Mon amour nommé Jeanne

      За непринуждённой беседой время летело быстро, и молодые люди не заметили, как за невысокими окнами стемнело. Жанна поведала, что в кафе прекрасно готовят клубничный чизкейк, ради которого она обычно посещает эту пекарню, не считая того, что заведение носит название её родного региона, — Лотарингия. Рен, очарованный красотой и утончённым обаянием девушки, заказал ей кусочек её любимого десерта, несмотря на отчаянный стыдливый протест, который был мягко, но уверенно отклонён китайцем.       — Jeanne, ne sois pas têtue, je vois que tu refuses par politesse. Crois-moi, si je ne pouvais pas me permettre une part de dessert pour une fille, je ne le ferais pas, alors s'il te plaît, ne sois pas têtu, — проговорил Рен с мягкой улыбкой. После всего, что было, этот Турнир, где каждую секунду он находился на грани между жизнью и смертью, они, участники разных команд, практически противоположные по своим характерам друг другу люди, так просто сидели в кафе за непринуждённой, почти светской беседой. Обоим было очень странно повстречаться в обычной жизни, вне боёв и не имея общей цели одолеть вчерашнего врага, который сегодня вершил их судьбы, всё-таки победив в этом бессмысленном противостоянии. Жанна даже подумала, что Рен, в принципе, вполне себе приятный молодой человек и зря она его побаивалась, но вслух ничего не сказала, а просто молча краснела весь вечер, не решаясь поднять на него свои прекрасные и несколько устрашающие рубиновые глаза цвета венозной крови. И девушке, и Рену понравился вечер в компании друг друга. Китаец всё же взял на заметку, что француженка бывает здесь каждое утро, чтобы выпить чашечку кофе с любимым десертом. Тао даже пригласил девушку завтра утром на кофе в его компании. Задыхаясь от смущения, Жанна выдавила из себя едва слышное «Merci». Рен узнал также, что французская шаман любит белые розы, находя эти цветы особенно нежными и целомудренно-скромными. Китаец запомнил. Парень увидел Жанну в другом свете, вне арены, где необходимо ради мечты проливать кровь соперников. В обычной жизни без притворства (ну или почти) она была очень милой скромной мягкой и доброй девушкой. Может, она и не такая уж плохая, как он думал?.. Не та ненормальная жестокая убийца, которую из неё сделали X-Laws?.. Впрочем, Турнир завершился, и он ничего не потеряет, если попробует узнать её получше. Ведь и сам китаец долгое время не знал, что можно жить вне ненависти. Турнир завершился, многие потеряли на нём всё, а значит, должны быть и те, кто что-то нашли. Это нужно обдумать. Рен ведь верит в судьбу и в то, что окружающий мир подаёт им всем знаки, которые нужно видеть и чувствовать, чтобы не сбиться со своего пути. Рен проводил Жанну до её дома как того требовали приличия и его сердце, и, попрощавшись с девушкой, вернулся в гостиницу с чем-то неясным на душе, с какой-то необыкновенной лёгкостью и обновлённой вдохновлённостью.       Попрощались молодые люди, неловко и в смятении. Никто не понимал, как и что уместно делать при прощании в их степени знакомства и общения. Поцеловать девушку в щёчку — однозначно неуместно и потому непозволительно, да тем более такую скромную недотрогу, как Дева-тян, поэтому Рен ограничился тем, что просто легонько сжал хрупкую ручку девушки в своей крепкой ладони. Жанна тихонько пискнула «Au revoir, Monsieur.» Тао перед возвращением в гостиницу покружил ещё немного по особенно живописным и слегка кокетливым в темноте тающего вечера узким улочкам Парижа и купил три белые розы с нераскрывшимися ещё бутонами, которые почему-то напомнили ему Жанну. Ведь она была такой же — чистым нераскрывшимся цветком, который долгое время прятали в тени жуткого саркофага Железной Девы, и вот теперь, после Турнира, девушка наконец, вышла в большой мир и в реальную жизнь, где, оказывается, жить несколько приятнее и радостнее, чем ей представлялось раньше.

