Жизнь пополам

После этого было принято общее решение сменить тему, и разговор перешел на интернат. Точнее, на информацию, которую поведал Тома. — Одрик, а ты не рассказал, что Хлоя Дэф умерла, — заметила Лу. — Да как-то речи об этом не заходило, — развел он руками. — И, честно говоря, тема для меня тяжелая. — Почему? — спросил я. — Ты разве имеешь к ее смерти какое-то отношение? — Нет, что ты, — удивился паренек. — Просто мне кажется, я мог бы ей помочь. Мог бы спасти. Он виновато потупился. — Подождите секунду! — воскликнула Тина. — Хлоя умерла?! Быть не может! — Может, Малая, — ответила ей Лу. — Тома сказал. А ему сообщил их криокинетик, Ален Повер. — Да, я знал, что Ален подался на ферму, — кивнул Одрик. — Правда, не думал, что Тома окажется на ней же. — Знаете, что мне непонятно? — подал голос я. — Как получилось, что ваши социальные группы так близко знакомы? У нас между ними всегда велась тихая война. — Ну, у нас почти всегда было так же, — пояснил Одрик. — Правда, лично я всегда старался избегать конфликтов и ко всем относился дружелюбно. — Да и мы первыми никогда в ссоры не вступали, — согласилась Лу. — Если видим, что к нам относятся хорошо, не оттолкнем. — Остальная часть нашей социальной группы к ним, правда, относилась настороженно, — продолжал Одрик. — Но со мной Лу, Доган, Тома, Йонас и Тина всегда ладили. А потом к нам перевели Хлою. — После того, как наш хилер ее спас, они очень подружились, — добавила моя девушка. — Хлою даже к нам перевести хотели. Но для этого нужно было кого-то отсеять, а расставаться мы наотрез отказались. — Зато в нашей социальной группе никогда не было такой тесной связи, — заметил Одрик. — Поэтому телекинетик Корин Риденс перешел в ту группу, где был этот урод Рафьен, а Хлою отдали нам. Ребята, конечно, не были в восторге от постоянного общества несостоявшейся самоубийцы, но и агрессии к ней не проявляли. А вот я пытался помочь и вернуть девушку к нормальной жизни. А так как Хлоя дружила с Йонасом, большую часть свободного времени мы проводили с ним и остальными. — Кроме того, после попытки самоубийства Хлое дали дополнительные занятия с психологом, — заметила Тина. — Она еще все пыталась выяснить, почему на них и Лу ходит, правда, в другое время. Но этого никто и по сей день не знает. Даже мы. Я почувствовал страх и вину, исходящие от моей девушки. Последнее было мне не очень понятно, однако я нашел и сжал под столом ее руку. Благодарность и нежная любовь ко мне помогли псионичке успокоиться. Она негромко ответила подруге: — Тебе не нужно это знать, Малая. Успокойся, ладно? Тина лишь возвела глаза к потолку. Похоже, Лу не в первый раз уходила от этой темы. Одрик в явном замешательстве переводил взгляд с одной девушки на другую. О том, что произошло с моей возлюбленной до интерната, он, конечно, тоже не знал, но у него явно хватало такта не лезть ей в душу. Наконец, паренек решил просто продолжить рассказ: — Проблемы у Хлои начались после того, как Йонас и остальные выпустились. Она очень привязалась к вашему хилеру и без него чувствовала себя плохо. Короче, девушка впала в жуткую депрессию. А я вам скажу, эмпатик в таком состоянии — удовольствие ниже среднего. Кей, ты, наверное, знаешь? — Только в теории, — пожал я плечами. — Самого меня, хвала Единому, всякие там депрессии стороной обошли, да и примеров личных не было. Но в интернате нам говорили, что, когда эмпатик впадает в депрессию, он как бы… теряет контроль над своими пси. — Я думала, вы их и так не особо контролируете, — возразила Тина. — Эмоции-то у вас считываются неосознанно. — Да, — согласился я. — Но неужели ты думаешь, что пси эмпатика ограничиваются только этим? — Не только? — удивилась девочка. — Они еще умеют влиять на настроение людей, — ответила за меня Лу. — Могут успокоить, могут, наоборот, заставить злиться. Могут внушить радость, а могут и рыдать заставить. Чем выше ступень, тем большее количество эмоций эмпатику подвластно. Нам же об этом в интернате рассказывали, Малая. Ты чем слушала? — Откровенно говоря, рассказы про эмпатиков мне были не очень интересны, — призналась Тина. — Гораздо важнее были те, кто в нашей социальной группе состоял. — А тебя не напрягло, что после того урока я Рафьену нос разбила? — поинтересовалась моя девушка со смехом. — Тоже мне, удивила, — захихикала ее