Научимся.

Суйи, придерживая рукой сумочку на плече, вышагивала по улице и ёжилась от прилипающих к ней взглядов. Уроки на сегодня закончились. Девушку позвал в кафе ее продюсер - обсудить предстоящий проект по рекламе какого-то популярного геля для душа. Предложение виделось дельным и высокооплачиваемым: тем непонятнее для продюсера было нежелание Суйи работать на этот проект. Он названивал девушке, уговаривая, просил и ее родителей помочь в убеждении дочери. Сегодня – пригласил на встречу в кафе. Долго и настойчиво предлагал себя и свою машину в качестве орудия перевозки – видно, чтобы уж точно доставить в пункт назначения своенравную школьницу. Суйи во благо сохранения своей моральной независимости от услуг водителя отказалась. Она отлично знала, что ей будет говорить этот человек. « … Ла-ла-ла, крупная сумма, ла-ла-ла, твоя известность возрастет, ла-ла-ла, это такой шанс…» Нет, спасибо. Не надо ей такой известности. Против самого геля для душа девушка ничего не имела. Но его реклама подразумевала… специфичную форму одежды. Точнее, частичное ее отсутствие. Щеголять на экранах телевизоров полуобнаженной, размазывать по голым плечам бутафорскую пену (сам гель так не пенился) и вдыхать якобы неповторимый аромат альпийских цветов (тройное пф)… Это слишком. Суйи дорожила своей репутацией и, не желая осквернить доброе имя, справедливо раздражалась на продюсера. Как он может предлагать ей подобное?! Неужели его не заботит, что подопечная – несовершеннолетняя школьница? Да, вероятно, девушка несколько преувеличивала масштабы «трагедии», но все же мучилась вопросом: как на нее люди смотреть будут? Е-Рановцы??? Друзья-то поддержат в любом случае, но самой Суйи будет приятно? Ведь на нее и так без зазрения совести пялится каждый, кому не лень… и теперь куче скрытых пассивных извращенцев дадут лишний повод протереть окуляры, наведя их на знаменитость, а то и протянуть трясущиеся ручонки, чтобы хоть пальчиком потрогать идола. Конечно, до случаев нападения или изнасилования дело не пойдет: в Южной Корее они в принципе крайне редки. Но все же Суйи, несмотря на свою бойкую натуру, считала, что девушка должна быть скромной – скромной! - и неважно, звезда она или нет. А оголяться на камеру… Ладно бы ноги – да пожалуйста, хоть сейчас! - но плечи, декольте… Нехорошо это как-то. Вот изменили бы заказчики сценарий рекламы и требования – тогда бы Суйи согласилась. Но похоже, что их изменение в планы не входило. Да и желающих получить роль в этой рекламе было немало – на певице свет клином не сошелся. Что ж, тогда девушка тоже останется при своем мнении. И никакому продюсеру ее не переубедить. В сумке завибрировал телефон, и с опозданием заиграла стандартная для его модели мелодия. «Ждет, не дождется…» – усмехнулась Суйи и остановилась, пытаясь достать мобильник. Дамские сумочки – это нечто удивительное. Как гласит один старенький анекдот, их можно выдавать солдатам вместо армейских мешков – влезет больше… Суйи – как любая уважающая себя кореянка – не отправлялась на прогулку, не захватив с собой косметику и гору вещей «первой необходимости». Конечно же телефон куда-то завалился, то ли зарывшись в подкладку сумки, то ли прикинувшись дрожащей от страха пудрой. – Да блин… С одной стороны, длительный поиск телефона – повод для того, чтобы не отвечать на звонок. Но с другой, продюсер у девушки был упрямый, а идти по улице в сопровождении примитивной и всем известной мелодии как-то не хотелось… Школьница склонилась над сумкой. Бум! – Ай! – вскрикнула Суйи, теряя равновесие: секундой ранее в нее кто-то врезался со спины. «Ну смотреть же надо, куда идешь! – успела подумать девушка, падая. – Черт, колготки порвутся…» Она, не успевая подставить руки, потому что в них была сумка, уже почти поздоровалась с асфальтом, но вдруг Суйи ловко поймали, подхватывая под живот и под