Малфой. От первого лица.

Две недели спустя я сидел в Большом Зале и листал учебник по продвинутому зельеварению за ужином. Филч проковылял мимо и как обычно ворчал, что поганые ученики спрятали его кошку. Я оглянулся по сторонам в поисках каштановых кудрей, но никого не обнаружил. Глупо было искать ее в толпе. Зато я увидел, как Забини что-то горячо обсуждал с Джинни Уизли на другом конце зала. Было слишком заметно, что Блейз ей увлекся. Уизли же… Когда я видел их во дворе или коридорах, казалось, она хочет поскорее уйти. Сегодняшний день не был исключением. Бедняга Забини же этого не замечал. Джинни нравилась ему когда-то, но я думал, что это в прошлом. Он ведь говорил, что нашел себе девчонку. Ох и зря мы тогда пошли на вечеринку Когтеврана. Между этими двоими что-то произошло, вот только Уизли явно от души жалела о содеянном. Поттер был для нее куда лучшей парой. Господи, да все девчонки помешались на нем. Студентки клеили себе на учебники колдовские стикеры с Мальчиком-Который-Выжил, собирали газетные вырезки – он был их героем. Даже юные слизеринки этим грешили, вот настолько он был популярен. И если рыжей как-то удалось его заполучить, наверняка ей не хотелось, чтобы сумасшедший поклонник все испортил. Я понимал ее. Уизли попала в самое пекло тогда, в битве за Хогвартс. Пожиратели убили Фреда Уизли. Прошлый я пошутил бы, что у нее есть запасные братья. Что ж, прошлый я был придурком. И если Джинни понадобилось немного внимания в тот злополучный вечер, кто мог ее осуждать? Когда Блейз закончил и подсел ко мне, разгоряченный и счастливый, я спросил: - Всё ищешь к ней подход? - Ты даже не догадываешься, на что мне пришлось пойти ради этой девчонки! – Блейз расплывался в довольной улыбке. - Боюсь представить. Этот болван светился от счастья. Он залпом осушил кружку тыквенного сока. - Ты знаешь, как я ненавижу ухажеров матери. - Угу, - Промычал я. Миссис Забини называли не иначе, как «чёрная вдова». Шесть мужей – шесть смертей. Несчастные случаи. Я видел ее пару раз, и сам чуть не попал под ее чары. Это была невероятно обаятельная женщина, и я подозревал, что без генов вейлы тут не обошлось. - Так вот, ее новый муж – владелец клуба «Холихедские Гарпии». А Джинни – она играет невероятно, ты ведь и сам знаешь, - Я кивнул, соглашаясь с такой оценкой. Я забросил квиддич, когда Темный Лорд призвал меня. Но матчи с Джинни Уизли были одними из самых запоминающихся в моей жизни, я до сих пор их помнил. - Я терпеть не могу этого человека. Толстяк без вкуса и манер! Один раз устроил сцену в ресторане из-за того, что ему принесли «не тот сорт вина». И это был семейный ужин! Но денег у него завались, а для матери это важнее всего. Так вот, в выходные я заехал к мамочке с «отчимом». Представь себе ее удивление! Хам и нигилист Блейз Забини – сама обходительность, да еще и пытается подружиться с ее мужем. Думаю, это был счастливейший день ее жизни. Я не удержался от смеха, представив Блейза в роли пай-мальчика. Я бы заплатил сотню галеонов, чтобы на это посмотреть. - А потом, словно невзначай, позвал его на игру в эту субботу. Львы против Барсуков. Я уверен, стоит ему увидеть Джинни, он загорится взять ее в команду. - Блейз, ты рехнулся. - Ей я пока не стал говорить, пусть будет сюрприз. - Нет, друг, я не шучу, это уже перебор. Если твой план сработает, то что тогда? Ожидаешь, что Уизли прыгнет к тебе в койку в качестве благодарности? - Ой, да пошел ты, - Блейз отвернулся и принялся за свой ужин. Я начинал всерьез беспокоиться за друга. Вернувшись к учебнику, я попытался дополнить свой список проявляющих зелий. Я уже сварил несколько, но ни одно из них не сработало на шаре. Я просчитывал, как могу модифицировать знакомые рецепты и ушел глубоко в подсчеты. Из задумчивости меня вывела бумажная птичка, которая села мне на плечо и принялась больно клевать в шею. Я пытался отогнать ее, но она атаковала мои руки. Я обернулся - Блейз боролся с той же напастью. - Что это за херня?! – Мой друг не привык к издевательским запискам, обычно такие прилетали только ко мне. А еще бомбы-вонючки, громовещатели с ругательствами и многое другое. Ученики помладше считали, что борются со злом в лице настоящего Пожирателя. Конечно, я мог отследить отправителя и задать ему хорошую трёпку. Но тогда эти дети лишь сильнее укрепились бы в своем мнении – я злодей. - Они будут клевать тебя, пока не прочтешь. Я развернул записку. В ней заглавными буквами значилось: «РУКИ ПРОЧЬ ОТ ГЕРОИНЬ ВОЙНЫ, СЛИЗЕРИНСКИЕ ВЫРОДКИ!». Я глянул другу за плечо, там было то же самое. - Кажется, мы бросаем тень на репутацию золотых девочек, - Я горько усмехнулся и поискал глазами Гермиону. Она сидела за гриффиндорским столом и что-то весело обсуждала с друзьями. - Я найду этих придурков и надеру им задницы! - Блейз кипел, - Гоменум ревелио! Золотая ниточка света протянулась от записки Блейза к малышне за столом пуффендуйцев. Их перепуганные лица стоили многого, но я попытался остановить друга. - Оставь их, они просто дети. Блейз не