Дорогие мама и папа, дедушка и бабушка, Скорпиус.
Со мной всё хорошо, я поступила в Хогварст, примкнув к папе. Он уже в курсе всего, но для безопасности нашей с вами конспирации, предлагаю писать в скобках, кто пишет, а я в свою очередь, буду оповещать, с ним ли я или без. Я поступила на Гриффиндор, надеюсь, что первым, кто прочитает это письмо, будет мама, а не дедушка.(Дедушка, пожалуйста, не теряй сознание, я очень тебя люблю, твоя Кассиопея.) Сейчас я и Драко (привыкаю называть тебя по имени, отец, потому что это нереально тяжело — не называть тебя папой в присутствии других учеников) сидим возле Чёрного озера. Я не могла просто так смириться с отсутствием океана, поэтому решила приватизировать себе здешнее «водохранилище». Серфинг, конечно, здесь не устроишь, но я довольна даже плаванием. Эй, Скорп! Здесь намного больше разноцветных рыбок, чем ты рассказывал! Я пристрастилась к природе Шотландии, когда вернусь, мы обязаны съездить сюда на осенние каникулы! Я очень по вам скучаю, мне тоскливо.. Кстати, передайте маме, что вечером я бы хотела обсудить с ней деликатную тему «только между нами девочками». Буду ждать вашего ответа, семья. P.S. Нарцисс со мной, не ищите его. Я знаю, как бабушка, порой, переживает за тёзку. Ваша Кассиопея Письмо вышло на пару страниц книги, после чего Мерье дала его прочесть Драко. — Я думаю, что тебе нужно прочитать его, чтобы мы побыстрее нашли общий язык.— передав учебник в руки смущённого юноши, она снова откинулась на руки, смотря в небо. «Такое чувство, будто я подглядываю в чужую жизнь.. Но это и моя жизнь тоже. В будущем, но всё же. Я тоже там играю не последнюю роль.» По мере прочтения письма, Драко всё больше и больше изумлялся, вчитываясь в настолько неформальное повествование. Мама, папа, дедушка и бабушка. Никаких тебе «Драко Люциус Малфой, мистер Малфой, миссис Малфой». Обычная семья, судя по письму даже и не скажешь, что это писал кто-то из аристократичной семьи. «Какое лёгкое и непринужденное общение...» «..мы обязаны съездить сюда на осенние каникулы!..» «Не похоже, что она растёт в деспотичной семье. Наверное здо́рово, когда родители понимают и прислушиваются.» Слизеринец тоскливо вздохнул, глядя на дочь. Он знаком с ней всего ничего, но у него уже сложилось впечатление о ней. Было видно, что её не ограничивают в чём-то, она свободно проживает юность, принимает самостоятельные решения. Сама создаёт свою историю, сама живёт. Никаких марионеток и кукловодов, она сама себе хозяйка. Ему было завидно. Он завидовал своей же дочери. «Значит, я буду неплохим отцом? Она не жалуется на меня вроде и не боится ляпнуть лишнего. Ей комфортно.» Да, точно. Он чувствовал её комфорт, расслабленность, в которой она пребывала, находясь рядом с ним. Он позволил себе улыбнуться на это, но так, чтобы любопытная девчонка не заметила. Дневник тихо завибрировал в его руках, оповещая о письме.Кассиопея, дорогая! Это мама. Люциус сейчас не дома, твои молитвы были услышаны! Но я обязательно передам ему новость о твоём факультете за ужином.
Я очень скучаю, моя Звёздочка! Ты не представляешь, в каком я отчаянии. Недавно, твой отец предположил, что наше время и прошлое текут параллельно. Это значит, что тебя не будет дома очень долгое время. Я не представляю, как буду без дочери все эти годы!
Скорпиус совсем приуныл без тебя. У меня сердце кровью обливается. Я словно вернулась в военное время, когда Джордж Уизли потерял своего близнеца. Скорпиус тоже остался без тебя, но я очень надеюсь, что ты как можно скорее справишься со своим предназначением и вернёшься к нам. Пожалуйста, пиши каждый день. Я сойду с ума, если не буду знать, как ты там. Совсем одна, без должной семьи. Моя бедная девочка.. Я помню, каким засранцем был твой папа. Поэтому, если он будет выпендриваться, дай ему меж глаз. Я не позволю своему мини-мужу портить настрой дочери! И если он будет паясничать — сразу пиши мне, мама разберётся! Что насчёт твоей «деликатной темы»: Хьюго завалил мою рабочую почту письмами, я не думала, что у Уизли столько сов. Я уже не знаю, чем кормить этих ненасытных птиц! Мальчишка отказывается верить в историю о том, что ты передумала. Он также не верит мне, что ты на лечении (мне пришлось пойти на крайние меры, но я совершенно не умею врать, солнышко! То ли дело — твой отец. Но он, увы, не в курсе твоих отношений с Хьюго. Боюсь, что скоро он и Люциус узнают об этом. А отдуваться буду только я, Звёздочка!) В общем, думаю, что если ты напишешь Хьюго письмо в дневнике, а я аккуратно скопирую его на пергамент — то больше мой Министерский подоконник не будет страдать от перьев и птичьего помёта. Хорошо питайся и не забывай про учёбу! Хогвартс — это время знаний и веселья. Но ты у меня умная, думаю, что мои советы продиктованы из чистого этикета для мам. Хорошего дня, Кассиопея, пусть у тебя всё будет хорошо. Твоя мама Пока Драко читал свеженаписанное письмо, он чувствовал себя самым настоящим вуайеристом. Как будто смотрел в окно дома, где любящая семья в полном составе веселилась, накладывая друг другу рагу в тарелки. Без домовиков. Этот человек до безумия любил его дочь. Этот человек был её мамой, она была его будущей женой. И драккл раздери, он снова чувствовал необычное ощущение в груди, когда задумывался о личности потенциальной супруги. Видимо, он очень её любил. А она его. Мерлин, у него был ещё и сын. Почему Кассиопея не рассказала про брата? И что ещё за отношения с Уизли? — Касс, тут... Твоя мама написала письмо. Почему ты не сказала про.. Скорпиуса? Кассель оторвалась от разглядывания воды в газовом состоянии и хмыкнула, забирая дневник из рук отца. Пробежавшись глазами по заковыристым буквам, девушка весело закатила глаза, зачесывая назад челку со лба. «Хьюго, Хьюго... Ну почему ты такой любопытный. Такой гриффиндорец.» — Скорп — мой близнец. Младший. Я родилась на семь минут раньше.— ответила Малфой, хитро ухмыляясь. — Вообще-то, родители думали сначала отправить Скорпиуса. Но позже выяснилось, что не им решать, кто и куда пойдёт. В общем, поэтому я здесь. А Скорп сейчас в Хогвартсе, наверное его сделали старостой Слизерина.. Брюнетка заметно загрустила, вспомнив о брате. Они со Скорпиусом с самого рождения были неразделимы, как и полагается близнецам. Они были очень разными. Очень. Скорпиуса можно было назвать истинным аристократом, когда как Касс была диковатой девчонкой с шилом в одном месте. Но Скорпиус не осуждал её, не кривился, когда она ела куриные ножки руками, а не разделывала жирное мясо столовыми приборами. Он молча подавал сестре салфетку, нежно улыбаясь ей, когда видел капли масла и соуса на кончике носа. Скорпиус никогда не говорил ей, что носить маггловские обтягивающие джинсы, которые открывали вид на пупок — это стыд и срам. Как бы он не относился к такой моде, он никогда не осуждал свою сестру. Кассиопея не была такой женственной, какой была бабушка Нарцисса. И никто в семье, включая Скорпиуса, не винил её. Не пытался слепить из неё кого-то другого. Не стыдился, когда они выходили вместе в люди, и другие волшебники пускались в тихие шепотки за их спинами. Скорпиус понимал и принимал её, и для этого ему не нужно было быть таким же, как она. — Пойдём на завтрак, пап. Насколько я знаю, по понедельникам подают овсянку с клубникой.