Драгоценности Глорианы (The Gloriana Set)

Путь до кабинета МакГонагалл был быстрым и почти бесшумным. Студенты начали двигаться по коридорам и широко раскрытыми глазами смотрели на группу авроров, окружавших Гермиону, Драко и Тео во главе с директрисой. Гарри подошел к подруге и попытался расспросить её о сцене в гостиной Слизерина, но отступил под пристальным взглядом МакГонагалл. Драко, идущий рядом с Грейнджер, коснулся её руки. — Не так я представлял себе наше утро, — прошептал он. Гермионе пришлось согласиться. Это тоже не входило в её планы, она надеялась, что у неё будет еще немного времени, прежде чем прокрасться обратно в Гриффиндорскую башню, время для чего-то другого … она почувствовала, как её щеки запылали. Это было ужасно неловко, когда Гарри, Кингсли, МакГонагалл и два аврора поймали в подземельях Слизерина вместе с Драко до 7 утра. Не говоря уже о Блейзе. И Тео. Мерлин, почему бы не пригласить Эрни, Асторию и Джастина Финч-Флетчли. Гермиона посмотрела Кингсли в спину — это была полностью его вина. Достигнув кабинета, МакГонагалл, не теряя времени, отправила Дребина и Крофта через камин, оставив обычный Комитет Волшебного Кровавого Послания и его Специальную Приглашенную Звезду. Тео изобразил сопровождающего, проводя Гермиону к полосатому креслу и занимая второе. МакГонагалл села за свой стол, а остальные трое волшебников стояли вокруг и выглядели раздражёнными. Кингсли вытащил то, что оказалось его собственной копией ордера на арест Тео. — Прежде всего, мистер Нотт… — Лорд Нотт, — напомнил ему слизеринец. Пусть он и был одет в школьную форму, но явно не собирался играть роль подопечного МакГонагалл, что бы ни советовала Гермиона. Его левая рука лежала на подлокотнике кресла, обнажая перстень с печаткой. — У Министерства есть доказательства вашей причастности к сообщениям с угрозами в Хогвартсе, лорд Нотт, — сказал Кингсли. Он вытащил ещё один свиток. — В документах Азкабана зафиксирован ваш визит к Люциусу Малфою в четверг, 6 сентября, за два дня до вашего возвращения в Хогвартс, — он передал свиток Тео. — Это ваша подпись, лорд Нотт? Парень развернул пергамент, и Гермиона, вытянув шею, увидела колонку магически окутанных подписей, за исключением единственного нацарапанного имени Теодора Нотта. Она посмотрела на Тео, чьё лицо было бесстрастным, но ничего не сказала. Он не был похож на Драко, парень не оценит её вмешательства. Ведьма вспомнила их ужин в Хогсмиде, очевидно, Тео был не совсем откровенен, рассказывая историю своего прибытия в Британию. — Я не соглашался ни на какой допрос и не вижу никаких доказательств, связывающих меня с сообщениями, — сказал Тео. — Возможно, если вы захотите задать свои вопросы в письменном виде, я смогу ответить, когда у меня будет время. Гермиона чуть не застонала. Теодор снова разыгрывал из себя высокомерного аристократа. — Мистер Нотт, — МакГонагалл слегка подчеркнула отсутствие титула, — я прошу вас вести себя уважительно, как студент Хогвартса. — Тео, — сказала Гермиона. Ей придётся убедить парня отступить. — Это серьёзно. У Министерства есть улики, связывающие Люциуса с сообщениями «СМЕРТЬ ГРЯЗНОКРОВКАМ». Все вздрогнули. — Какие доказательства? — спросил Нотт. — Гермиона, ты не можешь… — начал Кингсли. —Вы хотите его сотрудничества? — спросила она главного аврора. — Тогда придётся рассказать ему, что происходит. — Он надеется, что если меня будут держать в неведении, я уличу себя, — спокойно сказал Тео. — Что если он согласится принять Сыворотку правды? — спросила Гермиона. — Тот же процесс, что и с Драко. И Кингсли, и Гарри побледнели при одной этой мысли. — О нет, — сказал Поттер. — Я не собираюсь проходить через это снова. — Тогда ты можешь уйти, Гарри, — рявкнула она и повернулась к Нотту. — А ты не против, Тео? — спросила она, глядя в эти холодные зелёные глаза. — Если бы мы объяснили улики против тебя, ты бы принял Сыворотку правды? Все вопросы будут выписаны заранее, я их одобрю. — Не делай этого, — внезапно сказал Драко. Все взгляды обратились на него. — Это чувство беспомощности, — продолжал