Первый парень Бояна

Бояну 19. Он без ума от текущей по венам рок-музыки – его группа, которая успешно двигается к цели вот уже два года, набирает обороты. В родной стране они – яркие звезды, и, конечно же, он – фронтмен, лицо их команды – самый завидный жених. Невесту для него ищет, кажется вся Словения: его приглашают на «Свидания в слепую» в девчачьем «Космо», местные паблики сходят с ума, следя за каждым его движением; в его доме появилась первая надпись на стене – его имя в большом сердце со стрелой. Консьержка сказала, что она понятия не имеет, как именно это безобразие появилось там. Он много смотрит Youtube, следит за новинками, ищет новые музыкальные ходы. То, что он пишет, нравится людям, но ему мало. Он хочет славы, хочет узнаваемости, денег. На просторах видеохостинга он находит записи трансляций итальянского «X-factor», и чувствует азартную дрожь. Никому пока неизвестная группа с датским названием «Монескин». Он загуглил – название придумала симпатичная бас-гитаристка. Но всё его внимание поглощает солист: высокий, статный парень с длинными волосами, очерченными скулами и хищными, плотоядными глазами. Он поёт и читает на английском, умело заигрывает со своими музыкантами и жюри. Он поёт на расщепленных связках, и от этого звука у него по коже мурашки. Он хочет быть таким: харизматичным, наглым, сшибающим своей энергией абсолютно всех. Он засиживается за компьютером до глубокой ночи, пересматривая все выступления, которые только сумел найти. Эти ребята не выиграли – они вторые. Но их народная любовь сделала больше, чем победа. После шоу они выпустили крутой трек, а потом еще, и еще. А теперь, как выяснилось, они отправились с небольшой тур по ближайшим странам Европы. И Словения тоже есть в списке. Боян пишет своему менеджеру, могут ли они выступить с ними, хотя бы с одной песней. Время 4 часа утра. Вряд ли он получит ответ прямо сейчас. *** Его зовут Дамиано. Это имя такое красивое, что Боян выводит его снова и снова в маленьком блокноте, пока говорит со своим менеджером, зажав трубку плечом. У них получилось. Уже через месяц они выступят в одном клубе. Правда, менеджер все выкручивает так, что это им, «джокерам», придется поделиться аудиторией, но это не имеет никакого значения. Это будет его шанс познакомиться, прикоснуться к такому таланту. Возможно, у них получится подружиться и Дамиано поделится какими-нибудь секретами. Он предвкушает. Они с парнями репетируют много, устраивают маленькие гиги в клубах, чтобы наработать опыт. Ему кажется, что он всё еще трясётся, выходя к толпе. Он должен справиться с этим. У него всего месяц. *** Их встречают, как суперзвёзд, но Боян уверен, что сограждане больше рады видеть итальянцев. Он уходит со сцены после пяти разогревочных песен абсолютно мокрый, волосы липнут к его лбу. Он выжат. Странно, они ведь работали целые концерты на похожей энергетике, но сегодня на него смотрят те самые, особенные, хищные глаза, и это не дает покоя. В тесной гримерке, которую им приходится делить одну на два бэнда, итальянцы бегло разговаривают на своём языке, смеются. На них костюмы в стиле «бохо». Виктория, басистка, заводит аплодисменты и все подхватывают. Несмотря на смущение, «джокеры» кланяются и пожимают руки своим новым друзьям. Так их называют парни… Боян не чувствует никакой дружбы между ними. Ему кажется, что Дамиано смотрит с превосходством. Он не понимает почему, но он не может выдержать его взгляд. По мокрой спине бегут мурашки, а его аж передергивает от зависшего в воздухе электричества. «Монескин» берут микрофоны и отправляются на сцену. В зале начинается неистовый