Плохая шутка

— Да где же эти… агрх! Обычно девочки берут пример с матери. Слушают их советы, а те наставляют и направляют на путь… леди. Неудобные платья, корсеты, сковывающие движения, узкая обувь, в которой не побегаешь. Да от одной мысли из чего состоит это «платье» Аллен бросает в дрожь. Сколько рюшичек, кружев, лент нужно надеть, а это ещё обычное украшение! Аллен снова скривилась, скептически посмотрела на кучу одежды на полу и решила залезть всем телом в шкаф. Он был большой, глубокий и найти шорты, казалось, так удобнее. Жаль, но тех же шорт, брюк, жилетов, рубашек не было в шкафу девочки, поэтому комната Неа стала общей, включая гардероб. — Неа, ты шорты не видел? — Это которые синие с карманами сзади? Так ты их в стирку кинула, нет? Неа услышал подозрительный грохот внутри шкафа и, будто насмехаясь, мебель начала наклонялся… Молниеносно отбросив книгу, Неа одним рывком остановил злосчастное бывшее дерево от падения. — А ну вылезай давай! — в ответ услышал лишь неразборчивое мычание. — Аллен! Белокурая голова в логове тряпок наконец-то показалась и выглядела хозяйка весьма счастливой. — Я нашла! — и показала прямо перед носом Неа белую рубашку и те самые шорты, или их копию. — Поздравляю, а теперь вылезай немедленно! — шкаф снова опасно наклонился, и Аллен, путаясь в одежде, из него вылезла, помогая Неа поставить мебель обратно. И он всё это время держал эту громадину? — Надо потом попросить, чтобы заднюю часть прибили к стене, а то не знают же какая тут неугомонная живёт! — Пф, — надулась Аллен и торопливо стала снимать длинную ночнушку в надежде поскорее переодеться. — Ты бы хоть за ширму зашла. — А что? Стесняешься? — оскалилась девочка. — Тебе стесняться нужно, дура! Неа агрессивно стал толкать девочку к ширме, а та только дулась и препиралась. — Сам дурак! — и закрыла ширму. Когда копошения за ширмой закончилось, а девочка была довольна своей одеждой, она вышла лохматая, с ярко-сверкающими глазами и довольным взглядом посмотрела на Неа, показательно повернулась к нему спиной, взяла того самого маленького робота и вышла за дверь, оставив мальчика недоумëнно вздыхать. Дверь снова открыли. — А когда-то мы снова на Ковчег отправимся? — У Майтры спроси, когда он этих железяк из моего города уберёт, тогда и пойдём. Ты же как раз к нему собиралась, — махнул рукой Неа и направился к столу. Аллен кивнула, хитро сверкнула глазами и промолвила так, чтобы мальчик точно её услышал: — А Четырнадцатый не такой грозный, как о нём говорят. А когда обнимал меня в защитном жесте выглядел очень даже мило, — и резко закрыла дверь, спасая себя от внезапно полетевшей кружки. Аллен определённо нравилось подкалывать Четырнадцатого. Может, из-за мести или чего похуже. Или из-за вредности и упёртости. Но где-то на задворках сознания она понимала, что это не совсем правильно. Мана тоже любил шутить над кем-нибудь, но очень безобидно и редко, Аллен делала также. Теперь с его братом. Девочка нахмурилась и странно хихикнула. Братом. Его братом-близнецом. Живших однажды под одной крышей вместе. Аллен тоже жила с Маной, и теперь получается, что она с Неа живут вместе. Определённо здесь был кто-то замешан или всё было подстроено. Но это сейчас неважно. Важно то, что Неа является его братом. Она снова странно и опасливо хихикнула, развернулась на пятках и направилась в сторону кабинета Графа, где должен был ждать её Майтра. Своеобразный нейтралитет начал приносить свои маленькие плоды, крошечные, почти не касающиеся войны, но главное они приносили информацию Аллен. Но, всë-таки… она ещё не узнала, что творится сейчас с Орденом и