Дьявол, а не черт

Ребёнок с белыми длинными волосами ходил по полю и ловил кузнечиков. Те прыгали от него, пытаясь как можно дальше убежать от мальчишки. Коля с интересом поймал одного, и тот жалобно задергал лапками. Недолго конечно он ими дергал, так как лапку одну за другой безжалостно отрывали от туловища. А после чего все части тела были отправлены в стеклянную небольшую баночку. В банке было много туловищ и лап, а у кого-то даже не было головы. Там были маленькие трупики не только кузнечиков, но и бабочек, жуков и других насекомых. Тонкий хвост Гоголя вилял туда сюда, ловя насекомых. Он с некой улыбкой взбалтывал банку, наблюдая как трупики насекомых перемешивались с друг другом. Солнце садилось за горизонт, поэтому поле было освещенно последними лучами солнца. Мальчик наигравшись с насекомыми, понес баночку в полуразрушенный дом. Он в доволь поохотился сегодня, поэтому надо было рассказать об этом своей маме. Осторожно переступая порог дома, он с любопытством огляделся по сторонам. К сожалению в доме было пусто. Поставив банку на стол, он принялся ждать свою маму. Прошло более тридцати минут, но женщины все еще не было. Та была сильно чем-то больна, поэтому редко выходила на улицу, да и то ненадолго. Поэтому то, что ее так долго не было — было весьма странно. Коленька осторожно вышел из дома, наблюдая по сторонам. Солнце почти зашло за горизонт, поэтому в лесу уже было темно. Дом было не сложно найти, ведь он стоял по среди поля, но поле было охвачено лесом, поэтому забрести сюда было сложно. Но тот, кто знал тропинку наизусть, мог с лёгкостью найти дорогу. За лесом была небольшая деревня, там всегда было тихо, но сейчас от туда было шумно. В центре деревни был разведён большой костер, а посреди него был длинный крест. Коля нахмурился, у него было плохое предчувствие нас чет этого огня. Люди что-то шумно обсуждали, а Гоголь тихо крался по кустам вслушиваясь в разговоры. — Слыхала, церковь то наша, демона нашла. — Да ты что?! Боже, снова эта нечисть забрела в нашу деревню, — пожилая женщина схватилась за сердце. — Да точно тебе говорю, вон какой костер развели. Сегодня будем изгонять. Ещё слыхал, что он чем-то больна, не дай боже чуму какую-нибудь в нашу деревню принесёт. — Да тьфу тебе! Не разбрасывайся такими словами, а то еще проклятье гляди какое-нибудь занесёшь. Коля замер в кустах, его хвост задрожал. Неужели маму поймали? Но она же была такой скрытной от людей, как они сумели ее найти?! Или она сама им показалась... — Еще че узнал, у этого демона рога то большие. — Да ладно? Неужто и вправду большие? – Ага, думаю, может отпилить их от этой нечисти, да продать их потом на черном рынке. Такие деньги за них заплатят! Можно будет жить в свое удовольствие. — Ну, ты главное всем не рассказывай, а золото можем потом вместе поделить. — женщина хитро улыбнулась. Дальше Коля не слушал их, он подполз к дереву и спрятался за ним. Разноцветные глаза забегали по земле, в поисках неизвестно чего. Его маму хотят сжечь на костре, неужели он ничего не может сделать? Почему люди так жестоко с ними обращаются. Гоголь и его матушка даже ничего не делали жителям деревни, они просто мирно жили в поле, даже не ступали на территорию деревни. Да и матушка была больна, она бы не осмелилась ранить человека, если только человек бы сам на нее не напал... Верно, скорее всего женщина просто прогуливалась, а люди каким-то образом на нее наткнулись. Пока Коля сжимался в дерево, в центре деревни с тяжестью кого-то несли. Родной голос вывел мальчика из мыслей. — Прошу! Отпустите меня, у меня сын остался один! Я не хочу его оставлять, умоляю вас, люди! Длинные белые волосы были измазаны в пыли и грязи, они тащились по земле. Бледное лицо женщины было в отчаянии, отражая только страх. По глазам было заметно, что она больна. Да и тело было худое, некоторые кости торчали слишком заметно. Огромные черные рога завивались в некий рогалик, а после поднимались наверх, на вид они были довольно острыми в конце. Хвост был бы длинным, но по нему было заметно, что его отрубали сотни раз. Люди вокруг стали шептаться: — Так у этой твари еще и ребёнок есть?! — Боже, и что же нам делать. Неужели придётся искать еще одну нечисть? — А вдруг у нее не одно дитя? Что если на нашу деревню нападут демоны? Голоса раздавались из всех углов. Женщина пыталась вырваться из человеческой хватки, но сил у нее было очень мало. Глаза предательски намокли, обычные человеческие слезы скатились по бледной щеке. — Это отродье еще и слезы показывает. Тварь пытается вызвать у нас жалость, какая глупость. Снова голоса стали