Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь двойник?!!

Елена чувствовала себя как-то неловко. С одной стороны на нее ехидно и несколько странно смотрел Деймон, примчавшийся едва она ему написала о том, что сегодня они вскроют гробницу, с другой стороны был Стефан, который тоже проникновенно пялился на нее, совсем не удивленный тем, что она ведьма, а еще была миссис Беннет, чей взгляд выражал крайнюю степень недовольства. Правда непонятно чем именно. Еленой, ситуацией или количеством вампиров на один квадратный метр. Ведь помимо Сальваторе сюда приперлась и та самая Анна. Она была крошечной. Крошечной и вредной. Елена по глазам это видела. Глазам, которые то и дело метались к Джереми, старательно игнорировавшим ее, и притащившимся сюда вопреки тому, что ему сказала Елена, а от него к дверям в склеп. Каменной такой бандуре с пентаграммой на ней. Елена всеми фибрами души ощущала, как от той фонит магией. Причем какой-то неправильной. Она не знала в чем именно дело, но ее подташнивало, и голова кружилась. Конечно, может быть, дело было в том, что в таком небольшом помещении вонь от трех вампиров сразу была просто ужасающей, и именно поэтому ей было так плохо, а не потому, что магия была не такой и предчувствие у нее было наипоганейшее. «Все-таки зря мы это затеяли. Ой, зря…» — обреченно подумала Елена, туже кутаясь в куртку. В круг ведьм ее не пригласили, хотя она и хотела помочь. Миссис Беннет так на нее зыркнула, когда Елена открыла рот, что ей захотелось забиться в угол, а еще лучше испариться. Пожилая женщина явно не оценила того, что она не стала держаться подальше от ее внучки, как та просила. Елена бы не удивилась, если та откусит ей голову, когда все это кончится. Наконец Бонни и миссис Беннет начали колдунство. Они пели на латыни довольно длинное заклятие, снова и снова. Вокруг них закружился ветер, пламя факелов резко возросло, а в воздухе сгустилась магия. Елену вновь затошнило. Что-то было неправильно во всей это волшбе. Ее качнуло так, что Елена едва не села прямо там, где стояла, если бы не Джер, которые ее поймал, испуганно шепча ее имя. — Что-то не так, — тихо сказала она, посмотрев на брата, который удивительно хорошо держался для того, кто только недавно узнал обо всем этом. Джереми нахмурился, но ничего не успел сказать. Раздался громкий скрип, и взгляды всех присутствующих метнулись к каменной бандуре, которая медленно и противным звуком начала открываться, поднимая в воздух небольшое облако пыли и выпуская из склепа волну затхлого воздуха. Краем глаза Елена заметила, как Деймон оценивающе зыркнул на ее младшего брата, делая шаг в их сторону. Она тут же встала перед Джером, смело встретив холодный взгляд вампира, успевшего подойти ближе и вставшего прямо перед ней. — Нет, — твердо сказала Елена. — Не вздумай тащить моего брата в это гадюшник, чтобы иметь гарантию. Ты обещал. — Можешь пойти ты, — ядовито сказал Деймон, наклонившись ближе к ее лицу. — Сожгу, собака клыкастая, — зарычала Елена, продолжая закрывать собой брата. Тут рядом с ними вырос Стефан. — Иди, Деймон, — бросил он. — Либо сейчас, либо никогда. Шейла и Бонни только временно открыли вход, но скоро он вновь закроется. У тебя не так уж и много времени. Деймон бросил холодный взгляд на брата, потом на Елену, и на вампирской скорости исчез в склепе, следом за Анной, уже вошедшей внутрь. Елена обняла себя за плечи и благодарно посмотрела на Стефана. — Ты не пойдешь за ним? — тихо спросила она. Стефан засунул руки в карманы. — Нет, она нужна ему, а не мне, — ответил он, а его взгляд, направленный на нее, наполнился печалью, но в то же время смирением. — Ты не удивился, что я могу колдовать, — пробормотала Елена, задавая свой самый сейчас интересующий ее вопрос. Сальваторе вдруг засмеялся. — Елена, — нежно произнес он, коснувшись ее