самим Ватиканом. Но интуиция вопила о не самых хороших исходах. Удивительно, но Уолкер начала приживаться. Привыкать к некоторым особо приставучим личностям, и вполне вести с ними мирную беседу. Но довольно долго она приживалась… больше двух лет. Аллен ощущала себя открытым шпионом, которого поощряли сами враги за её заслуги. Странно. Неправильно. И уж больно смешно. Столкнувшись с кем-то очень высоким и видимо Ноем, а лицо Аллен смогла увидеть лишь когда подняла голову. Тики Микк собственной персоной. — Давно не виделись. — Лучше бы не виделись, — пробубнила недовольно Аллен и обогнула Ноя, идя дальше к Майтре, маня пальцем идущего за ней робота. — Какая злая и недовольная… — оскалился Ной. — Даже не поздоровалась. Аллен внезапно ощутила себя жертвой. Да как не ощутить себя зайчиком за которым стал следовать большой и грозный волк? — А разве по этикету ты не должен извиниться? — О… Наша малышка учится правилам этикета? — Отвечать вопросом на вопрос тоже невежливо, — качнула головой девочка, остановившись, состроила обманчиво печальное лицо, а для лучшего эффекта повернулась к нему лицом и положила руку на щеку. — Если Шерил об этом узнает будет очень расстроен. Стоять в обороне, хватать несколько козырей, а после их использовать не всегда честно против врага… Лучший бальзам для шулера. Лучший ход для шулера! Определëнно Аллен давненько не грабила чужие кошельки… и штаны. Впрочем, до такого размера она не дорастëт. Тики не много задумался, но всё же чутка дёрнулся, отшатнулся от обманчивой невинной улыбки и сконфуженно признал поражение. — Хорошо. Я понял, что ты меня еле терпишь или игнорируешь… — Я хочу сохранить хоть крупицу адекватности. — Но с другими-то нормально общаешься! Аллен недовольно свела брови и опустила голову. Тики присел, непонимающе посмотрел в серые глаза, а губы девочки были прикушены. — Шея устала. Весёлый, совсем не злобный смех прошёлся по коридору от чего девочка сквозь сомкнутые губы улыбнулась. Да, ситуация действительно нелепая, немного абсурдная, но какая разница, если она подняла настроение? — Ох, я думал ты улыбаться здесь совсем разучилась, — он бесцеремонно взъерошил седые волосы и вздёрнул носик девочки. — А то Шерил мне жаловался, что ты вовсе улыбаться не умеешь. — Шерил просто второсортный клоун вот и всё, — пожала плечами Аллен. — Только ему этого не говори, а то… — и продолжил говорить шёпотом. — Захлебнëтся своим горем. Аллен прыснула в кулак, еле сдерживая рвущийся смех. Она так и представляла, какую трагедию Алчность устроит. Это было так смешно и так необычно, что именно Тики подарил ей хорошее настроение. Вроде бы враг, но данное общение такое лёгкое и бессмысленное. Будто… подбадривал? — Мне вот интересно, а ты всегда так… — Аллен в воздухе обвила его пальцем. — Общаешься? Или может заставил кто? — Почему это? Представители столь чудесного пола всегда мне небезразличны, особенно такие милые и необычные, — Тики подмигнул и сделал самую обворожительную улыбку, заправив назад волосы для пущего эффекта. — Ага, — Аллен состроила лицо-кирпич и как ни в чëм не бывало развернулась и потопала дальше. А что ещё ожидать от этого напыщенного павлина? И как его не смущает разница в возрасте? Или он заразился этой болезни у Шерила, которому нравится всё милое и беззащитное? И лишь она завернула за угол её схватили в охапку и утащили во врата, оставив ощеломлëнного Тики стоять с шокирующим видом. Впрочем, сам Ной мысленно пожелал девочке выйти живой и с невредимой психикой из логова Одарённости. — Напомни, деточка, ко скольки я звал тебя прийти к кабинету Графа? — Отпустив свою