. По официальной версии, на шиноби Конохи напали ниндзя Кумо и в схватке погибли Наруто и Саске, а затем ядовитая чакра Акиры полностью уничтожила тела. Истину знали лишь единицы: Минато, Фугаку, Итачи, Акира, Рин, Кушина и Какаши. Микото не стали говорить: муж побоялся за душевное здоровье жены. Конфликт с Суной удалось замять. Кадзекаге тоже был подавлен – его младший ребенок ушел из деревни.       Также осталось неизвестна причина поведения Саске. Как думали Фугаку, Минато и Кушина: его контролировали. Но тогда кто? Суна? Навряд ли, им это просто не выгодно. Кушина сделала предположение на стороннюю организацию, для любой другой Великой Деревни это было бы слишком сильно – военного конфликта в случае, если все вскроется, было не избежать.       В любом случае, эта троица поклялась отомстить за младших сыновей во что бы то ни стало.

***

      Солнце медленно, но уверенно скатывалось к горизонту. Сумерки покрывали все больше и больше территорий леса. Полная луна, что только всходила на небосвод, постепенно приближала ночь. Лес начинал затихать и успокаиваться, будто засыпая. По тропинке шел человек, капюшон скрывал темные непослушные волосы и верхнюю часть лица. Черная челка закрывала правый глаз. Темный плащ плавно развивался на ветру. Руки шиноби покрывали перчатки. А само одеяние ниндзя собой представляло черный, как ночь, балахон, перевязанный по середине белым, с серым оттенком, поясом и черные сапоги-шиноби.       Мужчина шел не спеша. Он не торопился, а наоборот ждал. Через несколько минут пути Учиха, коим и являлся этот человек, остановился. Левая рука шиноби медленно поднялась. А через полминуты он уже сложил около двухсот печатей, резко ударяя по воздуху перед собой.       Барьер, что до этого находился на территории леса, спал. Люди в барьере отреагировали мгновенно. Через пять минут ожидания перед человеком в балахоне появились дети, полностью готовые к бою.       Наруто, несмотря на свое до сих пор не лучшее состояние, тоже пришел. Он был удивлен. Никто и никогда бы не смог снять барьер, поставленный им самим. В послевоенные время Узумаки посетил острова Узушио и освоил фуиндзюцу если не в совершенстве, то на хорошем уровне. Не сразу, конечно же. Он долго вместе с Курамой мучился над этим и примерно часа три ставил барьер над убежищем. А тут кто-то смог за полминуты снять самый сильный барьер в его арсенале. Человек полностью скрыл свою чакру, Наруто был уверен, даже если бы он вошёл в режим отшельника, не почувствовал бы его, и это напрягало. Ужасно напрягало, учитывая, что в режиме отшельника он мог почувствовать чакру любого в Конохе, а ведь они были довольно далеко от Деревни Скрытой в Листве.       Курама, Саске и Индра, что стояли рядом с блондином, были удивлены не меньше друга. Курама была превосходным сенсором, лучше чем Наруто в режиме отшельника, это точно. А Саске и Индра чувствовали связь с этим человеком (как потом выяснилось, связь с родственником).       Незнакомец начал диалог:       — Кьюби Но Йоко, Индра Ооцуцуки, Саске Учиха и Узумаки Наруто, я пришел поговорить. В следующую секунду черный капюшон слетел, и ребята позволили себе расслабиться.       — Хм... Значит ты тоже... – небрежно произнесла Девятихвостая. Всё-таки, она не любила Учих. Ее предел – двое представителей сия клана – Индра и Саске. Третий Учиха сюда в общем-то не вписывался. Она ещё не простила ему тот случай с подчинением во время родов Кушины.       — Впустите? или так и будем тут стоять? – вопросительно изогнул бровь Обито Учиха.

