по имени "Горшок"

«- Херовая идея, Андрюха, - Балу отставил в сторону бутылку пива, забросил в рот горсть сухариков с «холодцом и хреном» и в особо заунывной манере подергал струны на басу, - Горшка никто не заменит, ты лучше меня знаешь. Ни живой, ни спроецированный, ни, тем более, какой-то голимый искин. У него душа была размером с Атлантический океан, как такое вообще оцифровать можно? Слушай. Балу оставил в покое инструмент и посмотрел на Андрея долгим изучающим взглядом, от которого Князю захотелось скрыться за тетрадью с грустными текстами. - Я знаю, что ты по Михе скучаешь. Все мы скучаем, он же.. ну. Да ты сам знаешь, чего я здесь со словами корячусь. Но вот это – это за гранью нормального, Князь. Давай уже как-то дальше двигаться? Три года прошло, как-никак». Андрей покрутил в руках шлем виртуальной реальности и шумно вздохнул. Разговор с Балу посеял в нем целое поле сомнений – а можно ли, а надо ли, а нормально ли.. – но он случился вчера, а доступ к системе Князь купил больше трех недель назад. Он перебрал пальцами по облегченному пластиковому корпусу, запустил приложение и натянул очки на глаза. «Добро пожаловать в систему, Андрей Сергеевич. Приступим?» - раздался в наушниках мягкий женский голос. Понимая, что пути назад не будет, Князь немного помолчал, но в конце концов произнес свое уверенное: «да». «Замечательно. Для начала, я объясню Вам, как работает наша нейросеть». Перед глазами Андрея появилось расплывчатое изображение его собственной комнаты. Мало-помалу, пикселей в картинке становилось все больше, она обрела цвета и тени. Несколько мгновений спустя, Князь с удивлением понял, что не может отличить изображение перед собой от реальности. Он даже приподнял очки, чтобы убедиться в этом. - Охренеть. «Датчики, расположенные в Вашем шлеме, отсканировали и воспроизвели помещение, в котором Вы находитесь, для целей абсолютной иммерсивности и плавной интеграции в виртуальное пространство системы. Скажите, хорошо ли Вам видно помещение? Нет ли помех, артефактов, иных дефектов изображения?» Андрей помотал головой, но вспомнил, что нужно обозначить свои ощущения вслух и произнес, - нет-нет, всё очень натурально. Даже с перебором.. «Чудесно. В таком случае, продолжим». Перед Андреем, сидящим на краю постели, тут же появилась красивая женщина средних лет, в белом халате, с забранными назад темными волосами и удивительно живой мимикой. Она улыбнулась, а Князь, потрясенный реальностью изображения, протянул к ней руку. Рука, ожидаемо, ничего в пространстве перед собой не нашла. «Здравствуйте еще раз, Андрей Сергеевич. Меня хорошо видно?» - Да обосраться можно, - честно выдал Князь. Женщина снова улыбнулась. «Перед Вами – живой пример работы нашей нейросети. Виртуальный образ, созданный на основе анализа данных; собственно, то, ради чего Вы обратились к нашей системе». - Значит, вы правда можете.. воссоздать человека? «Всё верно. Мы уже обработали предоставленные Вами видео- и фото-данные, а так же аудиозаписи и ту дополнительную информацию, которую Вы прислали нам в ответном письме. Должна, однако, предупредить, - женщина легко качнула головой, - искусственному интеллекту потребуется время на адаптацию, поэтому первое время возможен.. так называемый эффект «отторжения» или «выключение» из иммерсивной среды». - То есть.. – Андрей чуть нахмурился и поправил очки, отчего изображение женщины на мгновение исказилось, - он будет не похож сам на себя? «Только первое время, - поспешила добавить система, - по данным обратной связи от наших пользователей, эффект выключения беспокоил их, в среднем, не больше двух-трех дней. Мы работаем над улучшением качества наших услуг, а так же постоянно