Критическая масса

Старая, запачканная дверь слабо заскрипела, когда ее потянули в сторону, вынуждая сдвинуться. Белый свет прожекторов, расставленных по периметру, не доходил сюда, создавая удобную густую тень, тщательно прячущую яркую броню бота. Он сверился с хронометром. Ещё пятьсот кликов. За это время нужно успеть добраться до точки, установить заряд и выбраться, пока сменяется охрана. В местные системы безопасности бот проник накануне — и получил оттуда и расписание, и доступ к камерам и внутренним датчикам, и план здания. Все данные были у него прямо на манипуляторах, а десептиконы об этом даже догадывались! Бот ухмыльнулся и проскользнул внутрь коридора, прислушиваясь. Пусто. Отлично. Коны заняты, сменяясь, кто-то приходит, кто-то уходит, болтают между собой и не особо следят за тем, что происходит вокруг. Оплавки. Думают, что они тут главные, что они уже победили, а местные ничего не стоят и будут боятся перед ними рот открыть. Ничего. Он покажет этим отбраковкам, чего стоит такая самоуверенность. На Полигекс напали где-то с полворна назад (иногда казалось, что намного больше). Его общежитие даже не пострадало, целились в основном по их системам защиты, но сотрудники центра связи все равно высыпали на улицу. Полигекс практически ничего не знал о десептиконах — политика других городов редко их затрагивала, энергетический кризис здесь почти не давал о себе знать, а к Вектору Сигме они обращались через раз. Отдельные слухи, долетавшие сюда, мало кого волновали. Это был простой город, несмотря на их размеры, где жили в основном техники, инженеры, специалисты по связи, редкие пилоты. Но конам нужна была база между Каоном и Восом, им нужны были технологии, ресурсы и фабрики. И работники. Поэтому город остался почти цел и невредим, но на его стенах отпечатались пурпурные угловатые инсигнии, от взгляда на которые сами собой сжимались до скрипа денты. Сначала он ещё пытался как-то помочь горожанам, вместе с остальными — сообщал безопасные места, надёжные выходы из города, подбадривал тех, кто остался. Десептиконы могли забрать их официальные станции, но они собирали новые, меняли шифры и частоты почти каждый джоор и прятались, как могли. Они выходили в эфир поочередно, быстро делясь информацией и сбегая, пока их не засекли. Сейчас же помогать было некому. Кто не успел сбежать, погиб, кто не погиб, затерялся на улицах или угодил в трудовые лагеря. Когда он понял, что эфир теперь кристально чист, то начал транслировать туда все, что мог: свои мысли, свое негодование, свою ярость, свою музыку. Он был один — кто еще остался, старались не группироваться, чтобы не попасться — но, выкрикивая слова в микрофон, он чувствовал себя немного лучше, будто бы все ещё разговаривая с кем-то. И если кто-то и слушал его передачи, кроме десептиконов — что же, хорошо. Нет — он все равно продолжит. Хотя бы просто назло. И когда он взорвал свое первое здание, то не стал скрывать, чьих это рук дело — и охрипшим от жара голосом насмехался над десептиконами, над их глупостью, их высокомерием, угрожая и обещая новые разрушения. Хотя в первый раз он перестарался, да, не рассчитал. Да и откуда ему было знать, что гореть будет так сильно и так быстро? Он все делал навскидку, зная о процессе лишь примерно, химия никогда не была его специальностью. Манипуляторы знатно обожгло, поплавив обшивку, а вент-системы отказывали ещё несколько циклов, засоренные пеплом и металлическим осадком, и с тех пор бот был осторожнее, аккуратнее, хотя что-то до сих пор приходилось узнавать на собственном опыте. Что нельзя ставить заряд где попало, иначе толку от него ничуть. Что дистанционный подрыв, может, и удобен, но его заглушить легче, чем остановить