визг. *** - Без понятия, что ты хочешь услышать. – После концерта они курят вдвоем на крыльце с черного входа клуба. Дамиано, кажется, совсем не устал. – Нет никакого секрета успеха. Ты просто выходишь, а в тебя уже летит чей-то лифчик или трусики. - В нас никогда не бросают такого. Мягкие игрушки, цветы. Письма-самолётики. – Боян хмурится. Ему кажется, что от него несёт потом. Из-за Дамиано его руки всё время влажные. Он не понимает, что с ним. - Вы не сексуальные. - Что, прости? – Боян поперхнулся дымом сигареты. Дамиано похлопал его по спине. - Вы не обольщаете аудиторию. Понимаешь, «sex sells». Люди смотрят на нас, и они должны хотеть нас. Они, конечно же думают, что они хотят классную музыку, они хотят танцевать. Но они должны хотеть и музыкантов. А это, возможно, главнее всего. Викс почти никогда не надевает бельё на выступление. Я накупил кучу обтягивающих штанов, и, если у меня встанет – это будет заметно. Боян чувствовал, что его лицо полыхает, как маков цвет. До этого момента он думал, что и его хотят. Но… похоже, он ошибался. Конечно, он привлекательный - это бесспорно, но Дамиано прав – никто не делает сексуальных комплиментов «джокерам». Он дернул губами недовольно. - Не обижайся. Вы классные. У вас хорошая музыка, это же ты пишешь? – рука итальянца снова оказалась у него на спине, ниже, на уровне талии. В этом не было никакой необходимости. В этом не было никакой логики. Боян слегка паниковал. Он кивнул в ответ и осторожно поднял глаза на Дамиано. Его густо подведенные миндалевидные глаза были черны. Они затягивали, но и пугали. - А до сексуальности… - мурлыкнул хищный итальянец, а потом достал визитку гостиницы, где они остановились, черкнул на ней номер своей комнаты и передал Бояну. – мне кажется, всё можно развить. Я, возможно, готов дать тебе небольшой мастер-класс. Если не испугаешься, конечно. Боян смотрел теперь с вызовом. Он выхватил визитку из злодейских длинных пальцев и спрятал её в карман. Его губы сжались в тонкую полоску. - Только не раздумывай долго. Наш самолёт в 9 утра, в 7 мне нужно собрать чемодан и… Ну ты понял. В этот момент к крыльцу подъехало желтое такси. Ребята из команды «Монескин» вытащили инструменты и вещи, сгрузились. Дамиано затушил окурок, подмигнул Бояну, сел и уехал. *** Боян остервенело тер себя в душе жесткой мочалкой. Он не знал, зачем ввязался в это, зачем взял чертову визитку. За последние два часа он прошел все стадии. Отрицание. Очевидно, что его поймали на банальнейшую манипуляцию, Дамиано взял его на слабо. «Если не испугаешься». Он не трус, ясно? Он иногда засматривался на парней, особенно в общих раздевалках или сауне. В его коллекции любимых порно-роликов было два или три с би-парнями, которые одинаково сильно кайфовали, находясь в девушке и впуская в себя парня. Но, черт. Он так легко купился. Конечно он никуда не поедет. Гнев. Дамиано – просто напыщенный петух! Да, самый красивый петух из всех, кого Бояну удавалось встречать, но всё-таки невозможный и ужасно бесящий. В порыве злости визитку он разорвал пополам, но не выбросил. И когда добрался до дома, сложил половинки, и полюбовался на бесстыдный логотип центральной гостиницы и небрежно выведенные цифры «1021».  