Welcome home where you are welcome

Проснулась Кассиопея ближе к трём часам дня. Первой её мыслью было пойти и искупаться в озере. Благо, жара за окном позволяла это сделать; девушке даже пришлось вставать ранним утром и принять прохладный душ, иначе она бы просто сварилась. Позавтракала девушка вчерашней едой, всё-таки не зря готовила. Где-то с улицы доносились веселые женские голоса, кажется, это Джули и Салли играли во что-то. Выглянув из окна, девушка их не увидела. Да и не особо её это интересовало, она всё равно не собиралась присоединяться к ним. Отыскав небольшую сумку, она начала складывать все необходимые для отдыха вещи: пару полотенец, воду, зонтик, фрукты и бутерброды, спрей от насекомых. Подумав ещё немного, девушка всё-таки положила палатку. Места она много не занимала, но могла пригодиться в случае, если ночью пойдет дождь или что ещё. Проверив ноутбук, она положила его с собой, чтобы включить какой-нибудь сериал или музыку, если станет скучно. Кассиопея присела на край кровати и осмотрела всю комнату ещё раз, вдруг что забыла положить. Закинув ещё пару вещичек, девушка переоделась в бордовый купальник. Радужное парео, закрывающее тело, ничуть не стесняло движение. Возможно, Кассиопея и сняла бы его в такую жару, но оно было пришито изначально, да и ткань была тонкой. Вышла из дома девушка ближе к 8 вечера, когда, наконец, на улице стало тихо. Закинув на плечо тяжелую сумку, она неспеша пошла по едва заросшей дорожке, тянущейся в сторону необъятного озера. К счастью, дорога шла вниз, что существенно облегчало путь: Кассиопея и не думала о том, как будет тащить свою сумку наверх. Капельки вечерней росы выстилали ковер длиной в поле. В сонных лучах солнца казалось, будто миллиарды бриллиантов разбросаны по земле. Сердце затрепетало от чувства восхищения, вспыхнувшего от увиденного. Неясное чувство восторга охватило тело, пронзенное мягкой дрожью. Воодушевленная Кассиопея побежала. Тяжесть сумки словно растворилась в теплой духоте воздуха, казалось, она летела. Нарастающее чувство в груди хотело вырваться наружу, в эту же секунду верхушки далеких деревьев эхом передавали друг другу этот крик. Опомнилась девушка только возле перламутровой воды. Наконец она могла заглянуть в неё: человеческое лицо с острыми чертами, морщины, неровности и шрамы — всё это девушка видела в отражении. Дыхание остановилось, как и весь мир вокруг неё: теперь это правда была она, не та полунарисованная кукла, а она — настоящий человек. Боковым зрением девушка видела свои руки: такие же мягкие и округлые, с идеальными пальцами и ногтями. Моргнув, образ исчез. Теперь виднелась водная рябь, танцующая для игр солнечных зайчиков. — Мне это… показалось? — едва слышно спросила Кассиопея, кажется, саму воду. Вода продолжила безмятежно плескаться и раскачивать на маленьких волнах детей садящегося солнца. Девушка и не заметила, как прозрачная слезинка смешалась с сиянием озера. Отойдя от воды, девушка глубоко вздохнула и пошла к своей сумке. Оглядев песчаный чистый берег, она решила остаться здесь. Первым делом она достала палатку цвета мурена* и занялась изучением инструкции. В легком вечернем мраке было сложно понять что-то, поэтому она ориентировалась больше по картинкам. С горем пополам, но через полчаса стояло крупное тканевое сооружение. Палатка была разделена на 3 отсека: главная часть, небольшая спальня и коридор, если это можно было так назвать. Все они были отделены сетчатой ширмой, которую можно было просто приклеить на липучки сверху, чтобы не мешала. Девушка затащила вещи в «коридор» и разложила все вещи. Наконец, на глаза ей попалось металлическое кольцо, которое она привезла из города для того, чтобы можно было безопасно развести огонь. Закопав часть его в песок и закинув сухих дров, она разожгла небольшой огонек. Тихое