help me love myself

      Что же чувствовала Линетт? Боль, разъедающую грудную клетку. Ей было так неописуемо больно, что всю ночь она прорыдала, как и всё это утро. А ведь Нетти думала, что они поговорят, решив все недопонимания. Но теперь, этого уже не произойдет. Был уже поздний вечер, на часах показывало одиннадцать часов, когда на телефон поступил вызов. Девушка взяла его в руки, и ответила на звонок, слегка удивившись тому, что ей звонит мать Маши. — Линетт, здравствуй, — послышалось с динамика. — Здравствуйте, Маргарита, что-то случилось? — спросила девушка, с небольшой настороженностью. — Да, — всхлипнув, Марго продолжила: — Маша умерла, её нашли подростки на улице. Маргарита ещё что-то говорила и говорила, но Нетти её не слышала. Первые секунды осознания прошли, а затем по щекам потекли горячие слёзы, обжигающие щёки. Как такое могло случится? Отключив звонок, она опустилась на колени, из-за того, что ноги вмиг ослабли. Сейчас к ней пришло осознание — ей нужна была помощь. Ей нужна была поддержка, иначе она не справится с этим горем. Несмотря на мутную пелену из слёз перед глазами, она нашла нужный контакт в телефоне, а затем приложила к уху, слушая гудки. Было уже поздно, и она понимала, что он не обязан сейчас срываться с места, ехать к ней, но ей бы хотелось. — Да? Что-то случилось? — голос Олега звучал бодро, будто он и не спал ещё. — Ты мне нужен, — смогла сказать лишь это Нетти, перед тем как снова разрыдаться. — Я скоро буду, — он бы мог отказаться, но не сделал это, и Линетт это уже утешало, пусть его и не было рядом. Прошло всего пятнадцать минут, и она услышала стуки в дверь. Нетти почти бежала к двери, иногда спотыкаяся на ровном месте. Открыв дверь, она отошла от прохода, пропуская Олега, закрыла дверь, а затем крепко обняла Шепса, получая то-же в ответ.       Она проплакала всю ночь у него на плече, и теперь сожалеет о том, что не дала ему поспать, стыдясь даже выходить из спальни. Нетти была разбита. Она думала, что хуже ссоры с Машей ничего не может быть, но известие о её смерти оказалась более ужасающим.       Кто теперь прибежит к ней на помощь? Кто теперь будет выслушивать ее возмущения по поводу какого-то события в турецком сериале? Кто утешит её, когда ей будет плохо? Кто теперь посидит с Асей во время ее отбытия на испытания? Кто будет рассказывать о очередном ухажере? Кто сможет заменить ее?       Никто. Потому что Машу невозможно заменить. Маша такая одна.       По спине пробежал холодок, и она задрожала. Сразу вспомнились новые симптомы, однако тошноты или рябения перед глазами не было. Сев на кровати, она заметила Машу, из-за чего снова заплакала. Подруга пробежалась по ней взглядом, и исчезла, до того момента как Линетт смогла вымолвить тихое:       — Прости.       Она исчезла. Маша исчезла, не захотев даже видеть её, от этого стало ещё больнее. Ей надоели её способности. Надоела её магия, ведь именно из-за неё все беды. Из-за неё умерла Маша. Ведьма свернулась клубочком, утыкаясь лбом в колени, и закусила губу, ощущая как слёзы с новой силой текут по щекам.       Затем Маккартни вытерла слёзы, поднялась с кровати, и направилась в ванную комнату. Умывшись, чтобы как-то привести себя в порядок, она почистила зубы, а после вышла из ванной, и вернулась в спальню. Там Линетт расчесала волосы, и собрала, заколов крабиком.       Не хотелось делать всё это. Хотелось лежать и реветь от боли, а потому она почти упала на край кровати, снова заплакав.       — Не могу, не могу… — прошептала девушка. Она не могла сдерживать слёзы.

