Жизнь пополам

Утром я проснулся раньше будильника и с удивлением осознал, что чувствую себя отдохнувшим. Как будто не ездил никуда ночью. Лу спала рядом. Я улыбнулся тому, как тесно мы прижимались друг к другу, и подумал, почему же раньше мог спокойно засыпать без своей любимой девушки. И когда только я успел так привязаться к ней? А, неважно. Лу спала, уткнувшись носом мне в плечо. Единый, до чего она была прекрасна! Лучик рассветного солнца проник в окно и бликами играл на волосах моей девушки, которые разметались по подушке. Во сне лицо моей псионички было очень спокойным. Губы чувственно приоткрылись, а пушистые ресницы едва заметно подрагивали. Не просыпаясь, она теснее прижалась ко мне, и я с ужасом почувствовал, что одна конкретная часть моего тела встала раньше меня самого. Крэп! Вообще-то утренняя эрекция не была для меня чем-то новым. Но, обычно, такое со мной случалось при длительном отсутствии интимных контактов. С учетом моего отношения к сексу без обязательств и неспособности из-за специфики пси найти постоянную партнершу, это иногда происходило. В подобных случаях я быстро снимал напряжение руками. Этого хватало, чтобы дотянуть до конца дня. А вечером я шел в клуб и подцеплял девицу для одноразовой связи, которые так не любил. Но принципы принципами, а физиологию никто не отменял. Последняя такого рода связь была у меня примерно за две недели до знакомства с Лу. А потом я встретил ее — и все пошло наперекосяк. Я почти каждое утро просыпался со стояком и навязчивыми мыслями о новой напарнице. Однажды даже подумал о том, чтобы предложить ей такой вот секс без обязательств, но с ужасом понял, что с ней этого мне будет мало. Я хотел не только тело Лу, но и сердце. Хотел ходить с ней на свидания, обнимать и целовать как свою девушку. Я долго тянул с интимной близостью, хотя ожидание нас обоих откровенно мучило. Можно было, конечно, снять напряжение привычным способом и подцепить одноразовую девицу. Но после знакомства с Лу мысль об интимном контакте с кем-то, кроме нее, вызывала физическое омерзение. Наверное, потому, что для меня это было изменой. Изменой первым в своей жизни романтическим чувствам. Изменой своей первой любви. Хотя нет, не так. Своей единственной любви. Я сердцем чувствовал, что не смогу больше полюбить никого, кроме Лу. Возможно, именно из-за того, что мы долгое время жутко хотели друг друга, но терпели, я стал таким ненасытным. А может, дело было в самой девушке. В любом случае, сейчас мне нужно было попытаться успокоиться. Но ощущение близости возлюбленной и ее горячее дыхание на моей шее просто срывало крышу. Не сумев сдержать себя, я ласково, едва касаясь, убрал с лица возлюбленной прядь волос. Увы, даже этого оказалось достаточно для того, чтобы она вздрогнула и проснулась. Единый, девочка моя, сколько же ты перенесла, если даже такое проявление нежной заботы тебя напугало?! Нет, я, действительно, уничтожу этого Тайлера! Как есть, уничтожу! — Прости, — ласково и чуть виновато улыбнулся я, пока псионичка терла глаза. — Не хотел тебя будить. — Уже пора? — сонно спросила она. Я взглянул на часы и мягко ответил: — Нет. У нас пока есть время поваляться. Поспи еще. Потянувшись, Лу случайно задела мое возбуждение. Я охнул и чуть ли не впервые в жизни залился краской. А моя возлюбленная, тут же проснувшись до конца, улыбнулась, но никак не стала это комментировать. И я вдруг ощутил, как внутри нее просыпалось чувственное желание. О, похоже, у нас будет чертовски прекрасное утро! Мы посмотрели друг другу в глаза и тут же начали целоваться. Единый, раньше я думал, что прежде, чем переплетаться языками, нужно было почистить зубы. Но, когда дело касалось Лу, все убеждения, взгляды и прочее летели к черту. Так же, как полетит сейчас наше белье. Лу забралась на меня сверху, что позволило мне расстегнуть крючки на ее спине, оголив грудь. Я провел дорожку поцелуев от ушка до шеи и наконец сомкнул губы вокруг соска. — Кей! — застонала псионичка. Мы так тесно прижимались друг к другу, что даже сквозь белье чувствовалось, как намокла ее промежность. Наши эмоции тоже были переплетены, и мне было сложно определить, где заканчивалась одна душа и начиналась другая. Может, дело было в той связи, о которой говорил Йонас. А может, мы просто уже стали одним целым, потому что любили друг друга. Отбросив эти размышления, я перевернулся, оказавшись