Тайное письмо.

Он сидит в компании своих самых близких друзей, в пол уха слушая их болтовню обо всем. Кафе, где они сидели, было кошачьим, поэтому это радовало еще больше. На коленях лежала милая черная кошка, громко урча, когда Изуку чесал ее за ушком. Возле него сидел Хитоши, споря о чем-то с Ураракой, а с другой стороны Мидории была стена. Напротив сидит Шото, который внимательно все слушает, иногда добавляя своего мнения. А Изуку ждет. Ждет уведомления на почту, которое решит, что он сегодня будет делать. Что вообще будет делать. На улице светло, его за руку держит сидящий рядом Шинсо, хоть этого и не видно под столом. Мягкое касание его холодных пальцев к теплой коже, легкое поглаживание тыльной стороны ладони большим пальцем Хитоши. Это хорошо отвлекало от нарастающих мыслей, бьющих молотом по голове. Солнечный свет делает свое дело, попадая именно на их столик, придавая легкости образам его друзей. Тяжесть телефона в его кармане набирается, отчего становится тошно. Но он терпит. Они делают полноценный заказ и ждут, разговаривая о разном. — Тодороки-кун, скажи ему! – Очако смешно надула губки и грозно указала на Шинсо, который только невинно хлопал глазками. — Что мне ему сказать? – в удивлении выгнул бровь вышеупомянутый. — …ладно. Мидория, а у тебя что? – теперь новая жертва для разговора – Изуку, и ему от этого не спастись. Он натягивает улыбку, надеясь доставить им достаточный комфорт и избавить их от любых вопросов. Он не готов говорить о своем самочувствии. Никто не должен знать. — О, довольно хорошо! Я закончил с заданиями от Незу-сана, поэтому свободен следующую неделю! — Ничего себе, так быстро? Ты сделал все на неделю вперед, это редкость, ха-ха…– Очако неловко засмеялась и снова взорвалась вопросами, и это продолжалось еще на протяжении часа. Когда на телефон Изуку приходит сообщение, никто не замечает. Это хорошо. Он открывает его и читает с минуту, грустно улыбаясь при этом. Он бессовестно удалил сообщение и выключил телефон. Смену его настроения тоже никто не заметил. Потому что его маска истинного счастья, взятого из души, надежно пришита к лицу. — Кафе закрывается через час, мы еще сидим? – Шинсо посмотрел на часы, висящие на стене. — Думаю, что еще полчаса можно! – Урарака сладко потянулась, весело улыбаясь. — Соглашусь, – Шото уронил свой взгляд в тарелку, где была очередная порция собы. Мидория же только кивнул, легко приподнимая краешка губ. Людей было все меньше и меньше, а котов возле них все больше и больше. Заслуга теплой стороны Тодороки. Они еще долго разговаривали, пока их не выгнали, из-за закрытия кафе. Ребята смеялись у входа, ежась в холодную погоду ночью. Девять вечера, как никак, осень. — Мне отец голову открутит, если не приду вовремя…удачи, ребята! Встретимся на следующей неделе в школе! – Хитоши ушел под прощания, и помахал рукой, когда скрылся за поворотом. Изуку так ему и не сказал о чувствах. Ничего страшного. — Тогда расходимся потихоньку…увидимся в школе! Пока-пока! – девушка также ушла. Тодороки же спокойно поклонился Изуку, прощаясь. Изуку махнул ему рукой, когда тот тоже скрылся за поворотом. Что ж. Темная ночь выкалывала глаза. Единственным освещением были только фонари, луна и ее вечные спутники – звезды. Ветер задувал под легкую ветровку Мидории, вызывая табун мурашек по бледному телу. Эффект от обезболивающего и сильных успокоительных начал проходить; колющая боль в области сердца дала об этом знать. Асфальт был влажным, как и воздух. Мокрые от слез щеки обдувало. Щиплет. Он печально улыбается и прощается. — Хитоши, прости, что не сказал. Я люблю тебя. Очень сильно. Урарака, Тодороки, спасибо вам за ту бесконечную заботу, которую вы мне предоставляли. Спасибо вам за все. И он уходит домой с огромной тяжестью в кармане – электронное письмо. И никто не знает, что там было написано, кроме него и его врача. «Вам осталось меньше суток. До утра вы не доживете. Мне жаль, рак победил.» И он не будет жалеть, что не лечился, чувствуя себя ужасно. Он не будет жалеть, что умер с улыбкой на лице. Дата смерти: Девятое октября, ХХ года. Время смерти: 3:45. Причина: Рак сердца.