Порванная визитка как будто была сжиганием мостов, но… ведь он не выбросил её в окно такси, хотя прекрасно мог сделать это. Дурак! Ты – дурак, конченный идиот, Боян Светичанин! Торг. Он открыл гугл и забил стыдный, как он считал запрос: «анальный секс». Сильнее покраснеть уже не получилось бы при всем желании. Он пролистал первые ссылки, где такой тег вел на ролики соответствующего содержания, и нашел статью, где с научной дотошностью рассказывался весь процесс, начиная психологической и физической подготовкой, заканчивая рекомендациями аптечных средств, которые помогают, если у пассивного партнера возник дискомфорт после проникновения. В том, что именно ему сегодня будет отведена эта роль, Боян не сомневался. Дамиано – альфасамец. Он легко мог выйти в зал, устроить кастинг, и любой человек из зала, будь то прекрасная девушка или красивый парень – с щенячьим восторгом зубами бы вырвал злосчастную визитку. Но нет, ему нужно было преподнести это вот так. Будто Боян – не секс-символ Словении, а неопытный юнец, который никогда не трогал женской груди. Или, в данном случае уместнее сказать «мужского члена». В конце концов он фантазировал о подобном опыте. Конечно, в мыслях всё было сверхромантично, в гостиничном номере, с приглушенным светом, с поцелуями и чувственными вздохами. Стоп, а может всё и будет так? Почему он решил, что Дамиано должен взять его жестко на коврике у двери? Он обещал урок сексуальности. Может быть, ему даже понравится. Депрессия. Ничего сложного в том, чтобы подготовить себя, он не нашел. Было немного унизительно, но ведь его никто не видел. Уже чистый, вымытый до скрипа снаружи и внутри, со своей лучшей рубашкой в руках он сел на постель, и вдруг уставился в одну точку. Что он делает?... Он собирается, как шлюха к клиенту. Он, к которому тоже ведь в целом очередь из самых красивых словенских девчонок стоит. Возможно, среди них нашлось бы и пара-тройка красивых парней, с которыми он мог бы… Боян потер лицо руками и тихо завыл. Он обманывает себя. Он хочет этого отвратительного, самодовольного, жуткого нахала Дамиано до белых звёзд перед глазами. Так зачем он врет?... Принятие. Он одевается и вызывает такси до центральной гостиницы. Его сердце бьётся гораздо сильнее обычного, ломает рёбра. Он берет пару презервативов, маленький тюбик лубриканта, кладет всё это в карман и выходит. Всё решено. *** Перед дверью №1021 он стоит ровно 10 секунд, прежде чем постучать. Он всё еще думает, что позорно сбежит, если прождет хоть на секунду дольше. Он стучится излишне громко, стараясь показать, что пришел по своему собственному большому желанию. А не из-за каких-то там манипуляций. Дамиано открывает ему и расплывается в улыбке, за которую его хочется ударить. - Пришел. – говорит он. Боян кивает. Он рассматривает хозяина номера – тот в халате, который так и норовит развязаться на поясе, и явить миру все до одной татуировки на точеной фигуре. Дамиано хмыкает и впускает его. – Так заходи. Номер самый обычный: кровать, шкаф, телевизор, холодильник, пара стаканов, пепельница. И гостиница, к слову, не самая роскошная – в Любляне много вариантов категории «люкс». «Наверное, они еще не так богаты, чтобы снимать что-то подороже» - думает Боян, и эта мысль успокаивает его: Дамиано только выглядит таким. На самом деле они ровесники. Их группы образовались в одно время, они оба идут своим путём. Просто надо перестать его демонизировать и насладиться этой ночью. Дамиано подходит к нему сзади, пока он осматривается, обнимает за плечи, нарушает личное пространство. - Вкусно пахнешь. И рубашка отличная. Для меня? - Дамиано.. – он впервые что-то говорит. Во рту сухо. Он облизывается. Это видно в зеркале на дверце шкафа. - Я знаю. Мне тоже не терпится. – по-своему расценивает этот жест итальянец. Его английский – раскатистый, зычный. От этого что-то внутри сжимается. – Я сниму это? Он обнимает Бояна под руками, расстегивает пуговицы. Орлинный нос проводит линию от изгиба шеи до ушной раковины. Боян чувствует