— Мерье слабо улыбнулась, поднимаясь с земли и утягивая отца за собой. И они оба направились в сторону Замка, не нарушая умиротворённой тишины, прерываемой птичьим чириканьем. ****** Воспоминание Кассиопеи из Будущего. Все сидели за огромным обеденным столом, тихо переговариваясь между собой и делясь новостями. Как и подобает настоящей семье. Драко и Гермиона говорили об Аврорате, затрагивая серьёзную миссию мужчины на следующей неделе. Грейнджер-Малфой переживала, стискивая рукав мужа. Экс-слизеринец лишь тихо хмыкал на впечатлительность жены, не давая той ещё больше впадать в панику. Люциус то говорил со своей супругой, то поворачивался к сыну, вставляя свои советы, как палки в колёса. Нарцисса, как и Гермиона, встревоженно кивала на слова невестки о том, что ему лучше отказаться от миссии. Всё как всегда. Обычный семейный ужин Кассиопеи. Драко во главе стола, по его правую руку сидели Люциус и Нарцисса, а напротив них — Гермиона, дети и Тинки. Для эльфийки поставили специальный высокий стул, на котором она была равна со всеми в росте. Скорпиус отвлёк родственников от работы отца, переключая их внимание на его достижения в квиддиче. Он уверенно разрезал мясо на мелкие кусочки, не боясь испачкаться, за этим наблюдала Кассиопея, которая уже привыкла есть руками, либо одним столовым прибором. Но тем не менее, ей были известны все правила этикета за столом и в обществе, которые только были в том огромном фолианте размером с надгробную плиту. Затем, говорить стала Кассиопея, рассказывая, как провела сегодняшний выходной у бабушки и дедушки Грейнджеров. Она покорила двухметровую волну, пару раз соскользнув с доски. Позже, девушка с энтузиазмом рассказала всем, как Джин сделала свой фирменный торт-мороженое. Женщина хоть и была дантистом, но сладкое для внуков превыше всего. — А потом я увидела акулий плавник, представляете! Мимо меня проплывала маленькая особь акулы Мако. Я нырнула под воду, чтобы лучше рассмотреть её. У неё огромные чёрные глазища, просто загляденье! Все слушали её с маниакальным интересом, хоть Нарцисса, на пару с Гермионой, вздыхала от резких поворотов в рассказе, где упоминались морские хищники. Но особо никто уже не удивлялся тому, что Кассиопея частенько встречает диких животных в Австралии. Все уже привыкли, что звери не трогают её. Затем, все смеялись с остроумных шуток близнецов, наливая друг другу вино. И ужин всегда проходил со смехом, весельем и уютом. Как и должно быть в настоящей семье. — Эй, что гриффиндорка забыла здесь? Драко, кого ты привёл? Теодор Нотт окликнул друга, замечая, как за ним плетётся сокурсница с Гриффиндора. — Не припомню правила, запрещающего ученикам садиться за другие столы.— Мерье гордо вздёрнула бровь, усаживаясь рядом с Драко и Пэнси. Вторая не особо радостно отреагировала на гостью, продолжая ковыряться в своей каше. — Приятного аппетита всем. Блейз, Тео, Пэнси и Адриан Пьюси странно покосились в её сторону, даже не пытаясь скрыть кривления губами. Блондин странно посмотрел на неё, будто намекая на что-то. Он два раза подозрительно кашлянул в кулак, кидая на Кассель неоднозначные взгляды. Спустя пару минут ему надоело давать незаметные знаки, и он просто коснулся своего виска указательным пальцем, постукивая по нему несколько раз. А-а-а-а... «Научи меня врываться в твой разум, не очень уж удобно ждать, когда ты соизволишь догадаться.» Гриффиндорка закатила глаза, погружая в рот ложку с овсянкой и кусочком клубники. «О чём ты хочешь поговорить (подумать)?» «Я хотел спросить кое-что, но не здесь. Просто предупреждаю, что собираюсь поймать тебя прямо перед Чарами и возможно принудить к частичному прогуливанию урока.» Брюнетка сщурила глаза в его сторону, поднимая брови ровной дугой. Она только поступила, а уже прогуливает. Мама бы ей «гордилась». «Хорошо, но перестань так глазеть на меня. Дори странно смотрит на нас.» Дори? «Прошу прощения, ты о ком?» «Теодори подозревает нас в каких-то отношениях и мне не очень-то хочется, чтобы он думал о романтических. Презрительно фыркни на меня, когда будешь отворачиваться.» Они с Теодором настолько близки в будущем, что его дочь зовёт Нотта странным и до тошноты милым прозвищем? Удивительно. Он так и сделал — неприязненно фыркнул, утыкаясь в собственную овсянку, от чего Нотт завис, анализируя такое отношение к новенькой. Возможно, она не самой чистой крови. Может, совершенная магглорождённая. Кто её знает? Драко отодвинул пустую миску, которая сразу же исчезла со стола. Он принялся потягивать свой чай с мёдом и молоком, когда заметил Грейнджер за соседним столом. Девушка тихо разговаривала с Поттером, иногда отвлекаясь на свой кофе. Её кудряшки были в бо́льшем беспорядке, чем обычно. Наверное, прогулка у озера была лишней, учитывая здешнюю влажность. Мерлин, он серьёзно вёл с ней сегодня светскую беседу, не говоря ничего ни о её происхождении, ни о её Факультете, ни о её волосах или вечно поднятой вверх руки на каждом уроке, ни о её невыносимости. Он просто пошёл на поводу у собственной же наследницы, которая не самым гуманным образом сказала ему о последствиях его непослушания. Безумие. Гермиона улыбнулась Поттеру, отпивая ещё кофе и собирая свою неугомонную причёску в высокий пучок, заколотый её волшебной палочкой. Драко открылся вид на её лебединую шею, не прикрытую пышными волосами. «Ей так даже больше идёт..» Встряхнув головой, юноша потёр переносицу, всерьёз задумываясь о лечении в больнице Святого Мунго. Потому что слишком много Грейнджер и его сумасшествия для одного утра. ****** Мерье шла через оживлённую толпу учеников, ковыряясь в своём портфеле, чтобы убедиться, что она взяла все учебники. Пергаменты взяла, перья взяла (почему нельзя пользоваться маггловскими ручками?), учебники в полном составе. Отлично.. так, ещё черни.. Брюнетка тихо вскрикнула, когда чья-то рука схватила её за предплечье и потянула в нишу за гобеленом. Ей даже не пришлось смотреть, что за личность могла утянуть её таким нахальным образом. Отец. — Пап, чтобы поговорить с человеком, необязательно прятать его от всех. Никто не умрёт, если ты заболтаешься с гриффиндоркой. Блондин лишь закатил глаза, отпуская руку дочери. Через мгновение, его взгляд стал серьёзным, а лицо приобрело стальную ровность без единого мускула. — Мне нужно знать, как помочь тебе, Касс.— прошептал слизеринец, смотря прямо в глаза девушки.— Я должен знать хотя бы общую картину событий, чтобы быть полезным для тебя. Это и есть причина, по которой ты не стала справляться со всем в одиночку. — Пап, ты же знаешь, что это опасно — делиться с человеком его будущим. Любое моё слово уже может навредить тебе. И что ты будешь делать со знанием того, что тебе известна твоя судьба? Малфой тяжело вздохнул, не отрываясь от карих глаз дочери. Это были не его серые глаза. Даже не голубые, как у Нарциссы. Они были тёмными, практически чёрными, как у Беллатрисы. Но в отличие от его чокнутой тётки, у неё были приятные спокойные глаза, в которых хотелось потеряться — настолько они внушали доверия. — Ты можешь стереть мне память позже. Я не против, правда. Она поморщилась, вспомнив об Обливиэйте. Не самая счастливая история, случившаяся с родителями Гермионы, сказалась на Кассиопее. Идея стирать кому-то память стала для неё радикальной. И она не собиралась делать этого с отцом. Непонятно, какие последствия могли бы быть у его разума. — Категорически нет. Я не собираюсь накладывать на тебя чары забвения. И не проси. Но насчёт раскрытия карт, я подумаю. А теперь пойдём на Чары. Я впервые встречу Флитвика и мне не хочется создавать о себе плохое впечатление. Она выскользнула из-за гобелена быстрее, чем он успел что-либо сказать. ****** Ей казалось, что её связали по рукам и ногам, а затем дали в зубы вилку и сказали биться этой вилкой с оборотнями. Вот так ощущалась новая магия для Кассиопеи. Палочка была для неё, как протез. Очень неудобный, к которому придётся долго привыкать. Самое ужасное было то, что сейчас проходили Чары у Флитвика, а она всерьёз начала беспокоиться о собственной конспирации, да и об оценках в общем. Палочка была неуправляемой в плане ощущений. Девушка не чувствовала, что этот кусок дерева мог выполнить любую просьбу хозяйки. С её магией всё было куда проще: волшебство исполняло её желание, стоило лишь поднапрячь свою магическую систему и вуаля. Она стиснула зубы, пытаясь зачаровать самый обычный пергамент, чтобы он стал анонимным, то есть для прочтения конкретного человека. Задание выполнялось в парах, и профессор решил смешать оба факультета, так сказать, для сплочения однокурсников. К слову, пара проходила со Слизерином. И Кассиопее очень повезло, что Драко вытянул руку, когда Флитвик зачитывал имена гриффиндорцев и назвал её. Сейчас было бы не до смеха, если бы её поставили с Крэббом или Гойлом. — Пап, я не могу ничего сделать этой треклятой палкой!— зашипела девушка, оглядываясь на учеников, чтобы никто не подслушал. Драко пододвинулся к ней, также озираясь по сторонам. Он тихо прошептал заклинание на латыни, накладывая на её пергамент чары. — Боже, ты меня выручил, спасибо. Мерье облегчённо выдохнула, вытирая испарину со лба. Теперь не надо будет переживать за всякие семейные тайны и оценки по Чарам. Но так думала только Кассиопея. С другого конца кабинета, на неё и Драко смотрела Гермиона, скептично щурясь в их сторону. От её любопытных глаз не скрылось, как юноша сделал всю работу за партнёршу, будто она настолько бездарная, что простейшие чары для неё — это граница возможностей. «Интересно, как она тогда сдала вступительные экзамены?» Гриффиндорка нахмурила брови, удивляясь тому, что Малфой вообще стал кому-то помогать. Это же слизеринец, какой помощи от него можно было дождаться? Наверное, только медвежью услугу. Она внимательнее пригляделась к «парочке», примечая, что блондин не шипит и не пререкается с Кассель, обсуждая тему следующего урока. С места Грейнджер было не особо слышно, но пару таких слов, как «..