подруга. — Вы с Томой постоянно либо морды кому-нибудь били, либо в переделки попадали. А Йонас вас лечил втихаря, пока учителя не заметили. Ладно, что там с депрессией у эмпатиков? — Ну, смотри, — вздохнул я. — Если эмпатик не контролирует пси, он, как живая антена, транслирует свои эмоции окружающим. А теперь представь такую антену, которая всем вокруг передает депрессию. С ней и находиться-то рядом будет невозможно. — Ну, не то, чтобы невозможно, — поморщился Одрик. — Скорее, сложно. И больно. — Именно поэтому с нами тяжело дружить, — пояснил я. — Если мы теряем контроль, то наши эмоции могут передаться всем, кто находится поблизости. — Ты поэтому не общаешься со своей социальной группой? — сочувственно поинтересовалась Лу. — В точку, — кивнул я. — Меня ведь поместили к ребятам, когда еще не научили свои пси контролировать. Я был напуган и растерян, что сразу ударило по ним. И даже после того, как научили, близко никто уже не подходил. Боялись, что чуть ослаблю контроль. А если еще и физический контакт будет… Тут только до меня дошло, что, прикасаясь к Лу, я не всегда контролировал себя. Крэп, выходит, она могла чувствовать мои эмоции, когда мы целовались и, тем более, во время близости! Эта мысль заставила меня покраснеть и вопросительно взглянуть на свою девушку. Если ей хоть на минуту было со мной некомфортно, я не знал, как на это реагировать. Но ведь от нее никогда не исходило недовольства. Значит, было два варианта: либо я просто не замечал этих эмоций, либо мои чувства удивительным образом не беспокоили Лу. Поймав мой взгляд, она едва заметно кивнула. Ох. Значит, действительно, улавливала мои эмоции. И при этом до сих пор оставалась со мной, согласившись даже вместе жить. Немыслимо. — Вот, по мне тоже депрессия Хлои неслабо так била, — добавил Одрик. — Я пытался ей помочь, но оставаться при этом рядом было невыносимо. Сейчас думаю, что мог бы себя пересилить. Но сделанного не воротишь. Я старался проводить с ней как можно больше времени. Терпел, пока душу не начинало раздирать на куски. А потом уходил и еще с полчаса не мог нормально дышать. Думаю, тогда Хлоя и начала употреблять наркотики. — Прямо в интернате? — удивилась Тина. — Как это возможно? — Я тебя умоляю! — фыркнула моя девушка. — Там на каждом углу скрытый дилер попадался, просто мы с ребятами сделали все для того, чтобы к тебе они даже не приближались. Но сейчас скажу честно: у нас на этой гадости чуть не каждый пятый сидел. Благо, наша социальная группа такой участи избежала. — Но, если эти дилеры такие скрытые, ты о них откуда знаешь? — изогнула бровь пирокинетичка. Лу слегка смутилась, что меня здорово удивило. Раз моя девушка, по словам Томы, не любила наркоманов, скорее всего, она и сама не пробовала наркотики. Но тогда с чего это смущение? — Ну, ты ведь помнишь, я иногда уходила, чтобы побыть в одиночестве? — спросила она у подруги. — Помню, — кивнула Тина. — Доган тогда ужасно волновался и, в конце концов, пошел однажды тайком за тобой. После этого вас, двоих, как будто общая тайна объединила. Чувствуя нарастающее волнение своей возлюбленной, я крепче сжал под столом ее руку, потому что прекрасно понял, о чем шла речь. Моя бедная девочка! Как тяжело она переживала свою психологическую травму! Спасибо Догану, что не позволил ей дальше себя калечить! — Да, но сейчас не об этом, — отмахнулась Лу. — В общем, как-то раз сидела я во внутреннем дворе, и ко мне подошел один из дилеров. Предложил попробовать. Я его послала. Эти уроды специально искали тех ребят, которые были чем-то подавлены или напуганы. Я, может быть, тоже находилась, скажем так, в не очень хорошем состоянии, но не настолько, чтобы с помощью наркоты справляться. Я невольно восхитился выдержкой своей возлюбленной. Как эмпатику, мне вполне четко представлялось ее душевное состояние. Крэп, да в такой ситуации любой бы, наверное, согласился хотя бы на время заглушить свою боль с помощью наркотиков. А она отказалась. Моя сильная несгибаемая девочка! — Ну, вот, полагаю, Хлоя однажды и попалась на разводку одного из этих дилеров, — подхватил Одрик. — До сих пор себя корю, как мог ничего не заметить. — Ты не виноват, — возразил я. — Она и так, наверное, вела себя странно, пока была в депрессии. — Да уж, страннее некуда, — согласился паренек. — То плакала, то истерично