сверху, и перешел к другому соску девушки. Единый, как же мне нравилось возбуждать ее до предела, распалять, доводить до исступления, заставлять умолять о большем, покрывать нежными поцелуями прекрасное тело, ласкать самые чувствительные его участки и лишь после этого входить! Не прекращая играть с грудью своей возлюбленной, я скользнул рукой к ее промежности и слегка надавил. Лу выгнулась и вскричала: — А-ах! Я продолжил свои ласки, проник пальцами под белье возлюбленной, надавливая на самую чувствительную точку. Девушка металась по кровати, приподнимала бедра навстречу моей руке и дрожала от возбуждения. Мне тоже становилось трудно терпеть, но я пообещал себе не торопиться, стремясь приласкать ее и завести до предела. Потому что между нами был не просто секс. Лу чувствовала то же самое, поэтому гладила меня руками, пробегая пальцами по позвоночнику. Я сместился поцелуями еще ниже, проведя дорожку до пупка и оттуда — к кромке белья. Через мгновение девушка была обнажена полностью, и мой рот накрыл ее промежность. Единый, до чего она была мокрой! Меня самого безумно возбуждало то, как мои ласки действовали на псионичку. — Кей! Ох! — воскликнула та, ощутив прикосновение моего языка. Этот вскрик отправился как будто прямо мне в пах. Единый, как же я любил такие моменты! Как мне нравились сладкие стоны, которые срывались с губ Лу, когда я ее ласкал! Пальцы девушки запутались в моих волосах, тело содрогалось от волн удовольствия, а промежность все сильнее намокала. Я продолжал свою нежную пытку, наслаждаясь тем, насколько наша с ней интимная близость отличалась от тех контактов, что были у меня прежде. Разница чувствовалась даже просто в терминологии. В моей прежней жизни были только «интимные контакты», потому что подразумевали только физическое удовлетворение потребностей. Никаких эмоций, никаких чувств, никаких долгих прелюдий, никакого стремления возбудить и приласкать девушку. Но с Лу все было иначе. Наши переплетенные эмоции били через край, нежная любовь ощущалась даже сквозь толщу страсти. И только с ней я никуда не спешил, доводя до исступления. Тут она закричала: — Кей, черт! Не могу больше! Мне не нужно было уточнять, о чем она просила. Да и по эмоциям девушки я понял, что она была распалена до предела. Мгновение- и мы снова переплелись в тесном объятии. Я поцеловал возлюбленную в губы. Отвечая мне, она помогла избавиться от моих боксеров и обхватила ногами за бедра. Возбужденный, я вошел в нее чуть более резко, чем было нужно. Лу вскрикнула. Судя по ее эмоциям, это оказалось немного больно, пусть и хорошо в той же самой степени. Тем не менее я тут же замер внутри и выдохнул в губы своей девушки: — Прости. Больно? Я не хотел. — Ничего страшного, отвечала моя девушка. — Просто подожди, дай мне привыкнуть. — Конечно, — улыбнулся я и осторожно вышел. Мысленно дав себе подзатыльник, дальнейшие движения я старался контролировать. Следующий толчок был медленным и плавным. Лу охнула, но теперь уже от чистого удовольствия. Через пару секунд я так же медленно вышел, а потом снова аккуратно вошел, но уже чуть глубже. Так, движение за движением, мы с возлюбленной поймали общий ритм, и постепенно я отпустил контроль, начав входить максимально глубоко. О, Единый, как же это было прекрасно! Мы стали одним целым и вместе двигались к пику наслаждения. Псионичка шептала мое имя, а я нежно покусывал ее шею. Наверное, там останутся засосы, но нам было все равно. Мы стремились к разрядке и настигли ее вместе. Лу закричала, и я тоже взорвался глубоко внутри нее. О, эта эйфория, это ощущение полета, эти прекрасные эмоции, которые исходили от нас обоих! Единый, клянусь, ни с кем раньше я не испытывал ничего столь же яркого! Возможно, дело было еще и в том, что с теми одноразовыми девицами я всегда использовал презервативы. Без них брезговал. В конце концов, если девушка согласилась на разовый интимный контакт, неизвестно, с кем она спала раньше. Лу — это совсем другое. Я доверял ей и знал, что, будь в презервативе необходимость, она бы мне сказала. Мы не страдали ЗППП, а, как псионики, нежелательной беременности тоже не боялись. И вот, когда все закончилось, мы замерли, тяжело дыша. Как же я любил это сладкое послевкусие! Нам безусловно было хорошо вместе во всех смыслах. А еще лучше стало, когда мы, еще толком не восстановив дыхание, в один голос прошептали: — Я люблю тебя!