будут чары посложнее..», «..старайся лучше, Касс..», она уловила. Касс. Гермиона ещё раз посмотрела на однокурсников, прежде чем повернуться к Теодору Нотту, чтобы сверить их пергаменты. ****** Следующим было по расписанию Маггловедение. До урока осталось около тридцати минут, поэтому девушка решила зайти за Нарциссом. Фамильярам было не запрещено находиться в коридорах школы, что очень устроило Кассиопею и её жмыра. Нарцисс сидел на руках у хозяйки, хоть и был довольно большим. Магический кот замурчал куда-то в девичью шею, потираясь мордочкой о её челюсть. — Тебе не тяжело его таскать?— спросил Драко, равняясь с Мерье и идя с ней в ногу. — Если хочешь, я могу понести его. — Нарцисс, пойдёшь на ручки к дедушке? Слизеринец возмущенно шикнул на неё, не представляя, как можно быть дедом в шестнадцать лет. «Если он меня не уронит, то я не против.» Кассель передала животное в руки отца, наблюдая, как Нарцисс с удовольствием устраивается на больших руках «деда», прикрывая свои янтарные глаза. — Он.. довольно тяжёлый, Касс. — Мне его забрать? — Нет, нет! Всё в порядке, просто мне кажется, что он тяжёлый для хрупкой девушки. Нарцисс по-кошачьи фыркнул, ведя усом. Кассиопея была какой угодно, но точно не хрупкой. — Как скажешь.— не стала спорить ведьма, поправляя свою школьную мантию. — Ты идёшь на Маггловедение? Парень неохотно кивнул, борясь с желанием закатить глаза. — В этом году пришлось записаться на него, оно необходимо для аттестации на седьмом курсе. Лучше уж Маггловедение, чем Уход за магическими существами. Мерлин.. «Зачем я вообще парюсь об оценках. Возможно, я и не доживу до седьмого курса..» Кассиопея смерила отца строгим взглядом, ненароком услышав его мысли. — Я всё слышу. — Это нарушение моей частной жизни. — Я не виновата, что я природный легилемент. ****** Нарцисс снова отправился в гостиную Гриффиндора пол чутким наблюдением девушки. Затем, она отправилась на пару, где уже сидел Драко. И снова сдвоенный урок со Слизерином. Ей очень везёт. Левые ряды были оккупированны учениками Змеиного факультета, а правые — гриффиндорцами. Драко сидел один, так как Пэнси сидела с Дафной, Блейз с Ноттом, а Гойл и Крэбб — вместе. Под ошеломлённые глаза гриффиндорцев, Кассиопея двинулась к столу Малфоя, ставя портфель на поверхность парты. Её красные элементы формы сильно выделялись на фоне зелёного праздника. Девушка села на скамью рядом с отцом, доставая учебник по Маггловедению. И свой телефон с наушниками. Она искренне надеялась, что на уроке, где рассказывают всё о магглах, будет разрешено пользоваться их приспособлениями. Потому что, отказывать себе в таком удовольствии, как любимая музыка — невыносимо. До урока оставалось двадцать минут, этого времени с лихвой хватит, чтобы переслушать весь свой плейлист. — Что.. это такое?— слизеринец скептично рассматривал два провода с затычками для ушей, которые Мерье уже вставила в нужное место. Кабель был подключен к телефону, и гриффиндорка уже наслаждалась музыкой. Правда, она использовала один наушник, потому что отец тыкал её в бок, с любопытством рассматривая «что-то маггловское». — Это маггловские наушники. Приспособление для прослушивания музыки, которую будешь слышать только ты.— ответила ведьма, протягивая парню левый наушник.— Попробуй. Очень бодрит. Драко взял чёрный наушник двумя пальцами, понимая, что приглушённая мелодия доносится с маленькой затычки. Он посмотрел на Кассиопею, чтобы определить, как она вставила это в ухо. Увидев напрасные старания Малфоя, девушка забрала у него наушник, поднося к его левому уху, тем самым, ей пришлось придвинуться к нему ближе. Она аккуратно вставила гарнитуру в его ухо, зачесывая белёсые волосы, чтобы не мешали. Jastin Timberlake - Can't stop the feeling. Так что просто танцуй, танцуй, давай же! Я не могу избавиться от этого чувства. И никто даже не думает расходиться, так продолжай танцевать! Пойте все! Драко никогда не слышал подобных песен, но он сразу вошёл во вкус, как только услышал зазывательную лирику певца. Чистокровные танцуют только вальс, слушают только инструментальную и волшебную музыку. Он понятия не имеет, как нужно танцевать, чтобы певец прекратил зазывать всех слушателей пускаться в пляс. Потому что Драко был почти соблазнен его словами. Но он сразу почувствовал себя в этом мире, как только услышал мелодию и слова. Он не понимал подобного, но ему и не надо было. Внутри меня это чувство... Я не могу избавиться от этого чувства.. Внутри меня это чувство... Я не могу избавиться от этого чувства.. Хочу видеть, как ты двигаешься! Он уловил движение со стороны и увидел, как Кассиопея покачивается в такт музыке, подрагивая плечами. Она улыбалась, наблюдая за растерянным лицом отца, который потерялся в эмоциях. Отрываемся! Внутри меня это чувство! Я не могу избавиться от этого чувства! Внутри меня это чувство, хэй! Песня закончилась слишком быстро для Драко. Он хотел попросить девушку дать послушать ему ещё, но она хитро заухмылялась, ловя его смущённый взгляд. — Тебе понравилось, я права? Конечно понравилось, пап! Она тихо захихикала, убирая наушники обратно в портфель. Это действие вызвало в нём ядовитое недовольство. Кассиопея вдруг перестала улыбаться, осознавая, где они сейчас. Конечно, все перестали разговаривать, наблюдая за тем, как на Слизеринском Принце испытывают маггловские изобретения. Наблюдая за тем, как гриффиндорка хихикает ему, а он даже не косится. Но самый ошеломлённый взгляд был у Грейнджер. О да, Драко поймал этот взгляд. Она смотрела на него, как на дракона Хагрида, которого тот притащил в Хогвартс на втором курсе её обучения. Его точно подменили на неубедительного актёра..— думала Гермиона, переводя взгляд с девушки на парня. Кассиопея мягко улыбнулась ей, помахав ладонью. А слизеринец застыл в оцепенении, осознавая шаткое положение его репутации. Прозвучал колокол, оповещающий о начале занятий. — Добрый день, дети, садитесь, пожалуйста. Чарити Бербидж прошла к учительскому столу, поставив на него странного вида штуковину. Единственными людьми, кто понял, что это, были Гермиона, Дин Томас и Кассиопея. Телевизор. Он был небольшим и довольно старым (временной период Кассиопеи предполагал новейшие технологии и современные телевизоры, поэтому подобную модель девушка посчитала старомодной.) — Кто мне скажет, что это такое? Магглорождённых попрошу не отвечать. Извините, мисс Грейнджер. Гриффиндорка досадно опустила руку, подпирая ею свой подбородок. Мерье, наблюдавшая за ней, хмыкнула, вспоминая весёлые рассказы отца о том, какой зубрилкой была мама. Ладно, он просто завидовал ей. Кассиопея подняла руку, так как никто в помещении не решился ответить. — Да, мисс..? — Мерье, мадам. Отвечая на ваш вопрос: это маггловское изобретение для просмотра картинок. На самом деле, изображение в этом приспособлении называется видео, фильм или передача, но я стараюсь донести мысль до своих однокурсников, чтобы им было понятно. Это маггловский телевизор, мэм. Встречается в каждом доме магглов. Профессор одобрительно хмыкнула, выслушав ответ Кассель. — Мисс Мерье, вы углублённо изучаете Маггловедение? — Нет, просто я очень часто находилась среди магглов до поступления в Хогвартс. — Хм, ясно.— кивнула учительница, возвращаясь к объекту на столе. Она также принесла волшебный генератор электричества, чтобы подключить к нему телевизор. Драко никогда не интересовался Маггловедением, он находил этот предмет скучным и «противным» по понятным причинам чистокровных. Но после «музыкальной терапии» от Кассиопеи, он вдруг загорелся интересом, разглядывая неизвестный ему объект. Возможно, этот ящик тоже несёт какую-то необъяснимую полезность. Как оказалось, магглы не такие уж дикари.. Бербидж настраивала телевизор, который пока что показывал только серые помехи, неприятно жужжа. — Какую пользу несёт теле..теве..в общем, эта штука?