Trussed up like a rabbit, told what I can do and say

Макс предлагает Даниэлю подвезти его обратно в Монако после Каталонии, что очень мило с его стороны, да и не так уж важно, однако Майкл поднимает брови и выглядит чертовски осуждающим, когда Даниэль говорит ему об этом. — Что? — спрашивает Даниэль. У Майкла есть манера закатывать глаза, на самом деле не закатывая их. — Ничего, просто ты только перестал слушать свой плейлист для расставания, а мне было очень приятно наконец-то не слышать Skinny Love по десять раз на дню. — Да ладно, чувак, это не плейлист для расставания. — Так это просто совпадение, что ты сделал его после того, как Ферстаппен бросил тебя, и каждая песня отдавала сопливыми страданиями? — Сопливыми страд… знаешь что, неважно. Увидимся в Монако, приятель. — И теперь вся твоя любовь потрачена впустую, — фальшиво напевает Майкл фальцетом. — Так кем же, черт возьми, я был… Даниэль швыряет в него ботинком и продолжает собираться. Это всего лишь поездка на долбаном частном самолете Макса. В этом нет ничего особенного. Хотя... Как оказалось, на самом деле, довольно странно снова оставаться с Максом наедине. Во всяком случае, без прессы. Здесь много пустых мест, но Макс сидит рядом с Даниэлем так близко, что он может наклониться и поцеловать его или прикусить нежную кожу прямо под ухом, если бы не одно «но»: шесть месяцев назад Макс, смотря сквозь Даниэля, сказал: «Я не хочу это продолжать». От одного воспоминания об этом становится тошно. Скорее всего Майкл был прав насчет того, что это была ужасная идея. Макс молчит, хмуро глядя в свой Switch. Вероятно, корит себя за второе место, просто чтобы показать ему, как сильно его карьера отклонилась от карьеры Даниэля, как будто самолет, в котором они сидят, является недостаточным доказательством. Даниэль достает свой iPad с наушниками и решает устроить себе марафон пересмотра сериала, чтобы отвлечься от того, что он, по сути, сопровождает своего бывшего в самой неловкой рабочей поездке в мире. Он успел посмотреть лишь пару минут эпизода, как Макс толкает его коленом и спрашивает: — Что смотришь? Даниэль снимает наушники. Макс смотрит на него безучастно и бесстрастно и больше не прикасается к нему, и Даниэль чувствует, что сходит с ума: еще мгновение — и он найдет гребаный аварийный рычаг, потянет за него и выпрыгнет из самолета. Он прочищает горло: — Э-э, «Наследников»? В глазах Макса ни капли узнавания. — Это драмеди о богатой семье, и они все мудаки. Довольно забавно. Макс наклоняет голову как чертова малиновка. — А мне бы это понравилось? Странный вопрос, потому что Макс не любит смотреть сериалы. Или любой вымысел. Однажды он рассказал Даниэлю, что в детстве чуть не довел одну из учительниц до слез, потому что спросил её, почему его должны волновать вещи, которых на самом деле не было. Честно говоря, Даниэль проникся большой симпатией к этой учительнице, потому что это было одной из причин их постоянных не-совсем-ссор, когда они встречались: Макс никогда не хотел просто сесть и посмотреть что-нибудь вместе с Даниэлем. — Ну, это сериал, так что обычно такое тебе не нравится, — отвечает Даниэль, чувствуя себя неловко и даже злясь на Макса, что тот затеял такой абсолютно бесполезный разговор. — На самом деле, ты мне даже вроде как напоминаешь одного из персонажей оттуда. — О, да? Одного из мудаков? И как его зовут? — Логан Рой. Макс достает телефон и вводит имя в поисковике, затем хмуро смотрит на Даниэля. — Ой, да пошел ты. Серьезно, он? Ему лет сто, и он толстый. (В памяти всплыло воспоминание: Макс растянулся на кровати под Даниэлем, сильно раскрасневшись и подмахивая бедрами, пока Даниэль целовал его