Жизнь пополам

Когда Лу позвонила матери, я ещё раз убедился в том, что этой женщине было плевать на собственную дочь. Её интересовала лишь финансовая сторона вопроса. Разочарование в голосе мадам Рид, когда моя девушка сказала, что жива и здорова, угадывалось даже по телефону. А ещё, держа псионичку за руку, я чувствовал, что она привыкла к такому отношению и смирилась с ним. В этом было что-то абсолютно не правильное. Мне было невыразимо обидно за свою возлюбленную. Она ежедневно рисковала жизнью ради того, чтобы иметь возможность помочь матери, а в ответ получала вот это. Кроме того, я осознал чувства самой Лу к женщине, которая произвела её на свет. Эти эмоции бушевали в душе псионички всё время диалога. Не то, чтобы она не любила мать, но доверия между ними уж точно не было, как и особой привязанности. Просто моя девушка жалела её и чувствовала ответственность, поэтому помогала. А у её матери, по-моему, даже любви никакой не было. В своей дочери она видела лишь источник дохода. Больше всего на свете мне хотелось забрать у Лу телефон и высказать этой женщине всё, что думал. Но я понимал, что моя девушка мне за это спасибо не скажет, поэтому сдержался. А у мадам Рид даже хватило наглости в конце диалога попросить у дочери денег. Та обещала выслать. В итоге они холодно попрощались, и псионичка устало прикрыла глаза. Я знал, что этот разговор вымотал её эмоционально, поэтому покрепче сжал руку, давая почувствовать свою поддержку. Удивительно, но это помогло. Эмоции Лу переключились на меня. Любовь между нами развеяла пустоту в душе девушки и согрела её сердце. — Как обычно? — спросила Тина, убирая со стола. — Ага, — пожала плечами Лу. — Прости, — виновато добавила её подруга. — Не стоило мне звонить. Я… — Забей, — прервала её моя девушка. — Ты за меня беспокоилась и не могла мыслить здраво. Думаю, на твоём месте я бы то же самое сделала. Мы ещё немного поболтали с Тиной, после чего засобирались. На прощание пирокинетичка ещё раз обняла мою девушку, после чего обратилась ко мне: — Присматривай за ней, ладно? Лу — самый близкий мне человек, и, если ты её обидишь, я, честное слово, подожгу твои яйца. — Не ругайся, — в один голос заявили мы с Лу. Тина расхохоталась. — Да уж, вы точно нашли друг друга! Ладно, езжайте. Я ещё прибраться хочу, а потом посмотреть телек и к утру что-нибудь приготовить. Наверняка же, Йонас голодный со смены придёт. При упоминании хилера глаза девочки засветились. Из любопытства я как бы случайно дотронулся до её плеча и всё понял. Поэтому, когда мы с Лу сели в машину, прокомментировал: — Она влюблена в него. — В Йонаса? — вздохнула моя девушка. — Да, знаю. Мы с ним однажды говорили об этом. Только для него Тина всегда будет ребёнком, что, в общем-то, логично, с детства же её знает. Поэтому, как девушку, воспринимать не может, хоть ты тресни. Мы все надеемся, что Малая эту влюблённость перерастёт. Что она у неё временная. — Какой-то замкнутый круг, — покачал я головой, заводя машину. — Йонас влюблён в тебя, но ты воспринимаешь его, как брата. Тина влюблена в Йонаса, а он воспринимает её, как ребёнка. Что дальше? Доган в Тину случайно не влюблён? — Нет, — рассмеялась Лу. — У Догана, вообще, вся жизнь вокруг нас, пятерых, вращается. После того, как мать от него отказалась, мы стали его семьёй. И воспринимать кого-то из нас, как объект любовного интереса, для него — дикость. Да и вообще, у Догана есть определённые проблемы с выстраиванием каких-либо отношений. Не поверишь, но я ни разу не видела, чтобы ему даже просто нравился кто-нибудь. Он говорит, что живёт только ради нас и менять это не собирается. — Поразительная преданность, — заметил я, выезжая на дорогу. — Так какие у нас планы на остаток дня? — поинтересовалась моя девушка. — Как насчёт прогулки по парку? — спросил я. — Оставим машину у моего дома и пройдёмся. Что скажешь? — Звучит здорово, — согласилась Лу. — Давай. На том и порешили. Я припарковался у своего подъезда, и мы с Лу направились в парк. Он находился неподалёку и был довольно оживлённым. Обычно, здесь гуляли семьи с детьми или подростки, сбежавшие с уроков. Сначала наша с Лу прогулка проходила в молчании, но затем, я решил его нарушить, негромко спросив: — Почему ты позволяешь матери так к себе относиться? Я знал и чувствовал, что эта тема была для девушки не очень приятной, но просто не мог не обсудить. — Странный вопрос, — заметила она. — Вероятно, потому, что другого отношения от