локтя. — Я все знаю. Ты сама мне сказала. Она растерянно моргнула. — Когда это я успела? — непонимающе спросила Елена, чувствуя, что на краю сознаний скребется какое-то воспоминание, но она не могла поймать его за хвост. — А ты не помнишь? Пару дней назад, ты, я, танцы… — весело спросил он, а вот тогда в ее голове что-то начало всплывать. Что-то об алкоголе, танцах до упаду, отрывной джайв плясали, Елена как сейчас помнила, был еще смех, потом была улица, и, кажется, она висела вниз башкой на плече Стефана, который нес ее домой и… и… Елена застонала и смущенно закрыла руками лицо, вспомнив, как помимо всего этого щупала за задницу бедного вампира и рассуждала о том, что у него были весьма стальные булки. Потом она что-то лепетала о том, что у Мэтта таких не было, и что-то она его любит, но как друга. А еще она ляпнула ему, что может колдовать. Кажется, даже пыталась что-то сотворить, но вроде у нее ничего не вышло, кроме стайки тех светлячков-мутантов, которые получались у нее в первые дни, стоило наколдовать Люмус с помощью свой палочки. — Боже мой, почему ты не уронил меня на тот асфальт, чтобы я разбила себе голову и не сгорала сейчас со стыда? — несчастно сказала Елена, которая окончательно поняла, почему не хотела вспоминать, что именно было в тот вечер, кроме танцев. Но Стефан только громче засмеялся. Вот только веселье быстро кончилось. Сначала из склепа появились Анна, ведя под руку еле идущую женщину в старинном платье, сплошь покрытой пыль и с жутко серой кожей. Мать ее, надо полагать. А потом из гробницы донеслись сердитые вопли, которые могли принадлежать только Деймону. Анна испуганно обернулась и это не могло не привлечь внимание Елены. Она поймала кроху-вампира за руку и холодно на нее зыркнула. — Что случилось? — строго спросила Елена. — Ее там нет и никогда не было, — протараторила деваха, крепче стискивая руку матери. — Скажи ему, что в последний раз я ее видела в Чикаго в восьмидесятых. Скажи, что он ей не нужен. Она бросила взгляд на Джереми. — Прости меня… Я просто хотела вернуть мать, — довольно искренне прошептала Анна, а потом с порывом ветра, она, без труда вырвав руку из хватки Елены, исчезла вместе со своей ослабленной от голода родительницей. А потом появился Деймон. В каплях крови, надо полагать донорской, которую он принес для Кэтрин, с разбитым и в то же время злым выражением лица, и сжимающимися и разжимающимися кулаками. Надо полагать слова Анны он слышал прекрасно. — Ее там нет и не было никогда! — разочарованно крикнул он и ударил кулаком по стене, отчего по ней пошли трещины. — Она сбежала! Я искал все эти годы способ ее вытащить, а она просто сбежала… просто… сбежала… Его плечи упали, а остатки злости выветрились как не бывало. Его губы чуть дрогнули, лицо исказилось в болезненной гримасе, а льдинисто-голубые глаза наполнись злыми слезами. Елена не могла не ощутить к нему искру жалости. Сейчас Деймон был максимально далеко от того придурка, которым она привыкла его считать, и выглядел как просто молодой несчастный парень с абсолютно разбитым сердцем. — Джер, иди домой, — твердо сказала Елена и подтолкнула брата к выходу, где уже успели скрыться и обе Беннет. Джереми открыл рот, чтобы возразить, но тут Стефан, одним взглядом спросив у нее все ли с ней будет в порядке, на что получил взгляд, вопрошающий не идиот ли он, появился рядом с ним и настойчиво прошептал: — Пошли. Я отвезу тебя домой. Елена бросила на него благодарный взгляд, получив в ответ такой же, после чего, дождавшись, пока все окончательно уйдут, подошла к Деймону. — Хорош стену взглядом сверлить и притворяться ветошью, — мрачно сказала она. — Твоя баба оказалась сукой, которой я сразу поняла, что она и была. Твое сердце разбито, а цель всей жизнь оказалась ничего не стоящей хренью. Ну и что теперь?.. Деймон наконец отмер и