— шепнул на ухо девушки Драко, не отрываясь от вида шипящего нечта. — Это что-то вроде Омута памяти, но мы смотрим на воспоминания людей, которые они фиксируют не своим мозгом, а специальным прибором — камерой. Камера очень схожа с колдоаппаратом, но она снимает долговременное изображение. Магглы в этом прошаренные.— также прошептала в ответ Мерье, наблюдая за интересом отца. Он менялся на глазах, и она не могла не заметить этого. Всего пара дней с дочерью вытягивали из него всю чистокровную дурь, все те установки, которые вбивались в его голову сотнями поколениями. Это было наравне с волшебством. — У магглов есть свой Омут памяти? У каждого? — неверяще продолжал парень, опустив взгляд на телефон гриффиндорки, который лежал на парте, не привлекая ничьего внимания. — Это удивительно для меня, так как даже для Малфоев считается чем-то престижным — иметь Омут памяти. — Вот поэтому я и люблю магглов. Изобретательные ребята.— улыбнулась Кассель, примечая, что блондин не морщится на слове «магглы». Телевизор перестал жужжать, и все ученики обратили на него внимание. Чарити удалось настроить его настолько хорошо, что даже волшебство не перебивало сигнал. Картинка на экране двигалась, что удивило всех, кроме магглорождённых и частично полукровок, которые слышали об этом от одного из родителей. На экране выступала женщина в строгом костюме, держа в руках планер с множеством бумаг. Так как учитель не настроил громкость, не было слышно, что телеведущая зачитывает. Бербидж покрутила движок, чтобы увеличить громкость. Прозвучал монотонный голос женщины: —...и как утверждают очевидцы: нападение было из «ниоткуда», никто так и не понял, что случилось с пострадавшими. Каждый из свидетелей рассказывает о том, что его чем-то оглушило и он потерялся в пространстве. Эксперты утверждают, что у всех десятерых людей случился сердечный приступ. По необъяснимым, и я даже осмелюсь сказать, по мистическим причинам все люди пали замертво, и никто не мож.. Звук вдруг прервался, что означало частичную потерю сигнала. —... следователи утверждают, что никакой закономерности между жертвами нет. Все они являлись пенсионерами, школьниками, взрослыми от двадцати пяти до сорока лет. Как предполагают эксперты — это могло быть намеренное убийство путём отравления сильным ядом.. Кассиопея перевела взгляд на ряды Гриффиндора, замечая нахмуренный вид Гарри Поттера. Или даже гневный. Гермиона тыкала его в бок, шепча что-то на ухо. Рон Уизли покраснел, сжимая кулаки. Драко побледнел. Кассиопея размышляла, как разгребать это дерьмо. ****** — Я без понятия, что за чертовщина творится у магглов, но зато нас отпустили с пары. Целый час отдыха!— сказал кто-то из толпы, хихикая с друзьями. Девушка шла вместе с Драко, незаметно для всех сжимая его мизинец своим. Этакая поддержка ребёнка. — Если хочешь, мы можем пойти к Озеру. Я думаю, тебе стоит проветриться. Я знаю, о чём она говорила, отец. И даже не надо было объяснять, кого она имеет ввиду под «она». Драко чувствовал тошноту, чувствовал желчь, подступающую к горлу. Он старался делать вид, что Пожиратели Смерти делают только правильные вещи, очищая этот мир от грязнокровок и простецов. Но это было довольно лицемерно с его стороны, особенно после того, как он слушал маггловскую музыку через такие же маггловские наушники. Новости, которые он видел по этому ящику, заморозили в нём всё живое, оставляя только панику, липкий страх и тревожность. Его тошнило. Ему срочно нужно было на воздух. Свежий и холодящий разум. — Конечно, пойдём.— прохрипел он, беря дочь под руку. Стало таким привычным — касаться другого человека. Гермиона, шедшая с Гарри и Роном, смотрела на побледневшего (или позеленевшего?) Малфоя, замечая обеспокоенность в глазах Мерье. Они точно были как-то связаны между собой и связаны с тем, что они видели по телевизору. Нахмурившись, гриффиндорка решительно повернулась к мальчикам, которые оживлённо обсуждали нападение на магглов. — Гарри, Рон, я пойду дальше. Мне ещё нужно забежать в библиотеку за одной книгой. Встретимся на обеде. Парни ничего не ответили, лишь кивнув, и снова зашлись в жаркой беседе. Девушка твёрдо зашагала в сторону «дуэта» — так их провозгласила в своих мыслях Гермиона, отмечая странное сочетание двух разных людей. Они держали друг друга под локоть, что очень удивило Грейнджер. Малфой никогда никого не трогал, даже своих слизеринских друзей. А с новенькой легко держится за ручки. «С ней что-то не так, я это чувствую! Может, она опоила его чем-то? Неужели Амортенция?!» Шатенка пригляделась к юноше, пытаясь найти признаки до безумия влюблённого. Но его глаза оставались ясными, и он не выражал никаких сильных чувств по отношению к Кассель. Парочка выходила из Хогвартса, и тогда Гермиона поняла, что они решили прогуляться. Вполне безобидно. Они направились в сторону Чёрного озера, не размыкая локтей. Ранняя осень выдалась в этом году холодной, гриффиндорке пришлось наложить на себя Согревающие чары, а вдобавок к ним ещё и Дезиллюменационные, чтобы её не рассекретили. — Тебе будет достаточно просто постоять и посмотреть на воду, или мне занять тебя увлекательной беседой?— спросила Кассиопея, не отрываясь от водной глади. Так спокойно, будто и нет всех этих нападений Пожирателей Смерти. Будто и нет Волдеморта. Драко запрокинул голову и заливисто рассмеялся, как от хорошенькой шуточки Блейза. Ему становилось легче с каждым смешком. Чувство свободы снова наполняло его грудь, как при прослушивании музыки, вытесняя страх и панику. — Я рад, что ты есть у меня. Челюсть Гермионы познакомилась с землёй ещё на моменте, когда слизеринец зашёлся чистым и искренним смехом. А сейчас он говорил тёплые слова едва ли знакомому человеку. Да что с тобой не так, Малфой!? — Я тоже, Драко. Блондин странно посмотрел на неё, прищурившись. «За нами следят, не подавай виду. Кого-то очень любопытного заинтересовала моя личность.» Юноша слабо кивнул, снова возвращаясь к водной глади. Пахло тиной, водорослями, туманом и сырым илом. Так пахла Кассиопея после утреннего заплыва в Озере. Драко считал, что ей идёт этот запах. Когда Мерье надоело притворяться, что она не чувствует запах ромашек и ванили, доносившийся до неё ветром, она развернулась к дереву, у которого стояло «ничего». Вдруг это «ничего» замерцало, что было признаком Дезиллюменационных чар. — Гермиона, если ты хотела погулять с нами, можно было просто присоединиться.— Малфой вздрогнул, услышав брюнетку. Он перевёл взгляд на то самое дерево, замечая «помехи» в воздухе. Грейнджер, словно нашкодивший котёнок, вышла из-за дерева, снимая с себя чары. У неё был настолько виноватый взгляд, что Драко даже поверил в её невиновность. Почти. — Грейнджер, что, родители-магглы не научили тебя манерам? Хотя, о чём это я? Магглы и манеры — две противоположные друг другу вещи.— фыркнул Малфой, театрально скривившись. У Гермионы зудело всё тело от злости, шея и щёки покрылись красными пятнами, а рот открылся, готовый ответить этому Слизеринскому хорьку всё, что она думает о его белобрысой заднице. — А тебя, Драко? Родители не научили воздерживаться от едких комментариев? Мне казалось, что в чистокровном обществе лучше всего лицемерят, а ты довольно честен с Гермионой. Даже слишком откровенен. Теперь красными пятнами покрылся юноша, ошеломлённо смотря на родственницу. «За что?»— хотелось спросить, но он лишь беспомощно открывал и закрывал рот, словно рыба, выброшенная на берег. — Я хочу, чтобы вы извинились друг перед другом. Это недопустимо — задирать друг друга, когда вам уже по шестнадцать лет. А одному из вас и того семнадцать! Гермиона сконфузилась, смотря себе под ноги, и не поднимая взгляда на «дуэт». Как бы не было странно, что Малфой способен общаться нормально, и тем более с таким человеком, как Кассель, гриффиндорка признавала, что девушка права. И они действительно ведут, себя как дети. Первым начал Драко, который убедился в том, что идти наперекор дочери — всё равно, что перечить отцу. — Кхм, я прошу прощения за свою грубость. Надеюсь, ты не в обиде, Грейнджер.— сказал он очень тихо, но шатенка всё равно услышала все слова, сразу поднимая на него взгляд. Кассель пихнула его в бок, да так, что он почти согнулся пополам. Будто опомнившись, блондин снова посмотрел на гриффиндорку: — И мне жаль, что я.. что я..