грудь (специально, что ли?) в самый последний момент.. «Фух… Не упала», - с облегчением поняла школьница, вблизи уставившись на щербинки зернистого асфальта. Спаситель (он же виновник случившегося) крепко держал девушку, но, судя по тому, как прижимался к ней, сам старался не упасть. Рука с реберной зоны не уползала. Суйи уже хотела возмутиться, но ее рывком поставили на ноги и развернули, придерживая за плечи. – Are you окаy? «Че…го? Английский???» Девушка узрела своего горе-спасителя, констатировала, что это высокий молодой человек неазиатской, но очень даже привлекательной внешности, и все слова вылетели у нее из головы… Она удивленно таращилась на парня, который вроде бы повторил свой вопрос, но уже на корейском: «Вы в порядке?», - и не смогла ничего сказать в ответ, зато хотя бы покивала. – Oh… – во взоре молодого человека тоже отобразилось удивление – приятное и восторженное. «Узнал. Сейчас начнется… Хотя, с таким симпатичным юношей можно и побеседовать…» – You have very beautiful eyes… – медленно проговорил парень. Суйи застыла. «Глаза у меня красивые?» Девушка раньше полагала, что вполне хорошо владеет английским, ведь в работе он ей частенько был нужен. Но почему-то сейчас простейшие фразы, произнесенные сочным баритоном, вгоняли ее в ступор. – С…пасибо, – поблагодарила она. Молодой человек улыбнулся. Сердце, подпрыгнув, начало таять… – What’s… Как ваше… вас зовут? – с некоторым усилием спросил иностранец. «Обалдеть…» Нашелся человек, не знающий Суйи! Красивый высокий блондин, который к тому же смотрел не на грудь – как все, - а в глаза! Ох ты… – Суйи, - представилась девушка. Парень запоздало отнял руки от ее плеч. – It’s wonderful! Эм… I am… Я Ренар, – в ответ назвался он, обезоруживающе улыбаясь. Вдруг взгляд его опустился на заливающуюся визгливой (будто телефон охрип) мелодией дамскую сумочку, и молодой человек деликатно сообщил: – Ваш телефон… – Ой, - вспомнила школьница и только сунулась в сумочку, как мобильный обиженно замолк. Продюсер, наверное, сейчас рвал и метал. «Ничего, подождет…» Суйи, тем не менее, извлекла телефон из недр Вселенной (а он, по закону подлости, сдался сразу же, как перестал звонить). – Вы, - застегивая молнию, как бы ненароком поинтересовалась певица у иностранца, – часто людей сбиваете? – Э-эм… I don’t… Э-э… Нет… – из обилия англо-корейских междометий, беспомощных улыбок и отчаянного жестикулирования девушка сделала вывод, что: не всегда, не всех и только красивых. «Сочту за комплимент». – У вас прелестный акцент, – с мизерной толикой иронии осведомили Ренара. Он в ответ жизнерадостно засмеялся, стукнул себя в грудь и гордо выдал: – Ирландия! – Далековато… – Самолет, - молодой человек изобразил руками крылья самолета. – Бр-р-р-р, - забавно крутанулся, умильно склоняя голову набок, – бум! И здесь, – с довольным видом закончил он. Суйи прыснула со смеху, не выдержав. – У вас… хорошо получилось… – Для вас… – он слегка поклонился. «Чудо, откуда ж ты на меня свалилось?» Ренар, будто читая ее мысли, моргнул. «Да... Прямо с самолета и свалилось». – Здесь... – иностранец оглянулся по сторонам и поделился своим наблюдением, - ... везде... чисто! Так чисто у вас! Amazingly! – Да? Что ж, для вас ... – подражая ему, в маленьком грациозном книксене присела Суйи. – Tá sé seo dea! – воскликнул Ренар на совершенно непонятном языке, потом опомнился, хмыкнул с извинением и повторил по-корейски: – Это хорошо! Девушка cогласилась и глянула на экран телефона. – Простите, я немного тороплюсь… – из чистого кокетства, чтобы увидеть реакцию молодого человека, произнесла она. Парень погрустнел. – Куда… идете вы? – фразы давались ему с трудом, но понимал корейскую речь он хорошо. Суйи указала подбородком на направление своего пути. – Оh, - оживился блондин, – мы… мы вместе! Одна дорога! Разрешите вы… идти с вами? Девушка милостиво