улучшаем производительность наших искусственных интеллектов, их обучаемость и иммерсивность». Андрей, голова которого уже начала побаливать от обилия «иммерсивности», нетерпеливо покивал, - я понял, вы работаете. Молодцы. Так когда я смогу увидеть.. м.. результат? «Как только будете готовы, - женщина приятно улыбнулась, будто обрадовалась, что может говорить о достоинствах своей системы, а не о её недостатках, - для начала интеграции, пожалуйста, назовите кодовое слово». Князь тяжело вздохнул, потер внезапно вспотевшие ладони о штаны и отозвался, - Горшок. «Благодарю, Андрей Сергеевич». Изображение женщины перед ним исчезло, оставив неприятное ощущение, которое, видимо, и было тем самым «выключением из иммерсивности»; в комнате повисла долгая тишина. Андрей постарался перекрыть волнение перед встречей с искином излишним вниманием к виртуальному окружению комнаты, но когда в ушах раздался знакомый голос, замер и покрылся холодным потом. Голос звучал.. как всегда. - Понапридумывают, блин.. хрен разберешься. Андрюха? Князь поперхнулся воздухом. Он выдернул наушники из ушей, стянул с головы очки и несколько секунд сидел, глядя в пустоту перед собой. В голове сотнями роились мысли, от самых тяжелых: «это так НЕ ПРАВИЛЬНО», до радостных: «я снова могу говорить с ним, по-настоящему». От одних воспоминаний о только что услышанном голосе тряслись руки, а в горле, парализуя дыхание, возникал тяжелый ком. Не живой. Не настоящий. Андрей потянулся к бутылке воды на столике, сделал несколько жадных глотков и снова погрузился в виртуальную реальность. - Мих?.. – неуверенно позвал он. Изображение перед его глазами так и не возникло – адаптация, должно быть, но голос зазвучал едва ли не раньше, чем стихло эхо от собственных слов Андрея. - Ты че, поссать отлучался посреди диалога? – спросил искин. Князь сжал руки в кулаки. - Охренеть просто.. Он прочистил горло, - почему я его не вижу? - Кого? – тут же уточнил голос Миши. - Ну.. тебя. Говорить это было странно. Андрей чувствовал себя сумасшедшим, а еще – предателем, но это чувство сидело глубже и только фонило невозможной тоской в груди. Он, наверное, не до конца осознал ситуацию. Глаза подозрительно чесались, но плакать от сенсационной «иммерсивности», блин, Князеву не хотелось. (А может, у него никогда не вязались в голове собственные слёзы и Горшок). - Да здесь.. – голос Горшка внезапно сошел на едва различимый шепот, в нем проскальзывали странные электронные нотки, от которых Андрею стало неуютно. - Эй?.. – звать искин по имени, почему-то, тоже пока не тянуло. - Да сложно, говорю, - в голосе появилось то, что Андрей сперва принял за раздражение – и очень удивился. Но пару мгновений тишины спустя, он понял: это смущение. - Ты че, разобраться не можешь, как видеосвязь подрубить? – спросил Князь с непреднамеренным весельем. Искин что-то пробурчал в ответ, но изображение в комнате так и не появилось. Андрей почесал голову. - Ну, раз кина не будет.. – проговорил он, - может, проще перейти на.. не знаю.. на телефон? Мне бы не пришлось тут зря торчать с очками на башке. - Хм, - отозвался искин с голосом Миши, - это можно. Андрей снял устройство и отложил его на подушку, продолжая вслушиваться в невнятное бормотание нейросети. Странно, но эта, казалось бы, незначительная деталь, действовала на него успокаивающе: Миха тоже часто бубнил себе под нос, когда сосредотачивался на чем-то. И чем сложнее был предмет его замешательства, тем невнятнее становился бубнеж. Андрей улыбнулся и запустил пальцы в волосы, а потом вздрогнул, когда на телефон поступил звонок. С дисплея смартфона на него смотрело, беззубо улыбаясь, Михино довольное лицо. Сердце в груди болезненно