что я сказал о твоих родителях. Ба-бах. Не то, чтобы у него был самый раскаявшийся взгляд, но в нём точно была толика искренности, которую Гермиона никогда не замечала за презрительным блеском серых глаз. А сейчас они спокойные, словно водная гладь позади них. Блеск есть, но не презирающий. Блеск чего-то светлого, что казалось отражалось от Кассиопеи. «Просто удивительно, как она меняет его.. даже, если это принудительно. Он не особо сопротивляется, будто ему надоело хвататься за чистокровные убеждения.» Грейнджер глубоко вздохнула, чувствуя, как яростный румянец сходит со щёк и шеи, оставляя лишь эфемерный отпечаток чего-то тёплого на её лице. — Ничего страшного, Драко. Мне не стоило следить за вами, это было грубо. Прошу меня простить. Малфой вздрогнул, услышав своё имя, произнесенное ей. Она никогда не звала его по имени, да и повода особо не было. Во время стычек кидала привычное «Малфой» и уходила. И никогда он не слышал, чтобы она произносила его имя. — Славно, что вы всё решили. До следующей пары у нас ещё сорок пять минут, и если вы оба не возражаете, можем прогуляться все вместе.— хлопнула в ладоши Мерье, одаривая юных родителей своей фирменной улыбочкой Чеширского кота. — Я п-пожалуй пойду обратно в Замок.. — О нет, Гермиона, ты пойдёшь с нами. Я живу с тобой в одной комнате, а так и не поболтала толком.— снова улыбочка, но на этот раз убедительная. Зазывательная. Девушка вздохнула, не выдержав натиска однокурсницы. Парень тоже вздохнул, но скорее обречённо. ****** —...и знаешь, что, Драко? Профессор поставил мне зачёт автоматом, даже не проверяя меня! Всего лишь нужно было ответить на «супер сложные» вопросы, которые для меня были самой лёгкой темой.— Кассиопея очень удачно завела разговор об учебе на дому, так как данная тема интересовала обоих родителей. Мать — зубрилка, отец — отличник с чувством собственного превосходства. Конечно, им было интересно слушать про домашнюю программу. — То есть, ты не училась в другой школе? Всё это время ты училась в Хогвартсе, но на дому? Просто удивительно, я не слышала об этом!— воскликнула Гермиона, удивлённо взираясь на брюнетку.— Все думали, что ты сдавала вступительные экзамены, чтобы поступить к нам. А оказалось, что ты и так была ученицей Школы. Грейнджер улыбнулась, вспомнив, как когтевранцы в коридорах чесали языками, обсуждая нового «конкурента», сдавшего такие сложные экзамены (на самом деле, вступительные экзамены не были такими сложными, по крайней мере, для Гермионы. Но учеников всё равно удивил этот факт.) — Хм, а ты занимаешься квиддичем?— спросил Драко, задумчиво обводя взглядом пасмурное небо. Сквозь серость пробивались золотые лучики солнца, от этого цвет неба был смешанным и непривычным. — О нет, терпеть не могу мётла. Я умею летать на них, но это совершенно не моё. Вот мой брат — истинный фанат Квиддича, в отличие от меня.— сказала девушка, прекрасно зная, что блондин понял, о ком идёт речь. Он хмыкнул, удовлетворённый её ответом.— А ты любишь летать, Гермиона? Мерье вежливо обратилась к гриффиндорке, выжидающе глядя ей в глаза. — Нет, не люблю и не умею, если честно. — Грейнджер, ты чего-то не умеешь? Вот это открытие.— ехидно замечает Малфой, не обращая внимания на вновь покрасневшую девушку. Её порядком начинает раздражать присутствие Хорька в компании с очень приятной ведьмой. Как она вообще общается с этой сволочью? — Драко, никто не идеален. Ты, например, не разбираешься в Маггловедении. Зато Гермиона здесь обходит тебя по всем фронтам.— широко улыбается волшебница, подмигивая Грейнджер, которая покрылась ещё одним слоем краски, но на этот раз от смущения. — Пф, больно я нуждался в этом Маггловедении.. — Никогда не знаешь, когда окажешься среди магглов без палочки. В экстренной ситуации легче научиться держать черенок метлы под контролем, чем пытаться разобраться в управлении машины. Поэтому, настоятельно рекомендую не забрасывать Маггловедение. Она сделала вид, что не заметила странного взгляда отца, говорящего «ты предательница» и взгляда Гермионы, смотрящего на неё с восхищением и уважением одновременно. — Сменим тему. Кем вы хотите стать после окончания Школы?— Кассель оглядывает их лица и замечает, что у отца помрачнело лицо. Будто не может быть и речи о свободном будущем, где он будет выбирать самостоятельно. Но ведьма старалась не обращать на это внимание, ожидая, когда он всё же решится рассказать. Шатенка почувствовала напряжение буквально лёгкими, так как слизеринец не торопился отвечать и похоже, что он не горел таким желанием. — Думаю, я бы хотела работать в Министерстве. Возможно, учителем в Хогвартсе. Или открою собственную книжную лавку. Я ещё думаю.— сказала Гермиона, ковыряя носком туфель влажную почву возле Озера. — Как предсказуемо от Золотой Девочки.— фыркнул блондин, идя на одном уровне с девушкой. От глаз Кассиопеи не укрылось и то, что он не обгоняет даму, идя с ней в ногу. Джентльменские замашки. — Я считаю, что все три варианта очень хороши для тебя, Гермиона. Возможно, появится ещё что-то интересное на горизонте, кто знает? Драко закатил глаза, зло вздохнув. Его уже начинала раздражать наигранная любезность дочери. — А ты кем хочешь стать, па..пугайчик? Молодец, Кассиопея. Врёшь, как слизеринец. Выкручиваешься, как слизеринец. Ты точно на тот факультет попала? Малфой поперхнулся воздухом, выдыхая через ноздри, от чего они раздулись. Заиграла жилка на лбу, желваки заходили ходуном. Ой-ой. — Прошу прощения? — Э-э-э-э.. Хахаха, Драко, ты просто напоминаешь мне один вид попугаев, вот и вырвалось!— посмеивалась девушка, чувствуя, как дёргается глаз. — Они просто такие белые, как твои волосы. И такие же надменные. Я ничего не смогла поделать с собой! Драко услышал, как со стороны звучит незнакомый ему смех. Странный и не такой, как у других. Грейнджер хихикала серебряным смехом, пытаясь остановить приступ «истерики». Услышав слова Кассель о попугаях, она вспомнила о белых птицах, которые действительно ведут себя, как заносчивые задницы. Белый Какаду. Она рассмеялась ещё сильнее, вспоминая моменты из детства, когда ходила в зоопарк вместе с родителями. — Пап! Пап! Подними меня! Там белая птичка!— умоляла отца маленькая девочка с копной непослушных кудрей. Она тянула его за рукав рубашки, чтобы он наконец обратил на неё внимание. Мистер Грейнджер потрепал дочь по макушке, приседая, чтобы поднять ребёнка на руки. Маленькая Гермиона удобно устроилась в отцовских руках, с открытым ртом наблюдая за «белыми птичками», которые сидели на высоких ветках в огромном вольере, обставленным «под диковинку». Девочка махала попугаям маленькими ладошками, заливисто смеясь с того, как они взмахивают крыльями, чтобы напугать нарушителя их птичьего покоя. — Гермиона, это Белый Какаду. Редкий попугай с характером. Поэтому, пожалуйста, не нарывайся на гнев этой птицы, солнышко.— наставнически проговорил Ричард Грейнджер, целуя дочь в щёку. Пернатая особь заинтересовалась блестящей зоколкой в волосах девочки, подлетая к решётке клетки. Зацепившись узловатыми лапками за решётку, попугай чирикнул на Гермиону, слегка помахав крыльями для убедительности. Сначала ей казалось, что он смотрит на неё, но позже поняла, что взгляд Какаду направлен на её макушку. Грейнджер поводила ручкой по голове, пытаясь найти то, что заинтересовало птицу. Маленькая заколка в виде сердечка, которая отдавала ослепительным блеском. Погода была солнечной, от чего аксессуар устроил парад солнечных зайчиков. Отцепив заколку от волос, девочка стряхнула с неё оставшиеся волосы, которые прицепились к креплению. — Э-эй, тебе понравилась моя заколка? Попугай удовлетворённо заурчал, чирикая при виде блестяшки. Грейнджер посмотрела на отца, будто спрашивая «можно?». Мистер Грейнджер лишь пожал плечами, улыбаясь радости ребёнка. Детская ручка потянулась к решётке, аккуратно, чтобы не пораниться о когти Какаду. — Я дарю тебе своё сердечко, птичка. Пожалуйста, не теряй его! Птица схватила заколку массивным клювом, упорхнув на родные ветки. Хохолок попугая задорно дёргался, когда он пытался играть с новым украшением своей лапкой. Гермиона заливисто смеялась, глядя на эту картину. — Что смешного, Грейнджер? Юноша прищурил глаза в сторону однокурсницы, думая, как им с Кассиопеей уйти от этой сумасшедшей, пока она не заразила их какой-нибудь маггловской смехоткой. — Кассиопея говорила про Белых Какаду, это белые попугаи. А я вспомнила один момент, связанный с одним таким попугаем.