Субстанция.

Каждое движение должно о чем то говорить. Каждый миг должен рассказывать историю. Но её нет. Как и тысяч мгновений прошедших, прежде чем ты поняла. "Это не реально" Именно так. Опасно, знаешь ли детям играться со спичками. Огонь им не игрушка, чтобы швырять куда попало. Что я хочу этим сказать? Да так. Вбить в твою тупоголовую башку мысль, простую идею, а стоит ли? Задумайся над этим в следующий раз решившись оставить место преступления. Поняла? Щёлк. В это же время девушка проснулась за водительским креслом. Она задремала. В последнее время участились подобные случаи отключки прямо по среди длинного "Тура". Но девушка не на тур собралась. Ей дали четкое имя, место, время, и прочую хрень, назвать полезной которую язык не повернется, хоть кусачками открывай и сгибай в оригами. Посмотрев вокруг, она заприметила погоду. Мрак и слякоть. Точно её жизнь, но в реальности дождь хотя бы шел. В бардачке лежала пачка сигарет, новый выпуск журнала с дряной мебелью, сегодняшняя газета и складной нож. —Набор для маньяка в дороге. — посмеявшись про себя, Носеда закрывает ящик. В салоне пахло сыростью, мятой и пеплом. Чертова дорога, не дававшая проку. Машины проезжающие рядом не дарили сраного покоя, который нужен прямо сейчас. Опустив окно, а вместе с ним и свежий воздух, Люсия медленно вспоминала особенности встречи назначенной на завтрашний день. Голова сильно болела, но какая аптека в ближайшие пятьдесят километров? Вновь открыв бардачок, за ним девушка открыла маленькую коробочку смерти. Пошарившись по внутренним карманам, к сожалению она находит отсыревший коробок спичек. В это мгновение она готова проклинать каждого водителя проезжавшего рядом. Каждую пыль на задних сидениях. Даже себя саму. С сигаретой в губах, с отчаянием девушка уже была готова вставлять ключ зажигания, пока сзади не протянулась рука с зажигалкой. Рука подожгла сигарету, и исчезла так же как и появилась. С удивлением, Носеда мигом оглянулась. —Никого.— подмечая этот факт, она оборачивается. В руке зажигалка. В другой ключ. И кто тут сходит с ума? Будто бы уже привыкшая к таким явлениям, Люсия сдвигается с места, открывая дверь машины. Не хочется портить салон ещё больше. Дверь хоть и со скрипом, но отходит, уже полноценно давай ветру карт бланш на сквозняк. Шоссейная дорога не перестаёт удивлять, даже ночью создавая непрерывную колону. Запрыгивая на капот, девушка сильнее укутывается в кожаную куртку. Холодно нынче в марте. Это уж точно. Носеда не помнила как остановилась тут, и сколько проспала. Но сейчас она точно знает, что завтра ещё не наступило. Позади была остановка для автобусов, давно забытая, и всеми брошенная. Была ли такой Носеда?... Внезапно, перед глазами встала фигура. С экстравагантной, не подходящей погоде внешностью. Покрашенные в ручную фиолетовые локоны, с давно отросшими корнями. Потёкшая тушь, под раздраженными золотыми глазами. Короткая юбка и топ, видимо с логотипом школы. Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, нервно вытягивая большой палец, в надежде на попутку. Но какой идиот остановится в такое время? —Девочка, тебе куда?— но ответа не последовало. Словно все прошло мимо ушей. Она её не винила. В конце концов, кто знает, может Люсия маньяк? Но внезапно, школьница обернулась, подойдя к девушке вплотную. Хоть и лил дождь, но ясно как день, что она плакала. —куда угодно...