слушал меня, он уже направлялся в сторону мелюзги. Ребята бросились в рассыпную, но друг успел поймать одного за шиворот. Малыш барахтался, пока Забини устрашающе отчитывал его. Что ж, теперь записок с Пуффендуя больше не будет. Зато к нашей дурной славе добавится еще один пункт. Наверное, мне не стоило идти в библиотеку. Я ожидал, что найду там Гермиону. Более того, я искал ее. Даже не смотря на глупые записки. Если пуффендуйская ребятня заметила, что я стал больше времени проводить с ней, то что говорить про других. Я был словно прокаженный – к кому не прикоснусь - делаю изгоем. Гермиона такого не заслужила. Если это действительно был ее последний год в магическом мире, то пусть у нее останутся только хорошие воспоминания. Так думал я, стоя у дверей в библиотеку, уговаривая себя развернуться и уйти. Заняться зельями в подземельях, поупражняться с Харпером в дуэлях, да что угодно. С тех пор, как я допустил возможность стать Аврором, мне нужно было больше тренироваться. Но я не смог. Повернул ручку и вошел в читальный зал. Она сидела на нашем обычном месте, погруженная в учебники. Копна каштановых волос, в которые мне мучительно хотелось запустить руки. Притянуть ее к себе. Поцеловать. Я помедлил у стойки со списком литературы, притворяясь, что ищу нужную мне книгу. На самом же деле здесь мне представлялся наилучший вид на Грейнджер и на ее изящную фигуру: стройные ноги в маггловских джинсах, тонкая талия, выступающие ключицы. Хотелось прикоснуться к ней, провести рукой вниз по шее, затем по открытым плечам, и ниже… Хотелось притянуть ее и зарыться головой в облако волос, которое пахло ею. Фантазия становилась навязчивой. Она приходила ко мне каждый вечер в душевой. С этим надо было что-то делать. - А, Драко, ты тут. – Она подняла свои удивительные глаза, когда я подошел. Ее выражение лица словно говорило: "Чего уставился, извращенец". Я порадовался, что она не владеет легилименцией. Я намеренно подсел к ней слишком близко, разваливаясь на стуле и по-хозяйски занёс руку на спинку ее стула. Я наблюдал за ней: она на секунду отвела глаза, краснея, видимо, от раздражения, а затем убрала мою руку. - Такие трюки вытворяй со своей Гринграсс. Или кто там у тебя на этой неделе. Что это было? Глупая мысль, что она ревнует, мелькнула в голове, но я быстро себя одернул: это просто раздражение, и оно ничего не значит. - Знаешь, что меня бесит, Грейнджер? Каждый раз, когда я хочу почитать в тишине и одиночестве, ты поджидаешь меня тут. Наверняка считаешь минуты, карауля меня за этим столом. Она надулась, краснея еще сильнее. - Вообще-то, библиотека – это общественное место. И оно не принадлежит тебе одному, заносчивая ты задница. Я прыснул со смеху. - Почему ты обзываешься так нелепо, Грейнджер? Она насупилась, в ее глазах отражался мощный мыслительный процесс изобретения нового ругательства. Но я подействовал на опережение. - Кстати… - Я потянулся к ее записям, и случайно задел ее грудь локтем. В штанах моментально стало тесно. Я сам копал себе яму. Но кажется, она не заметила. – У тебя вот тут ошибка. Она смутилась, и еще бы: отличница, первая ученица Хогвартса - допустила оплошность в домашке по Зельям. Спустя примерно час, проходя мимо кабинета трансфигурации, я задержался на мгновение – что-то было не так. Кабинет был открыт. В классе кто-то рыдал, я подумал, что это Плакса Миртл. Я зашел, чтобы проведать ее. К моему удивлению, там была совсем не она. Филч сидел на полу, раскачивался и тихонько завывал. Я увидел его со спины и подошел поближе. В его руках лежала миссис Норрис. Филч убаюкивал ее как младенца. Он плакал едва слышно, но его лицо было искажено в невыносимой муке. Казалось, что кошка просто спит. А Филч выпускал из глотки беззвучный крик. Я сел рядом и обнял Филча за плечи. - Миссис Норрис, пожалуйста, - умолял он, - Миссис Норрис, я все сделаю, только очнись. Я видел это десятки раз. Как люди закрывали глаза своим любимым в последний раз. Во время войны. Мы просто сидели, и Филч плакал, склонившись к моему плечу. Я чувствовал его боль. И не мог ничего сказать. Слова сочувствия не могли помочь. Это все – пустой звук. Тот, кто терял близких, понимает это. Для старого завхоза эта кошка была, возможно, единственным существом, любившим его. Он часто ворчал, обожал наказывать учеников, так что мало кто проявлял к нему симпатию. Но каждый человек ищет любви. Я понимал его. Филч был одинок. Сквиб в мире волшебников. Изгой. Теперь я тоже был изгоем. И если есть на свете кто-то, кто готов подарить тебе немного любви, ты бережешь его как самое дорогое сокровище. Даже если это просто кошка. В полночь под полной луной мы почтили честь миссис Норрис. Мы отнесли ее к хижине Хагрида. Я никогда бы не подумал, что этот великан может быть таким нежным – он обнял Филча и плакал вместе с ним. Мы вырыли небольшую могилку, сказали миссис Норрис последние слова и присыпали ее тельце землей. Хагрид отвел нас в свою хижину и угостил какой-то крепкой бурдой. Я оставил их с Филчем горевать вдвоем.