— выдохнула шатенка, чувствуя приятную дрожь от спавшего смеха. И дышать легче стало. — Расскажешь мне об этом в спальне? С удовольствием послушаю, Гермиона.— сказала Мерье, потянувшись к волосам гриффиндорки. Лёгкими движениями она разгладила пушок над основной копной, который визуально делал волосы более непослушными. Грейнджер застыла, как и Драко, смотрящий за тем, как его дочь трогает магглорождённую без какого-либо отвращения. Может она не знает, что Грейнджер — маггловская заучка? Да не может быть, откуда ей не знать... Ему вдруг стало интересно, знакома ли Кассиопея с Грейнджер, которой сорок лет, а не шестнадцать, как им всем. Возможно, что она пересекалась с ней? «Как она может быть знакома с ней лично, если Волдеморт истребит всех гря..» Ах да. «Я совсем забыл, что истребят его, а не наоборот. И нас заодно. Салазар.» — Влажность здесь тоже пагубная, как и в Лондоне. Вот так вот лучше! Я бы могла подсказать хороший гель для волос, который укладывает причёску «волосок к волоску». Его можно сварить самой.— улыбнулась девушка, поправляя собственные волнистые волосы. В отличие от Скорпиуса, который пошёл волосами в отца, Кассиопея переняла особенности обоих родителей. Её копна была волнистой, а не кудрявой, но тоже забавно завивалась. Отец говорил, что у него тоже волнистые волосы, но он умело распрямляет их чарами. А Скорпиус не трогает естественные завитки, оставляя их лохматиться в импровизированном хвостике на затылке. — Было бы..здо́рово. Спасибо, Кассель. Малфой вздохнул, отчаявшись спровадить гриффиндорку с их компании. — Время поджимает, Касс. Пора возвращаться на урок.— сказал парень, глядя на свои наручные часы. — Было приятно пообщаться, Грейнджер, мы пойдём. Он рванул, что есть силы, но сила девичьей руки, которая потащила его обратно за шкирку, была намного больше. — Как грубо, Драко. Если ты не в курсе, дам нужно провожать, когда находитесь на улице. Всех дам. Он стиснул зубы, поправляя мантию и рубашку, которая пострадала от цепких ручонок брюнетки. Его раздражал контроль над ним. Его контролируют все, и даже его дочь не даёт ему проходу. Кассиопея нарывалась на его гнев, который с каждой минутой возрастал всё больше и больше. — Как скажешь, Мерье.— прошипел он, не размыкая губ. Грейнджер, стоя рядом с ним, напрягалась, опасаясь такой тихой агрессии. Она знает о вспыльчивости мальчишек, конечно, он слизеринец, но гормоны не смотрят на факультет человека. Ему тоже свойственно раздражаться в их возрасте. И причины были, как показалось, в гриффиндорке. «Истеричка.» Драко сжал кулаки, услышав в голове навязчивый голос дочери. Раздражает. На этой ноте « семейное трио» направилось в Замок, не нарушая тишины. ****** Следующим уроком стояла Трансфигурация у Макгонагалл. Драко и Кассиопея «распрощались» с Гермионой, идя в сторону Большого Зала на обед. Малфой всё ещё злился на девушку, не разговаривая с ней и не обращая внимания на её болтовню. Кассиопея старалась наладить отношения с юным отцом, который упёрся, как баран и не желал идти на встречу. — Пап, прекрати уже меня игнорировать! Слизеринец остановился посреди коридора, в котором никого не было, и шумно выдохнул, сжимая кулаки. Он не сказал ни слова, продолжая идти и не обращать внимания на гриффиндорку. Брюнетка осталась стоять на месте, грустно глядя ему вслед. — Ты никогда не игнорировал меня. Блондин остановился, замирая на повороте. Он прекрасно понимал, что она имеет ввиду. Ему было неприятно слышать те слова в туалете Миртл, которые она говорила про него нынешнего и всячески возвышала своего отца из будущего. Как будто они два разных человека, а её это не устраивает. Наверняка, у неё золотой отец, исполняющий любые капризы единственной дочери. Драко хмыкнул, осознавая, что она кажется довольно избалованной. Да, наверное эта нахалка просто избалована бесконечным состоянием Малфоев, поэтому стоит сейчас позади него и топает ножкой, чтобы он остановился. Юноша поворачивается, смотря ей в глаза, чтобы увидеть капризность маленького ребёнка. Но смотря в тёмные шоколадные глаза, он видит только вселенскую грусть и отчаяние. Это не взгляд избалованной девчонки, которой не купили платье из последней коллекции Мадам Малкин. — Мне грустно, пап. Я пытаюсь привыкнуть к такому тебе. Её глаза блестели в свете дня так, будто сейчас из них польются хрустальные слёзы. Да вот только он знал, что слёз не будет. Одни лишь глаза и поджатые губы говорили о её чувствах. Драко вздохнул, подходя к поникшей девушке. Аккуратно прижав её к себе за плечи, блондин выдохнул лишь одно слово, которое считал нужным сказать: — Прости. ****** — Как хорошо, что ты простил меня. Чтобы ты делал без меня, папуля.— говорила Кассиопея, улыбаясь чеширской улыбкой. Она накалывала на вилку маленькие помидоры черри, отпивая из кубка тыквенный сок.— Не хмурься ты так, на вот, поешь помидоров. Без всякого разрешения или хотя бы предупреждения, она втолкнула ему в рот свою вилку, заставляя жевать красный овощ. — Вкусно же, да? Драко не перестал хмуриться, медленно жуя помидор. Он уже пожалел, что повёлся на оленьи глаза дочери, которые сейчас горели также хитро, как и у самого слизеринского кота. Кота, которому дали больше лакомств, чем было положено. Довольная, словно объелась сметаны. — Драко, если ты в заложниках у этой дамочки, то просто подмигни мне двумя глазами.— прошептал ему через стол Блейз, косясь на «новую подружку» лучшего друга. Парню казалось, что это какая-то новая интрижка Малфоя, но сейчас он начинал считать, что девушка имеет какой-то компромат на слизеринца, поэтому он терпит её навязчивость. — Блейз, что, тоже хочешь побыть моим заложником?— хитро улыбнулась Кассиопея, вертя вилку двумя пальцами. К чёрту манеры чистокровных, она ест мясо прямо с углей. Мулат удивлённо просвистел, в то время, как Драко поперхнулся своим соком, откашливаясь в кулак. Брюнетка тут же спохватилась постучать ему по спине лёгкими хлопками, погладив его по лопаткам. — Я боюсь, что реакция Драко прямо кричит мне «не смей!». Воздержусь, львёнок. Следующие пять минут обеда проходили в тишине, пока Забини не начал снова говорить. — Эй, Мерье, слушай. А откуда ты родом? — Из Марселя. Франция, мон ами́. Слизеринец снова присвистнул, поставив локти на стол, совершенно позабыв о чистокровных манерах. — Ты говоришь на французском? У тебя очень хороший английский для носителя другого языка. Особенно для носителя такого картавого языка. — Je suis né en France, mais je parle plusieurs langues. Par exemple, je connais le russe, le roumain, le chinois et le latin.* Мулат округлил глаза, не понимая, что она говорит на идеальном французском без английского акцента. — Драко, ты ведь тоже знаешь французский? Блондин рассеянно кивает, смотря на девушку. Он и сам должен был знать несколько иностранных языков, но даже для него было сложным изучение восточных и славянских языков. Драко прочистил горло, обращаясь к другу: — Она сказала, что говорит на румынском, латыни, русском и китайском. — Как ты учила китайский? Это наверное было очень сложно.— подпёр двумя руками свой подбородок Блейз, с интересом смотря на брюнетку. — Я до сих пор его учу. Никакой язык нельзя выучить, учись ты хоть сто лет. Но я свободно говорю на нём.— улыбнулась Кассель, отпивая сока.— Я начала изучать китайский в пять лет. — Да ладно?!— воскликнул Забини, тревожа остальных слизеринцев за столом, которые итак были не рады гриффиндорской гостье. — Родители заставили? Не поверю, что ребёнок в пять лет осознанно захотел бы учить эту хренотень! Блейз был прямолинейным, откровенным и эмоциональным, что отличало его от остальных слизеринцев. Он был живым и весёлым, будто Салазару надоело видеть на своём факультете мраморных изваяний и он решил пустить к ним «свежий глоток воздуха». — Меня научил мой Мастер. Он китаец. Каждый день летом и на выходных в остальные сезоны я прихожу к нему на тренировки по кунг-фу. Да и не только, разного стиля боевые искусства. Занимаюсь уже двенадцать лет, как видишь. Оттуда и знание языка.— легкомысленно ответила Кассель, разрезая свой десерт на кусочки. Сегодня подавали пирог с патокой и черникой. — Ты не перестаешь удивлять меня, девчонка... стой, ты говоришь двенадцать лет? Тебе разве не шестнадцать? Брюнетка пожала плечами, кладя вилку с пирогом в рот. Сладость мгновенно стала таять на языке, от чего ей хотелось замычать. Эльфийская еда просто бесподобна. — У меня день рождения в сентябре, Забини. Блейз кивнул, мотнув головой так, будто что-то вспомнил. — Похоже, что вы с Грейнджер ровесницы. Она тоже сентябрьская. Самая старшая на курсе. — Возможно.