потрескивание перебивалось муторным жужжанием комаров, норовящих полакомиться молодой кровью. Игривый свет костра быстро разогнал крылатую мелочь неприятным дымом. Посидев перед огнем, Кассиопея достала несколько сосисок, грибов и картофелин. Насадив всё это на ветку, она принялась за готовку, быстрее всего снять пришлось грибы, затем — сосиски, последней в очереди была запеченная картошка. Приятный аромат дымка наполнил «мини лагерь». После получасового отдыха девушка наконец вошла в воду, которая оказалась очень теплой. Тонкая полоса прощального солнца слепила глаза, словно просило у неба задержаться ещё, но то неумолимо продолжало вертеться, поднимая молодую Луну, только набирающую массу. Кассиопея быстро скинула с себя вещи и пошла вглубь. Уровень воды поднимался очень медленно и казалось, что дно светится. В какой-то из книг она читала о «свечении моря» — явлении, когда из-за микроорганизмов, кажется, они назывались ночесветки*, вода светится голубыми и синими цветами. Здесь же не существовало какого-то конкретного оттенка, казалось, что на дне спит радуга, которая постоянно переливается. Тысячи морских лент света, колышущихся при любом водном подрагивании, бросались в резкую пляску, взбивая песок. Вдали послышался свист сверчков, мягко пульсирующий над тихой гладью. Завороженная видом Кассиопея и не заметила, как вода доходила уже ей до плеч. А дно всё светилось и мерцало, но собираясь меркнуть. Солнце уже скрылось, теперь розовый багр тек по небу следом за хозяйкой дня, потягивая за собой бескрайний плащ ночи, усеянный тысячами звезд. Мягкое журчание воды, вызванное плавным движением тела, подпевало ночи. Вода поддерживала девушку, позволяя той просто лечь на спину и любоваться небом: вот всем знакомый ковш малой медведицы, рядом — большой, в стороне созвездие волопаса, а там — Персей и Кассиопея. Изредка пролетали мерцающие огоньки — спутники. Так и лежала девушка на нежной пленке воды, сияющей бледными кристаллами, пока не очнулась от своей медитации громким кряканьем утки. Оглядевшись по сторонам, она увидела вдали крохотную точку догорающего костра: нужно было двигаться обратно, иначе можно и переохлаждение заработать. Озеро само толкало девушку туда, куда ей нужно, до берега ей удалось добраться уже через пару минут. Подкинув ещё несколько дров в всепожирающее пламя, Кассиопея растянулась на песке, противно прилипающему ко всему мокрому телу. Впервые за долгое время она забыла о своих переживаниях, о детстве, о строгих голосах воспитателей, о вечно ноющих шрамах и о том, что у неё раньше не было даже имени. — Номер 563, выйди вперед! Ребенок сделал шаг, шатаясь от едва стоя на собственных ногах. Жесткий железный голос безжалостно вызывал и других «везунчиков». — Итак, сегодня вы наконец покинете стены нашего прекрасного приюта и отправитесь в другой, где вам должно понравиться. Насмешливая улыбка с жестоким оскалом, изредка просачивающимся сквозь холодный голос, продолжала перечислять номера. Когда Кассиопея смогла открыть слипшиеся от крови глаза, она увидела высокое каменное здание, тянущееся по всей линии горизонта. Огромный забор растаптывал всю надежду выбраться отсюда, да и какой в этом смысл? Найдут, накажут, сотрут. Когда-то подруга номера 563 сбежала, в те дни, кажется, она была 071. До сих пор девушка иногда просыпалась от кошмаров с криками её подруги. Казалось, что стены вот-вот начнут трескаться, но они прочно сдерживали громкие звуки, напоминающие рев обреченного зверя. Через много лет, зайдя в эту комнату с воспитателем, девушка заметила в углу несколько детских костей, раздробленных на маленькие щепки. — Номер 563, ты хорошо вела себя в этом месяце… — Спасибо, воспитатель, всё благодаря Вашему усердному труду и заботе обо мне! Строгая женщина самодовольно улыбнулась: — И как