таймер, особенно если правильно запрограммировать микросхемы. Что пожар вещь, конечно, яркая и красивая, но и вполовину не настолько разрушительная, как мощная ударная волна. Он учился быстро, потому что у него было право только на одну ошибку, и потому что десептиконы учились не менее быстро. Бот свернул в коридор, проверяя чертежи и хронометр одновременно. Триста кликов и ещё десять метров. Нужно было ускориться, иначе наткнется на охрану, а ему этого не надо. Ещё коридор, поворот. Все. Его цель оказалась практически в самой глубине занятого конами здания. Почти все пространство здесь занимали трубы и кабели, извивающиеся вокруг генератора, и место буквально фонило энергией, отчего сразу замутило до острой голодной боли внутри. Энергона у него было мало, но в баке генератора наверняка только техническое топливо, и хоть в его положении не привередничают, в осадке могло оказаться что угодно. Травиться и портить себе топливную систему он не планировал. Меха опустился на пол, устанавливая заряд прямо в сплетении труб, там, где его должны были найти нескоро и где протекало достаточно топлива, чтобы ухудшить последствия взрыва. Двести сорок кликов осталось до смены, ещё двадцать — чтобы успеть убраться подальше от здания. Должно хватить. Несколько раз он чересчур нервничал, оставлял себе больше времени, и десы нередко успевали либо эвакуироваться, либо обезвредить бомбу. Больше он так не делал — к тому моменту, как взрывчатку обнаруживали, она должна была взорваться в фейсплейт нашедшему. Бот позволили себе три клика, чтобы провентелировать, собраться и подняться. Двести двадцать пять. Надо шевелиться. Плечо обожгло резкой болью, заискрились кабели, заставляя вскрикнуть, несмотря на опасность, и круто повернуться, лихорадочно пытаясь найти, что его ударило. У входа стоял небольшой черно-серебристый кон, выпустивший тонкое лезвие из-под брони на предплечье. Алая оптика казалась на удивление спокойной, невозмутимой, и бот судорожно втянул воздух, чувствуя, как панически сжало внутри. Сколько охране добираться до сюда? Кликов двадцать? Шлак. Как же неудачно. Почему он не додумался приглушить и связь тоже? Он потянулся к своему пистолету, единственному оружию, что удалось достать, угрожающе поднимая его перед собой. Знали ли он, что делать? Нет. Но десу знать об этом было не обязательно. — С дороги! — рявкнул он, вскидывая шлем. Он был выше и при оружии, но почему-то не чувствовал себя в выигрышном положении. Слишком уж уверенно вел себя десептикон, чья красная оптика лишь слегка сузилась, а шлем с двумя антеннами чуть наклонился в сторону все ещё ютящейся в трубах бомбы. Но он не двигался, не пытался напасть, и бот занервничал. И наболт тот факт, что он может не успеть уйти, но если другие коны смогут спастись… Все будет зря. Броня сама с собой строптиво вздыбилась. Ага, щ-щас. Он выстрелил. Что произошло в следующий клик, бот не понял. Пистолет выстрелил, и он должен был попасть в цель — кон стоял прямо перед ним! — но вместо этого меха ощутил толчок в стеклопласт на груди, сильный, быстрый. Хрупкая пластинка наверняка треснула, а он сам упал на спину, чувствуя, что вдобавок неслабо приложился ещё и шлемом. Черно-серый корпус оказался сверху, прижимая по шарнирам, алые линзы вспыхнули где-то очень-очень высоко. Ещё и видеопередача слетела, замечательно. Бот яростно дернулся всем корпусом, пытаясь скинуть далеко не крупного кона, но мгновенно вспыхнувшая боль швырнула его обратно на пол с тихим воем. Острое лезвие плотно прижалось к шейным. — Так, — десептикон впервые за все это время заговорил, все ещё спокойно и даже как-то примиряюще, — А теперь выключай это. Бот только злорадно расхохотался, оскалив денты. Отключить? Ну