он. — Ты как будто раздет догола на всеобщее обозрение. Гермиона положила ладонь на руку Тео. — Я помогу тебе, — сказала она, отгоняя воспоминание о загнанном в ловушку, безнадёжном взгляде глаз Драко, когда правда лилась из его уст. О, это было ужасное зелье. Но без него они могут проторчать здесь весь день. — Возможно, — сказал Тео, размышляя. — Если ты одобришь вопросы, — он посмотрел на Кингсли. — Но сначала я хочу узнать об этих уликах против Люциуса. Кингсли кивнул Гермионе. — Драко и я провели кое-какие… исследования, — сказала она. — Эти сообщения — результат какого-то заклинания крови, наложенного на сам замок, мы пока не знаем, почему. — Откуда ты знаешь, что это кровь Люциуса? — спросил Нотт. — Потому что мы с Гермионой сварили экспериментальное зелье, которое идентифицировало кровь как кровь моего отца. — вмешался Драко. — Идеальное совпадение. — Но, конечно же, Люциус в Азкабане, — продолжила Гермиона. — Значит, кто-то, должно быть, принес кровь сюда, в замок… Лицо Тео стало белым. — Вы, авроры, думаете, что я отправился в Азкабан, взял пинту крови Люциуса… — он покачал головой. — Нет, вы, наверное, думаете, что я порезал его контрабандным ножом, пока мы разговаривали, потом принёс сюда кровь и наложил проклятие, чтобы убить всех магглорождённых… — Мы не уверены, что это проклятие, — сказала Гермиона. — Мы не знаем, что вызывает послание и какова их цель… — В сообщении всё ясно сказано, — огрызнулся Драко, но Гермиона не слушала, — Если это не было проклятием, то… — Я сделаю это, — сказал Тео, прервав ее мысли. — Я приму Сыворотку. А когда мы закончим… — он посмотрел на Кингсли, — я буду ждать извинений. МакГонагалл отошла от своего стола, как и раньше, позволив Брутсверу сесть и написать свои вопросы. Драко и Гарри заёрзали и обменялись хмурыми взглядами. Тео сидел с каменным лицом и молчал. Кингсли закончил и кивнул Гермионе, которая заменила его за столом. Она вычеркнула два вопроса и добавила ещё два, прежде чем передать пергамент Кингсли, который достал маленький пузырек. — Только полпузырька, Кингсли, — предупредила она, возвращаясь в свое кресло рядом с Тео. Нотт выпил половину флакона и вернул его главному аврору, выражение его лица не изменилось, за исключением некоторой напряженности вокруг челюсти. — Ваше имя, пожалуйста, — мягко сказал Кингсли. — Лорд Теодор Игнатиус Нотт. — Вы посещали Люциуса Малфоя в Азкабане 6 сентября? — Да. — Какова была цель вашего визита? — Я хотел поговорить об отце, — почти бесцветным голосом сказал Тео. Он плотно закрыл рот, но Сыворотка явно заставила его продолжать говорить. — Люциус Малфой был его ближайшим… соратником. Мой отец однажды сказал мне, если с ним что-нибудь случится, разыскать Люциуса. — И вы подчинились этому приказу, — сказал Кингсли. — Почему вы навестили Люциуса, приложив такие усилия, чтобы дистанцироваться от своей семьи и их ценностей? Тео выглядел мрачным. — Не знаю, — сказал он. — Мой отец не оставил для меня никаких сообщений, никаких записок, ничего до того, как его казнили. Я подумал, может быть, он что-то сказал Люциусу… — Тео слегка покачал головой. — Я знаю, что он ненавидел мою мать, и он ненавидел меня. Но он был моим отцом. Гермиона моргнула внезапно затуманившимися глазами, подавляя инстинкт взять Тео за руку. Кингсли прочистил горло и принял деловой тон. — Согласно журналу, ваш визит длился двадцать минут. Что сказал Люциус Малфой? — Что он сказал? — ответил Тео, обретая немного уверенности. — Он выступал против Министерства, Хогвартса, некомпетентных Пожирателей Смерти, Гарри Поттера и его друзей, даже против собственной семьи. — Что сказал Люциус Малфой? — повторил Кингсли, технически оставаясь в рамках своего списка вопросов, хотя Гермиона прищурилась, глядя на него. — Что Нарцисса и Драко размякли, а их обоих окружают убийцы-грязнокровки. Тео одарил Гермиону извиняющимся взглядом, но она лишь закатила глаза. «Убийцы-грязнокровки. Это было бы хорошее название для рок-группы». — В итоге мне надоело, — сказал Тео, глядя на Кингсли. — Я сказал Люциусу, что