самая лучшая, ты должна преподать уроки самому худшему, ведь так? — Да, воспитатель, я научу его, как нужно себя вести. — Умница. Дама похлопала в ладоши, и через несколько секунд в комнату ввалился крупный мужчина, вцепившийся в сине-фиолетовую руку мальчика. Уже через несколько секунд тот был прочно закреплен в цепях, пронзающих острыми иглами детскую кожу. Кровавые дорожки быстро потекли по полуголому телу. — Итак, номер 563, это твой шанс заработать своё право на имя, но если ты меня разочаруешь… Звонкий удар лошадиного хлыста пронесся по комнате, напомнив удар грома. — Я сделаю всё, как надо, воспитатель, не волнуйтесь, Вы научили меня всему, что требуется! — Прекрасно, держи, — костлявая рука протянула длинный кусок кожи. Несколько часов стены комнаты перебрасывали крики, вопли и мольбы, словно играли друг с другом в «горячую картошку». И каждый новый раз она безвозвратно исчезала, канув в лету. Всегда белые руки, которые теперь крепко сжимали кнут, стали алыми от крови и ошметков кожи. Подвешенный полутруп давно перестал брыкаться, пронзая девочку пустым взглядом мутных глаз, едва реагирующих хоть на что-то. Кожа на ребрах облезла, оголяя кости, на ногах висела рваными лохмотьями. В некоторых местах можно было заметить легкую пульсацию — артерии под слоем мышц. Запах железа, разносящийся по комнате, стекающие алые капли, треск порванной кожи — всё это виделось в кошмарах ребенка с ещё не окрепшей психикой. Наконец, когда провинившийся почти перестал дышать, раздался жестокий голос: — Довольно, унесите его в мед.пункт, пусть подлатают. Надеюсь, теперь-то до него дойдет, как правильно нужно себя вести. Когда шаги вдали стихли, женщина посмотрела на номер 563. — Итак, ты хорошо поработала, номер 563 — на каждой цифре воспитатель сделала акцент — и теперь ты можешь выбрать себе имя, подумай хорошенько, больше такого шанса у тебя не будет! — Воспитатель… Вы так щедры, спасибо… Я столько мечтала об этом — всё сказанное ребенком было лишь необходимой ложью, чтобы подлизаться к женщине и получить её одобрение, — знаете, в той книге, которую Вы мне порекомендовали, была героиня — Кассиопея… — Кассиопея, значит, хм… — Да, воспитатель, с Вашего позволения! — Одну из хозяек нашего приюта так звали, в те дни он процветал. Вместо крови на стенах висели детские картины, вместо криков разносился смех, острые шипы были только у роз… Хорошо, с этого дня ты будешь Кассиопеей, номер 563. А фамилия… хм… Твоё время ещё не пришло. — Воспитатель, — ребенок упал на пол и начал кланяться самовлюбленному нарциссу, — Вы так добры!!! Спасибо Вам!!! Получив достаточно почестей, женщина подняла за шиворот ребенка и повела за собой в новое крыло. Здесь жили те, у кого было имя. В стенах «пронумерованных» ходили слухи, что сюда попадают только лучшие из лучших, здесь была еда каждый день, кровати вместо сена с клопами, а ещё в каждой комнате жило всего лишь по 4 человека. Из объятий дремы Кассиопею вытянул холод, окутавший её из-за мокрого купальника и ночного ветра. Всё-таки жара жарой, а без солнца было не то. Девушка быстро залезла в воду и сняла купальник — всё равно вокруг никого, да и ночь глубокая, бояться нечего, промыв его от песка, она положила на пакет, лежащий недалеко от костра — быстрее высохнет. Перед сном ей хотелось ещё немного поплавать в мерцающей воде. Вернулась она на берег лишь тогда, когда тьма сменилась первой синевой восхода. Приятная усталость текла по всему телу, съев несколько ягод виктории, Кассиопея залезла в «спальню» и быстро уснула под грузом одеяла. Во сне девушка бродила по озеру, вода осторожно обхватывала пальцы, щекотала их, ласкала и грела. Из леса доносилось пение Алконоста, заставляющее забыть обо всем на свете. Когда девушка проснулась, на улице уже было светло. Часы показывали полдень, вставать