и говорил, какой он красивый, лаская его грудь). — Я не имел в виду физически, — говорит Даниэль, прогоняя мысли о голом Максе прочь из головы. — Он могущественный старый ублюдок, который всегда добивается своего и любит водить людей за нос. Макс неопределенно хмыкает. — Хорошо, да, это звучит неплохо. А на какого персонажа похож ты? — В «Наследниках»? Эм, я не знаю. Черт, возможно, Кендалл. Только не– Макс уже ищет. — Эх, ты сексуальнее, и, по-моему, в этом что-то есть. Не толкай меня, потому что ты сам это сказал! Остальная часть полета проходит не совсем комфортно, но все же лучше, хотя призрак расставания витает в салоне между ними как очень неловкий нежданный гость. По крайней мере, атмосфера разрядилась. Макс делает селфи, на котором они вдвоем улыбаются, и публикует у себя в сторис на публичном аккаунте в инстаграме, и Даниэль не спрашивает, какого хрена он делает. Самолет приземляется в Каннах — они пересаживаются на ожидающий их вертолет, который доставит их в Монако, потому что теперь жизнь Макса — это частные самолеты, вертолеты и никакого ожидания. Когда он, наконец, добирается до своей квартиры, Даниэль чувствует, как головная боль буквально пульсирует за глазами. Он бросает сумки, наливает себе огромный стакан воды и выпивает его залпом, жаждая чего-то, чего он не может получить. Несколько вечеров спустя Макс пишет ему сообщение и спрашивает, дома ли он, и Даниэль слишком долго решает, что ответить, прежде чем отправить: «да, правда немного устал, поэтому собираюсь скоро ложиться, что такое?», что даже не срабатывает, потому что Макс появляется у него за дверью через пару минут. Он протискивается мимо Даниэля и падает на диван, на то же самое место, которое он занимал, когда они встречались. — Окей, — объявляет он. — Я посмотрел тот сериал, и вот что я думаю, что Шарль — это Шив… — Ты посмотрел залпом два сезона? — Даниэль чувствует, что каким-то неуловимым, но важным образом теряет контроль над реальностью. Он почти задается вопросом, не спит ли он, за исключением того, что, когда ему снится Макс, они обычно трахаются. — Да, это было даже интереснее, чем я думал. Так вот– — Простил ли твой симулятор тебя за такое предательство? — Заткнись и слушай. Шарль — это Шив. Феттель — это Марция. Джордж тот высокий кузен. Кристиан — и ты можешь быть не согласен, но я прав — Кристиан — это Роман. Даниэль поддается притяжению Макса Ферстаппена и садится рядом с ним на диван. — Я собираюсь написать Шарлю и сказать, что ты считаешь его стервозной дамочкой. — Конечно. Еще упомяни, что у него феноменальная задница, — серьезно говорит Макс. Даниэль закрывает глаза и откидывает голову на спинку дивана. — Так ладно. Кто тогда Тото? — Итак, я думаю, что Тото — это их мать. Льюис, конечно, Кон, — Даниэль закатывает на это глаза, — а Валттери — это Уилла. — Это буквально преступление, что мир никогда не сможет оценить эти занятные замечания, — говорит Даниэль. У него болит в груди, и он должен сказать Максу, чтобы он ушел, но он не собирается этого делать. — Даниэль, как ты можешь быть таким бесчувственным, прямо в эту минуту грабят маленьких старушек, а ты шутишь о преступлениях… Риккьярдо толкает Макса в плечо — у них происходит потасовка, в ходе которой каким-то образом Даниэль оказывается на коленях у Макса, упираясь ногами в диванные подушки, глядя сверху вниз на самодовольное красивое лицо Макса. При таком свете его глаза кажутся почти зелеными. Он смотрит на Даниэля и говорит: — Я мог бы отсосать тебе. Если хочешь. Даниэль поспешно поднимается с колен и встает, уставившись на него сверху вниз. — Макс, ты не можешь… ты порвал со мной. — Он чувствует, как вспотели