***

      Вернулся в гостиницу Рен с самой тонкой и хрупкой гармонией на душе, которую можно сравнить с ломкой гармонией молчаливых звёзд, которые дарят свой холодный чистый свет всем живущим на Земле: ему, Жанне, Йо, Анне, Марко и Люциусу и многим другим людям, шаманам и нет. Сегодня Рен заснул на удивление быстро и легко, — разумеется, в этом благотворное влияние прогулок на ночь в компании приятной девушки, благодаря которым ему удалось отвлечься от работы, но это, разумеется, разовое послабление, которое он себе позволил. Завтра необходимо заняться непосредственно тем, ради чего он сюда прилетел. Не всё же с девушками по пекарням сидеть! Нет, завтра он должен отправиться в парижский офис Leidi и приступить к разбирательству по поводу проблем компании. Сейчас же ему нужно обдумать и переосмыслить впечатление прошедшего дня. Жанна не выходила из головы. Хорошо, всё-таки, что завтра он снова её увидит… С этой особенно приятной мыслью Рен быстро и, как это обычно бывает, незаметно и мягко провалился в объятия сна, чтобы утром проснуться также с мыслями о девушке.

***

      Утро принесло приятное наваждение, приправленное каким-то сладким сном. Рен не помнил, что ему снилось, но мог с уверенностью сказать, что это было что-то нежное, мягкое и приятное, словно хрупкое нераспустившееся растение, как… Роза?.. Едва китаец открыл глаза, взгляд его упал на нераспустившиеся белые розы. Точно… Он же вчера сам их купил. Ещё и встречу Жанне назначил в той пекарне… Хорошо, что он проснулся не очень поздно, — на часах всего половина седьмого, а Жанна должна прийти к восьми, если только она сама помнит об их договорённости, а Рену почему-то хотелось верить, что девушка помнит и ждёт его. Тао быстро привёл себя в порядок и покинул гостиницу.       Утро было самым добрым и ласковым, какое только может быть: заря ещё не растаяла, и в воздухе чувствовалась утренняя свежесть и ободряющая чистота прохладного воздуха; земля ещё подёрнута невесомой дымкой тумана, которая стелется молочно-белой пеленой где-то под ногами; птицы только-только проснулись и лениво щебетали что-то невразумительное, деловито носясь туда-сюда по своим утренним птичьи делам, всем своим видом демонстрируя крайнюю занятость и деятельность существования. Кафе «Petite Lorraine» встретило его лучшим ароматом, какой только может быть у утра, — тёплым запахом свежей выпечки и терпким и строгим — кофе. Жанна, вопреки его предположению, уже заняла место в самом уголке небольшого уютного зала, и парень почувствовал себя очень неловко от того, что заставил спутницу ждать. Молодой человек подошёл к прилавку и, получив свой заказ, — мокко и Фразье для своей спутницы и латте с круассаном для себя, — китаец проследовал к столику, за которым расположилась девушка.       — Excusez-moi, puis-je vous tenir compagnie, Mademoiselle? — сказал Рен, когда подошёл и склонился к столику, чтобы знакомая его услышала. Тао подошёл к девушке сзади, и потому она не заметила его приближения, отчего вздрогнула, когда парень с искренней улыбкой появился перед ней, поставив угощение. Жанна заметно смутилась и даже занервничала. Быстро покраснев, девушка отчаянно замахала ручками с знак протеста и протараторила:       — Oh, bonjour! Qu'avez-vous fait? Je n'aurais pas dû commander Frazier!       — Laissez cette pudeur vide. Ce sont mes excuses pour le retard. S'il vous plaît, ne me faites pas de mal, je dois insister. Bon appétit, Mademoiselle, — мягко проговорил Рен, придвигая угощение поближе к девушке. Жанна тихо поблагодарила и так же пожелала приятного аппетита и начала с призывно дымящегося серебристой ленточкой ароматного пара, мокко. Сделав первый глоток, девушка посмаковала его и после этого приступила к нежному десерту, который таял на языке фруктовой воздушной сладостью. Рен не отводил взгляд от своей спутницы, не переставая умиляться её хрупкости и явно не показной скромности. Особенно мила была её растерянность, когда несколько позже Рен достал цветы, которые до этого прятал от цепкого любопытного рубиново-гранатового взгляда чистых глаз, обрамлённого цепью серебристых ресниц.       — Imaginez, Mademoiselle, je suis retourné à mon hôtel hier, et j'ai vu ces belles fleurs. Je ne pouvais tout simplement pas passer, alors s'il vous plaît, acceptez-les si je Ne suis pas dégoûtant pour vous, — с самой кроткой улыбкой проговорил Рен, всматриваясь в алые глаза, в которых робко разливалась трепетная нежная дрожь.       Жанна, разумеется, приняла любимые цветы и такое почтительное чуткое внимание своего спутника, несмотря на то, что это всё её бесконечно смущало, и она не понимала, как нужно себя вести. Здесь не Турнир, маски никому не нужны, протоптанных дорог нет. Обычная жизнь, где нет чёткого направления, которого следовало бы придерживаться, тоже нет, и это гораздо сложнее любого поединка.