раздаваться один за другим. — Прошу минуточку внимания! — веселый голос раздался где-то в людях, из-за чего те разошлись по сторонам, показывая всем юного парня. Тот шел с сумасшедшей улыбкой, а рядом с ним такой же молодой блондин. — Моё имя Натаниэль Готорн. И я был рад поймать для всей деревни это адское существо. Оно, — парень указывал на женщину, что все еще пыталась вырваться, — Хотело напасть на нас! Но я, и мой помощник смогли ее обхитрить! Это существо могло нас разорвать в клочья, и осквернить нашу землю и нашу деревню, но не в это время. Мы сожжём эту тварь и отправим ее обратно в преисподнюю! — он величайший развел руки в сторону, показывая этим свое превосходство над жителями деревушки. Те без какого-либо опасения поддержали его идею, и женщину стали сразу же вешать на крест. — Нет! За что вы так люди?! Мы не трогали вас, мы не приносили вам вред, так почему же вы так ужасно с нами поступаете?! — слезы демона стали падать прямо в огонь, а тело понемногу обхватывать огнем. — Молчать отродья ада! Тебе не давали права на слова, не оскверняй свом грязным ртом нашу волю Божью. — Натаниэль продолжал удовлетворенно улыбаться, видя как тело твари начинает обжигать. Белые волосы становились пеплом, а глаза женщины налились злобой. — Хахахах.. — женский смех прошёлся чуть ли не по всей деревни, — Пускай ваша деревня горит адским пламенем, вы все будете прокляты. Вся ваша деревня, все жители и даже будущие ваши дети, все вы.. Будете ничтожны даже после своей жалкой смерти! Тело женщины полностью обхватило огнем, но она даже не орала. В огне были видны ее белые зрачки, они со слезами на глазах уставились на ребёнка. Сквозь толпу была видна белая макушка, два разноцветных глазика уставились на полыхающию огнем маму. Женщина улыбнулась сквозь некую материнскую боль, и в тот же момент развеялась пеплом. Ветер унёс пепел в лес, а огонь стал распространяться по деревянным постройкам. Люди стали беспомощно орать и звать на помощь. Но потушить пламя, что они сами устроили было сложно. Материнские рога упали в этот костёр, когда люди разбежались тушить огонь, то Гоголь подбежал к костру. Ему было плевать на ожоги, на раны, на все блять было плевать сейчас. Мальчик рылся в огне и искал рога. Найдя их, он побежал в глубь леса, пытаясь скрыться от пожара. Ветер настолько разбушевался, что огонь стал распространяться по деревьям. Уже и деревья стали гореть, а деревня так точно полыхала. Вот она, последняя воля умершего демона. Мальчик бежал сквозь лес, спотыкался и падал, царапался об острые ветки деревьев. Все коленки были в ссадинах, а дрожащие руки держали рога матери. На руках виднелись ожоги, большие и маленькие, но Коле было плевать сейчас на них. Добежав до поляны, он упал на траву. Она была большой, и вполне скрывала маленького мальчика от посторонних глаз. Мальчик свернулся калачиком, обнимая последнею вещь, что осталась от матери. На улице была полная тьма, кроме леса, он горел так, будто только начал полыхать. Гоголь не знал сколько пролежал в траве, он потерял счет времени. Ему было уже плевать что делать дальше, есть ли смысл вообще жить сейчас? Для чего? Люди его ненавидят, у него нет ничего и никого. Он просто сейчас существует, а зачем? Он никогда не сможет себе дать ответ на этот вопрос. Солнце светило ярко, оно припекало тело мальчишки, он бы так пролежал все оставшиеся время, если бы ему не загородили теплый свет. Глаза с испугом резко открылись, а его руки ещё сильнее прижали к себе рога. На него сверху в низ смотрел беловолосый юноша, его красные глаза выдавали его происхождение. — Долго будешь тут лежать? — мальчик безразлично обвёл Колю взглядом. — Я тебе мешаю? — Вовсе нет, просто ты уже тут давно валяешься. Я думал, что ты помер случайно. — мальчик присел рядом с Гоголем, он вытянул ноги и облокотился на руки. Его взгляд зацепился за черные рога. — это рога твоей мамы? — Да.. — Коля шепотом сказал, меняя положение с лежа на сидя. — У моего отца были такие же, только чуть больше, а вот у мамы их совсем не было. — Мальчик безразлично уставился вперёд. — А ты.. — Шибусава. Я пришёл сюда по зову. — Зов..? — Гоголь непонимающе уставился на Шибу. — Твоя же мама сгорела в огне? Если да, то она прокляла это место. Значит, это теперь новый дом для нас. Многие черты и бесы будут теперь жить в этом лесу, это наш новый дом. Так что ты теперь не один, — Шибусава легко улыбнулся, смотря на удивлённого Колю. Маленькая слеза скатилась по щеке Коли. Он не один? Неужели он не умрет в одиночестве? Мама.. Она не оставила его одного, у него теперь будет куча друзей!