— шепот. Очень тихий. Но даже не смотря на сотни ревущих машин, Носеда прекрасно все услышала. Что то заклинило в голове. Накинув на девочку куртку, прозвучало твердое "Садись." Они ехали в тишине. Люсия знала какого это, получать травму за травмой от этой суки жизни. Именно поэтому расспрашивать не стала. Захочет, сама расскажет, а сейчас нужно сосредоточиться на дороге. —Амели.— словно подготовившись, произносит девушка. —Что?— —Меня зовут Амели.— —А. Люсия.— отчеканила шатенка. Мимо проехал тягач, заставив взбодриться грохотом мотора. И даже на миг, он оглушил, заставляя проступать синие пятна на глазах. В ушах звон, а в руках... Щёлк. Маленький огонек показался во тьме салона. Густой дым окутал белой вуалью всю машину. Носеда хотела уже что то сказать, как Амели отключилась. Прямо сейчас, на пассажирском сидении. Аккуратно уложив девушку, Носеда взяла меж пальцев не докуренную сигарету. Но почему то зажигалка опять была в руках шатенки. Щёлк. Вдалеке светилась вывеска города Даллас. За ней уже был знак лимита скорости. Скоро на часах стукнет четыре утра. Глаза вновь закроются. Проснувшись перед мертвым телом, Носеда достала блокнот и ручку. Работа дежурным врачом на месте смерти была утомительной. Все побои и травмы были разными, но в достаточной степени осточертели своим видом безнадёжности и боли. В воспоминаниях всплывали различные образы: От раздробленных машиной ребер, до чертовой сквозной дыры в башке одного бедолаги. Работа не для слабонервных, но назвала бы Люсия себя твердой как сталь? Нет. Далеко нет. С каждым дальнейшим изучением тела, становилось хуже и хуже. Пелена застилала взор. Что то не сходилось. Это не смерть. Это убийство. Он был убит. Человек был убит. Смерть его преследовала до самого конца этой улицы. —Мисс... Носеда. Что-то не так?— —Он был убит.— —Что?— Люсия ушла. Без всяких ответов или вопросов. Она знала что человек был убит. Это не обсуждается. Она не собирается смотреть на убийство. Она не собирается записывать убийство в сраный блокнотик. "—Что вы видите в зеркале? —Девушку. —Что вы на ней видите? —Синяки по всему телу, мешки под глазами, дряблое телосложение, неряшливые волосы. —Более глубокие обозначения. —Боль, страх, ненависть, непринятие, ужас... И смирение. —Даёт ли ваше смирение свободу? —Моё?... Нет. Даже в мыслях. —Что вы видели в глазах этой девушки? —Потерю. —Что отражается в зеркале помимо перечисленных вами эмоций? —Уборная комната. Она, плохо освещена. —Видите в ней кого то ещё? —Только тень. —Чья? —Не моя." Горячительное — важная часть человеческой культуры. Настолько омрачает. Настолько выводит из себя. Это бесит. В разгаре эмоциональных боёв внутренних демонов за право смерти друг друга и тысяч нейронов, оно выступает бензином, для поджига этого подвала поединков без правил. И это в свою очередь, веселит. Бокал идёт за бокалом. Что это было? Виски? Бурбон? Коньяк? Самоубийце плевать какая веревка сломает ему шею. Важна только крепость. Мимо проходили заядлые алкоголики, выпивая стакан заа стаканом, словно коровы на убой. Порой, девушка точно слышала как официанты и бармены тихо матерились под нос. —Чего ещё изволите?— юноша, спросил с "неподдельным" интересом, и с натянутой улыбкой. —Ничего. Запишите всё на счёт Люсии Носеды.— —Вы знакомы с Носедой?— в этот миг, в глазах парня загорелся огонь. Улыбка сошла с лица, и на её место встал задумчивый взгляд. —Допустим— —Для вас, всё за счёт заведения. Доброй ночи— с загадочной ухмылкой, бармен ушел в подсобку. Выходя из паба, девушка зажгла сигарету. Выпустив облако дыма, и вдохнув весенний воздух, Блайт похлопала золотыми глазами. —И кто же она такая?—