его ладони. — Да, а сейчас я предлагаю тебе отсосать. — Макс медленно растирает себя в своих спортивках, глядя на Даниэля сквозь ресницы, — это навевает воспоминания о том, как Макс любит, когда у него во рту член, как безумно слезятся его глаза, даже если он не делает глубокий минет, и как это оглушающе действует на него, принося с собой ни с чем несравнимое расслабление. — Это чертовски ужасная идея, — говорит Даниэль, но тут же слабеет, когда слышит: — Дэнни, пожалуйста, — хриплым голосом. И… хорошо. Даниэль не святой. Он делает шаг навстречу, сбрасывает шорты с трусами и закрывает глаза, когда Макс соскальзывает с дивана и опускается перед ним на колени. Он запускает руки в волосы Макса, и да, возбуждение тут же обвивает его змеей, но вместе с тем возникает чувство облегчения, такое острое и головокружительное, что он почти задыхается из-за этого. События развивались стремительно: Макс отсосал Даниэлю, а тот подрочил Максу, и они оба упали на диван, потные, запыхавшиеся и грязные. Даниэль чувствует себя просто глупо. — Почему? — спрашивает он, не глядя на Макса. Наступает пауза. — Я скучал по тебе, — говорит Макс. — Это нормально так говорить? Или мне нельзя? Даниэль так устал. — Макс, ты бросил меня. Помнишь? Ты не можешь просто… заявиться в мою квартиру и предложить отсосать мне. — Ну, почему бы и нет, если я этого хочу? — Потому что это несправедливо по отношению ко мне… — И ты думаешь, что это справедливо по отношению ко мне… никогда не видеть тебя? Даниэль начинает злиться, но старается говорить спокойно. — Тогда почему ты, блядь, порвал со мной, если тебе так нравится быть со мной. Макс перекатывается и прижимается к Даниэлю как гребаная коала: голова покоится на груди, а руки обвивают его тело. Риккьярдо рефлекторно поднимает руку и запускает пальцы в волосы Макса. Это приятно, это чертовски приятно вот так держать Макса, пока тот обнимает его в ответ, и от несправедливости хочется кричать. — Это плохо сказывалось на моей концентрации, — наконец говорит Макс. Даниэль продолжает массировать кончиками пальцев Макса по голове. Тот продолжает: — Гонки должны быть на первом месте, и когда мы… встречались и что-то в этом роде, я не был достаточно сосредоточен. Макс говорит, но это слова Йоса Ферстаппена. Даниэль слышит это. — Макси, — говорит он и целует его в макушку. — Я буквально слышу, что это чушь собачья. — Так и есть, — многозначительно говорит Даниэль. Макс издает смешок и тычет его в бок. — Итак, мы оба скучали друг по другу, поэтому не хотел бы ты начать все заново или типа того, если хочешь? Сердце Даниэля словно двигатель, горячо и яростно урчащий под кожей. — Я чувствую, что я должен поломаться и поиграть недотрогу, но к черту это. Да, черт возьми, я в деле, — Макс наклоняется для поцелуя — и это все, чего Даниэль когда-либо хотел. Макс отстраняется после нескольких долгих, прекрасных минут, серьезно смотрит на него и говорит: — Как хорошо, что ты сохнешь из-за моего члена. — Ты же знаешь, я просто не могу насытиться этой милой маленькой голландской колбаской, — весело соглашается с ним Даниэль. — Ой! Давай, ты не будешь бить меня сейчас, когда я снова твой парень. — Я передумал, я забыл, как ты раздражаешь, — сварливо говорит Макс, но это звучит так по-домашнему. — Эй, вообще-то, у меня еще один вопрос. Пока мы были не вместе, ты трахался с Ландо? — Господи Иисусе. Ладно, Макси, пора спать. — Это простой вопрос! Может быть, думает Даниэль, пока они препираются, они могут как-нибудь потрахаться в частном самолете Макса. Черт возьми, стоит мечтать о большем: может быть, когда выйдет третий сезон «Наследников», они смогут посмотреть его вместе.