***

Парень шел через колосистое поле. Не так далеко виднелся разрушенный дом. Зайдя в него, он чуть не споткнулся, так как пол уже сгнил. На полуживом столе стояла стеклянная пустая баночка. По всюду были разбросаны доски, и какие-то вообще посторонние вещи. Коля огляделся, и решил сеть перед дверным проёмом. Его хвост улёгся на ноги, он провел по нему рукой. Печально вздохнув, парень посмотрел на свои руки. Черт бы побрал этот чайник! На его безупречной коже теперь буду ожоги! Пусть и временно, но они все ровно будут. Это просто ужасно для Гоголя. И вообще, что это с ним вообще произошло? Как только зашел в дом Достоевского, то все, крышу снесло. Запах в его доме был крайне ядовит даже, Коля не знал, какой вред этот запах мог нанести людям, но демонам он точно дурачил голову и те могли испытывать голод, либо галлюцинации. Но видимо голод для Коли превыше всего. Блондин грустно выдохнул, пытаясь полностью прийти в норму. Как только он поднял взгляд в перед, то тут же перед его глаза возник маленький талисманчик, что очень дурманил своим еле уловимым запахом. — А! Сатана из преисподней! — Коля как кот боящейся воды отскочил от этой херни. — Так дело и вправду в нем.. Достоевский с интересом рассматривал этот талисманчик, пытаясь понять что в нем не так. Коля глупо уставился на того. Федор все время за ним шел? — Ты.. Неужели за мной все время шел?? — А ты разве не заметил? — Федя перестал рассматривать эту дрянь, и наконец взглянул на Колю. — Во-первых: нет, я не заметил. Во-вторых: убери от меня эту вонючую дрянь, если не хочешь чтоб я снова на тебя напал. — второе предложение он произнёс более смущающие, не смотря на своего собеседника. — Так значит ты и впрямь что-то чувствуешь от нее, хм.. Оно висело у меня над окошком, неужели кто-то из нечисти решил сыграть злую шутку..? — Без понятия, но из-за этого меня ударили чайником.. — Ох, точно. Надо бы проверить его потом, надеюсь он не сломался об твою голову. Жаль будет такой хороший прибор. — с сожалением выдохнул Достоевский. — Да и вообще.. — брюнет оглянулся по сторонам: поле, лес и дом. Стало даже как-то мрачновато. — Что это за место? — Место где я родился. — без какого-либо интереса произнёс парень, лениво потягиваясь. — Мрачное место. Коля хмыкнул, смотря на Федора. Тот все ещё как-то настороженно оглядывался, будто боялся, что сейчас кто-то выпрыгнет из кустов. Хвост блондина как-то странно дёрнулся, а после самостоятельно дотронулся до ноги Доста. Федя глянул на хвост, тот осторожно обвился вокруг ноги парня, будто давая какую-то защиту. — Иногда он сам по себе живёт, я тут не причём, – Коля поднял свои когтистые лапки вверх. Федя лишь помотал головой, давая себе понять, что Гоголь действительно все еще какой-то ребёнок. Брюнет не отцепляя от себя хвост, садится рядом с Колей. Солнце стало немного опускаться к закату. Дождь уже прошел, он оказался не таким уж и длинным. Зато после него была еле заметная радуга. — Я.. Ну, знаешь.. Я не хотел, — Гоголь пытался выстроить предложение, но явно был не уверен в своих словах. — Все нормально, это просто укус. — Федя смотрел на солнце, и расценивал ярко оранжевый закат. — Больно же, разве нет? — Ну, было больно. Хвост на ноге на пару секунд сжался. — Но ты же можешь это исправить? Укус все еще болит. — Достоевский провел рукой по шеи, указывая на красное пятно. Аметистовые глаза красиво блестели на фоне оранжевого заката. — А если я не сдержусь и сделаю только хуже? — разноцветные глаза с сомнением смотрели на открытую шею. — Тогда.. Я