уж нет. Лучше точно самому подорваться и прихватить всех этих конов с собой. Столько, сколько сможет, если этот уже предупредил сознаковцев. Ему бояться нечего. Его корпус парадоксально расслабился, будто зная, что дезактив близко. — Ну? — дес требовательно тряхнул его, сильнее давя лезвием на шею, оставляя царапины, угрожающие в любой момент стать чем-то серьезным, но меха в ответ лишь вяло зарычал, упрямо вскидываясь скорее для проформы, чтобы кон не воображал себе. Сколько у них осталось, полсотни кликов? Тогда не велика теперь разница, дезактивнет его кон или собственная бомба. Хотя и немного обидно. У него оставалось ещё несколько целей, да и попасться так, прямо на месте — глупая оплошность. Где-то недосмотрел, недосчитал. Право на ошибку и правда оказалось только одно. Да и ладно. Уже все равно. — Ах ты ж! — зашипел десептикон, осознавший, видимо, его намерения, вызвав тем самым ещё один приступ злого смеха. Ничего, пусть попаникует. Шлаковы отбросы, шарки рж-жавые… В следующий момент он захлебнулся коротким криком, чувствуя, как нечто впилось куда-то под шлем на затылке, окатив его острыми волнами электричества. Оптика засбоила, выкрашивая все в нестерпимо яркие кислотные цвета, аудио залило помехами, а на глоссе защипало искрами, пока мир не кувыркнулся, утягивая в темноту. *** К его немалому удивлению, он был онлайн. Системы запускались неохотно, дерганно, будто после аварийного отключения, и медленно, заторможенно меха осознавал свое окружение. Безликие серые стены пустой комнаты; затемненное окно, из-за которого видны лишь фасады соседних домов; темный корпус, прислонившийся к противоположной стене в ожидании. И он сам. Сидит на полу. С манипуляторами, сведенными за спиной. Актив. Бот всполошно мигнул линзами. Вот же ржа! Он с силой дернулся, но стазисное поле работало в полную мощь, и серво облило холодным онемением. Денты прикусили щеку от досады. Если его оставили в живых, то вряд ли из милосердия, и хорошо, если только для допроса, а не для показательных пыток и казни. Меха вызывающе поднял шлем, глядя на своего пленителя. Тот усмехнулся. — А, вот и ты, — кон плавно опустился на пол, становясь вровень с ним, заглядывая в голубые линзы. В черных ладонях он рассеянно вертел его же пистолет, — Онлайн? — А ты уже соскучился? — ухмыльнулся в ответ бот, фоном проверяя свои системы. Все чисто, никто его ещё не пытался взломать, что немного странно, но… Методы десептиконов миролюбием никогда не отличались — ждать следовало худшего. Но пока десептикон ничего не предпринимал, и в это бот мог играть. Лучше уж так, чем думать о том, что его ждет. — Безумно, — дес улыбнулся краешком рта, но в алой оптике юмора не было ничуть, — Значит, это ты тот, кто устраивает все эти взрывы. Десептикон его откровенно разглядывал, и какие-то неопределенные эмоции проскакивали в его полях достаточно близких, чтобы ловить эти вспышки, заставляя недовольно оскалиться. И чего пялится? Коны, его, конечно, розыскивали, приказ о поимке был в хакнутых системах, но точных характеристик у них не было, так что, может лесу просто любопытно. Ну что же, извините, что он не соответсвует ожиданиям! Он попытался вновь натянуть блокираторы, но серво лишь слабо задрожали от несуществующего напряжения. — Может быть, — он ещё раз бессмысленно попытался небрежно дёрнуть хотя бы броней, — А может только этот. Сам решай. А что? Пусть коны думают, что он не один. Может, кто-то и правда подхватит его идею, а нет — так хоть будут параноить ещё несколько циклов. — Ну, этот взрыв тебе не удался, извини, — кон обманчиво мягко улыбнулся, — Пришлось вмешаться. Бот разочарованно зарычал. Ржавь, это же были его последние детали, ему пришлось бы собирать