Кукла

Отель. Город Сеул. Из ванны на пол течёт вода, наверное, уже полчаса. «Интересно, скоро ли горничная или коридорный постучат, чтобы сказать, что я заливаю соседей?» — думал Феликс. Такая простая мысль, успокаивала, и служила тормозом, не дающим ему сорваться в пропасть, и позволяющим по-прежнему, остаться на краю обрыва, ведь всю свою жизнь, он ходит по этому краю: кто же и когда, наконец-то, столкнёт его туда, и не даст спастись? За полчаса вода остыла, ему неприятно, но и выйти из неё, Феликс не хотел. Или не мог покинуть единственное место, которое обволакивало его тело теплом, хотя вода и стала больше холодной, чем тёплой. Но совсем скоро он всё-таки понял, что ему уже пора вернуться в мерзкую реальность, от которой не скрыться нигде. Он вышел из ванной комнаты, и остался на балконе, где хоть кто-то сможет снова увидеть его прекрасное тело, уже не нужное его единственному любимому человеку. Тёплый ветер ласкает кожу, и Феликс закрыл глаза, вспоминая его вчерашнюю встречу с мамой. Впервые за четыре года он сам приехал к ней в гости, чтобы увидеть своего братика и, наверное, посмотреть маме в глаза. Ещё находясь в самолёте, он понял, что несмотря на то, что прошло четыре года, он до сих пор страшно боялся этой встречи, но он должен был поставить хоть какой-то знак препинания в их отношениях. Конечно, в глубине души он надеялся на восклицательный, но какое там… Лишь бы не точка. И сейчас, когда воспоминания о вчерашнем дне нахлынули на него, словно тёплая волна, он начал в них тонуть, спасаясь от боли. День назад. Город Кванджу. Феликс взял с собой лишь маленькую дорожную сумку. Две смены белья и пара футболок — вот и всё, что ему могло бы понадобиться за те несколько дней, которые он планировал провести в этом солнечном городе. Найдя гостиницу, и оставив в номере вещи, Феликс отправился по адресу, где жила его мать. Эх, старина Намджун сам прислал ему адрес. Вспомнив своего «дядю», Феликс, подъехав к дому, улыбнулся. Ведь только Намджун не забывал о нём. Потому, что их отношения с Крисом уже повернулись в точку невозврата, так что поддержка Намджуна была ему очень нужна, и Феликс всегда улыбался, когда вспоминал его. Но сейчас, стоя возле небольшого дома, Феликс был один. Крис, Намджун, Чимин — все они в другом месте. И сейчас только он, должен сам встретиться со своим кошмаром на яву. Руки вспотели. Феликс вытер их о джинсы, и надавил на звонок. Раздалась приятная мелодия, и Феликс ещё сильнее напрягся. Открылась дверь, и он увидел мать. Первое и самое сильное желание — бежать, и как можно дальше. Но Ли остался на месте. Они молчали уже, наверное, несколько секунд, и то, что она до сих пор не закрыла перед ним дверь, было хорошим знаком. — Заходи, — сказала Бан Ён Су. Он зашёл. И остановился, боясь сделать шаг или произнести хоть одно слово. Она скрылась за дверью. Он остался на месте. «Может, мне лучше уйти? Раз она всё-таки открыла мне дверь?» — подумал Феликс. Но вместо ответа на его вопрос, Ён Су вернулась, взяла его за руку, и повела в гостиную. Её рука тоже была липкой. То, что она нервничала, уравнивало их шансы, так, по крайней мере, казалось Феликсу. И он немного расслабился, хотя всё-таки, он выбрал место в дальнем углу — на тот случай, если она набросится на него, его тыл будет прикрыт. — Будешь чай? У меня есть к нему малиновый джем. — Её вопрос прозвучал так, словно он уже дал ответ. Но зная, что таким образом, она даёт себе время оттянуть их разговор, Феликс лишь кивнул в знак согласия. Хотя сам подумал: «Как будто у меня есть выбор…» Вскоре, она вернулась с подносом. Его губы сами растянулись в улыбке, но он быстро повернулся к окну. «Ты давно утратил право, глядя на неё, улыбаться. Ты ведь, выбрал Криса, и сейчас, когда он вот-вот исчезнет, пытаешься вернуть её. Насколько ты можешь быть ещё более жалким?» — подумал парень и не заметил, как она подошла к