обязательно врежу тебе со всей дури, и поверь, удар у меня будет стоящий, — Федя спокойно улыбнулся, смотря на удивлённое лицо собеседника. — Пх.. Пхахаха, — парень залился смехом, жмурясь. Смотреть на Федю было просто ослепительно, ведь позади него как раз таки и был закат. И этот брюнет казался даже неким ангелом спустившийся с небес. — Тогда вмаж мне хорошенько, если я пересеку границу дозволенного. Достоевский кивнул, наклоняя голову в бок и открывая доступ до шеи еще больше. Влажный язык прошёлся по укусу, губы коснулись шеи. В планах Коли не было укусить или прокусить эту хрустальную плоть, он лишь хотел, чтобы рана на этой бледной шеи зажила и растворилась. Язык то и дело вылизывал укус, а теплое дыхание опаляло шею. Достоевский прикусил губу с внутренней стороны. Это было приятное ощущение, с этим спорить он не станет. Он так хорошо пытается его вылизать, интересно, насколько хорошо он может владеть своим языком. Горячие дыхание даже сбивает с толку, иногда кажется, что Дост так с сума сойдёт. Нос щекотно прошёл вдоль шеи, дыхание перешло к уху. Губы как бы невзначай коснулись мочки уха, а после язык прошёлся по ушной раковине. Тело покрылось приятным ощущением, мурашки прошлись по всему телу. Изо рта выскочило тихое "ах", из-за этого Федю грубо взяли за подбородок и впились в губы. Разноцветные глаза смотрели с некой мольбой во взгляде, Федя и сам не понимал что делать, но эти глаза напротив просто жуть как пленили. Хотелось даже больше чем поцелуй или зализывание шеи. Да к черту! Достоевский полностью повернулся всем телом к Коле, он не отрываясь от поцелуя, смог залезть на колени к черту. Зажимая его ногами и прижав его к разрушенной стене, он чуть ли не высасывал из Гоголя все соки. Грубо впивался в губы, кусал, мял, облизывал. Хозяйствовал в чужом рте, при этом взглядом прожигал глаза напротив. Они целовались с открытым видом друг на друга, обоим это нравилось, и именно у двоих плясали огни в глазах. Достоевский оторвался от губ блондина, и пока пытался вернуть в свои лёгкие воздух, то перешел на шею. А то видите ли, почему это черт может его шею кусать, а вот Федя до нее добраться не может. Слишком несправедливо. Хоть клыков у Достоевского и не было, но кусался он все же достаточно приятно. Хотя для обычного человека это больно, но вот Коля испытывал полный кайф от укусов на своей шее. Влажный язык проходил по шеи, сначала Федя кусал, а после зализывал. Гоголь чувствовал такой экстаз, наверно еще немного, и он мог бы кончить от простых укусов и засосов, что скорее всего будут после видны на девственной шее. Но Федор резко отстранился, Коля непонимающе уставился на него. Оба были красными и тяжело дышали. Солнце кстати село и небо усыпало яркими звёздами. — Кхм.. Я немного, черт.. — Федор пытался подобрать слова, но выходило немного нелепо. — Пх, все нормально, Федь. — Коля дотронулся до макушки парня и погладил его по волосам, — Мы можем в любое время заняться чем-нибудь не пристойным, — Гоголь весело подмигнул, и поцеловал парня в висок. Федя просто молча кивнул, кладя голову на плечо блондина. Чужая рука обвила его живот, а другая гладила по волосам, это тепло так приятно грело. Он со спокойным лицом наблюдал за луной, она была полная и белая. Но совсем скоро та окрасится в темно красный цвет. Гоголь одной рукой обнимал, а другой спокойно гладил Федю по голове. Темные волосы были такие приятные на ощупь, такие мягкие. Он как-то случайно глянул на луну, после чего нахмурился. Уже завтра, деревня снова будет гореть адским пламенем.