***

      — Ну где там Гаара и Орыч ходят? – в негодовании воскликнула лисица.       — Мы уже тут, Курама-чан… – послышался знакомый шипящий голос, когда дверь в зал открылась и на пороге показалась сначала одна фигура, затем другая. Быстро прошмыгнув мимо озлобленной Кьюби, они сели на свои места. — Не надо так злиться. Мы с Гаарой-куном и его песком проводили кое-какие исследования, – невозмутимо оскалился змей, переводя взгляд на новую фигуру.       — Ого, какие люди.       С того момента, как Обито пришел к убежищу, прошло двадцать минут, и в большом зале за круглым столом собрались все участники будущей организации.       — Итак, думаю тут только Шукаку и Индра не знают именитого Учиху Обито. В общем, он объявил Четвертую Мировую войну шиноби пяти наци-, –Наруто хотел ввести всех в курс дела, но его прервали.       — О, я знаю про него из воспоминаний Гаары, – весело вскинул руку Шукаку.       — Саске рассказывал мне о нем, – оповестила всех Индра.       — Так, ладно, видимо, в представлении не нуждаюсь. Чтож, тогда я хотел бы начать рассказ, все-таки я «проснулся» около полугода назад. Самым первым полагаю. Я сразу, как только узнал о «смерти» сыновей Хокаге и главы Учих, заподозрил что-то неладное.

***

      В голове лишь одна мысль: спасти Какаши. Плевать на себя, спасу хотя бы его. Именно поэтому я резко фокусирую взгляд на штыре, летящем в друга, и использую Камуи.       — Обито!       На периферии сознания только и слышится восклик, не понятно кто кричит – может Какаши, может Наруто. Их голоса были абсолютно разными, но в голове все резко смешалось: я бы сейчас биджу от Кагуи вряд ли отличил. В глазах все поплыло, ноги не собирались выполнять свою функцию ещё хотя бы минуту и я почувствовал, что вот-вот упаду. Однако собираю последние силы и вкладываю их в слова:       — Наруто, ты должен стать Хокаге. Исполни нашу мечту. Я верю в тебя!       Блондин опускает глаза, его губы подрагивают. Сердце сжимается. Единственное тихое «Обещаю» доносится до меня, когда я уже переношусь из измерения Кагуи в обычное и без сил падаю на сырую землю.       Боль перестала давить на разум, когда тело с глухим звуком осело на землю. Я начал рассыпаться.       «Я умру?»       Голова сначала резко опустела, а затем мелькнула одна неспокойная мысль: «Они меня простят? Думаю, нет…»       Боль окончательно отходит на второй план, становиться спокойно и приятно. Я окончательно проваливаюсь в бездну небытия. «Простите, я сожалею…»       Глаза открываются с трудом. Голова немного гудит, поэтому я обеими руками хватаюсь за нее, пытаясь унять боль. Но, в конце концов, полностью открываю глаза. Передо мной левитирует в воздухе старик в белом кимоно, с запятыми в виде украшения и гудоудамами сзади.       — На смерть не похоже, – констатировал я факт, вопросительно смотря на старика. Его такая реакция почему-то позабавила, и он добродушно рассмеялся.       — Да, ты прав, я не смерть, – сказал старик отсмеявшись. — Я – Хагоромо Ооцуцуки, известен людям больше как Мудрец Шести Путей.       Моей реакции как таковой и не последовало. Да. Я был удивлен. Но не настолько, чтобы проявить это больше, чем приподнятой бровью.       — Выжить после такого я не мог. Значит, я умер, – больше утвердил я, чем спросил.— А почему же тогда тут?       — Кагую запечатали, – старик начал издалека.       — Хм, значит Наруто и Саске смогли… – я хмыкнул, еле заметно улыбаясь. — Но как? Прошло буквально пять минут, если не меньше.       — Время в этом пространстве идёт по-другому. Но это не главное. Ты стал одним из трёх джинчурики половины Десятихвостого.       — Половины? – задал я вполне логический вопрос. Я помнил, что у Десятихвостого не было толком Восьмихвостого и Девятихвостого, но половиной это не назовешь. Следующие двадцать минут мне объясняли про клан Ооццуки и два параллельных мира, ввергая в настоящий шок. Тут обычно приподнятой бровью не обошлось.       — …Но главное это то, что эта печать долго половину Десятихвостого не удержит. Кагуя же с помощью этой печати лишь изгоняется из мира шиноби на определенное время. И половина Десятихвостого остаётся бесконтрольной чакрой. Поэтому я хочу запечатать эту половину Десятихвостого в тебя и переродить нового джинчурики, то есть тебя, в этом параллельном мире.       Я сначала задумался, хотя все остальные мысли, кроме «А что мне терять?», ушли на задний план.       — Как будет происходить запечатывание?       — Твоя печать будет устроена по нескольким уровням.       Около двух часов ушла на объяснение всех тонкостей печати и ее применения. За это время я искренне успел пожалеть, что вообще решил жить дальше, но судя по тому, что старик не давал мне и слова вставить, отрицательный ответ вообще не принимался. Вот я наивный.       — В общем, запомни самое главное. Твоя печать будет иметь пять стадий. Все пять стадий ты сможешь активировать и дезактивировать. На каждой стадии чакра Джуби будет больше и больше вытекать из печати, и с каждой стадией сила будет увеличиваться. Вот только последнюю стадию я советую не использовать.       — Что? Почему?       Старик отвел взгляд и тяжело вздохнул.       Почему у меня чувство, что я в какой-то заднице?