— усмехнулась Мерье, накалывая на вилку ягоду черники. ****** — Когда у тебя день рождения?— спросил Драко, как только они вышли из Большого Зала. Если у него появился ребёнок, хоть и не рождённый в это время, он должен знать дату его рождения. Тем более, Кассель сказала, что родилась в сентябре, и он собирался поздравить её, как и подобает отцу. — Зачем тебе?— буркнула девушка, копошась в портфеле. Для Трансфигурации нужны были перья, пергаменты, чернильницы и учебник. — Я...просто подумал, что ты наверное хотела бы услышать поздравления от семьи...хоть и от такой жалкой. Кассиопея остановилась, изучая парня взглядом. У него был сконфуженный вид, будто он чувствовал себя самым жалким существом на этом свете. Ей стало жаль его. — Восемнадцатое число. Не забудь. ****** — Добрый день, дорогие ученики. Я приветствую вас на первом уроке Трансфигурации в этом году.— Макгонагалл обвела взглядом всех присутствующих (снова сдвоенный урок со Слизерином, что казалось верхом «везения»), примечая незнакомое лицо. Черты новой ученицы были неузнаваемы, но старушке казалось, что она знает её уже несколько лет.— Для тех, кто не знает меня, я Минерва Макгонагалл, профессор магии Трансфигурации и декан Гриффиндора. Учительница тепло улыбнулась в лицо Мерье, на что та ответила ей полуулыбкой. — В этом году мы будем изучать углублённый уровень Анимагической Трансфигурации. Как вы знаете, этот вид превращения подразумевает под собой трансформацию в животное. Это может быть самая обычная домашняя кошка,— на этих словах профессор взмахивает мантией, превращаясь в полосатую кошку с серой шубкой. Ученики множество раз видели её превращение, но мысль о том, что они будут изучать такой уровень магии, взбудоражил практически всех. Минерва-кошка прыгает с пола на профессорский стол, оттуда она спрыгивает на стул. Действие её превращения закончилось, возвращая вид милой старушки.— А может быть и что-то другое. К примеру, олень, рыба, птица. Всё зависит от ваших способностей и знаний, умений применять теорию на практике. Кассиопея хмыкнула, подперев подбородок локтем. Если бы Макгонагалл знала, в скольких видов животных обращалась юная Малфой. Сяолун научил девушку анимагии, которая напрямую связана с искусством Кунг-фу. Это были разные животные, каждый раз что-то новое и необычное. Природный анимаг может обращаться только в один вид животного, ещё не были зафиксированы случаи превращения в несколько видов зверей. Однако, Анимагическая Трансфигурация предполагала собой оттачивание трансфигурационных знаний, человек мог научиться превращаться в разных животных, но это было крайне редко. Зачастую, научиться даже одной трансформации — было нереально. — Я желаю, чтобы вы законспектировали параграф «Анимагия: как отрастить себе хвост?». После теории, я приглашаю вас на практику, где мы и будем учиться «отращивать хвосты». Класс тихо рассмеялся на слова Минервы, утыкаясь в пергаменты и учебник. Кассиопея предпочла посидеть в тишине, прикрывая глаза. Она откинулась на спинку скамьи, закинув голову к потолку. Благо, они с Малфоем сидели за последней партой, и её не было видно.Теория ей ни к чему. Спустя тридцать минут кто-то настойчиво пихнул её в бок. — Почему ты не пишешь?— шепнул ей Драко, разглядывая абсолютно пустой пергамент и полную чернильницу. — Я знаю эту теорию вдоль и поперек.— не открывая глаз сказала девушка, скрещивая руки на груди, что оказалось идеальной позой для дремоты. — Я не могу поверить, что заставляю тебя учиться до изнеможения. Серьёзно? Анимагия в домашних условиях?— он почувствовал злость на самого себя-будущего, сжимая перо до характерного поскрипывания. — Ты не заставляешь. Скорее наоборот: тебе приходится оттаскивать меня от библиотеки, когда я зачитываюсь допоздна.— она сделала паузу, открыв и прищурив глаза в сторону блондина.— Ты хороший отец, не накручивай себя. Это я такой ребёнок, вот и всё. Он кивнул, внутренне успокаиваясь. Ты не херовый отец, ты не херовый отец. Слава Мерлину. — Кто скажет мне, какое вербальное заклинание используется анимагами? В воздух взметнулась тонкая рука, облаченная в рукав с красным подкладом. — Да, мисс Грейнджер? — Это заклинание Amato Anima Animato Animagus, мадам. Насколько я знаю, оно является самым длинным вербальным заклинанием.— отчеканила Гермиона, не обращая внимания на косые взгляды слизеринцев. — Вот выскочка..— закатил глаза Драко, смотря на шатенку. — А по моему, она — молодец. Магглорождённая ведьма, знающая больше, чем чистокровные волшебники. Я считаю, это заслуживает уважения.— прошептала брюнетка, также смотря на гриффиндорку.— Ты можешь отрицать это, но Гермиона действительно умная волшебница, пап. Юноша странно покосился на дочь, пытаясь понять ход её мыслей. Он уже понял, что она не угнетает магглов и магглорождённых, как следовало бы ей, родившись в семье Малфой. Но она идёт наперекор тысячелетним традициям, защищая грязнокровку, которая раздражает его до мозга костей. Она слушает странную музыку через маггловские устройства, носит брюки, а не юбки, как положено девочкам в Хогвартсе. Странно, что ей до сих пор не сделали замечание по поводу формы. Кассиопея казалась ему родной и узнаваемой, но в то же время он не понимал её и не знал, каким образом они являются родственниками. Будто её воспитывал другой человек. Он презрительно фыркает, переводя взгляд на Грейнджер, которая заколола свои патлы волшебной палочкой, оставляя свисать пару кудряшек у лица. «Может ты и нравишься моей дочери, но ты точно не будешь нравиться мне, грейнджер.» Он снова утыкается в свои конспекты, исправляя недочёты и убирая кляксы. ****** Вторая часть пар была практической. Макгонагалл показывала, как нужно правильно превращать части тел в звериные. У кого-то получилось изменить ноготь на кошачий коготок. Кто-то смог преобразовать свои волосы в перья. Гермиона же ничего не могла сделать. Это убивало её похуже всяких там полётов на метле. Она идеально знает теорию, что мешает ей превратить хотя бы свои уши во что-то походящее на уши зверя? Чёртова анимагия. «Это невозможно для меня. Я не чувствую вообще ничего. Как они все это делают?!» Смотреть на сокурсников, которые всегда довольствовались оценкой «Удовлетворительно/Ниже ожидаемого» и сейчас буквально опережают её по всей практике, унизительно и морально уничтожает её боевой дух. Макгонагалл не подходит к ней, чтобы что-то подсказать, потому что считает, что она настолько блестящая ученица, что сделает всё сама, да и в разы лучше остальных. Ага, ну как же. Грейнджер стискивает зубы, снова направляя палочку в своё солнечное сплетение, нашептывая заклинание. Она пытается сосредоточиться на изменении своего носа, чтобы превратить его в клюв. Прикрыть глаза, вздохнуть, сосредоточиться на картинке с клювом... Ни черта. Она зло выдыхает, сгорая от желания сжечь свою палочку, чтобы хоть как-то унять негодование. Или учебник, который «не так» объясняет. Да хоть что-нибудь уже уничтожить, чтобы усмирить дракона в душе. — Гермиона! Она оборачивается, видя, как Кассель машет ей рукой со своего места, где сидит с Драко. Второй пытается удержать глаза на месте и не закатить себе в голову. Гермиона неуверенно машет ей в ответ, не понимая, что ей нужно. Благо, Макгонагалл разрешила свободно перемещаться по кабинету, чтобы помогать друг другу практиковаться, поэтому не снимет очки за болтовню. Мерье перестала махать, подзывая её к себе ладошками. В это время, блондин пытался самоликвидироваться с насиженного места. Подзатыльник Кассель уничтожил его напрасные попытки. Шатенка, не зная, что делать, подошла к новенькой, чтобы спросить, чего она хочет. Уже подойдя к ним, она не сдерживается от сморщенного выражения лица, когда Малфой закатывает глаза. — Гермиона, я хотела помочь тебе с трансфигурацией в животное. Я заметила, что у тебя пока что не получается.— невинно пролепетала брюнетка, не обращая внимания на слизеринца. — Если тебе не нравится общество этого засранца, то мы пойдём к тебе! У Драко округлились глаза, впрочем, у Гермионы тоже. Тем временем, пользуясь их замешательством, Кассиопея вскочила со скамьи, смахивая всю канцелярию в свой портфель. Взяв Грейнджер под руку, девушка обернулась к парню, который до сих пор не отошёл от такого наглого оскорбления. — Не скучай!