ещё не хотелось. Доползя до зала и вытащив ноутбук, она вернулась обратно в «постель» и включила какой-то сериал про русалок, гарпий и прочую нечисть. Так и просидела бы она, кажется, до вечера, если бы не знакомый голос за пределами палатки. Уолли: — Эй, соседка, добрый день! Чего это ты тут понастроила? — послышалось шуршание пальцев по ткани. К: — А, п-привет… Ты чего пугаешь, блин, кто так подкрадывается! Уолли: — Это я-то ещё подкрался? Ты вероломно нашла мое тайное место, разлеглась тут, устроили целый переносной дом, а это ещё и я виноват? — парень наигранно сделал драматичный голос. К: — Ой-ой-ой, вы посмотрите, какой деловой! Ну, раз тебе это так не нравится, то ты мне и поможешь всё это утащить домой! Уолли: — Э-э-э, ну нет, мы так не договаривались, с этого момента теперь всё это остается здесь для моего личного пользования, ха! К: — Вот сейчас я выйду и устрою тебе личное пользование, беги, пока есть куда! Уолли лишь рассмеялся на слова подруги, продолжая рассматривать всё, что она тут успела понастроить, пока та все что-то не собиралась выбираться. Замучавшись ждать, парень глянул в сторону палатки и только собрался открыть рот, как увидел голый силуэт внутри «домика». К его счастью или несчастью, это была просто тень на солнце, и разглядеть он ничего, кажется, не успел, ну, как ему самому хотелось верить во всё это. Но холодный пот быстро прошиб его тело и тут же исчез. Подойдя к воде, он быстро протер горящие щеки, смущение расплылось по всей коже. Когда девушка наконец нашла, что надеть, она тихо подошла со спины к художнику, смотрящему исключительно в воду, и ущипнула того за плечи. Парень чуть не отправился к праотцам от такого действия, взвизгнув и залетев воду. Уолли: — Ну во-о-от, мои штаны-ы-ы и о-обувь. И какого фига ты меня так пугаешь, соседей на замену где ещё нашла что ли и избавиться решила от меня?! К: — Ахахаха, прости, ну я же сказала, что тебе лучше бежать, а ты не послушал, — девушка довольно стояла, уперев руки в боки. Вид мокрого соседа её веселил. Парнишка недовольно фыркнул и сделал вид, что собирается задрать штанину, а сам в этот момент зачерпнул побольше воды в ладони и быстро направил их в сторону девушки, его смех пронзил всю округу: — ахахахаха, видела бы ты себя сейчас, ахахаха! К: — Ну всё, соседушка, пизда тебе, утоплю! — засучив рукава, та направилась к синеволосому, который, кажется, утонул бы от смеха и без её помощи такими темпами. Уолли: — Да-да-да, ахахахах, только прическу не трогай! Ахахаха. Через час друзья сидели на берегу, оба мокрые, как крысы. Идеально стоящая прическа синеволосого сползла и напоминала птичье гнездо, разворошенное диким зверем. Уолли: — Какого фига у меня на голове черти что и сбоку бантик, а у тебя как был идеальный макияж, так и остался?! Девушка злорадно хихикнула, вытащив из волос друга кусок запутавшейся водоросли и положив тому на руки, из-за чего Уолли подскочил: — Фу, гадость какая! К: — Ну, знаешь, пока ты возишься со своими волосами по несколько часов, я всего лишь углем подтираю глаза, а утром умываюсь яблочным соком, ха! — девушка хитро глянула на любителя яблок, зная, что это точно приведет того в бешенство. Уолли: — То есть ты… вместо того, чтобы съесть вкусненькие яблочки… ДЕЛАЕШЬ ИЗ НИХ СОК И УМЫВАЕШЬСЯ ИМ?! К: — Ага! — широкая улыбка расплылась по её лицу. Уолли: — Вот теперь уже твоя очередь бежать, понимаешь? К: — Как скажешь, — с этими словами девушка быстро подскочила и сорвалась с места, успев кинуть в синеволосого футболкой, сушащейся на крыше палатки после ночного тумана. Ноги сами несли её по заливному лугу, влага хлюпала под ногами, а трава звучно шелестела. Казалось, вот-вот и Кассиопея сейчас взлетит. Из этого состояния её вывел Уолли, который воспользовался забывчивостью подруги и без проблем смог догнать