сжалось. В голове возникли, не желая уходить, темные воспоминания трехлетней давности. Мир, потерявший цвета и голос, тишина подъезда, тяжелые шаги, тяжелый мрачный ящик. Бумаги-бумаги, отвратительные холодные, пустые места, лица, слова. Андрей забывал есть, забывал спать, забывал жить. Он поселился перед экраном и смотрел-смотрел-смотрел, будто мог убедить себя, что ничего не произошло. Не могло, потому что. Он-то здесь. А если он здесь, как может не быть Горшка?.. Снова глотнув воды, Андрей подключил наушники к телефону, поднял его с постели непослушными руками и ответил на звонок. - Да?.. - Слышно? – спросил искин. Ногти крепко сжатых кулаков Андрея впились в ладонь. Голос Миши сопровождали странные шумы – будто обрывки, осколки прошлого. Андрей не понял бы, если бы не пересматривал их видеозаписи чаще, чем что-либо еще. - Слышно видеозапись, - сказал Князь. Голос на том конце соединения замолчал, и стало совсем неуютно, но когда голос зазвучал вновь, звук стал совершенно чистым – таким, будто Миха сидел за плечом у Андрея и говорил ему в ухо, - а так? - Так лучше, - согласился Князь. Он затих, вдруг растеряв все мысли и темы. Искин тоже хранил тишину – недолго, с полминуты – но даже это время заставило Андрея пожалеть о принятом решении. - Ну че ты притих? Блин. - Странно, - честно сказал Андрей, - голос его, и даже.. манера та же, но.. - Что-то не так? – уточнил искин, и эта формальность заставила Андрея сморщиться. Он закрыл глаза. Еще при заключении договора его предупреждали, что первое время искин придется направлять. Он не станет безупречно похожим на оригинал, если игнорировать его ошибки, не указывать на расхождения в ощущениях. О каких «расхождениях» может идти речь, когда на одной чаше весов – настоящий человек, а на другой – его цифровая пародия, Князь понять так и не смог. - Да, - выдохнул он, - Миша.. не говорил так чисто, и не добавлял слова-паразиты, чтобы их добавить, понимаешь? Это все.. происходило у него совершенно естественным образом. Он говорил умные – ну, как ему казалось – вещи своим простым, но богатым образами языком. Говоришь с ним, и знаешь: он тебя понимает, даже если звучит так, что хрен ты в том убедишься когда-нибудь. Искин произнес, - я постараюсь это учесть, дайте мне время, - и звонок оборвался. Вскинув брови, Андрей посмотрел на телефон. В нем возникла неясная, но сильная, всепоглощающая злость. Будто какая-то идиотская нейросеть действительно могла вернуть ему Мишу. Он отбросил телефон в подушки, резко поднялся на ноги и ушел из комнаты, не глядя по сторонам – чтобы не наткнуться беглым взглядом на здесь и там стоящие фотографии Горшка. Он ведь пытался – правда пытался переключиться. Свадьба с Агатой, долгая игра в семью. Только как впустить кого-то в сердце, давно тебе не принадлежащее? Шитое-перешитое, иссохшее от безнадежной любви, которую сам себе запретил выражать. Не вышло ничего хорошего, словом. Агата все еще была с ним, а он.. он с ней не был, несмотря на общие их усилия. Он был с Мишей – где-то там, за гранью, смотрел, как он терзает струны гитары, как тянет собственные песни с хрипотцой и улыбается, наткнувшись взглядом на печальные глаза напротив. Андрей дошел до кухни, взял пива и залпом опрокинул в себя половину бутылки, не обращая внимания на вибрацию подключенных к смартфону часов. Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя, но вернувшись в комнату он, все же, нашел в себе силы снова ответить на звонок. Нужно относиться к искину проще. В конце концов, это всего лишь программа. Дни Андрея пошли своей чередой. Он вставал, умывался, завтракал, шел на репетицию и возвращался домой. Он ужинал и выходил на прогулку. Забирался под душ и ложился в кровать. Голос Миши следовал за ним повсюду. Сперва – незнакомый, хоть и до боли похожий – Андрей то и дело вставлял свои ремарки: «Миша сказал бы не так, интонация другая, контекст не тот»; но затем комментариев в нем находилось все меньше и меньше. Сам того не заметив, Андрей мог с головой уйти в разговор с искином, совершенно забывая, что всю информацию тот гуглит и выуживает из видеозаписей десятилетней давности. Через неделю голос Горшка звучал так натурально и правильно, что Князь перестал отключать звонки. Благо, новые смартфоны по части экономии энергии были чем-то совершенно нереальным, и подзарядка им требовалась едва ли раз в четыре дня. В такие моменты отсутствия у Горшка мобильности, Андрей включал стереосистему и оставался дома, а сам Горшок перебирался в сабвуфер. Оказалось, он может «смотреть» на мир через камеры, подключенные к «экосистеме» Андрюхиных устройств. Телефон, ноутбук, веб-камера, камеры наружного наблюдения, видеозаписи. Князь даже не пытался понять, как такое возможно, он просто показывал искину все, что считал интересным или забавным, а тот, в присущей Горшку манере, обязательно разменивал их на свое бесценное мнение. - Ну, что думаешь? – Андрей подпер голову рукой, черкая эпл-ручкой по эпл-паду. С виртуальной страницы на него смотрел упырь, подозрительно похожий на Мишу Горшенева, облаченный в черную полосатую рубаху и кожаные штаны. Вид упырь имел лихой и придурковатый – ну очень родной. Его рот скалился в кривой беззубой улыбке, а когтистые пальцы сжимали факел в виде человеческой руки. - Да ну, опять ты меня – на передний план, блин, - проговорил Горшок таким голосом, словно где-то там он только что закурил сигарету и теперь выдыхал дым, не утруждая себя молчанием, - хотя выглядит, конечно, зашибись.. блин, Андрюха, фига ты прокачался, на самом деле. Вот смотрю я на твои старые рисунки, и это.. ну, уровень! Хотя мне всегда твои рисунки нравились, особенно те, которые у меня потом оставались. Понимаешь, да? Я, получается, твой фанат, блин. - Ну получается, так, - Андрей посмеялся, откинувшись на стуле, - и каково это – быть моим фанатом? - Да жопа, ё-моё, - смешливый тон Горшка был заразителен, Князь улыбнулся, закрывая глаза. - Это еще почему? - Да потому что. Одно дело, когда ты для меня рисуешь, понимаешь, да? На листочке, там, чтобы я всем сказал, что Андрюха шедевр накалякал, а потом его в стол прибрал. А тут. Инстаграм, блин, фэйсбук, Шурка, вон, уже все видел раньше, чем ты закончил. Обидно, Андрюха, никакой мне эксклюзивности, выходит, никакой сопричастности. Андрей не выдержал и засмеялся – в голос, хватаясь за край стола и качая головой на каждое слово, - а не охренел ли ты, Миха, с такими запросами? Где ты видел такого фаната, которому всё и всегда раньше всех известно? - Я таким был, - отозвался Горшок. Князь затих. Руки зачесались убрать планшет в стол и никогда больше не прикасаться к нему, а он даже не мог объяснить себе, почему. - … ну, до Акустического твоего альбома, блин. - Вот не надо про Акустический опять! - Да ты подожжи, не надо ему, ё-моё! «Кукла» твоя.. - Ради бога, Миха! Через месяц искин набрал ему среди ночи. Андрей нахмурился, с трудом приподняв голову от подушки, посмотрел на часы и хлопнул ладонью по дисплею, отвечая на звонок. - Ты че, Мих, совсем уже?.. третий час. - Я, Андрюха, с видеомодулем разобрался, понимаешь, да? Можем свидеться. Князев резко сел и включил в комнате слабый свет. Потирая глаза руками, он уставился в темноту дальнего угла, чувствуя, как бешено колотится сердце и как подводят его исправные прежде легкие. - Когда?.. – хрипло спросил он. - Да хоть щас, - отозвался Горшок.