кивнула. – Но недолго. Меня ждут. – Бойфренд? – с сожалением покосился на нее парень. – Нет, - великодушно ответила школьница. – Это… есть прекрасно! Молодой человек застегнул верхнюю пуговицу своего строгого светлого пальто, поправил на плече длинную лямку черного элегантного (Регис бы одобрил) портфеля и пристроился рядом с Суйи. Ему приходилось идти медленно, потому что у певицы ноги хоть и длинные, да у парня все равно длиннее. По дороге иностранец ломанно спрашивал у спутницы, где и кем она работает (девушка увильнула от ответа, сказав, что еще школьница), выведал, в какой школе учится, зачем-то – каких животных любит. Больше спросить он ничего не успел, так же как и рассказать что-либо про себя (упомянул только, что в Корею прилетел ради работы). Суйи, подойдя к кафе, поймала себя на мысли, что разочарована скорым расставанием. – До свидания, – с какой-то вопросительной интонацией сказала девушка у дверей кафе, точно ожидая чего-то. – Bye! – отозвался иностранец, отворачиваясь. То, что он даже не спросил у Суйи ее номер телефона, обидело певицу. «Ну и черт с тобой. Что ты, особенный какой-то… Ничего подобного! Вон вас сколько за мной бегает! И получше найдутся!!!» Девушка дернула на себя дверь, как внезапно послышался радостный отклик: – Хэй! Суйи повернула голову. Блондин помахал ей рукой. – Я найду тебя! – весело крикнул он. Обида исчезла. В груди всё потеплело. – Найди, - беззвучным шепотом разрешила школьница и, подарив иностранцу напоследок нежную улыбку, зашла в кафе. Рассерженный продюсер показался ей назойливым шмелем, и девушка даже не стала вслушиваться в его увещевания. Вежливо дотерпела до конца тирады, сообщила, что решения своего не меняет, ибо она все-таки певица, а не стриптизерша, полюбовалась досадливым выражением пухловатого лица продюсера и попросила разрешения откланяться. В конце концов, это не последний и не единственный проект. Поступать же наперекор своим принципам – неуважение к себе. Себя Суйи уважала. ________________________________________________________ Друзья в нерешительности остановились посреди улицы. В нерешительности – потому что дальше их пути расходились. Суйи убежала сразу после школы: ей вроде надо было на встречу с продюсером. Ик-Хан несколько минут назад сказал, что они с Летой договорились прогуляться, и поэтому тоже отсоединился. Шинву с Юной остались вдвоем. Некоторая неловкость повисла в воздухе; Шин, стремясь говорить обыденно, беззаботно, предложил: – Ну… давай я тебя, что ли, провожу… Предложил – и замер, считая про себя. Раз, два, три… Юна не стала отказываться. – Давай. Счастливый Рыжик полетел рядышком с ней. До дома Юны было не так близко, а если еще и идти медленно… Опять же на небе тучки, и в случае дождя можно будет или забежать в какой-нибудь магазин (вариант - кофейню) и благополучно там застрять, или пойти с девушкой под одним зонтиком, притворившись, что забыл свой дома. Романтика… Молодые люди беседовали о какой-то милой ерунде; однако Шинву не мог расслабиться. Он настороженно наблюдал за Юной, прислушивался, пытался уловить скрытый подтекст там, где его, возможно, и нет... Старался избегать каких-либо скользких тем, взвешивал каждое слово... А причиной тому было из ряда вон выходящее поведение девушки в последнее время. Юна… да, вела себя странно. Шин мог с уверенностью сказать, что совсем ее не понимает. Она то тепло улыбалась парню – да-да, персонально ему! – то не удостаивала и взглядом; то весело шутила, то отвечала холодно и дежурно; первой кричала «Привет, Шинву!» утром, а на следующий день проходила мимо, будто не замечает; говорила одно, потом меняла свое решение, была ласкова, черства, снисходительна и обидчива… В общем, Рыжик убедился в справедливости пословицы: «Женщин не понять. Не нужно и пытаться». То ли Юна не осознавала, как ранит парня своим поведением, то