её, повалив на землю и упав сверху. Ту пробил резкий смех, из-за чего парень тоже начал смеяться. Прийти в себя и отдышаться девушка смогла лишь через 5 минут, мало того, что смех не прекращался, так ещё и лежащий сверху Уолли, который сам не мог остановиться смеяться от происходящего. К: — Уолли, блин, ахаха, я только достала эту накидку и брюки из стирки, а ты-ы-ы, — девушки схватила парня за щеки и начала трепать их, пытаясь вызвать в том хоть капельку стыда. Но вместо этого Уолли сделал то же самое с ней. К: — Да ты офигел! Уолли: — Ха, не на того нарвалась. Думала, самый дружелюбный сосед окажется ещё и самым скромным? Это тебе к Фрэнку. К: — Ой-ой-ой, какие мы ва-а-ажные и деловы-ы-ые, — девушка показала язык и обхватила талию друга ногами, — пока не постираешь мои вещи, фиг я тебя выпущу, дорогой мой! Уолли: — А каким боком я должен их стирать, а главное где, если ты вцепилась, как клещ, м? К: — Ва-а-аще без понятия, — подложив руки под затылок, девушка легла и закрыла глаза, продолжая удерживать Уолли, на что тот особо и не сопротивлялся, но что-то бубнил себе под нос. Как молнией её озарило происходящее: впервые в жизни она могла касаться кого-то, общаться и не бояться. Чувства, преследующие её всю жизнь с тех самых дней, когда она впервые осознала себя номером 563, прошли, как только она переступила границы этого района: ночевка с Салли, общение с Джули и Поппи, игры с Уолли больше не вызывали панического страха сделать что-то не так и быть наказанной в стенах подвала. К: — Хм-м… Уолли: — А? К: — Я тут кое-что поняла, знаешь… Уолли: — И что же? Сердце девушки быстро билось, дыхание немного сбивалось от волнения, слова на секунду застряли в горле, говорить было сложно. К: — Кажется, мне здесь нравится… Уолли: — Ну, так это же хорошо, разве нет? У нас всем нравится. К: — Нет, ты не совсем понял… всю свою жизнь я боялась общения с людьми, тактильных взаимодействий или ещё чего, а здесь это всё прошло, это так странно… Мне правда здесь комфортно… С тобой, с Джули, с Салли и даже с Поппи, от вида которой я конкретно так офигела в самый первый раз, честно говоря, только ей ни слова. Уолли: — Хм, ну если ты меня отпустишь, так уж и быть, я ей ничего не скажу, но я рад, что со всеми нами ты чувствуешь себя, как дома. Кассиопея расслабила хватку, но вставать пока что не планировала: — Знаешь, ты прав, я правда чувствую себя, как дома. А что самое странное, свой дом я потеряла, наверное, когда мне не было и 4 лет? Не помню, честно говоря… Но я правда словно дома, где нет этих вечных криков и чрезмерной жестокости, не знаю, как объяснить, тяжело, — с губ девушки чуть не сорвались слова о том, что ей придется вернуться уже через 3 недели домой, кажется, она уже не была уверена ни в чем, — ваш район… это такое сказочное место, я о таких читала в детских книгах. Миры, где всё всегда хорошо правда существуют? Это так странно и тяжело осознать, ох… Девушка и не заметила, как Уолли бережно гладил её руку, пытаясь успокоить и поддержать: — Ну, на счет всегда всё хорошо я сказать ничего не могу, иногда и у нас бывают проблемы, но если у кого-то что-то случается, то каждый знает, что ему помогут. Я, как и все наши соседи, не знаю, как ты жила до того, как приехала сюда, но будь уверена, мы сделаем для тебя всё, что в наших силах, чтобы тебе здесь было хорошо. К: — Спасибо тебе, всем, кто здесь живет, мне тяжело осознать то, что я не одна. Уолли: — Тебе просто нужно время, — художник поцеловал руку девушки и продолжил гладить и греть её, кожа была до сих пор холодной. К: — Я ни с кем не говорила об этом, разве что Салли, но без каких-либо подробностей… Я выросла в приюте для детей, от которых отказались родители. Опережаю твой вопрос — отказались они от меня из-за анемии и всё, других причин не было, какой же я была