ношу на маленький, мягкий диванчик, фальшиво-спокойным тоном поинтересовался Майтра, уходя к стеллажу со стеклянными вещами. — Меня Тики задержал. — На час? — Ну и шкаф. Майтра развернулся и пронзил леденящим взглядом жёлтых глаз гостью (жертву), после невнятно пробормотал пару десятков слов для успокоения. Сейчас Аллен видела Ноя без маски и должного костюма. Одет был в обычную повседневную одежду: тёмные брюки, да рубашка с перчатками. Вообще, лицо Ноя было не страшным, а строгим, постоянно осмысливающим. Узкие, пронзающие глаза, заострённые скулы, подбородок. Лохматые тёмные волосы, торчащие ёжиком. Вполне себе обычный, занятой человек. Вот только всех тех Ноев, которых Аллен видела, были похожи на Графа, а ведь кровными узами они не связаны. — Значит так, — объявил Майтра, держа в руках шприц. — Калечить тебя никто не будет, только мирные исследования. Аллен брезгливо покосилась на шприц и немного отодвинулась от него, потом ещё и ещё… пока спина не коснулась белой стены. — И долго ты от меня убегать будешь? — еле сдерживая порыв гнева, спросил Майтра. Он минут десять пытается подойти к девочке ближе чем на два метра, а она, как маленькая, юркая змейка проползает мимо, рядом, сбоку, под ногами. — А можно без, — указала она на иглу. — Этого? — Это не больно, — пошёл в наступление Ной, закрывая пути к отступлению всеми конечностями. — Знаю я вас! Все вы так говорите! — Аллен снова увернулась от иглы. Удивительно, ведь с ней происходило много более жестоких и болезненных вещей, как, например, лишение руки. А игл она боялась всегда. Может, работает детский инстинкт, может, … банально боится! Майтра присел на пол, отложил несчастный инструмент и мирно позвал девочку присесть рядом с ним. Если бы не просьба Графа быть поаккуратнее с этой… малышкой, напоминание, что раньше они были врагами, Ной давно бы позвал Акум поддержать столь несносное создание. А так всё должно быть мирно и без вспышек гнева, а то интересное явление может и не прийти больше. — Давай сделаем так: я расскажу свои версии произошедшего с тобой и Четырнадцатым, а ты добровольно дашь себя изучить и взять кровь. Аллен прикусила нижнюю губу, взвесила все противоречивые чувства, сомнения и всё же аккуратно подошла к Ною и села напротив него. Интерес победил, а жизнь так её ничему не научила. Да какая разница! Ей ничего здесь не угрожает! И сейчас, выровняв дыхание, она смогла немного осмотреть комнату. Пустая и лишь с парой бежевых диванчиков, с длинным, незаметным ковром на фоне деревянного паркета, да стеллаж; обычные голые, белые стены, а на потолке не было ни одной люстры, хотя комната как-то освещалась. Тяжело вздохнув, Аллен неохотно протянула руку, кивая не то для себя, не то для Ноя. Но Майтра воспринял это как знак согласия. Да его немеренному терпению мог позавидовать сам Граф! — Вот и всё, — объявил Одарённость, вставая с места с заветной жидкостью. Аллен держала вкусно-пахнущую салфетку на месте прокола и ждала своего приза в виде коробки конфет и информации. — У меня есть несколько вариантов, но окончательный мы сможем узнать лишь через несколько лет. — Лет? — удивлённо выдохнула она. — Так как Пробуждение Четырнадцатого тогда было очень близко, и ваши души и сознания были в шатком состоянии, половина Сущности могла по ошибке и тебя захватить — это первое, — загнул палец Майтра. — Второе — ты можешь сама быть Непробуждëнным Ноем, это объясняет то, как долго ты держалась в своём сознании. И третье — может быть замешана твоя Чистая Сила. — Что? — Ну, как я знаю, она не раз тебя спасала, захотела ещё раз спасти, не вижу проблемы, — пожал