ли наоборот – осознавала, однако легче от этого не становилось. Школьник все время чувствовал себя как на пороховой бочке: неизвестно, когда взорвется, но лучше не расслабляться, а то потом костей не соберешь. Если честно, Шинву немного завидовал Ик-Хану и его отношениям с Летой. Вот Ик-Хан. Узнал, что его любит девушка, пять дней назад! И с ней уже как семейная пара. Правда, сам юноша Лете нравился с давних пор… Но – вот именно! Долгой и крепкой любви одного хватает – а там и второй подоспеет... Бывает же счастье у людей… – Что вздыхаешь? – Юна вырвала парня из размышлений. – Домой идти не хочется, - соврал Шин. – Так давай погуляем. Завтра все равно выходной… … Нет, определенно творилось что-то странное! Надо над этим поразмыс… – Шинву, столб! Парень в последнюю секунду вывернулся, избегая поцелуя с фонарным столбом. – Уф… Спасибо, Юна… – почесал он макушку. – Без тебя бы я… – Да-да-да, ты бы носил эту нашлепку на носу вечно. А мне бы пришлось тебя тащить… Учти, я девушка слабая, - незлобно рассмеялась школьница. – Хах… точно, – натянуто хохотнул Шин. Путь они продолжили поначалу в молчании. – Куда… пойдем? – первым нарушил тишину Рыжик. – Да без разницы. Хоть куда. – Ладно. Леди, – парень оправился от удивления, – в таком случае позвольте понести вашу сумку. – Зачем? – слабо засопротивлялась Юна, тем не менее спихивая рюкзачок. – А кто говорил, что «девушка слабая»? К тому же, ты все учебники носишь. В отличие от меня… – усмехнулся Шинву, закидывая рюкзачок на плечо... – Пошли, в парке погуляем... Они тронулись в путь. ___ А дождь всё-таки пошел. ________________________________________ « – Ну и зачем тебе надо было говорить с этой девочкой? - А что? Ты мне запрещаешь? – Лишние свидетели нам ни к чему. – Жалеешь, что убрать их нельзя? – Тебе бы все шутить… Я серьезно. Она тебя увидела. Зачем ты вообще к ней подошел? Ведь толкнул ты ее специально? – А кто тебе сказал? Хе, понравилась она мне. Хорошенькая. А я… может, я отвлекся и не заметил ее? А? – … Допустим, хоть и верится с трудом: сверху все прекрасно видно. Но зачем ты с ней на английском-то говорил? Ты же в совершенстве корейским владеешь! – Интересно было смотреть на ее удивленное личико. А ты что, ревнуешь? – Братьев не ревнуют. – Какой холод в глазах… Прямо вах… Ладно, мы отвлеклись. Ты нашла что-нибудь? – Не так много. В принципе, устранение двух важных лиц ССД мог организовать доктор Кромбел. – Кромбел? Почему? Он же старейшина, и к Союзу имеет непосредственное отношение. – Кромбел – темная лошадка. Он каким-то образом замешан и в сумасшествии доктора Айрис. – Создателя DA-5? – Ага. Непонятно, правда, каким боком… но эти верхушки вечно что-то между собой мутят. – Как всегда... Впрочем, Айрис не наше дело и не наша забота. – Но ведь это показывает, что Кромбел ради своих интересов способен предать союзников! – Я и не спорю. Полностью согласен. Мне вообще не нравится этот ученый. Хмырь, каких поискать надо... Не удивлюсь, если к убийству в ССД он тоже причастен. – Руки самого Кромбела вроде как чисты... Но у него под началом большой штат модифицированных… – Какой же кукловод без марионеток? – … и данный штат велик настолько, что если кто-то из них и является виновником происшествия, то найти его непросто. К тому же, оставлять убийцу без прикрытия (ну или в живых) неразумно. А Кромбел далеко не дурак. Так что все довольно запутанно… – Но это пока что наша единственная зацепка. Поэтому нам ничего не остается, кроме как копать в Кромбеловском направлении и дальше. Ты узнала что-нибудь еще? – Да, есть один товарищ, вызывающий у меня смутные сомнения. В базе данных Организации числится, что он выполняет задание Кромбела. – Прям-таки задание? – Да, ты понял о чем речь, правда? – И что еще про него известно? – Очень и очень мало. Не сказано, с какого времени он это задание выполняет, не