alvedon - retire (final)
••• Тело ноет, и Леон будто слышит этот крик рвущийся изнутри. Но он молчит, сжимая в руке дробовик, в котором патронов хватит на ещё парочку зараженных. Дыхание сбитое, а на коже чувствуются следы порезов, синяков и ссадин после недавнего боя. Это не конец, а всего лишь нужная ему передышка. Момент спокойствия за эти муторные и страшные часы. Капли дождя падают на плечи и волосы, разбиваясь вдребезги, а после исчезают, скатываясь на землю. Этот звук успокаивает, но почему-то напоминает о выстрелах в голову, когда-то живых, людей. Это место нагнетает, но отдает невиданным спокойствием и крупицей тоски. Тоски по солнечным лучам, смеху детей. По обычной жизни, которая ушла во мрак. Губы сжимаются в тонкую полоску, и он поднимает взгляд с собственной грязной руки на мирно покачивающееся деревья. Шум недавней перестрелки больше не бьет по слуху, что сильно расслабляет. Леон никому не признается, но у него бывают мысли о том, что бы случилось если бы мир пошел по другому пути, скажем, альтернативная реальность. Это было бы во всяком случае лучше, чем то, во что он влип. Спокойная жизнь ему теперь чужда, и никогда не примет ту форму, о которой плачет его душа. Но сейчас ему достаточно и этого дождя с шелестом листьев. И живой души рядом. Хотя отчасти, ему нравится то, чем он занимается, нравится адреналин, нравится одерживать победу, доказывая свою силу, нравится помогать людям, но спустя столько лет такого образа жизни он банально устал. Всё стало сложнее, всё изменилось, как это и должно происходить. А он не в силах изменить всё вокруг. Как минимум в одиночку — нет. Единственное, что никогда в нем не изменится, не потухнет, не исчезнет спустя года, хоть может и уйдёт в глубины его сознания — это надежда на мир. На то, что хотя бы после его смерти он наступит. Хотя бы. Вновь кряхтение разбивает эту тишину и он не поворачиваясь в сторону зараженного, убивает его точным выстрелом в голову. Со спины раздался девичий писк. Рука уже на автомате достает нужное оружие, что немного пугает. Блондинка внимательно смотрит на упавшее тело, а после на агента. Слух Леона уже настолько точен, что он распознает угрозу, не путая её с чем-то ещё. Он чувствует Грэхэм за спиной, слышит каждый её шаг, контролируя дистанцию, чтобы увести девушку в более безопасное место, в зависимости от ситуации. Пистолет возвращается на место, а дробовик за спину. Рука тянется к ножу, чтобы оттереть его от грязи и крови, пока дождь одаривает их своим бесплатным душем. В отражении холодного оружия, Кеннеди встречается с собственными глазами. Он уже давно заметил мрачные и темные вены, что постепенно распространялись по его коже, словно тысячи рук душили его. Но ему не жалко себя, ведь главное — это успешная миссия. Он будет бороться с вирусом только ради Эшли. Она нуждается в нём и надеется. Главное следить за состоянием, чтобы не отрубиться и не оставить девчонку одну. — Ты в порядке? Леон? — обеспокоено говорит блондинка, смотря своими большими, сияющими глазами на мужчину. Он опускает нож и смотрит в ответ. Агент видит эту благодарность в чужих очах. Эта девчонка не так проста и совершенно не делает из себя балласт, что радует Кеннеди. Он медленно кивает. Губы девушки расплываются в легкой улыбке, и она подходит ближе, опустив на плечо Леона свою легкую и нежную руку. — Нам нужно идти дальше, — говорит спокойным голосом агент, отворачиваясь от спутницы, что явно хотела что-то добавить. Рука снова его останавливает. — Мы выберемся отсюда вместе. Обещаешь? — всё же произносит она. — Как иначе… — быстро отвечает блондин, но рука не сходит с плеча, а его перебивают. — Ты знаешь, что я не об этом. Он молчит, со спокойствием смотря на девушку. Его брови сглаживаются, а ведь он не даже заметил как нахмурился их. Грозный взгляд теперь прилип к нему. Странно, как люди могу доверять ему с таким выражением лица на постоянной основе? Может стоило поработать над более дружелюбным взгляда… — Обещаю, — наконец подает голос Кеннеди, убирая нож, а после проверяет магазин пистолета. Эшли убирает руку и становиться за мужчиной, оглядываясь по сторонам. Леон рад, что с ним был хоть кто-то. Одиночество угнетало, хоть он его и любил. Особенно в этой богом забытой деревне ему нужна была живая душа, которую он мог бы охранять и оберегать. Мог бы видеть и понимать, что он не один. Что он должен идти дальше.Это и был его маленький островок мира в этом отвратительном месте.