он и его драгоценный сын выбросили свои жизни в унитаз из-за сраного Волдеморта. Я сказал, что и он, и Драко заслужили всё, что получили — их глупость и жадность помогли почти уничтожить волшебный мир, — он обиженно посмотрел на Драко. — Я всё ещё верю в это. — Малфой что-нибудь говорил о вашем отце? — спросил Кингсли. — Кингсли! — воскликнула Гермиона. — Я не одобряла этот вопрос! Но было слишком поздно. Тео задохнулся и попытался держать рот на замке, но не смог. — Люциус сказал, что мой отец считал меня своим самым большим разочарованием, и они вдвоем провели много счастливых часов, замышляя, как лишить меня наследства, — признался Тео. — Но мой отец ненавидел своих братьев ещё больше, поэтому они неохотно отказались от этой идеи, — он вздохнул. — Люциус сказал, что мой отец хотел, чтобы я поклялся на перстне с печатью, что женюсь на ведьме из Священных Двадцати Восьми и воспитаю сына «по-старому». — Не смей спрашивать, Кингсли, — спросила Гермиона. — Это не наше дело. — Но, Гермиона, «по-старому», это подразумевает… — начал Кингсли. — Все хорошо, Гермиона. Я не давал этой клятвы, — вмешался Тео. — У меня были свои планы. Кингсли кивнул и вернулся к своему списку. — Люциус Малфой упоминал о кровавых посланиях? — Нет. — Это вы написали кровавые послания на стенах замка? — спросил Кингсли. — Нет, — сказал Тео. — Вы использовали какое-либо заклинание или предпринимали какие-либо действия, которые могли привести к появлению этих сообщений на стенах? Это был вопрос Гермионы. — Нет. Я был так же удивлён их появлением, как и все остальные. — Знаете ли вы, кто мог написать или наложить заклинание, или предпринять какие-либо действия, в результате которых появились эти сообщения? — Нет. — Вы когда-нибудь доставляли чью-то кровь в Хогвартс? Тео покачал головой, выглядя немного больным. — Нет, ни Люциуса, ни кого бы то ни было, — Нотт повернулся к девушке. — Гермиона, я не имею к этому никакого отношения. Теперь она положила свою руку на его руку, его кольцо было гладким и тяжёлым под её ладонью. — Я знаю. — Почему вы вернулись в Хогвартс в сентябре? — спросил Кингсли. Последний вопрос. Гермиона размышляла, позволить ли это, но решила, что причина его присутствия в замке имеет значение. — У меня была фамилия, которую нужно было искупить в глазах волшебного мира. Когда мой отец умер, моя бабушка по материнской линии, леди Гретхен, и я думали, что я смогу восстановить свою репутацию. Лицо Брутсвера было непроницаемым. — Как вы собирались это сделать? — Кингсли! — Гермиона снова воскликнула, но было слишком поздно. «В следующий раз, я прокляну пергамент, Кингсли», — она думала. «Одно неверное слово, и он взорвется, написав «ябеда». Лицо Тео покраснело, но он был вынужден ответить. — Мы с бабушкой думали… о выгодном браке, — выдавил он и посмотрел на Гермиону. — Героиня войны, Ярчайшая ведьма своего времени, грозная политическая сила, если бы она только знала, как владеть силой, — Нотт нахмурился, — но Драко перехитрил меня. Вся комната ошеломленно уставилась на Тео, Драко дрожал от ярости. У Грейнджер отвисла челюсть. — Как ты мог, Тео? — она в ужасе зажала рот рукой, поняв, что задала вопрос. — Как я мог попытаться жениться на тебе? Очень легко, — ответил он, не улыбаясь. — Такая красивая, сексуальная девушка, как ты… Я даже отказался от Астории. Грейнджер вскочила со своего места, всё ещё держа руку у рта. — Ты не должен приближаться к Гермионе, — прошипел Драко. — Я согласен с этим, — сказал Гарри, выглядя совершенно разъярённым, и шагнул вперёд, вытащив палочку. — Гарри, — сказал Кингсли, положив руку на руку своего помощника. — Ты не должен говорить с ней или прикасаться, или даже смотреть на неё, — друг зарычал на Тео. Даже Малфой был ошеломлён злобой в голосе Поттера, и Гермиона ожидала, что слизеринец к этому времени уже задушит обвиняемого. — Гарри! — девушка взяла под контроль свои эмоции, — ты не помогаешь! — Мы далеко ушли от нашей цели, — вмешался холодный голос МакГонагалл. — Я не хочу исследовать сомнительные мотивы мистера Нотта в его