сказано, в одиночку или с кем-то. Не имеется и фотографии, чтобы хоть как-то распознать его. – О его способностях что-то есть? – Нет. Ничего. – Но мы можем его найти? Как его зовут? – Только серийный номер – М-21. Я думаю, что смогу вычислить его местоположение. Если он, конечно, еще жив. – Понятно. Если мертв – значит, наши догадки насчет Кромбела верны… но сделать у нас ничего не получится. Нет убийцы – нет проблемы, верно? – Читаешь мои мысли. - Ты уже докладывала командиру? – Нет. Вестар сказал, что сам к нам прибудет. – Отлично. Я тогда еще осмотрюсь… – Эй! Подожди. – А? Что? – Та девушка… Ее же зовут Суйи, да? – Да… А что? – Она местная знаменитость. Очень известная певица. – Приятная особа. Нечванлива, неглупа. Неужели звезды без звездной болезни еще находятся? – Как бы то ни было, тебе не нужно больше с ней видеться. Вдруг вас вдвоем репортеры заснимут? Рядом всегда папарацци шастают – она же звезда! Если ты где-нибудь запечатлеешься, у нас будут проблемы. Да и о девочке подумай. Из-за одной маленькой фотографии могут убрать вас обоих! Чем меньше вы с ней контактируете, тем в большей она безопасности. Ты меня понял? – Можешь не растолковывать мне азбучные истины, Рем. Я прекрасно знаю, кто я и чем занимаюсь. Не волнуйся за меня. – … – Всё, я ушел! – … как же, не волноваться… Вот дурак.» _______________________________________________________ … и все-таки это случилось. Конечно, оно рано или поздно все равно бы произошло… но он не думал, что так скоро. Такео поднимался по лестнице чуть впереди, и Тао рассеянно глазел на шикарный фиолетовый хвост товарища. «Как он с ними справляется? Это же мыть, расчесывать, следить… Мешается – особенно при движении. Зацепляется. Жарко… Как настоящий шерстяной воротник! Вот зачем он их отращивает? Неудобно же…» Зато руки так и тянулись подергать. Хм… вот как-то так сидело в голове желание дергать длинные волосы. «Еще бы косу, а не хвост – тогда бы вообще…» Что «вообще», Тао додумывать не захотел. Поскорее обратился к снайперу, отвлекаясь от скользких мыслей: – Я прослушал, что на собрании-то сказали? Такео хмыкнул. - Ты не прослушал, тебя там вообще не было. – Я был! – защищаясь, воскликнул хакер. – Да-да, просто под самый конец пришел… – Ну и что. Был же… Так что сказали-то? – Да про бал этот говорили. – И-и? – Что «и»… – Такео открыл дверь, заходя в квартиру. – Решали, кого туда назначить на дежурство. – Решили? – Да. – И кого же? – Тао вошел следом и захлопнул дверь за собой. – Догадайся. Мы втроем. Уже ведь говорили про это! Ты чем слушал? – Погоди, – хакер скинул ботинки и надел розовые тапочки. – То есть… мы будем дежурить до полуночи? – Ага. – Эй! – радостно завозмущался Тао. – С чего ради-то?! – только для проформы, для вида негодовал он. – Не-ет, я на это не подписывался! А вдруг… у меня свидание? Деловое??! Хэй, так нечестно! Никакой личной жизни! Товарищ, посмеиваясь, привычно ушел от тычка в бок. Что-то стал отвечать и вдруг осекся, остановившись. Тао посмотрел в том же направлении, что и он. Еще никогда в своей жизни хакер не был так близок к тому, чтобы повернуться и позорно убежать… В трех метрах от него стояла Наита. Запыхавшаяся, будто до этого куда-то мчалась (да так и было), побледневшая – отчего пятна на скулах ярко и болезненно выделялись. Отчаянно всматривающаяся в парня, как в попытке увидеть, узнать… « – … Тао-оппа, это Наита! Она сегодня вернулась из поездки, а так-то она у нас учится... Наита, это Тао-оппа. Он у нас специалист в области... Голос девушки пробивался как через вату. Бешенный мысленный поток. Как? КАК??? Почему? Почему забыл?! Он же… он же знал!.. В этой школе… Как он мог забыть, как??!.. Все уставились на него… Зачем? Они… ждут? Чего? Ах, да, Юна замолчала… Надо что-то ответить. Да? А-а-а, что говорят в таких случаях? – Очень… приятно… Фух, к счастью, сдавило