новые не один цикл. Впрочем… Вряд ли он выйдет отсюда живым. — Ну и молодец, — буркнул он, — Может, Мегатрон тебе за это порты отлижет. Десептикон неожиданно весело фыркнул. — А смолчать ты не умеешь, да? — он, казалось, посмеивался над ним, как будто ни возможный подрыв базы, ни оскорбление лидера его не беспокоили, и боту стало как-то неуютно. Почему-то пришло в шлем, что это вообще никакой не допрос, и что находятся они, похоже, совсем не в десептиконском логове. — Умею, о чем хочу. Так своим дружкам и передай, — блокираторы явно были тяжёлые, со сложным замком, который так просто не откроешь, да и пошевелить даже кистями нельзя — то ли его считают настолько опасным, то ли других у конов не было. Красная оптика тем временем чуть потускнела, и дес задумчиво наклонился ближе, легко крутя пистолет в руках. — Так никто ведь не знает, что ты здесь. Я сказал, что ты сбежал. — А ты, значит, поразвлекаться решил? — выплюнул бот, скривившись. Повезло ему. Вместо нормального кона натолкнуться на этого. Теперь-то он видел, что комната похожа на одну из многочисленных заброшек по всему городу, а его системы связи все это время были заглушены. Стазис-поле уже изрядно вымотало его, пока он изо всех сил пытался пошевелиться, да и топлива у него слишком мало, чтобы дать хоть какой-то отпор, даже не будь на нем блокираторов. — Я тебе вообще-то жизнь спас, — рассмеялся десептикон, ничуть не обидевшись, — Так что не дергайся… Он зашипел на эти слова, приготовившись… ну, к чему-то. Кон отложил пистолет в сторону, недостаточно близко, чтобы дотянуться, но оставляя в пределах видимости. Серебристые с черным манипуляторы резко схватили его за плечо — неповрежденное — и потянули, заставляя выпрямиться из его сгорбившегося положени, усаживая обратно плотную к стене, не обращая внимания на его яростно взвишиеся поля. Бот сжал денты, с злобой полыхая оптикой в чужую сторону. Если бы он только выбрался.! — … и выслушай меня, — закончил дес, неожиданно серьёзным тоном, вынудив удивлённо поперхнулся очередным оскорблением, уже формирующимся на мембранах вокалайзера. Чего, шлак? Разговоры от десептикона? Это уже что-то новое. Обычно они ограничивались ударами прикладом по фейсплейту. Десептикон меж тем, абсолютно не обращая внимания на его ошарашенный вид, сел на пол, сложив ноги и устроив ладони на коленях. — Ты что, по-твоему, делаешь? — серо-черный корпус совсем расслабился, как будто они не сидели шарки знают где, пока один из них закован в стазис-манжеты, а действительно просто мирно беседовали. Бот упрямо хрипнул и попытался было возразить, но на него лишь шикнули, — Ты хочешь сопротивляться, понимаю. Даже понимаю твой выбор. Но толку от всего этого? Ну взорвешь ты пару зданий, складов, может, если повезёт, какой-нибудь командный пункт, но дальше-то? Чего ты добиваешься? — А ты чего ждёшь? Что буду просто сидеть и позволю вам выжать город? Прогнусь под вас? — бот попытался брыкнуться, и в этот раз чуть было не вывихнул себе плечо. Шлак. Что это вообще все такое? Кон его не допрашивал, не издевался, а вел какие-то искровые беседы, будто они были приятелями. Он снова дернулся, чуть не упав на пол, и решил притормозить. Как-то не хотелось глупо свалиться и растянуться перед этим десом. И так уже чувствовал себя идиотом, от полного непонимания ситуации. — Да нет, конечно. Говорю же — хочешь сопротивляться, ладно. Но это тоже надо делать с умом, — тот все время жестикулировал, но это не выглядело нервно или бессмысленно, а очень живо, и бот на автомате фиксировал эти движения, собирая их в единую систему. Как код. Или ноты, — Ты же не дурак. Знаешь, что чтобы взрыв был толковым, надо подрывать опоры здания, а не что попало. Ты