Если ночь и сны – это все, что у нас осталось.... То прошу, приснись и позволь мне такую малость.

Если ночь и сны – это все, что у нас осталось... То прошу, приснись и позволь мне такую малость: Целовать тебя, прижимать к себе... И шептать... О многом, что не случилось... Мы с тобой останемся в этом сне, и он станет лучшим, что нам приснилось. – Что ты бормочешь? – Скарамучча переводит взгляд со своей книги на соседа по комнате. – Ай... Д-да так, ничего... – Кадзуха резко подскочил на кровати. – Серьезно? А мне показалось, что бормочешь. – Скар не сводит взгляд с Кадзухи. А второй этот взгляд еле выдерживает. – Скар... Ты... Чего не спишь? – Беловолосый решает заполнить тишину. – М? Во-первых: Мне не спится. Во-вторых... Кхм, нечего важного. – После "во-вторых", Скар идёт к выключателю и выключает свет – Спокойно ночи, что ли... – А?... А, а, н-ну, д-да, спокойной ночи... – Эти подсолнухи... Они... Очень похожи на тебя, хе-хе... Кадзуха... Ну, чего ты молчишь? Кадзуха подпрыгивает на кровати, чем потревожил Скарамуччу, и тот просыпается. – Что уже случилось? – Сонно проговаривает темноволосый. – А... Ахах... Ничего... – Ничего не хорошо. Не отлично, не прекрасно, не чудесно. Все ужасно. – ...Нет, скажи мне правду. – Кадзуха чувствует, что Скарамучча выдолбает с него всю правду. Все соки. Все кишки. – Ладно, мне приснился комшар, доволен? – В этих словах есть частичка правды. – Доволен. А теперь иди сюда. – Кадзуха вздрогнул. – З-зачем?... – Слышится вздох – Не прийдёшь сейчас, то потащу – Повторять второй раз не надо. Кадзуха послушно встаёт с кровати, и подходит к Скарамучче Второй резко хватает первого за плечи, и кладет рядом с собой. Не прошло и секунды, как белые волосы начали перебирать Прошло где то пол часа, как беловолосый снова подпрыгивает, и снова же будет темно волосого. – Так ты расскажешь, что случилось? – Скар почти орет Минута молчания. Но длится она как целый год. – Нет, все хорошо. Просто очередной кош-... – Опять? – Кадзуху перебили на пол слове, лишь ради короткого "опять?". Темно волосый снова тянет своего друга за плечи и кладет лицом к себе. Начинает гладить по волосам. Мать вашу, гладить. Рука темно волосого резко соскальзывает с волос на щеку. Одна миллисекунда, и беловосого втягивают в поцелуй. Так они пролежали пол минуты, но могли и дольше, если бы Кадзуха не отстранился. А он, как назло, отстраняется. В ответ на это его целуют в макушку, и мягко говорят "Спи, зайчонок" И он засыпает. Если ночь и сны – это все, что у нас осталось.... То прошу, приснись и позволь мне такую малость: Целовать тебя, прижимать к себе... И шептать... О многом, что не случилось.... Мы с тобой останемся этом сне, и он станет лучшим, что нам приснилось....