горло. Может сойти за обычный кашель… Пауза. Маленькая, но такая… пугающая! Странное выражение синих глаз. Неужели… неужели что-то заметила? – И мне. Надо… надо уходить. Срочно. – Я… пойду. Кх-кха… Там работа незакончена… Раз нога, два нога. Левой, левой, раз, два, три… Ох, сразу легче. Но спину все равно жжет. Быстрее, быстрее… … Деревья! Родные, любимые… Укройте дистрофика, не выдавайте… Ух, теперь и поразмышлять можно. Нехорошо. Так-то. Очень нехорошо. И как дальше быть??? » … узнать. «Нет, – с горечью, сжавшей трепыхнувшееся сердце, подумал Тао, – не найдешь ты то, что ищешь… Не найдешь». Он опустил голову и засунул руки в карманы. Зажал бы и уши, лишь бы только не слышать этого неверящего, чуть жалобного и такого острого, едкой щелочью жгущего барабанные перепонки: – Анри? И последовавший за этим немой вопрос в бирюзовых глазах обернувшегося товарища: Такео смотрел на хакера с непониманием, недоверием и каким-то ужасом – «Ведь так вроде зовут брата Наиты? Покойного??!» От безнадежности Тао стиснул руки в карманах в кулаки. Дыхание громче и чаще. Не заставившее себя долго ждать: – Анри! – горькое, безумное, уверенное… … Когда-нибудь – рано или поздно… Но… так рано. Парень не поднимал лица, но всем телом чувствовал взгляд, прожигающий насквозь. – Ты… почему ты… молчишь? «А что я могу сказать?.. Что???» Наита шагнула – раз, другой… – Почему?!! – сорвалась с места, бросаясь к хакеру, и, обхватив его за живот, сшибла с ног. Они рухнули на пол; Наи, спешно приподнимаясь, нависла над парнем, упираясь ладонями в его плечи и не позволяя встать. Хакер не мог сопротивляться, он не мог даже пошевелиться, будучи прижатым к полу и мечтая сквозь этот пол провалиться. Близко. Нет защиты. Не спрячешься… Почему… так страшно? Оттого, что стыдно? Или все-таки нет? Девушка – не сразу, после долгих, почти вечных обоюдных вздохов – с сумасшествием зашептала: – Скажи… хоть что-нибудь скажи… Не молчи, ты ведь и так постоянно при мне молчишь… Для чего? Для… чего??? Ты… ты знаешь, каково это? Я… – сглотнула, - я думала, что схожу с ума. Я... думала... Это... Услышать родной голос наяву, а не в мыслях… Слышать, бросаться куда-то, звать… но понимать, что всё это… только кажется… – Наи стиснула пальцы на плечах Тао. – Ты знаешь, что это такое?! Скажи… Скажи, что это не сон, не галлюцинация, что я… я не сумасшедшая… Скажи!!! – надсадно крикнула она и уронила голову, ловя ртом воздух. Где-то там, в другом, не существующем мире на шум прибежали Франкенштейн и М-21. Девушка ладонью ударила Тао в грудь. – Почему?! Ты. Молчишь… – у нее задергались щеки. – Это… бесполезно. Все равно… все равно я… На узком лице, видимом только хакеру, промелькнуло выражение крайнего отчаяния – лишь на мгновение. Потом Наита справилась и даже попыталась изобразить улыбку. Вышло жалко. Тао, наверное, выглядел не лучше… У него не осталось никакой защиты: челка рассыпалась на отдельные пряди, которые при падении разлетелись в разные стороны. Не было того, за чем прятать глаза. Ничто не прикрывало. Не обороняло. Слишком неожиданно… и страшно. Наи вдруг протянула руку к парню. Смахнула с его лба оставшиеся пряди и кончиками пальцев дотронулась до кожи у корней волос. – Знаешь, что тебя выдало? – по-странному спокойно спросила она, не отнимая кисти. – Твой голос, когда ты возмущён. Ты ведь и руками размахиваешь, когда чем-то недоволен, да? – она едва ли не насильно подняла уголки губ. – «Я на это не подписывался». Ты говорил это каждый раз, когда я называла тебя Гарри Поттером. Почему называла, помнишь? Этот шрам, – Наита бережно погладила пальцем едва белеющий на незагорелом лбу рубец. – Мы незадолго до его появления впервые в кино сходили. Думаю, напоминать, на какой фильм, не стоит… Тао не шевелился. – Или… – девушка отдернула руку, – или мне всё… кажется? Ничего не было… Я лежу под наркозом… и тихо