— отправив ему воздушный поцелуй, она и Гермиона упорхнули на «Гриффиндорскую» часть класса. ****** — Итак, чтобы кем-то стать, ты должна думать как существо, в которое хочешь обратиться. Кассиопея уже на протяжении десяти минут пытается донести до гриффиндорки саму суть обращения. — Закрой глаза и представь, что ты птица. То есть не просто вообрази, что ты пернатая и у тебя есть крылья. А вживись в роль птицы. Это сложно объяснить, но в этом и заключается вся проблема анимагии. Гермиона кивнула с пониманием, сжимая в руке палочку. Она не может понять, как нужно вжиться в роль птицы. Начать бегать по классу, размахивая руками и чирикая? — Чтобы обратиться в животное, я довольно долгое время вживалась в его роль. Это было чертовски сложно, потому что представить себя нечеловеком — требует концентрации и контроля. Попробуй ещё раз. Грейнджер вздохнула, снова направляя на себя палочку и проговаривая уже до дыр заученное заклинание. Она сосредоточилась на жизни птицы. Белый попугай. Он первым пришёл ей на ум, как только она начала выбирать животное. «Представь местность, где проживает это животное. Представь то, чем он питается. Как он двигается. Какое у него жилище?— советовала ей Кассель, помогая сконцентрироваться.» Тропический лес. Непроходимые джунгли, яркие цветы, золотое солнышко и свежий дождь. Так много листвы и воздуха в этом месте. На одном из деревьев сидит Какаду. Он чистит крылья клювом, взъерошивая их, от чего мелкий пушок летит вниз. Птица перестаёт принимать «водные процедуры», переключаясь на крупного жука, взбирающегося по коре дерева. Попугай готов атаковать насекомое. Он тихо и грациозно крадётся, щурясь в сторону добычи. Жук ничего не подозревает и ползёт дальше. Одним махом Какаду приземляется рядом с насекомым, беспощадно хватая его своим мощным клювом. Он довольно урчит, проглатывая свою добычу. Птица взлетает вверх, направляясь в родное гнездо. Он приземляется в уютное место, созданное из множества тонких веточек и листьев. Здесь нет яиц, птенцов или самки. Пока что он холостяк, вынужденный пребывать в одиночестве. — Гермиона! У тебя получилось, ты только взгляни! Девушка открыла глаза, привыкая к свету. Оказывается, она довольно сильно жмурила глаза. Перед её лицом появляется зеркало, которое выдала Макгонагалл, чтобы ученики сразу могли увидеть результат. Ничего не изменилось, кроме глаз. Не было видно белка. Были чёрные, как смоль, очи. В ту же секунду, Мерье посветила люмосом ей в лицо, из-за чего цвет глаз поменялся. Тёмно-красный цвет, настолько опасный, что Гермиона открыла рот, изучая собственные глаза. Выглядело жутко и непривычно. Она отвела взгляд от зеркала, и глаза стали приобретать человеческий вид. Кассель что-то щебетала рядом с ней, говоря о том, какой прекрасный результат. В стороне мелькнуло что-то белое, непривычное для кабинета Трансфигурации. Малфой заинтересованным взглядом наблюдал за ней и брюнеткой, сканируя её серыми радужками. Остановившись на глазах, которые всё ещё отливали красным, как у Какаду, он вздёрнул бровь, выражая ей что-то, что было понятно только ему. Затем также взглядом указал на француженку, наклонив голову. Драко напоминал ей изящное изваяние — холодное и бездушное, но невероятно великолепное и величественное. Хрустальные глаза в её присутствии всегда были однотонным пятном, грозовым небом, предвещающим гром и молнии. И сейчас они блестели, смотря в её сторону. Эдакие молнии, пляшущие в его зрачках. Он нетерпеливо нахмурился, облизав сухие губы. Гермиона, захваченная этим моментом «интимности» взглядов, выбралась из транса и посмотрела на Кассель, которая решительно пыталась наколдовать себе рыбий хвост. — Малфой вроде зовёт тебя, Кассель. Брюнетка оглянулась на товарища, продемонстрировав ему чеширскую улыбку. — Хорошо. Встретимся на ужине, Гермиона. Я верю, что ты скоро станешь попугайчиком! С этими словами она удалилась обратно к Слизеринскому ряду, заводя разговор с блондином. ****** Кассиопея решила пропустить ужин, ускользнув на Озеро. Вряд-ли в этих водах водятся пресноводные Быки. Хотя, в тёмное время суток охотятся не только акулы, девушка всё же нырнула в черный омут, предварительно переодевшись в гидрокостюм. На улице было холодно, но только не ей. Вода была ледяной, однако Малфой не чувствовала дискомфорта или приближающейся пневмонии. Она никогда не болеет, ей нечего опасаться. Девушка гребла руками в огромном Озере, которому не было конца. Она упорно плыла дальше, наслаждаясь невесомостью и лёгкостью, которую чувствовала, подталкиваемая водой. Кассиопея решила плыть дальше под водой, погружаясь всё ниже и ниже. Со стороны, Чёрное озеро действительно казалось чёрным. Но под поверхностью это был удивительный мир, подсвечиваемый древней магией. Зеленовато-синее свечение, множество водорослей и причудливая флора создавали непередаваемую словами атмосферу. Мимо брюнетки проплыл небольшой косяк волшебных рыбок, которые отсвечивали золотым блеском. Гриффиндорка ослепительно улыбнулась им, обводя рукой траекторию их движения. Рыбки задорно махнули хвостиками, разворачиваясь к новой «подружке». Словно маленькие звёздочки, они окружили и облепили её со всех сторон, разукрашивая «траурную» экипировку Мерье в яркие цвета. Теперь она напоминала неудачный эксперимент маггловского ребёнка с флуоресценцией в домашних условиях. Да, точно. Но зато празднично и позитивно. Поблагодарив «меньших братьев» за боевой раскрас, Кассиопея поплыла дальше, рассматривая всякие расщелины в подводных скалах и пещерах. Из каждой дыры на неё смотрело, как минимум, две пары глаз. А может и не пары. На пути ей встретился малоприятный Гриндилоу, поблескивающий своими жёлтыми маленькими глазками. Он выглядел безобидно и забавно, но всё же ученики Хогвартса побаиваются их. Кроме одной гриффиндорки, конечно же. — Привет. Вода не помешала ей завести беседу с существом, которое говорить то не умело. Но думать вполне было способно. А если прибавить к этому способность Кассиопеи преобразовывать язык тела животных в цивилизованную речь, то... получилась бы занимательная беседа. «Ты меня понимаешь?!» Бледно-зеленый комочек издал сдавленный звук, судорожно подплывая ближе, будто она — его сегодняшний ужин. — Да, я тебя понимаю. Простого кивка было мало, подумала она. «Ты странный человек! Обычно, вы хотите поймать нас в сети и держать при себе как дворовых псов!» «Наверное у бедняжки психическая травма, связанная с похищением Гриндилоуского родственника в качестве дворняги..» — подумала она, протягивая руку к мордочке существа. — Ты охотишься? Малыш утвердительно мотнул головой, демонстрируя свои рожки. Красивые и очень острые. У него были короткие щупальца, но Малфой прекрасно понимала, что они могут тащить её на себе. — Что же, удачного тебе улова, приятель. Мне уже пора. Его рожки поникли, услышав слова Кассель. Последний раз посмотрев на Гриндилоу, она улыбнулась, плывя в сторону берега. ****** Она гребла руками очень медленно, растягивая удовольствие, получаемое от отсутствия гравитации в водной среде. Когда уже был заметен иловое дно, она вынырнула на поверхность, протирая глаза и нос. — У меня просто нет слов. Пригладив влажные волосы, которые липли к лицу, назад, она взглянула на непрошеного гостя, даже не пикнув. Папа. — Вода тёплая, почему бы нет?— деловито протянула она, вылезая из «родной» среды обитания. — Я уже утром слышал о температуре этой воды. И каждое слово было ложью.— чтобы не пускать слова на ветер, Драко присел на корточки, подчерпнув в ладонь немного воды.— Какого хрена?! Ну, вода оказалась ледяной для него, что не было сюрпризом для гриффиндорки. — Давай я как-нибудь позже расскажу тебе занимательную историю о том, как юная мисс Малфой осознала, что ей не страшен природный холод, поэтому щедро пользуется этим, когда хочет поплавать в промозглые сезоны.— высушив волосы палочкой, она достала полотенце, накидывая его поверх гидрокостюма. — Скоро отбой, нам нужно идти. Мы же не хотим нарушать правила? Это было сказано настолько ехидно, что блондин на миг задумался о её истинной принадлежности к факультетам Хогвартса. Они побрели в сторону Замка, держась за локти, что стало их семейной привычкой за те жалкие сутки, что они были вместе.