тут, конечно, портишь десам энергон, но пока они в состоянии высылать новых меха и оборудование, это просто мелкий ущерб, баловство. Да какое ему вообще дело до этого? Этот кон выговаривал ему так, будто почти хотел, чтобы он продолжал, будто он сам был… Бот резко провентилировал и запрокинул шлем назад, уперевшись им в стену и уставившись на потолок. Вот оно что. — Ржа, ты же автобот, — и почему он сразу не догадался? Странная болтовня, сохранение актива, нетронутые системы. Резкий, жёсткий смешок сорвался сам собой, — Что, вербовать меня пытаешься? — А даже если и так? — дес-автобот усмехнулся, ярко и так же живо. — А где же вы были раньше? Когда коны только пришли сюда? — он снова, не выдержив, заизвивался в стазис-поле, чувствуя, как закипает очередная волна злости. Автоботы, ржавые лицемеры, оплот, шлак, справедливости, — Мы просили вас о помощи! Или вы неожиданно оглохли?! Черно-серебристый меха не ответил, и это вроде и злило, а вроде и сбивало с толку. Он ожидал, что тот будет оправдывать, говорит о каких-то идеалах, о чем-то ещё, но автобот молчал, побуждая говорить дальше. Его давно никто не слушал. — Вам не было дело до Полигекса, и нет. А это мой дом, — бот выдохнул последние слова, ощущавшиеся на вкус, как пепел, — Я никуда отсюда не уйду. — И будешь продолжать взрывы? — Буду. Да и ты тоже, подозреваю, меня не по металлу выжигать зовёшь. — Нет, — задумчиво протянул автобот, будто что-то обрабатывая в процессоре. Продолжал разглядывать его, явственно что-то прикидывая, но ни слова не сказал. Что-то шумело за окном, мерно гудели чужие поля, потрескивало что-то внутри, повреждённое. Через долгих семнадцать кликов, черный с серебром корпус легко поднялся на ноги, — Ну ладно. Блокираторы на таймере, они отключаться через пятнадцать бриймов. Но пока ты сидишь тут, подумай вот о чем: они пришлют сюда другие отряды, других меха, другую технику. И будут присылать и присылать. А когда они закончатся, когда им надоест тратить на это место силы и ресурсы, а тебя к тому времени чудом не поймают, они, конечно, уйдут. Но прежде обстреляют город, и не оставят тут ничего. Слышал про Праксус? Ты того же хочешь? Бот стиснул денты, вжавшись в стену за собой, глядя в пол. Праксус и его судьбу знали все. Даже до них дошли новости об этом, заставив оставшихся жителей убегать и прятаться намного активнее, в страхе перед такой же участью. Но Праксус сопротивлялся десептиконом всем городом, и те разозлились из-за уходящих впустую силы. Это же… Это не то же самое, верно? Он только один меха, никто не будет сдавать город из-за одного меха, это глупо. Глупо. Но почему-то верилось, что автобот знает, о чем говорит. — Так что выбор у тебя невелик. Либо свернуть все и действительно сидеть и ждать, или найти себе цели получше, — он наклонил шлем, вглядываясь в упрямый фейсплейт бота. Не верит. Не хочет пока верить. — Я тебя уговаривать не буду, да и не смогу, наверное. Сам додумаешься, если надо. Если что, в твоём подпространстве есть кое-что, чтобы связаться со мной, — темный меха в последний раз внимательно посмотрел на него темно-красной оптикой, слабо сияющей каким-то непонятными эмоциями, — До встречи, я надеюсь. Бот промолчал, мрачно глядя перед собой. С тихим шорохом автобот выскользнул наружу, оставив его одного. *** Автобот не обманул — блокираторы действительно отключились сами, и он мгновенно вскочил, с остервенением отбрасывая манжеты прочь. Ему нужно было двигаться. Не только потому, что поблизости могли быть патрули, но и просто потому, что все внутри бурлило от противоречивых эмоций. Он был до дрожи зол. Он был в панике. Его раздирали сомнения, а ещё все ломило от усталости. Каждый клик бот срывался на отчаянный, загнанный