зубы на мочке. Возбуждение действует пьяняще. Он поворачивается в этих цепких руках – больше не чувствует себя пойманным в ловушку. Он тянется поцеловать губы, из-за которых плачет добрая половина Италии. Дамиано уворачивается, предупреждает: - Не думай, что утром будет кофе в постель и предложение переехать ко мне. - Не думаю, - говорит Боян. Он вынимает руки из рукавов, а потом дергает халат Дамиано за пояс, чтобы тот раскрылся и показал ему всё. – Просто… мастер-класс. Научи меня… Покорность и инициативность срабатывают как спусковой механизм, потому что итальянец тихо ругается на своем языке и впивается в его губы. «Так девушки не целуют» - думает Боян, - «даже самые страстные, даже любимые». Поцелуй замешан на страсти, но безумно приятный, заставляющий пить его до дна. Он избавляется от штанов и белья, и тут же чувствует, как чужая рука сгребает его ягодицу. Он не понимает, почему это так сильно заводит – ощущение, что у Дамиано над ним абсолютная власть. Они перестают, потому что надо хоть немного дышать. Он опускает глаза и слегка пугается внушительного, тяжело покачивающегося члена, над которым, прямо на выбритом лобке три аккуратных икса. Он чувствует, как обе руки слегка придавили его плечи, и встает на колени. Теперь этот королевский член перед его лицом. Он ведь сможет сделать это? Он трогает его сначала рукой, трепеща от острого чувства дозволенности. Сдвигает тонкую кожу, как сделал бы для себя. - Подсказать, что с ним делать? – замечают сверху. «Нет» - он мотает головой и, как сорвал бы пластырь с засохшей ранки, бросается в омут – широко раскрывает рот и берет сразу, сколько поместится. Его губы смыкаются на вздутых венах, на языке он чувствует острый, пряный вкус. Это не так плохо, как он думал. Он берется за дело, и двигает губами по стволу. Получается сухо и он добавляет слюны. Позади него по музыкальному каналу идет клип Joker out «Omamljeno Telo» - Da zdaj pričaraš mi tiste pravljice, kjer bi midva celo noč ljubila se. Vzemi me, jaz se predam, hočem, da odpelješ me neznano kam - поёт Боян с экрана ТВ, и у того Бояна, который стоит на коленях и губами ласкает другого парня вырывается стон. - Мм, тебе идут эти очки-сердечки. А теперь мастер-класс. – он поднимает Бояна с пола и толкает на постель. Отходит и переключает свет с верхнего на ночной. Экранный Боян наблюдает за ним, а реальный… Замер в ожидании. Он просто ошеломлен, когда чувствует губы Дамиано на своем члене. Ему казалось, что тот не снизойдет до такого. Но Дамиано делает всё со знанием дела – щедро смачивает слюной, надрачивает и насаживается ртом. Его длинные кудри спадают, щекоча бедра и пах, но Боян уже не здесь. Он в небесах. Ему так хорошо. Его мышцы сокращаются сами собой от возбуждения. - In ko dvigam se nad oblake, hočem le to. In ko dotaknem se zvezde vsake, hočem le to. – заканчивает песню его брат-близнец с экрана. Он бездумно губами повторяет строчки, которые написал сам. Он запрокидывает голову и не видит, как Дамиано выдавливает на длинные пальцы немного смазки. Поэтому их прикосновение к сжатому кольцу мышц заставляет его вздрогнуть. Он напоминает себе, что он хочет этого. Что Дамиано знает, что делает. Что ему нужны эти пальцы. И этот член тоже. Он на грани от одного только этого осознания. - Надо расслабиться, солнце. Так у нас ничего не выйдет. И он слушается. Он дрожит, но контролирует тело, когда два длинных пальца входят в него. Это не больно. Это немного похоже на медицинскую процедуру. Ровно до тех пор, пока Дамиано не начинает раздвигать пальцы внутри, чтобы мышцы стали более эластичными. - Умница. – хвалит