Бабочка

Самопровозглашенный Величайший Экстрасенс 21-ого века Рейген Аратака вновь остался наедине со стенами офиса и пачкой лапши быстрого приготовления. Моб, кажется, гулял где-то со своим братом, Сэридзава был в вечерней школе, а Томэ ушла пораньше, сославшись на какое-то супер важное дело. Рейген сонно ковырял эту самую лапшу палочками, размышляя о жизни. Кажется, он слишком быстро постарел. Может, дело в том, что его постоянно окружает куча молодёжи? В такой компании всегда чувствуешь себя намного старше. Или дело не в этом? Он столько всего видел в жизни. Духи, экстрасенсы, битвы экстрасенсов … Полгода назад он своими глазами увидел настоящих пришельцев. Но в тот момент он думал не о значимости этого момента, а о каких-то «взрослых» глупостях, вроде штрафа за просрочку аренды машины. Даже как-то смешно. Все эти масштабные события начинали даже угнетать его. Ведь среди этого хаоса он всё острее ощущал свою обыкновенность. Люди вокруг него обладали огромной, просто чудовищной силой. А что он? Мог только заговаривать зубы, да закидывать солью, как умалишённый. Рейген горько усмехнулся сам себе. От такой жизни становилось тошно. Ему всего двадцать девять, а чувствует он себя на все пятьдесят. Он слишком многое увидел в этом возрасте, чтобы стремиться к чему-то ещё. Вот покажут ему, скажем, Пизанскую башню. А он подумает, что по сравнению с гигантской брокколи это не так уж и удивительно. Почему ему так рано всё наскучило? И ведь не бросишь же. Оставил бы Сэридзаву и Томэ без работы. Рейген понятия не имел, что ему делать дальше. Моб как-то раз сказал, что не планирует работать в «Духи и Всякое Такое» всю жизнь. И что будет после его ухода? Может, ему стоит набрать себе в сотрудники побольше экстрасенсов? Они итак все заняты своими делами. Они изо всех сил пытаются жить обычной жизнью. У них всех были свои дела. Своя личная жизнь, которую они налаживали. Друзья, родственники, у кого-то даже вторые половинки. А кто есть у Рейгена? Только эти экстрасенсы. А у экстрасенсов личная жизнь. А у Рейгена её нет. И кто в этом виноват? Рейген не знает. В конце концов…. — Чего хандрим? — Чей-то голос резко прорезал тишину, прервав самобичевание Рейгена, заставив того вздрогнуть от неожиданности. Это оказался хорошо знакомый зелёный сгусток энергии, бесцеремонно просочившийся сквозь дверь офиса. Хоть бы постучался, что ли… — А, Ямочки… Это ты. — Аратака попытался сделать менее трагичное лицо. — Спасибо, я ещё не забыл, как меня зовут. Так чего ты такую постную мину состроил? — Заметно? — Отрицать смысла не было. Какая разница, Ямочки же не очередной клиент. Перед ним можно строить «постные мины» сколько угодно. — Очень. А ещё ты вообще видел свои синяки под глазами? В ответ экстрасенс-шарлатан только вздохнул. Конечно, Рейген их видел. И трудно было не заметить, ведь они стали даже более фиолетовые, чем губы Экубо. Их приходилось прятать от клиентов всеми способами. Ну или же ссылаться на какой-то там усердный труд, из-за которого он недосыпает. — Открой хоть окно, у тебя тут душнее, чем в банке того губошлёпа. — Под «губошлёпом» Ямочки скорее всего имел в виду Мацуо, одного из Шрамов. И Экубо деловито полетел к окну, с явным намерением его открыть. Однако вместо этого он замер напротив него, за чем-то наблюдая. — На что ты там уставился? — Поинтересовался Рейген, лениво поворачивая голову в сторону окна. На стекле сидела бабочка, расправив свои крылья. Видимо, грелась на солнце. В этом же стекле отражалась физиономия Экубо, расплывшаяся в улыбке. Рейген тихо фыркнул. Бабочек что ли не видел? Он ведь дух, и в его возрасте поместилось бы штук десять жизней таких Рейгенов. Значит, Ямочки наверняка видел что-то похлеще бабочки на окне. Внезапно Аратаку кольнула зависть. То есть получается, Экубо раз в десять старше него, и у этого духа находятся силы радоваться какому-то насекомому, пусть даже такому красивому? Вопрос вылетел изо рта Рейгена сам собой. — И чего ты ей так радуешься? Никогда что ли не видел? — Вот именно эту не видел, — ответил Ямочки, не отрывая взгляда от бабочки. — Да ладно тебе. Ты же древний дух, все дела, разве нет? Старый уже, насмотрелся на всё. Тебе не скучно? Отражение Экубо в стекле нахмурилось, а затем расхохоталось. — Вот именно. Я настолько древний, что мне смешно понятие возраста. Или я по твоей логике должен сидеть как ты на диване, и кряхтеть как старый замшелый пень? Рейген усмехнулся, но как то неуверенно. Ему это всё ещё казалось несколько странным. Ямочки продолжил говорить через пару секунд. — И такую бабочку я больше нигде не увижу. Они же только месяц живут. Я её переживу, вот и всё. — Разумно, — Рейген начал смутно понимать позицию Экубо. И даже признавать его правоту, в какой-то степени… И правда. Инопланетян кто-нибудь ещё в будущем да увидит. А вот эту самую бабочку, сидящую на окне – не факт. Вдруг это вообще последние дни её жизни? Всё такое быстротечное, так зачем надо обязательно искать какие-то сногсшибательные сенсации, чтобы ими восхищаться? Иногда можно просто остановиться и посмотреть на бабочку. Раз для Экубо возраст не помеха, так чем он хуже? И вот, теперь оба стоят возле окна, и любуются бабочкой. А она, наверное, любуется ими, ведь никогда их больше не увидит. И это такая мелочь. Но Рейген сейчас ощущал этот момент куда важнее инопланетян, гигантской брокколи и всего остального, что он считал таким масштабным. — А окно открывать не собираешься? — Поинтересовался Аратака. — Ну, только если вытолкнуть тебя туда. Смотреть противно на то, как ты прожигаешь свою жизнь в этих четырёх стенах. Хочешь быть как Сэридзава? Он-то в тридцать опомнился, а ты может и в шестьдесят не очнёшься. Сходи хоть на улицу, болван! — Через небольшую паузу он как-бы невзначай добавил, — там, кстати, сакура цветёт. И вот, Самопровозглашенный Величайший Экстрасенс 21-ого века Рейген Аратака покинул компанию стен офиса и пачки лапши быстрого приготовления. Теперь он был в компании прекрасного мира, прятавшегося всё это время за стенами, и Экубо. И Рейген считал, что этой компании он рад куда больше.