***

      Обито замолчал, прикрывая глаза, будто пытаясь сосредоточиться. Неугомонный Однохвостый не выдержал паузы:       — Так что? Почему не стоит использовать пятую стадию?       — Последствия, – коротко выразился Учиха.       — А точнее? – попросила Индра, подозрительно поглядывая на Обито.       — Сильнейшее чакроистощение. После этого я проведу в постельном режиме месяц минимум.       — Мой клан?.. – Саске резко перевел взгляд на Обито.       На лицах остальных отразилось непонимание на реплику брюнета. А вот Обито, кажется, все понял.       — Никому больше не подвластна столь мощная иллюзия, по крайней мере, не в этом мире. Это ты применил гендзюцу на моём клане? – задал вопрос обладатель риннегана, переводя вопросительный взгляд на Обито.       — Да.       — Коротко и ясно, – ехидно констатировала ответ Девятихвостая и чуть небрежно добавила: — Учихи.       — Кумо?       — Пф, насколько я выяснил, они планировали нападение на Лист. Устроить им проблем оказалось легче лёгкого.       Учиха прикрыл глаза, а его лицо озарила гаденькая улыбочка, когда он вновь вспомнил рассерженное лицо Эя. Он слил Райкаге информацию о несанкционированных расходах старейшин, что спровоцировало конфликт. Старейшины же в свою очередь «абсолютно нечаянно» обнаружили компромат на своего Каге. Примерно таким же образом он раздробил Киригакуре, чтобы подчинить верхушку власти и взять все в свои руки в прошлой жизни.       Обито быстро вышел из своих размышлений. Сейчас на первом месте стояла их цель и пути ее исполнения. Благо все выше перечисленное у всех присутствующих совпадало.       — Так. Ладно. Что вы решили? – вопрос брюнета, со шрамом на половину лица, разрезал образовавшуюся тишину, выводя всех из размышлений.       — Всмысле?       — Вы уже придумали что мы будем делать? Нам надо спасти этот мир от Ооцуцуки. А ещё я так и не отказался от своей мечты.       — А?! Ты всё ещё хочешь Вечного Цукуеми? – возмутился красноволосый парнишка, с содроганием вспоминая ужасы войны.       — Нет. Я хочу мира во всем мире, только другими путями. У меня было много времени для осознания, что мои старые способы были в корне не верны. В большей степени на это повлиял Наруто. – Учиха немного улыбнулся, смотря на сияющего блондина.       Наруто, что сидел рядом, по левую сторону от Обито, искренне улыбнулся, но улыбка почему-то быстро сошла на нет, заменяясь виноватым взглядом.       — А, кстати, извини, – блондин потупил взгляд и уже по привычке, доставшейся от отца, почесал блондинистый затылок.       — За что? – брюнет искренне, даже как-то нелепо, удивился.       — Я так и не стал Хокаге… – голубые глаза потускнели, выражая чувство вины; губы сжались в тонкую полоску, казалось, он даже закусил губу. — И навряд ли уже когда-нибудь стану. Да и не то это, чего я хотел, наверное. Я, если честно, многое пересмотрел и ну.. в общем...       — Проехали, – немного сухой голос Учихи успокоил блондина.       Слабая улыбка озарила помещение.       — Давайте вместе спасём мир. – Обито обратился ко всем присутствующим, но потом перевел взгляд на Наруто и уже не так громко добавил: — Теперь это будет нашей мечтой. Мы все равно защитим Коноху.       