его Дамиано, и, неожиданно, ложится сверху. – Теперь посмотри на меня. Боян хлопает глазами, понимая, что всё это время держал их закрытыми. Он видит перед собой красивое, скуластое лицо, и эти пальцы внутри находят особое место. Боян вскрикивает, и Дамиано довольно улыбается. - Вот за этим ощущением мужчины любят друг друга. – со знанием дела говорит он. - Давай на живот. *** Ему больше не кажется, что его тело – в самом деле принадлежит ему. Он дрожит от острого возбуждения, от мускусного запаха, который впитывается в кожу и волосы. Он стоит на коленях и локтях. Крупная головка в латексе пульсирует в нём, отдаваясь гулким стуком по всему телу. Боян мычит в подушку. Боль медленная, тупая, волнообразная. Он знал, что так будет. Ну, может не совсем так, но был готов. Дамиано двигается в нем, плавно толкает бедрами. Он с ужасом и восторгом думает, что весь королевский член сможет войти в него. Это первый раз, когда он чувствует себя таким незащищенным перед другим человеком. Это первый раз, когда он не может разобрать, плохо ему, или хорошо. - Вот таааак, - протяжно стонет Дамиано, оказываясь полностью в теле Бояна. Он не перестает двигаться, но щадит парня, не набирая темп. Боян очень благодарен ему за это. Он больше не чувствует возбуждения в привычном смысле – его член равнодушен к происходящему. Но внутри у него – полный экстаз. Дамиано двигается амплитуднее, и теперь головка каждый раз проезжается по секретной точке. Боян стонет, цепляется за подушку. Колени больше его не держат. Он напрягается, чтобы вернуть устойчивость, но тут же получает шлепок по заднице. - Не зажимайся, солнце. Не больно уже? Тогда держись крепче. И он ускоряется. Боян стонет высоко на все лады. Член внутри него двигается часто и размашисто. Ему кажется, что его физиология неправильная, и у Дамиано получается проникать куда глубже возможного. Он чувствует, что его собственный член снова встает. Чуткий партнер накрывает его рукой и ласкает в такт толчкам. Вспышка, судорога… Темнота. *** Он открывает глаза. Ему кажется, что в привычном смысле, он не кончил, и в тоже время, оргазм был, и куда сильнее, чем обычно. Кажется, он даже вырубился. Дамиано лежит рядом, на боку, подпирая голову рукой. Он его бесстыдно рассматривает. Уместно ли теперь испытывать от этого смущение?... - Ты как, живой? – спрашивает он, с улыбкой сытого кота. - Я, - хрипит Боян. Дамиано дает ему воды. Он пьет жадно сразу всё, - да, спасибо. Я отлично. – он усмехается, - Обязательно оставлю отзыв на вашем сайте. - Vaffancúlo – бросает Дамиано и удобно растягивается на постели без капли стыда. Боян про себя отмечает, что он очень красив, но это больше не предмет его вожделения. – Душ? Или домой? - Домой. Grazie, - говорит он единственное, что знает по-итальянски и встает. В районе крестца простреливает болью, но вида он не подает. Уже в одежде у дверей, Дамиано ловит его за руку, берет за плечи. Он целует его. Медленно, благодарно. Поцелуй говорит больше, чем слова: «Мне было хорошо», «Ты прекрасен», «Я буду помнить тебя». Вслух, когда это заканчивается, он говорит: - Бонус от заведения. – Он смеется, и Боян решает, что это отличная нота, чтобы расстаться. Он выходит за дверь. *** Потом, сквозь годы, Боян будет иногда натыкаться на «Монескин» снова. Будет болеть за них на Сан-Ремо, и искренне вдохновится их победой на Евровидении. Они еще дважды выступят вместе, но лишь обменяются парой фраз. В 2023-м будет Ливерпуль, и «Joker out» обретут известность по всей Европе. Дамиано запишет сторис «Голосуйте за сраный номер 24!» и отметит их. Боян будет знать, что он помнит.