плечами он и присел напротив Аллен. — Я не про это, — покачал головой ребёнок. — Непробуждëнным Ноем? — Это возможно. Неа тоже ребёнок одного из Ноев, а ты могла быть внучкой, пардон, внуком кого-то из Ноев прошлого поколения, — договорил Ной и положил на колени девочки коробку конфет, и закрыл ей рот. — Но я ведь была с Чистой Силой! — воскликнула испуганно Аллен. — И что? Неа вон сидел в тебе и ничего. До Пробуждения. Серые глаза опустились и медленно закрылись, картонная коробка под давлением рук помялась, дыхание резко участилось и, кажется, её бросало в панику. Ноем. Она может быть родственником одного из Ноев. Да она сама может стать Ноем! Ужасным, бесчувственным, безжалостным к людям, наслаждающийся горем и муками человечества. Желающим им скорейшей смерти, болезненной, отвратительной, грязной… Блестящие глаза распахнулись, но ничего не увидели кроме темноты. — Аллен, это одно из десяток предположений, не стоит раньше времени паниковать. Ей протянули стакан воды и пачку салфеток. Она ещё не задумывалась, как именно она смогла переродится, ведь люди на такое не способны. Так просто забыв об этом, игнорируя все проблески разума, слепо шагая в бездну… — Вы говорили, что Неа ребёнок одного из Ноев. Тогда, — она поджала дрожащие губы и сдвинула стопы в попытке их спрятать. — Мана… тоже? — Они близнецы. И ничего не нужно было для объяснений. Два заветных слова и осознание ударило с такой силой, что еле осталось целой. Мана. Он мог быть Ноем или не мог. За столько времени он точно бы Пробудился. Он смог бы жить дальше. Аллен могла бы его увидеть, смогла обнять, наплевав на тёмную его часть. Он хороший, он не смог бы кого-то убить. Только не Мана. Губы расползлись в кривой улыбке, а по щеке скатилась одинокая слеза. — А Мана может… — Пока может, максимальный срок сна до следующего Побуждения до семидесяти лет, но так как он не пробудился, его можно растянуть до одного века, а значит… — Осталось около двадцати лет, — подпрыгнула Аллен, взбалтывая воду в стакане. Сможет ли он простить её? Сможет ли она посмотреть ему в глаза? — Вопросы исчерпаны? Аллен согласно закивала, окончательно сбрасывая грусть и тревогу, закрывая их тоненькой, хрупкой надеждой. — Тогда на выход, — взмахнул рукой Ной и неподалёку открылись прозрачные врата. — А ещё, — подняла она руку. — Неа спрашивал про Белый Ковчег. — Пусть про него вообще забудет, пока не получит разрешение от Графа! Так ему и передай. Аллен шагнула вперёд, но на последнем шаге остановилась. — А через сколько лет я смогу узнать точно? — Лет через десять или вообще во время Пробуждения Четырнадцатого. Ты не чувствуешь притяжения к нему? Или может… — Нет, — резко перебила она. — Это хорошо. Для тебя. Майтра снова стоял у стеллажей, рылся в стопке бумаг, разбрасывал другие, и совсем не обратил внимания на прощание девочки и её ухода. Мана, Мана, Мана… Ной усмехнулся и продолжил дальше рыться в документах. Он был бы сам рад увидеть снова этого смышлëнного и умного ребёнка. — А деточка-то на него похожа… Выйдя из врат, первым делом Аллен наткнулась на, видимо, заснувшего посреди коридора робота. Она совсем позабыла спросить о его голосе у Майтры! — Ну ничего, — взяла его на руки. — В следующий раз я обязательно про тебя спрошу… Пика. Она обязательно об этом узнает первой. Если есть хоть маленькая надежда она будет за неё держаться. Какая сейчас разница каким именно образом она переродилась? Главное остаться собой. Ещё ничего не известно, тогда зачем забивать сейчас голову? Ей определённо стала нравиться эта новая жизнь. День сегодня обещал быть солнечным и не в меру радостным.