бег, прежде чем серво начинали протестовать. Слова автобота врезались в процессор с неумолимостью вируса, и если бы бот не разбирался в своих системах достаточно хорошо, то решил бы, что тот и правда взломал его, пока он был в отключке. Нет, он не мог все бросить, не так, не поэтому. Но что ещё он мог? Продолжить свои подрывы? Пока что? Пока десам не надоест? Пока его не поймают? Пока не пострадает кто-нибудь непричастный? Ржа. Он ввалился в свое очередное прибежище, чувствуя, как зудит по всей обшивке. Плечо болело, саднило разбитое стекло на груди, тянуло серво от долгого стазиса. Он упал около генератора, подпитывающего его аппаратуру и испускающего слабое тепло. Пролистал свои записи, отыскивая трек погромче и запуская его по внутреннему каналу — хотелось бы использовать динамики, но его могут услышать. Выгреб из-под кучи деталей полупустой куб, вылил в него капсулу стимулятора, глядя, как тот медленно смешивается с топливом. Он не был в оффлайне уже четырнадцать циклов, но сейчас ему нужно было хорошо подумать. Что делать дальше? Бот бросил взгляд на датапад неподалеку. Он записал около двадцати целей, и из них удалось достать только девять. Мало. Преступно мало. Десептиконы все ещё чувствовали себя слишком вольготно в их городе и явно не собирались уходить. Но… действительно ли стоило до этого доводить? Автобот ведь был… прав? Коны бы никогда их не отпустили. И, возможно, все его выходки только раздражают их, и рано или поздно это раздражение перерастет в злость — и тогда никто не сможет гарантировать, что оставшиеся жители не пострадают. Он медленно отпил из куба, чувствуя чуть затхлый вкус перемежаемый едкой сладостью стимулятора. Но уйти? Бросить всех? Сбежать? Он не был каким-то жалким трусом, он не мог просто оставить меха в когтях конов. Автоботам не было до них дела, десептиконам тем более, они просто были разменной монетой для обеих сторон. Его долгом было остаться, продолжать бороться, сопротивляться, бунтовать. Никто больше не мог, никого больше не осталось. Если он уйдет… Бот коротко всхлипнул заедающими вент-системами. Видимо, что-то ещё там повредилось при ударе автобота. Если он уйдет, это будет предательством, верно? Но что если… что если он остаётся здесь не ради других, а только ради себя самого? Ведь, да, жечь десов могло быть забавно, но это ничего не делало для полигексцев. В конце концов, погибшие заменялись, здания ремонтировались, базы перемещались. Он просто шумел, бессмысленно кричал в пустоту, надеясь, что кто-то ответит. Бот зарычал, ощущая накатившие резко усталость и разочарование. Этот автобот… все переворошил! Зачем он только вытащил его? Дал бы сгореть спокойно или истечь энергоном где-нибудь в застенках десептиконов. Тогда все было бы проще и понятнее. Героичнее, что ли. Он одним махом проглотил остатки энергона, не обращая внимания на голодные импульсы в топливных системах. Резко вспомнил что-то и потянулся в подпространство. В ладони у него оказался маленький серый прямоугольник — портативное средство связи. Работает лишь раз, а после форматируется и ломается. Они пользовались такими. Он повертел прямоугольник в руках, чувствуя его прохладный металл и острые кромки. Автобот бы его вывел отсюда. Дал бы ему новые цели. Заставил бы бросить все, потому что не понимал, как много для него это все значит. Или же, понимал лучше него. Бот провентилировал и отложил коммуникатор, вместо этого хватая в руки микрофон. Его текстура была куда более знакомой, почти успокаивающе, и он сбросил вокалайзер, как всегда делал перед тем, как выйти в эфир. И раз, два, три. «Снова приветствую, Полигекс! Боюсь, сегодня я без своего любимого взрывного сопровождения, но зато, у меня есть о чем