личных делах. Главный аврор Брутсвер, справедливо ли будет сказать, что мой ученик больше не находится под подозрением в связи с кровавыми сообщениями? — Да, — Кингсли свернул свой свиток и сунул под мантию, его осанка поникла. — Боюсь, очередной тупик, — он взмахнул палочкой, и ордер на арест исчез в клубе дыма. — Тогда я рекомендую всем, кроме мистера Нотта, покинуть этот кабинет, — сказала МакГонагалл. — И, главный аврор Бруствер, я прошу, чтобы помощник аврора Поттер остался в замке, но другие авроры не могут войти без разрешения, включая вас. Защита замка теперь будет препятствовать этому. Я также аннулирую ваши привилегии использования камина после вашего отъезда. — Я понимаю, директор, приношу свои извинения, — сказал Кингсли. — Приношу извинения и вам, лорд Нотт, — последняя фраза была пропитана презрением. Затем Брутсвер повернулся к Гермионе, которая теперь стояла между Гарри и Драко, держа обоих за руки. — Я искренне прошу прощения перед всеми вами троими, которые ничего не сделали, кроме как пытались помочь. Ресурсы Аврората в вашем распоряжении, Гермиона. И я пойму, если вы захотите выдвинуть обвинения против Дребина, Крофта или меня. — В этом нет необходимости, — рассеянно сказала Гермиона, всё ещё глядя на Тео, который сидел с опущенным лицом. Она вспомнила гриффиндорскую вечеринку, их свидания в Хогсмиде, их поцелуи в нишах и кладовых, их разрыв в его спальне, конфронтацию в классе, нападение в Охотничьей Хижине, его извинения. Каждая встреча сбрасывала еще одну завесу. Возможно, теперь она встретилась с настоящим Теодором Ноттом. — Я предлагаю вам троим пойти позавтракать, — сказала МакГонагалл после того, как Кингсли вернулся в Министерство. — Я останусь здесь с мистером Ноттом, пока действие Сыворотки не пройдет. Гермиона отпустила руку Гарри, но не отпустила руку Драко, вернее, Малфой отказался отпустить её ладонь, пока они шли к завтраку. Когда вошли в вестибюль, слизеринец повел её к ближайшему кабинету. Гарри только закатил глаза и оставил их, чтобы войти в Большой зал. — У Тео был план, Драко, — дрожала Гермиона. — Я думала, что я ему действительно нравлюсь, но это был всего лишь план… — Ш-ш-ш, — сказал Малфой, бросая сумку и беря её на руки. — Да, у него был план, но ты ему тоже нравилась. Грейнджер прислонилась щекой к его мантии, позволив собственной сумке соскользнуть на пол. По ее венам разлилось облегчение от того, что она стоит в этом зале с Драко, а не в кабинете МакГонагалл с Тео, узнавая наконец правду о своём недопарне. — Ты знал о Тео и Астории? — спросила она. — Я так и подозревал, в начале года они были довольно… милыми, — сказал Малфой. — Теперь, когда это подтверждено, может быть, я смогу отвлечь свою мать от этой, так называемой, помолвки. — Я не хочу ни смотреть на него, ни разговаривать с ним, ни… — Давай покинем Хогвартс, — сказал Драко. — Сегодня вечером. Пойдем в поместье. Там тихо, есть библиотека. — он взял её лицо в нежные руки, запрокинув подбородок вверх. — Можешь попытаться освободить Эми, если хочешь. А поблизости есть грязная рыбацкая деревушка со всевозможными подозрительными персонажами, которых нужно защищать. — А… библиотека? — спросила Гермиона, всё ещё немного всхлипывая. — Все по-французски, конечно, но есть заклинания-переводчики… — Заклинания перевода часто неточны и не учитывают контекст…— Гермиона нахмурилась. Драко закатил глаза. — Тогда я лично прочитаю тебе книги на английском, если ты только соблаговолишь провести эти выходные в роскошном замке на юге Франции, наполненном историей и, может быть, позволишь себе восхитится моей иной стороной. — Как мы туда доберемся? — спросила Гермиона. — Подожди, дай угадаю, у тебя портключ. — На моем столе стоит пустая чернильница, — Драко кивнул. Теперь Гермиона закатила глаза: эти чистокровные и их портключи к родовым замкам. Он провел пальцами по её щеке. — Ты поедешь? Самые счастливые времена в моём детстве были там… Я ездил каждое лето с мамой, — он легко поцеловал Гермиону. — Мы можем создавать собственные воспоминания. — Никаких