дурой, когда пыталась оправдать их, ха-ха. И каждый из нас был сам за себя, дрались, как псы цепные, когда воспитатели кидали нам кусок хлеба на глазах богатой публики. «Весело» тогда было, конечно… Били нас за всё, что не понравится воспитателю… тихо чихнул? Хотел скрыть, наказан. Громко? Излишне привлекаешь внимание. Повернулся во сне на бок, когда дозволено было на спине? Сам виноват. В те дни я жила в кошмаре, а когда мне исполнилось 18 и я наконец выбралась… Эти тени каменных стен приюта ползли за мной попятам, преследуя и кусая каждую секунду: страх общаться с людьми, дотронуться до кого-то, не так посмотреть или сказать что-то не то… здесь я этого не чувствую, мне все ещё довольно сложно привыкнуть к общению и всему такому, но сейчас уже намного лучше, спасибо… — девушка не заметила, как тонкие ручейки слез бегут по её щекам, не заметила, как синеволосый её обнял, пытаясь приободрить и успокоить. Уолли: — Если твои ночные кошмары вернутся, ты всегда можешь прийти ко мне или к кому ещё и поговорить, уверяю, тебе никто не откажет. И я надеюсь, когда-нибудь ты сможешь справиться со всем этим настолько хорошо, что расскажешь мне о своем детстве всё, что только вспомнишь. К: — Да, спасибо… С тех пор у меня остался шрам, кажется, это единственное что у меня осталось от моего тела, когда я прошла через ворота района, я бы показала, кхм, но не думаю, что мы достаточно близки для такого, — девушка указала на грудь. Уолли: — Да-да, я понял, когда-нибудь покажешь, как будешь готова, а сейчас предлагаю вернуться к озеру, всё-таки земля холодная и можно заболеть, — парень осторожно встал, протянув руку подруге. Уставшая Кассиопея, не теряя ни минуты, быстро запрыгнула тому на спину. Уолли: — Э-э! К: — Ну я же сказала, что не отстану, пока мои вещи не будут чистыми, м? Недовольный Уолли фыркнул и повез на себе подругу, поддерживая ту за ноги, пока она копошилась в его волосах и вытаскивала веточки, травинки и водоросли. Уолли: — Ты там золото найти пытаешься? К: — Нет, всего лишь спасаю тебя от блох, которые с радостью запрыгнут в такое шикарное гнездышко, была б я блохой, точно бы поселилась здесь. Уолли: — Ахаха, была бы ты блохой, жила бы ты тогда на Барнаби. К: — Ну не-е-ет, я была бы человеческой, так что всё нормально, понадобится сожитель в голове — зовите, так сказать, — девушка довольно хихикнула, продолжая вытаскивать мелкий мусор, запутавшийся в волосах. Все дорогу до лагеря друзья мило беседовали, иногда подшучивая друг над другом, пока не заметили, как небо слегка пожелтело. К: — Это мы что, столько времени провели тут? Уолли: — Именно, а теперь снимай всё лишнее, сейчас займемся стиркой. К: — Пф-ф, а что это я сразу, м? Уолли: — А кто мне угрожал, что не отстанет, пока все вещи не будут чистыми? Это у тебя есть где переночевать, — он указал на палатку, — а меня комары сожрут, выйдешь утром, а тут сухарь лежит, оно тебе надо? Мне нет. К: — Утютю, какие мы не-еженки, — девушка опять вцепилась в щеку друга, продолжая сидеть все ещё на его спине, — палатка-то большая, думаешь, не выделю тебе место? Уолли: — Хм-м-м, и чем же я заслужил такие почести, Ваше Величество? К: — Ну даже не знаю, но вот в таких грязных вещах тебе достанется максимум коврик в коридоре, так что давай, работай, дорогуша. Спрыгнув со спины Уолли, Кассиопея залезла в палатку, где сняла с себя все грязное, после накинула парео и вышла наружу к другу, который намывал свои волосы в озере, чем вызвал смех у новой соседки. К: — Боже, Уолли, ты легенда, я не могу, ахаха. Художник лишь показал той язык и продолжил свои попытки вымыть всю грязь из головы. Через пару минут Кассиопея притащила ему шампунь, который зачем-то тоже взяла с собой, видимо, предвидела что-то такое. Когда синие волосы наконец сияли, на берегу уже горел небольшой костер, а