смеялась, то отстраненно в одну точку смотрела. Потом все вроде стало проходить. Я думал, она на поправку пошла, а оказалось вон, чего. — Как Хлоя, вообще, из интерната сбежать умудрилась? — спросила Тина. — Нас ведь там чуть ли не за колючей проволокой держали. Йонас еще шутил, что, для полноты ощущений, им надо было электричество по забору пустить. — Это логично, — возразил я. — Там ведь жили псионики, которые еще не полностью научились контролировать свои способности. Но, если постараться, сбежать можно почти из любого места. — Вот Хлоя и постаралась, — пробурчал Одрик. — Сбежала она посреди ночи, никто ничего не видел. А утром всех по тревоге во дворе собрали. Ночью кто-то вырубил охранника у ворот и сломал замок. Провели перекличку, а Хлои нет. Собрали поисковые группы из тех, кто уже научился пси контролировать, и отправили прочесывать окрестности. Можно было, конечно, Корпус Содействия подключить, но директор решил сначала попробовать своими силами разобраться. Хотел замять дело. — Ничего удивительного, — заметила моя девушка. — С нашим интернатом и так постоянно проблемы какие-то были. Узнай в Инквизиции, что они еще и псионика-недоучку потеряли, полетело бы все руководство со своих мест быстрее, чем успело закричать «мама». — А оно и так полетело, — фыркнул Одрик. — Хлою, спустя три дня, мертвой в овраге нашли. Думали, она шею сломала, пока туда скатывалась. Отправили тело в город, а там ее старший брат настоял на вскрытии. Передозировка. — Ну и интернат у вас, — покачал головой я. — В нашем, конечно, тоже встречались и травля, и торговля наркотиками, но не в таких количествах. — Ну, может быть, при новом директоре что-то изменится, — пожал плечами Одрик. — Сильно сомневаюсь, — скривила губы Лу. — Скорее всего, если он еще не втянут в эту сеть отмывания денег, то скоро окажется. Пирокинетик непонимающе посмотрел на нее, а вот я уловил ход мыслей девушки и быстро добавил: — Бросьте, ребята! Неужели вы всерьез думаете, что такую сеть реально развернуть без ведома руководства?! — Вот-вот, — согласилась Лу. — Я на сто процентов уверена, что директор все прекрасно знал и был в доле с дилерами. — Ну, может быть, месье Минд не пойдет у них на поводу, — развел руками Одрик. — Погоди! — охнула моя девушка. — Месье Минд — новый директор?! — Ага, — кивнул паренек. — И ты лучше меня знаешь, что он — хороший человек. — Что за месье Минд? — спросил я. — Тот самый учитель, о котором говорил Йонас, — пояснила моя возлюбленная. — Тот, который рассказал нам легенду про Арчера и Флор. — Месье Минд крутой, — добавила Тина. — Он добрый и всегда пытается помогать псионикам, а не просто требовать от них беспрекословного послушания. — А еще я голову даю на отсечение: месье Минд подозревал, каким образом в интернат попадают наркотики, — подхватил Одрик. — Первое, что он сделал, когда стал директором, закупил новейшее оборудование для проверки вещей, которые посетители передают псионикам. Теперь наркотики можно пронести, разве что, внутри себя. — Главное, чтобы это самому месье Минду боком не вышло, — заметила Лу. — Если в этом деле замешан кто-то похуже, чем мелкие наркоторговцы, ему приедется несладко. — Кстати, надо будет ему позвонить, — добавила Тина, — с повышением поздравить. Вот, соберемся в субботу — и позвоним. — Кстати, Одрик, — спохватился я. — Тут от Томы предложение поступило. Как насчет того, чтобы посидеть с нами? Будем мы с Лу, Йонас, Тома с Ирмой… — Это сестра Йонаса, — ввернула моя возлюбленная. — Ну, и по совместительству девушка нашего аквакинетика. Она обычная нестабильная, с нами не училась, поэтому ты ее не знаешь. — Да, — согласилась Тина. — И мы с Доганом тоже будем. Что скажешь? — А вы уверены, что это будет уместно? — занервничал Одрик. — Мне не хотелось бы причинять кому-то неудобства, и… — Ой, прекрати! — рассмеялась Лу. — Кому ты там неудобства причинишь, свои же все будут! В нашей социальной группе ты никогда чужим не был, А Ирме только в радость познакомиться с другом своего брата и парня. — Про меня и говорить нечего, — подхватил я. — Ну, что, согласен? Помолчав еще несколько секунд, пирокинетик обвел нас взглядом, с улыбкой кивнул и добавил: — Ваша социальная группа мне всегда нравилась. Буду рад познакомиться и с Ирмой. А тебя, Кей, я, и вовсе, уже мысленно зову другом. Согласен.