фейерверков, — сказала Гермиона. — Или танцоров. Или яхт. — Конечно, нет. Гермиона положила свою руку на его щеку. — Я бы хотела поехать, — прошептала она. Драко наклонил голову и поцеловал её, прижав к шкафу. К тому времени, как они вошли в Большой зал, завтрак почти закончился. Их появление вызвало множество перешёптываний, и когда они вдвоем подошли к столу Гриффиндора, ропот в зале достиг апогея. Гарри сидел в одиночестве в дальнем конце, яростно разрывая лепёшку. Судя по выражению его лица, неудивительно, что рядом с ним никто не сидел. Гермиона и Драко сели напротив помощника аврора и развернули свои салфетки. — Я чертовски ненавижу слизеринцев, — объявил Поттер, на щеках которого ещё блестели пятна гнева. — Всё в порядке, Гарри, — сказала Гермиона, добавляя булочку в свою тарелку. — Правда. — Всё не в порядке, — отрезал Гарри. — Змеи рыскают по школе, ищут ведьм, чтобы очистить свои жалкие имена… — Надеюсь, ты не намекаешь…— лицо Драко помрачнело. — Годрик, нет, — сказал Поттер. — Как только «Пророк» узнает о вас двоих, весь волшебный мир сойдет с ума. Я бы нанял телохранителя, Малфой. — Всё будет хорошо, — девушка взяла Драко за руку. — Ты поможешь, правда, Гарри? Гарри? Но внимание друга переключилось на двери Большого зала. Проследив за его взглядом, Гермиона увидела, как Джинни выходит из Зала вместе с Невиллом. Грейнджер перевела взгляд на стол Слизерина и заметила так же смотрящего Забини. — Блейз не сдастся, не так ли? — спросила Гермиона Драко. — Он убеждён, что Джиневра «убегает от своих чувств», — слизеринец покачал головой. — Что этот ублюдок замышляет? — Гарри уставился на Драко. — Ещё одна брачная схема? В чём политическая выгода Забини? Джинни — предательница крови с одной стороны волшебного общества и просто ещё одна чистокровка с другой. Драко усмехнулся в ответ. — Бедняжка Поттер. Ты просто этого не видишь. Джиневра — героиня войны, красивая, сильная, способная дать чистокровных наследников. Чёрт, известная сама по себе, она ещё и спортсменка, слышал, её завербовали Гарпии. Блейз, конечно, сделал бы ставку на то, как она повзрослеет, но ранний брак означает шанс превратить её в ту Забини, которую он хочет. Гарри опрокинул свой стакан. — Это, — прорычал он, — самая отвратительная вещь, которую я когда-либо слышал, и я должен был услышать об испорченных планах Нотта относительно Гермионы. Джинни нельзя ограничивать и контролировать, — он указал вилкой на блондина. — И, Малфой, если ты хоть на мгновение подумаешь, что можешь контролировать… Драко ухмыльнулся. — В отличие от Блейза и Тео да и Уизли, я не такой тупой. — Как ты смеешь сравнивать меня с теми… — Конечно! — вдруг воскликнула Гермиона. — Я была такой дурой! — Всё в порядке, — великодушно сказал Драко, взяв её за руку. — Я прощаю тебя за то, что ты встречалась с Тео. — Что? Нет, — Гермиона перестала слушать разговор, когда Гарри упомянул сцену в кабинете МакГонагалл. А потом что-то сказал Драко… Она вырвала свою ладонь из руки Малфоя и вскочила на ноги. — Оставайтесь здесь, вы оба. Оставайтесь здесь и… э… поспорьте ещё немного. — Я не могу сидеть здесь с Поттером. У меня урок, — слизеринец одарил Гарри тонкой улыбкой. — … Древние Руны. Поттер сердито посмотрел на него, но Гермиона только фыркнула от нетерпения. — Просто оставайтесь здесь, вы оба, — она метнулась из-за стола как раз вовремя, чтобы встретиться с Лейлой у дверей. — Лейла, ты сейчас занята? Она слышала, как старосты жаловались на то, что первокурсники Слизерина доставляют неприятности по утрам в пятницу. — Да, мисс Грейнджер, — спокойно сказала девушка. — У меня очень интересные планы на следующий час. Гермиона намеренно не спросила. Правдоподобное отрицание. — Что ж, Лейла, вместо этого я хотела бы попросить тебя сделать кое-что интересное для меня, если ты будешь осторожна. — Я довольно осторожна, — сказала девушка. — Определенно более сдержана, чем вы с мистером Малфоем. Гермиона не могла не согласиться, поэтому просто вывела девушку из Большого зала. — Отлично. Теперь, вот первое, что мне нужно, чтобы ты сделала…