схожу с ума? Да? Да?!! – шёпот перерос в крик. – Ответь! Не молчи!!! Это… так страшно… Анри… Анри!!! – она затряслась; по щекам побежали слезы. «Нет… Не плачь… пожалуйста. Это… это ведь еще страшнее… Не надо…» Наита согнулась; задыхаясь, она закрыла себе рот ладонью, как… М-21 сцапал за рукав Франкенштейна, собравшегося бежать в лабораторное крыло, и не дал тому уйти. … как вдруг Тао, приподнявшись на локтях, сел и бережно отстранил девушку, ссаживая ее себе на колени. Протянул руки и обнял. – Прости… Прости меня… Прости, прости… – в горячке твердил он ее волосам. Наита зажмурилась, и всхлипы окончательно выросли в плач. – Как… ты мог... – пробивались упрекающие возгласы, заглушенные тканью пиджака. – Дурак! Зачем… почему сразу не сказал?.. Я ведь всё равно поняла. Всё равно! Зачем… цирк какой-то устроил… Как так можно? Парень сжимал ее в объятиях и, как заезженная пластинка, повторял одно и то же слово. Прошелестели тихие удаляющиеся шаги: свидетели деликатно отошли. – … Почему? Почему ты не сказал с самого начала? Наи постепенно успокоилась. Ей было тепло. Очень тепло. Привычно. Как раньше. Родное, согревающее тепло, знакомые руки… Как будто всё плохое лишь приснилось. Ночной кошмар – ничего больше. – Я… я боялся, - признался Тао. – Боялся, что помешаю, что разрушу твою теперешнюю жизнь. Тебе ведь… так хорошо сейчас… – Ты идиот?! – сердито отпихнулась от него девушка. – Помешаешь? Разрушишь?! Что за глупость??! – Пойми… – вздохнул парень. – Столько всего произошло… – Что могло произойти такого, что бы не позволило тебе открыться мне? МНЕ?! Хакер помедлил. – Причины… были. Я расскажу тебе всё, всё, только… не здесь. Пол, - он безнадежно улыбнулся, – холодный… Наита неверяще вглядывалась в него, потом моргнула и боднула парня головой. – Ты… – то ли смешок, то ли всхлип, – … невыносим. Вскоре мимо собравшихся в гостиной жильцов (среди которых, к счастью, никого из компании Шинву не было) прошествовала пестрая парочка: чуть раскрасневшаяся, но уже не плачущая Наи держала за руку высокого, по-деловому серьезного Тао и хвостиком шла за ним. Шесть человек, оцепивших гостиную, дружно сделали вид, что пьют чай, беседуют и совсем-совсем не интересуются разворачивающейся у них под носом семейной сценой. Хакер с Наитой поднялись наверх, откуда Тао (гораздо позже, когда все успели поужинать, М-21 и Такео - помыть посуду, а Сейра – отправиться спать) спустился уже в одиночестве. – Что с Наитой? – спросил Франкенштейн парня, устало плюхнувшегося на диван по соседству с Такео. – Уснула, – хрипловато сообщил Тао, наощупь схватил стоящий напротив снайпера стакан воды и тем движением, которым в горло заливают рюмку водки, опрокинул в себя его содержимое. Все выжидающе поглядывали на хакера. Никто не решался заговорить первым. Когда парень, наконец, немножко оклемался и перестал выглядеть так, будто всю прошлую неделю беспробудно пьянствовал, Франкен вымолвил: – Объяснишь, что произошло? Тао заторможено отставил стакан, кивнул и откинулся на спинку дивана, тем не менее ничего не произнося. – Тао, - мягко, но требовательно позвал ученый. – Пожалуйста, не молчи. Ты и есть брат Наиты? Который вроде как мертв? Как так вышло? Та-о. Как? Парень – что было ему не свойственно – почувствовал себя дискомфортно под взглядами присутствующих. Он взъерошил волосы, закинул ногу на ногу, поставил ее обратно на пол, сел, сгорбившись и уронив лицо в ладони, застыл в таком положении на несколько секунд, выпрямился, сдул торчащую из челки прядь, заставив ее топорщиться еще больше, и тихо сказал: – Мы с Наитой даже не родственники. Недоумение, сомнение и непонимание - лишь Рейзел спокоен как всегда. – Поясни, пожалуйста, – выражая общее настроение, звенящим шепотом попросил Франкенштейн. Тао скрестил руки на груди, чуть опуская голову, и вдруг криво и жутковато улыбнулся: - Я не Анри.