нему сзади, и обняла. Это было последней каплей в чаше его терпения. Феликс вырвался из её объятий и, упав перед ней на колени, зарыдал: — Прости меня, мама. По дороге в Сеул, он ждал и, наверное, надеялся, что она его ударит, он даже был готов выдержать порку, но не объятия. Их он боялся. Тепло, которое они подарили, он не заслужил. И сейчас, стоя на коленях, Феликс просто продолжал плакать. Ён Су опустилась рядом с ним, и начала медленно гладить его по голове, потом спускаясь ниже, и снова поднимаясь наверх. Её движения были нежными, неспешными — так могут ласкать только руки матери. Даже в темпе этих движений сокрыт сакральный смысл, только мать знает этот секрет. Время двигалось вперёд, но Ён Су никуда не спешила, она не останавливаясь, гладила своего сына, непутёвого сына, который запутался в страшном мире взрослых. И это было только её виной. Она не уберегла своё дитя. — Как ты, Феликс? — наконец-то Ён Су решилась задать этот вопрос, продолжая гладить своего сына. — У меня всё отлично, — быстро солгал он. — Это хорошо, — сказала она, сделав вид, что поверила. — Прости, ноги затекли, — сказала Ён Су и села на пол. — Положи голову мне на колени и расскажи, как твои дела. Только больше не ври. — Я начал играть в баскетбол. Наша школа выиграла городские соревнования. — Ты молодец. — Её голос прозвучал очень тихо, но он услышал. «Почему раньше не говорили вот так, как сейчас?» — подумал Феликс, почувствовав, как его клонит в сон. — Спи, мой мальчик, — сказала Ён Су, продолжая его гладить по голове. — Я не хочу спать, теперь ты расскажи мне что-нибудь. — Что ж, хорошо, — сказала Ён Су, и начала рассказывать о своих делах. Её голос звучал тихо, иногда он прерывался приятным смехом. Ощущая её руку, Феликс чувствовал, как его сердце разрывается от боли из-за воспоминаний, нахлынувших так внезапно. Два дня назад. — Ты тяжёлый, — сказал Крис, — слезь с меня, и встань на четвереньки. Феликс быстро выполнил приказ, и даже раздвинул ягодицы, демонстрируя свою дырочку, чтобы возбудить своего мужчину, надеясь, что всё станет, как раньше. — Ха-ха-ха, ты бы видел себя со стороны. Высокий качок стоит на коленях. Мерзкое зрелище, — сказал Крис. «Я теперь мерзкий, оказывается? Крис, что с тобой?!» — хотел закричать Феликс, но он просто опустил руки, и встал на колени: он выглядел как собака, которая нассала на пол, и хозяин её избил. Крис посмотрел на Феликса, который даже со своим ростом метр шестьдесят пять, стал похож на гору мускулов. А он таких не любил. Вернее, на таких у него не стояло. — Что, так сильно хочешь, чтобы я оттрахал тебя? — спросил Крис, и так зная ответ. — Да, — прошептал Феликс. Крис подошёл к нему, вытащил член и сказал: — Отсоси мне. Если хочешь, чтобы я выебал тебя. Феликс открыл рот и лизнул головку. — Что за хуйня? — спросил Крис и резко натянул его голову на свой член. Начав грубо вколачиваться в него, он быстро возбудился. Всё-таки, если закрыть глаза и не видеть, как Феликс вымахал за четыре года, то его рот и задница по-прежнему хороши. Но всё-таки, он уже знал, что будет искать ещё одно тело. Кончив в рот, Крис посмотрел ему в глаза, и ударил его. — Я тебе, блять, сказал, встать на четвереньки! — Феликс быстро повернулся, укусив свою руку, чтобы не заплакать. В их играх Крис всегда кричал на него, но сейчас Феликс понял, что ему противно смотреть на то, как он изменился, и это рвало его душу. Схватив за шею, Крис начал душить Феликса. Но поняв, что его руки едва могут её обхватить, он дёрнул его за волосы, и потащил по полу в ванную. — Ебать, с тобой в последнее время столько хлопот, — сказал Крис и начал набирать воду. Когда ванна набралась до краёв, Крис засунул его голову под воду, и вставил ему в зад член. Двигая бёдрами, держа парня за шею, Крис продолжал засаживать член всё глубже, и снова вынимать его. Ощущения того, как анус сжимает член, были, как всегда, на