чистые вещи лежали рядом и сохли. К: — Своё уж, дорогой, извиняй, сам. А ещё с тебя должок, ибо мое и стирала сама, ха. Уолли: — Ла-адно, допустим, и чего ты хочешь? К: — Не знаю, не придумала, скажу потом, а сейчас иди и приведи свою одежду в порядок, если нужно что на смену, в палатке лежит халат. Не спрашивай, зачем я его брала, учитывая, что планировала провести здесь одну ночь. Когда чистые вещи расположились на крыше палатки, Кассиопея уже успела приготовить ужин, который друзья разделили за приятной беседой. Забравшись в палатку, когда солнце ещё даже не успело сесть, каждый занялся своими делами: Уолли как всегда рисовал, а Кассиопея смотрела какой-то сериал. Уолли: — Что это? К: — А? Ты о чем? Художник указал на ноутбук девушки. К: — А-а-а, ну это телефон, телевизор, книга, блокнот, мольберт и все, что только пожелаешь в 1 устройстве. Проще говоря, представляю Вашему вниманию ноутбук! Парень удивленно приподнял бровь, которую практически не было видно из-за распущенных волос: — Эм, ну… интересно звучит… К: — Если хочешь, можем потом посмотреть какой-нибудь фильм перед сном, не знаю как ты, а я спать всё равно рано не планирую. Уолли: — О, я смотрел когда-то давно кино, так что можно, давай я дорисую сейчас и глянем? К: — Хорошо, скажешь мне. Художник кивнул и принялся за свою работу дальше. Наконец, через час он окликнул подругу. Девушка выползла в главную комнату, отданную сегодня Уолли, притащив с собой собственное одеяло. К несчастью парня, для него ничего такого не было, ему приходилось обходиться халатом. К: — Итак, что посмотрим? Уолли: — Не знаю… я давно не смотрел телевизор, давай на твой вкус? К: — Как тогда идея посмотреть аниме? Уолли: — Аниме… не слышал о таком, но хорошо, давай… Кассиопея быстро нашла в памяти ноутбука нужную папку и включила «Ходячий замок», заинтересовано наблюдая за происходящим. Иногда она с Уолли обсуждала некоторые моменты, иногда шутила и смеялась вместе с ним. Когда солнце село, девушка накрыла спины обоих одеялом, чтобы никто не заболел. Когда аниме кончилось, она включила следующее — «Унесенные призраками», которое привело художника в полный восторг. Уолли: — Мне кажется, это лучшее, что я смотрел в своей жизни, такие красивые картинки и истории. Кажется, я знаю, что нарисую в следующий раз. К: — Ахаха, покажи потом, я хочу посмотреть на что-то подобное вживую, а зная то, какая у тебя дома галерея, это будет шедеврально. Последним на вечер было аниме «Навсикая из долины ветров», с середины которого Кассиопея начала уже засыпать, периодически облокачиваясь на Уолли, которой стойко терпел и пытался несколько раз уговорить подругу пойти лечь, она ведь всё равно мало что из этого запомнит, если запомнит вообще. К: — Я видела это и раньше, а сейчас показываю именно тебе. Сегодняшний день был прекрасным, как и все предыдущие здесь, и в этом есть твоя заслуга тоже, при том что не хилая, так что дай мне тоже показать тебе что-то прекрасное и просто смотри, а. Уолли: — Хорошо, допустим, верю, и ты смотри давай. К концу мультфильма девушка уже спала, проснувшись лишь на титрах, Уолли сидел, уставившись на неё. К: — А-а… всё хорошо? — сонно проговорила она. Уолли: — Да, спасибо за это, чувствую себя теперь ещё лучше, чем днем. К: — Ха-ха, я рада, ура. А ещё я тут подумала, хм, на улице холодно. ты же замерзнешь ночью, да? Уолли: — Ну, твоё одеяло я точно не заберу, потерплю. К: — Мы можем лечь валетом, в приюте часто так делали, если не хватало места или было слишком холодно. Уолли: — Хм… давай так, да, но если тебе станет не комфортно, то сразу же скажи, хорошо? Я уступлю. К: — Конечно, ты тоже если что не терпи. Убрав ноутбук подальше и притащив подушку, друзья улеглись под мягкое одеяло и ещё очень долго говорили обо всем на свете, пока оба не затонули в неге сна.