неё ждать просто глупо. — Лу, ты каждый день рискуешь собой и работаешь, как проклятая, чтобы помогать ей финансово, — возразил я. — У тебя, чёрт подери, есть право требовать к себе уважения. — Может быть, — согласилась Лу. — но уважения этого всё равно не будет. В глазах мамы я — лгунья, которая из ревности обвинила своего «прекрасного» отчима в сексуальных домогательствах. — Хочешь сказать, всё дело в том, что она до сих пор тебе не верит? — удивился я. — Но ведь это — только её проблема. Ты-то знаешь, что сказала правду. Это твоя мать должна всю жизнь просить у тебя прощения за то, что не защитила своего ребёнка. Но, несмотря на это, ты продолжаешь содержать и её, и своего урода-отчима. Почему? — Честно говоря, мне просто маму жалко, — отвечала моя девушка. — За столько лет она так и не поняла, с кем связала свою жизнь, поэтому… — Послушай, она ничего не поймёт, пока ты будешь её содержать, — мягко прервал её я. — Просто потому, что не хочет. — Кей, но ведь я уже говорила тебе: так все родители из бедных семей относятся к своим детям-псионикам. У Тины, к примеру, то же самое. И у Йонаса. Мы не можем повлиять на то, что общепринято во всём мире. — Ты права, не можем, — скрепя сердце, согласился я. — Зато можем повлиять на то, как будут относиться конкретно к тебе. В конце концов, ты знаешь, что женщин-псиоников, обычно, не рассматривают для длительных отношений, но мы с тобой — исключение. Я вижу в тебе не псионичку, а девушку, которую люблю и хочу представить своей семье. Почему таким же исключением не может стать и твоя мама? Почему она не может видеть в тебе свою дочь? Моя девушка прижалась ко мне покрепче и сказала: — Без понятия. Но, по-моему, это ты — исключение. Один на миллион. — А вот и нет, — рассмеялся я. — Исключение — это ты. Ведь люблю тебя не только я. Вон, Йонас сколько лет уже по тебе сохнет. И вряд ли он готов разрушить вашу дружбу из-за короткой интрижки, правда? Парень для этого тобой слишком дорожит. И Приор, заявляя мне об интересе к тебе, явно был настроен на долгосрочные отношения. Внимание, которое эти двое к тебе проявляют, меня, конечно, здорово бесит, но суть не меняется. Это ты, Лу, не такая, как другие женщины-псионики. Мы же просто пали жертвами твоей уникальности. — Но выбрала я всего одного, — улыбнулась Лу. — И я благодарен Единому за то, что им оказался, — ответил я. — Но хочу, чтобы ты понимала: в том, что мать так к тебе относится, виновата лишь она сама. Не ты и не твои пси. Лу вздохнула: — Ты считаешь, что я больше не должна помогать ей финансово, да? — Что ты, в это я вмешиваться не собираюсь, — возразил я. — То, что ты ей помогаешь, — это прекрасно. Просто я думаю, что ты не заслуживаешь такого пренебрежения с её стороны. Когда вы говорили, мне даже мои пси были не нужны, чтобы понять: она была откровенно расстроена тем, что ты жива. Это ни разу не нормально. Во всяком случае, для тебя. Мы помолчали немного, а затем, Лу вдруг спросила: — Знаешь, чего я хочу? — Чего? — улыбнулся я. — Познакомить вас с мамой, — ответила моя девушка. — Представить тебя, как своего парня. — Потому что я собираюсь представить тебя своей семье? — поинтересовался я. — Тебе не обязательно отвечать тем же. — Знаю, — пояснила псионичка. — Но хочу так сделать. Съездим в Ле-Лож на ближайших выходных? Моё сердце так и воспарило. А в эмоциях девушки я видел только решимость и понимал: она, действительно, хотела этого. — Конечно, — ответил я с улыбкой и прямо на ходу нежно поцеловал её в губы, обхватив за талию. — Спасибо, — выдохнула псионичка, когда поцелуй прервался. Продолжая обнимать её, я добавил: — Одно условие. Мы с этим… Тайлером не должны пересечься. Потому что, в противном случае, я убью его, честное слово. Имя отчима вызвало у Лу страх и ненависть, поэтому я крепче прижал её к себе и поцеловал в висок, успокаивая. Это помогло. Эмоции улеглись, и она почти спокойно ответила: — Естественно. Я и сама стараюсь приезжать, когда он на работе. Не хочется с ним видеться после… ну, ты понял. Её передёрнуло. — Знаю, знаю, — ласково ответил я. — Именно поэтому рвусь его прикончить. Если мы на него наткнёмся, удержишь меня? — Скорее, подержу Тайлера, чтобы не трепыхался, а потом помогу тебе спрятать тело, — грустно улыбнулась моя уникальная и самая лучшая на свете псионичка. Мы ещё раз поцеловались, не останавливаясь, и я понял, что отныне моя жизнь вращалась только вокруг Лу. Неважно, кто или что будет нам угрожать.