***

      Прошло три дня со смерти Маши. Выяснилось, что она умерла от передоза, да и смесь алкоголя с наркотой дала о себе знать. Все эти три дня Олег провел с ней, утешая и выслушивая, и только сейчас Линетт смогла убедить, что теперь она себя чувствует лучше, чем тогда.       — Ты точно в порядке? — спрашивает он, уже обувшись.       — Да, Олег, можешь не переживать, — отвечает Нетти, а медиум кивает, берёт ключи, которые ему дала девушка, и выходит из квартиры, после чего закрывает.       У Олега не было времени на свою личную жизнь, пока он был с ней, и поэтому она чувствуя вину, решила отправить его домой, к брату.       Сама же Линетт прошла в гостиную, и села на диван. Поставив локоть на быльцу дивана, она оперлась головой на руку. Моральное состояние было ужасное, но и физическое оставляло желать лучшего. В последнее время стена, что отделяла её от мира мертвых, стала тоньше, и теперь Нетти постоянно чувствовала холод, однако дрожали только руки, а не всё тело, как было по началу.       Организм привыкал к изменениям, и это единственное, что хоть немного, но радовало Линетт.       Так же, ведьма точно знала, что вскоре ей поступит звонок от родственницы — тёти Ифе, с которой у них очень крепкая связь. Они всегда знали, когда кто-то из них переживает яркие эмоции — когда кому-то из них слишком плохо, или наоборот, слишком хорошо.       Именно из-за Ифе она переехала в Россию, так как обучаться магии не было у кого из-за смерти бабушки. Тётя Ифе обучала её значительно по другому — за провинности не наказывала, а за неправильно исполненое задание не била, лишь показывала или рассказывала, как делать правильно.       В Ирландию она улетела после окончания одиннадцатого класса, однако там она не пробыла долго, вернувшись к девятнадцатилетию обратно.       Только Нетти подумала о тёте, как на телефон поступил вызов от неё. Ответив, она сразу же услышала:       — Здравствуй, Нетт, что произошло? — в ее голосе звучало волнение. Она сильно переживала за Линетт, что было предсказуемо.       — Здравствуй, — только и сказала девушка, она хотела рассказать и о причине своего состояния, но к глазам снова подступили слёзы, и она лишь шумно выдохнула, но после, взяв себя в руки, дрожащим голосом произнесла: — Маша умерла.       — Что? — по голосу было слышно, тётя ожидала услышать всё, но не это, — Как же так? Она ведь была совсем молодой! — даже не видя Ифе, Нетти точно знала, что сейчас она разочаровано качает головой.       — У неё случился передоз, — ведьма снова не смогла сдержаться. Заплакала, как и Ифе.       Тётя была хорошо знакома с Машей, а потому и ей было очень грустно осознавать её потерю. Затем, Ифе успокоилась, и сказала:       — Я на некоторое время перееду к тебе, — Нетти хотела возразить, мол, она не маленькая, и может сама со всем справиться, однако тётя предугадала, и добавила: — И не спорь со мной! Я чувствую то, что чувствуешь ты, и тебе нужна помощь, — на несколько секунд повисло молчание, а после Ифе произнесла: — Ладно, жди меня послезавтра.       — Хорошо, — отвечает Маккартни, понимая, что спорить с тётей бесполезно, — Что ж, до встречи? — это больше походило на вопрос, чем утверждение.       — До встречи, — в ответ произносит Ифе, а после сбрасывает.       Девушка откладывает телефон, откидывается на спинку дивана, и тяжело вздыхает. Руки затрусились, и ей стало холоднее, чем было до этого. Снова это происходит. Как же ей все это осточертело. Зажмурившись до пятен перед глазами, Маккартни шумно выдыхает, и впивается ногтями в ладонь.       Ей надоела эта жизнь. Сколько это все может продолжаться?       Почему? Почему? Почему? Почемупочемупочему? За что ей это всё? За что? За что? За что? Зачтозачтозачто? — все крутилось это в голосе, пока по щекам катились новые слёзы.       Когда они кончатся? Они всё текли, и текли. Как вода из давно накопившегося родника. Сейчас она чувствовала себя как никогда одиноко. Открыв глаза, она видит бабушку, и не может остановить новые слёзы. Бабушка смотрит на неё как и всегда — со строгостью в взгляде.       — Почему всё это происходит? — спрашивает Нетти, рвано выдыхая. Она редко разговаривала с фантомами, но раз бабушка явилась, значит хочет поговорить.       — Просто черная полоса. Не бывает счастья без боли, как и добра без зла, — она подошла ближе, и села на диван.       — Маша была так молода, — слёзы хлынули с новой силой.       — Да, но такая у неё судьба, — произнесла Паулин.       — Я так виновата, — Нетти будто не слышала бабушку.       — Ты не виновата, — уже громче проговаривает Паулин, — Всё равно это случилось бы.       — Но если бы я согласилась на приворот… — Маккартни не успела договорить, ведь бабушка ее перебила:       — Он бы не удался, или не нашлось бы нужных ингредиентов. Могло случиться что угодно, если бы ты согласилась. Когда дело касается жизни и смерти — судьба не изменна. Тебе ясно это?       Линетт кивнула, а Паулин как всегда со строгостью, почти приказала:       — Так что прекращай винить себя, — она сделала короткую паузу, а после продолжила: — Ты сейчас снова на битве, а наша сила очень зависит от эмоционального состояния, если оно будет плохим, то соответственно, и сила угаснет.       — Я не успею поправиться до испытания, — почему-то в этом Нетти была уверена.       — Значит призови меня, — послужило ответом для ведьмы.       Девушка кивнула. Бабушка, не смотря на свой характер, всегда придёт на помощь внукам — это оставалось неизменным, даже после её смерти.