Через несколько минут, когда все успокоились и в зале вновь стало тихо, слово взял учёный:       — Я так понял, у нас две цели. Первая – это уничтожить остатки клана Ооцуцуки, а вторая – это обеспечить мир во всем мире. И как мы будем это реализовывать? – ехидно прошипел Орочимару.       — Предлагаю создать организацию, – неожиданно высказал свою идею обладатель риннегана.       Саске хмыкнул, прикидывая в голове как они это будут реализовывать.       — Организацию?       Это предложение заставило задуматься всех. Но все единогласно пришли к выводу: а почему собственно и нет?       — Будет очень сложно.       И дело далеко не только в финансах. Ооцуцуки, пожалуй, была единственной, кому это идея не особо понравилась.       — Ничего, вон у нас: Кадзекаге, без пяти минут Хокаге, лидер Акацуки и глава Звука, как-нибудь справимся!       — Ох. – Это заявление Наруто никак не успокоило Индру, но и особых аргументов против она не нашла.       — Хорошо, тогда как будет называться организация? – чуть поразмыслив, задал вопрос Обито.       — Я предлагаю Хейва! – вскрикнула Курама и, дабы заглушить гул в помещении, резко подпрыгнула, ударив ладонью по круглому столу.       — Хм, – высказал свою точку зрения Саске.       — Звучит неплохо, а знак мира будет ярлыком Хейва, – предложил Гаара.       — А кто будет главой? – вполне логичный вопрос задал Шукаку.       — Для поста главы нужен кто-то, кто имеет аналитический склад ума, имеет опыт в управлении людьми и достаточно силен. Тут есть три варианта, – подытожила Курама, косо посматривая на Обито, что недавно пришел в убежище, джинчурики Однохвостого и змея (последний почти сразу отпал из кандидатов).       За взглядом лисицы проследили и остальные участники Хейвы, однако взгляд большинства пал на Учиху. Уставший от бумажной волокиты Гаара облегчённо выдохнул, когда немного позже все взгляды единогласно сошлись на другом кандидате. Это было вполне ожидаемо. Джинчурики Десятихвостого, глава Акацуки, который долгое время держал весь Туман под жестким контролем.       — Всмысле? – не догнал Обито, глядя на прожигающих в нем дыру товарищей.       — Хм, – опять выразил свои мысли Саске, уже более выразительно.       На лице Кьюби расцвела гаденькая ухмылочка. Она немного хихикнула наблюдая еле заметную панику на лице давнего врага.       — Нет. Мне Акацуки вот так хватило, – он выразительно провел ладонью над головой, а затем метнул взгляд на посмеивающегося в кулак блондина. — Наруто, ты же мечтал стать Хокаге, вот и считай это чем-то вроде мини поста Хокаге, а Гаара вообще Кадзекаге в пятнадцать лет стал.       Реплика бывшего главы Акацуки была полностью проигнорирована.       — Решено. Организация: Хейва. Цель данной организации: Мир во всем мире. Глава Хейва: Учиха Обито – джинчурики светлой части Десятихвостого! – громогласно подытожил итоги Наруто.       Дальше товарищи начали обсуждать все нюансы новой организации и геморрой, что их ждёт. Вот так и начинается путь Хейвы – сильнейшей организации мира шиноби.