высоте. Но когда Крис смотрел на тело этого уже взрослого мужчины, он ощущал, как его член падает. И снова вынув свой поникший член, Крис разозлился и, сжав его волосы, начал топить его: — Сука, верни моего Феликса. Что ты с ним сделал?! Феликс начал задыхаться, и инстинкт самосохранения дал ему силы, он, оперевшись о бортик, начал сопротивляться. Поскольку его руки были очень сильные, Феликс одной рукой смог сильно ударить Криса в бок и вырваться из плена воды. — Ты с ума сошёл?! Какого хуя? Ты чуть не убил меня, — закричал Феликс. Крис отошёл от удара, и дал ему пощёчину. — Рот свой закрой. И двигай куда-нибудь. Я расхотел ебать тебя. Но Феликс не любил сдаваться. Он снова встал перед ним на колени и начал сосать член. Но Крис видел только большого, взрослого парня. Он сжал его волосы, и отпихнул от себя. — Я сказал не хочу! — крикнул Крис и вышел. Оказавшись один, Крис поставил запись с праздника в приюте, они отмечали Хеллоуин, и начал дрочить член, наблюдая за красивым брюнетом — Чэ Хёнвоном ему было шестнадцать лет. Через час, когда они ужинали, Феликс сообщил, что уезжает в Сеул. Крис просто достал деньги, и пожелал хорошо отдохнуть. Руки Ён Су перестали его гладить, когда она увидела, что он уснул. — Бедный, мой мальчик. Спи. Такси уже ждет и счетчик включен. Феликс сжимает кулак, и старается не смотреть матери в глаза, но она, поняв его состояние, просто подошла, и крепко обняв его, сказала: — Приезжай еще. Феликс поцеловал ее в щеку, и быстро попрощавшись, прыгнул в такси. Его сердце колотилось так, словно только что, он бежал по меньшей мере десять километров. Страх был такой сильный, что он только в машине, которая отъехала от дома его матери, ощутил себя в безопасности. «Ты вернешься к нему?» — этот вопрос она задала вчера, и Феликс так и не ответив, только кивнул головой. Тогда его голос охрип, и он не смог вымолвить ни слова. Наверное, от волнения связки просто отказали, но она, просто крепко обняв сына, все поняла и без лишних слов. Когда самолет приземлился в аэропорту города Кванджу, Феликс быстро забросив сумку в такси, которое уже поджидало его на стоянке, поехал домой, чтобы поскорее помириться с Крисом. Войдя в дом, Феликс удостоверился что Криса еще нет, он быстро разделся, и затянув на свою шею петлю, начал себя душить. Парень также вставил в себя вибратор, и начал тереться членом о пол. В тот момент ему казалось, что как только Крис откроет входную дверь, и увидит его голого да еще «в полной боевой готовности», то он смягчиться и их отношения станут прежними. Но к сожалению, его мечтам не было суждено сбыться. Он еще долго будет вспоминать этот вечер, и жалеть о своем глупом поступке. Тихая трель включенного вибратора расслабляет, и Феликс двигается в своем неспешном темпе. Член скользит по полу и звук который сопровождает это действие, похож на то, как словно кто-то проводит пальцем по стеклу. Феликс шипит от боли, и кусает губы, но продолжает постанывать от удовольствия. Член без презерватива абсолютно беззащитный, когда он касается пола, то парень ощущает, как прилипает к полу на секунду, снова отрываясь, издает этот жуткий скрип, от которого Феликс, несмотря ни на что, возбуждается от боли, и, все-таки, морщиться. Но боль от его действий, приносит ему наслаждение, так что он не останавливаеться ни на секунду, и продолжает свою работу. А вот душить себя ремнем — было самым трудным. Если бы, он успел найти веревку по длиннее, то привязал бы один ее конец к ручке двери, а второй закинул на свою шею, и затянул петлю. Но времени было мало. Теперь ему приходилось трудно, потому что руки сильно болели, он ощущал как горела каждая мышца, от плеча до запястья, хотя это не было таким уж не приятным ощущением. Все таки намного хуже было то, что Феликс вспоминал выражение лица Криса перед отъездом. Он видел в его глазах… Да, ничего, это и было самым страшным, ведь