поговорить. Я…» — он замялся, впервые на своей памяти, но через клик заставил себя собраться, — «Вы знаете, между запуском таймера и взрывом есть момент, когда ты можешь передумать. Когда ещё есть два пути, прежде чем останется только один. Возможность принять другое решение. Честно, никогда не пользовался ею» — нервный смешок вырвался сам собой, — «Сегодня случилось кое-что… важное, и теперь я чувствую, будто нажал на таймер, но ещё могу его остановить. Что у меня есть выбор между тем, что правильно, и тем, что верно» Он замолчал, пытаясь понять, какие слова должны быть следующими. Остаться или уйти. Уйти или остаться. Так наклоняется в две стороны метроном, пока не остановится. Но он тоже должен был наконец выбрать. Ради себя и других, ради Полигекса и Кибертрона. И потому что есть что-то более важное, чем быть самопровозглашенным мстителем. «Наверное, меня не будет слышно какое-то время. Потому что, кажется, мне следует остановить этот таймер и найти ему лучшее применение. Надеюсь, ещё увидимся, Полигекс» Бот отключил микрофон и, не глядя, бросил его обратно. Дело сделано. *** «Я тебя не понимаю, Айронхайд. Он почти готовый саботажник, да ещё и кассетник, бери и пользуйся, а ты мину корчишь.» «Он террорист. Не уследишь за ним — и жертв будет больше, чем спасённых» «Расслабься. Он ненавидит конов, но он не фанатик и не дурак. Просто озлоблен и устал.» — Джаз просканировал окрестности. Он все ещё был в образе кона, но расслабляться не стоило, тем более, если он действительно собирался выводить отсюда этого… террориста. Он мог понять полигексца. Идеология и вера, это, конечно, хорошо, но банальная и естественная обида и ненависть были ничем не хуже. А может и лучше. Надёжнее. Тот появился через пять бриймов. При себе у него был только контейнер с оборудованием, прицепленный магнитными креплениями к спине, да все тот же пистолет, который бот держал наизготовку. Джаз усмехнулся. Подготовился. Он приветливо склонил шлем, глядя, как бот останавливается и смотрит на него в ответ. Автобот ждал, прислонившись к стене, как будто и не сомневался, что он придет. Проницательный шарк. Меха повел плечами, пытаясь не выглядеть глупым, или запуганным, или уставшим. Сейчас было не время расклеиваться. Он только кивнул вместо приветствия, не выпуская оружия из рук. Это все ещё могла быть ловушка конов, хотя и чересчур изощрённая, в таком случае. — Ну что, — черно-серый меха улыбнулся, словно и не видел дула, направленного в его сторону, — Идёшь? Бот кивнул, не чувствуя, что ему есть что сказать. Впервые в жизни. — Хорошо, — автобот потянулся, выпрямляя крылья-двери, и как будто небрежно (а может и вправду так) спросил, — Так как тебя зовут-то? Он открыл было рот, но понял, что не может выдавить ни звука. Собственное имя не шло. Оно казалось каким-то… совсем чужим? Броадкаст — имя простое и обычное для кассетника, наверное, чуть ли не самое распространенное и подходящее. Подходящее для кого-то, кто работает одним из многочисленных операторов Полигекского Центра Связи. Кто использует сторонние каналы связи для болтовни и прослушивания музыки. И кто не знает на своем опыте, как больно может обжечь смесь двух горючих кислот. Да и почему бы и нет? Так меньше вероятность, что кто-то опознает кто он и откуда — сервера местного архива уже давно превратились в расплавленный металл. — Бластер. Меня зовут Бластер. Автобот, если и заметил его заминку, никак ее, к счастью, не прокомментировал. Только махнул манипулятором, подзывая ближе. — Тогда пошли, Бластер. Меня можешь звать Джаз. Не отставай, — черно-серебрянный корпус скользнул куда-то между домов, и Бластер (не забыть бы теперь свое новое имя), поправив контейнер на спине, поспешил следом.