презрительно на нее посмотрел. — Плохие какие-то у тебя навыки в утешении, мисс ведьма, — выплюнул он, но без прежнего пыла. Елена вскинула бровь. — Какие блять утешения? — с отвращением спросила она, сложив руки на груди. — Ты мудак, а жизнь твоя лажа. Я просто констатировала факты перед тем, как… — Как что? — хмуро спросил Деймон, кажется, не ожидая от такого ответа. — Как позвать бухать, — прямо закончила Елена, и ткнула ему пальцем в грудь. — Только давай так договоримся, никаких поцелуев, секса и убийств, и тогда до утра мы можем притвориться, что я твой самый лучший друг, которому ты можешь порыдать в жилетку. А утром мы обо всем забудем, разойдемся и вновь при случае будем трахать друг другу исключительно мозги, идет? Деймон несколько секунд пристально смотрел на нее. — Зачем тебе это? — непонимающе спросил он. — Хочу выпить, но я несовершеннолетняя, а ты вампир, способный внушать людям все, что ты хочешь, — нетерпеливо пояснила ему Елена, смотря на него так, будто он идиот. — К тому же когда ты тащил меня в Атланту, то обещал веселье, которое я так и не получила. После чего развернулась к выходу. — Ну, ты идешь? — крикнула она, поднимаясь по лестнице, и широко ухмыльнулась, услышав, как спустя всего пару секунд, за ее спиной раздались шаги. Вот только Деймон оказался не таким уж веселым. По крайней мере в эту ночь. Они отправились в Шарлоттсвилль, чтобы ее не засекли знакомые в Гриль баре, и часа три пили все, что горит в баре, где Деймон заставил всех служить только им. Девчонки танцевали, и давали ему свою кровь, в гранях разумного, конечно, а парни подносили им алкашку и закуски. Некоторое время с первыми танцевали, и они сами, пока не опьянели настолько, что ноги перестали держать. Потом Елена и Деймон вернулись за барную стойку, и тогда последний начал сетовать на жизнь. Он сначала со злостью рассказал ей о том, что про Кэтрин всегда все знал, что та его даже не заставляла себя любить. Что он помогал вампирше ловить людей, чтобы та ими питалась. Не прошло и часа, как Деймон сменил гнев на тоску и начал вещать уже о том, как все эти годы искал способ ее вернуть. Что это было все, о чем он мог думать… А потом Деймон начал плакать. Когда-то Елена была куда лучше в том, чтобы утешать людей, но после своего апгрейда этот навык был утерян. Она неловко пообнимала вампира, который развалился на части в ее руках, всхлипывая и что-то там бормоча о том, что Кэтрин сука, но он все равно ее так любил, так любил… А после ей пришлось ударить его бутылкой по голове, потому что Деймон полез к ней целоваться. Этого в их договоре не было. К тому же было уже шесть утра, а ей нужно было торопиться домой. Дженна и так оторвет ей голову за то, что она шлялась, где не попадя. Елена была не в состоянии вести машину, да и аварию попасть, опять, не очень-то хотелось. Пришлось вызвать такси, за которое она расплатилась деньгами, которые вытащила из бумажника отключившегося Деймона. Кто бы знал, что вампира можно так легко вырубить, если он бухой в зюзю?.. В такси она умудрилась уснуть. Это было даже хорошо. Елена хоть немного протрезвела и уже земля не убегала из-под ее ног, когда она вышла из машины за пару домов от особняка Гилбертов. Сегодня была суббота, а на часах только восьмой час, так что Дженна еще могла спать и у нее был шанс проскользнуть незамеченной в дом. И ей повезло. Особняк встретил ее тишиной раннего утра. Никакой сердитой тети на кухне и вещей Елены около двери. Ну, метафорически, конечно. Кто бы ее выгнал из собственного дома?.. Она в меру сил и своей не самой лучшей сейчас координации поднялась к себе и завалилась спать прямо в одежде, проклиная тот миг, когда решила, что должна утешить этого придурка, который Деймон Сальваторе, чьи телеса до сих пор наверно валялись на полу бара, где Елена его оставила. Так ему и надо.