раньше, глядя в его глаза, Феликс тонул в их безумии, страсти, ему хотелось утонуть в них, и остаться на самом дне зачков до конца веков. А в тот вечер все было иначе. Нет, Крис часто его бил, и это уже давно было нормой в их отношениях, но вот безразличие, больно ударило Феликса под дых, буквально выбив всю почву у него из-под ног. Так что этот вечер должен был либо все исправить, или же наоборот. Через минуту, Феликс ощутил сквозняк, и подняв голову, он увидел стоящего рядом Криса, тот смотрел на него сверху вниз. Молчание повисло внезапно, и застыло, как натянутая между ними нить, которая была настолько хрупкой, что ни кто из них бы не решился пройтись по ней, чтобы вновь стать друг к другу ближе, как раньше. Хотя даже прежняя их связь была и останется странной, безумной, больной, да черт возьми какой угодно, но не крепкой и не вечной. — Ты вернулся? — спросил Крис, и Феликс вздрогнул от холода в его голосе.- Что ж, я так и думал, что ты снова прибежишь ко мне. Ладно, я позволю тебе остаться, но сейчас я тебе кое-что раз и навсегда проясню, чтобы ты не питал иллюзий по отношению ко мне. Только он договорил, как вдруг резко наступил на член Феликса, и тот заорал от дикой боли. В этот момент, Феликс даже услышал, как венки на члене полопались, и от дикой боли ему показалось, что из члена потекла кровь. Потом Дилан снял ботинок и носок, начал запихивать ступню Феликсу в рот. — Соси, давай, лижи каждый пальчик. И как только Феликс пытался раскрыть рот по шире, то Крис просто начинал сильно давить ногой на его губы, подбородок. И только позже он запихнул часть ступни ему в рот, наслаждаясь тем, как Феликс обсасывает пальцы, он продолжал, говорить ему всякие гадости. — Такой накачанный урод. Каким ты стал за эти четыре года, мне больше не нужен. -Ощутив, что Феликс замер, Крис прикрикнул: — Продолжай сосать, мразь. И не забывай про пятку, еще пару минут и я больше не прикоснусь к тебе ни одной частью тела. Так что старайся по лучше, — снова, перестав сосать и облизывать пальцы, Феликс, вынув ногу из рта, спросил: — Крис, почему ты бросаешь меня?! Что я сделал не так? — Блядь! Я же сказал не отвлекайся! — крикнул Крис, и сильно ударив его ногой в лицо, просто сказал: — Ты вырос. Ладно ты мне уже надоел. Что-то с твоим увлечением футболом, твои навыки сосания ушли на нет. Неужели вместо того, чтобы делать минет всей футбольной команде, ты и вправду увлекся игрой? — спросил Крис, резко меняя тему. Феликс едва успел кивнуть, как Крис засмеялся: — Вот ты дебил… Хотя даже если бы ты не начал так старательно качаться в спорт-зале, и бегать по полю, я бы тебя все равно бросил. Еще четыре года назад ты был довольно хрупким подростком, и еще был способен завести меня, но сейчас, глядя на твои мускулы, мой член не встает, так что нам пора попрощаться. Кстати, если тебе интересно, я нашел себе еще одно тело. Он брюнет и ему шестнадцать лет. У него аппетитная попка и наверняка еще очень узенькая дырочка. Огромные карие глаза. Мне уже не терпится посмотреть, как он будет рыдать и звать на помощь. Ты же помнишь, как твой отец ебал тебя связанного в подвале вместе с матерью? Феликс вздрогнул, и опустил глаза ощутив как слезы текут по щекам. Но тут же вскрикнув, он увидел лицо Криса так близко, и взглянув ему в глаза, он услышал: — Вижу, что ты помнишь, — хмыкнул Крис и так же резко, как схватил его минуту назад, он его отпустил. Зашипев от боли, и потрогав место удара на голове, Феликс попросил: — Крис, умоляю, не бросай меня. Я же старался ради нас. Я думал, что ты полюбил меня, и тебя больше не заводят подростки… Раздался звонкий звук пощечины. Феликс потерев щеку заплакал. Крис посмотрел на Феликса, валяющегося у его ног, и его лицо выражало только одну эмоцию — отвращение. Он отшвырнул ногой парня, который продолжал за нее цепляться, и ушел в свою комнату, оставив плачущего Феликса на полу.