Me And the Devil

This lust is a burden that we both share Эта страсть – наше общее бремя, Two sinners can't atone from a lone prayer Двое грешников не искупят свою вину одной молитвой, Souls tied, intertwined by pride and guilt Души связаны, переплетены гордыней и виной.

      Этой ночью Пит не смог сомкнуть глаз, странные мысли так и лезли в его и без того забитую голову. Парень лежал на еще не заправленной с утра постели, окончательно погрузившись в свои глубокие размышления, поэтому все ещё не спал. Шелковистые пряди волос распластались по всей подушке, подобно змейке. Послушник пристально смотрел в потолок, обдумывая каждую деталь того дня, искренне не понимая, почему именно он должен проходить через это?       ‒ Все слишком сложно… ‒ промычал парень, поворачиваясь на правый бок, обнимая подушку и хорошо устраивая ее между своих ног. Из окна дул свежий летний ветерок, однако парню было невыносимо холодно даже в самой теплой постели. Прохлада пробирается через приоткрытое окно в комнату, заставляет Пита лишь сильнее кутаться в одеяло.       Чувство вины царапало душу изнутри, не давая покоя. Пит ненавидел себя за всё, что он сделал. Он причинил боль своим самым дорогим людям ‒ родителям, обескуражено выбежав сегодня утром из комнаты, и оставив их одних разбираться с внезапно возникшей проблемой.        «Какой же я никчёмный».       Данная ситуация требовала решения, и чем скорее это произойдет, тем лучше для всех. Парень обеспокоено закрыл глаза и положил одну из рук себе на лоб, прикрывая ей свои веки. В эту ночь он мысленно рвал на себе волосы, резал тело до головокружения, разносил всю комнату к чертям, но было уже поздно. Уже ничего не изменить. Он слишком много всего наговорил и теперь уже ничего не исправить. Ему придется принять решение в скором времени, хочет ли он того или нет, все равно придется.… Ведь, если не сделать этого, тогда может пострадать не только он, но и вся его семья, а парень этого не хотел.       ‒ Пит, ‒ послышался чей-то еле распознаваемый шепот, который протяжно произносил имя парня.       Сын священника подскочил, мигом принялся бегать взглядом по комнате, но никто и не думал проявлять себя, поэтому парень решил, что после случившегося утром у него разыгралось воображение, решившее донимать его этой ночью и мешающее уснуть.       ‒ «Ну вот, опять мерещится всякое», ‒ подумал про себя юноша, и решил, что нужно засыпать, загоняя свое волнение куда подальше. Помотал головой, обозначая для себя, что слишком наивен и глуп и принялся готовиться ко сну.       ‒ Пит, ‒ прошептал кто-то снова уже более настойчиво и распознаваемо, так, что можно было четко расслышать. Внимание юноши привлек ворон, который откуда-то оказался на его подоконнике.       ‒ Что ты тут делаешь, гадкая птица? ‒ спросил парень, вопросительно смотря на нее.       Однако птица молчала и не собиралась давать ответ юноше, что разозлило его. Он вооружился первой попавшийся вещью, что лежала рядом, и со всей силы кинул в птицу, чтобы она не мозолила ему глаза. Но это резкое действие юноши оказалось неуместным в данный момент.       Птицы на подоконнике уже не оказалось, зато вместо нее образовался едкий вонючий дым, который с каждой секундой разрастался, становясь сначала похожим на столб, а затем и вовсе принял более менее смазанную форму человеческого силуэта, пока не превратился в высокого красивого мужчину с острыми скулами, белой, как фарфор кожей и черными как смоль волосами.              На его лице уже красовался хитрый искушающий взгляд, полностью прикованный к сыну священника, а маленькие пухлые губы были уже изогнуты в легкой самодовольной ухмылке, от чего юноша одним быстрым рывком плотно прижался к холодной стенки кровати, показывая всем своим видом, что не был готов к таким поворотам судьбы.       ‒ Приветик, святой мальчик, ‒ раздался внезапно, как гром, среди ясного неба бархатный голос Сатаны. Он пристально, не отводя взгляда, смотрел на такого совсем беззащитного юношу. Искуситель сделал несколько резких движений в сторону послушника, подходя почти вплотную к кровати, смотря своими глазами буквально в душу. Пит был настолько ошарашен, что в одно мгновение забыл все слова, поэтому что-то выдавить из своего рта казалось непосильным трудом.       ‒ Ну, как там твое решение? Ты его уже принял? ‒ совершенно обыденно сказал демон, губы его дрогнули, изгибаясь в нахальной улыбке.       ‒ Как ты сюда вообще попал? ‒ поинтересовался испуганный парень, прижатый вплотную к изголовью кровати, забыв как дышать.       ‒ Ну, как видишь, это не составило для меня большого труда, ‒ скверно проговорил искуситель, отводя руки в разные стороны, умело жестикулируя ими.       ‒ У нас вообще-то существует дверь, ‒ проворчал юноша, сверля дьявола своим прожигающим взглядом.       ‒ Я задам тебе этот вопрос снова. Ты пойдешь со мной? Если твой ответ будет означать «да», то просто возьми меня за руку, ‒ сказал демон, протягивая смело руку, и Пит, как заколдованный, сначала немного задумавшись, смотрел в одну точку, но затем сжал похолодевшие пальцы в кулак, и всё же протянул свою шелковую руку навстречу чистому злу, не до конца понимая, к каким это все может привести последствиям.       Он был готов ко всему, но стоило только их пальцам немного соприкоснуться, как юноша вдруг очнулся ото сна и стал осознавать, к какой погибели может привести его неосознанное действие. Пит предпринял попытку не допустить их рукам соединиться воедино. Однако демон уже успел схватить маленькую и нежную ладонь юноши, сжал ее стальной хваткой и с силой втянул в магический круг, что сразу же окутал их двоих, запрещая выходить за его пределы.       ‒ Это было совершенно глупо с твоей стороны ‒ довериться мне, ‒ прошептал мужчина, опаляя ухо сына священника как только линии защиты магического круга исчезли. Дьявол горячо обнял Пита за талию и толкнул со всей силы на кровать, заваливаясь на него сверху, надавливая всем своим весом, и притягивая к себе так близко, что их губы едва касались. Оробевший от такого неожиданного действия, парень только и мог, что упереться в чужую грудь ладонями и шокировано смотреть своими сумашедше-выпученными глазами в вертикальные зрачки Сатаны.       ‒ Ну, Пит, всего лишь один раз, позволь мне это сделать, ‒ вкрадчиво шепча, сказал демон так расслабляюще и маняще, что Пит не успел сконцентрироваться, но когда он почувствовал как пальцы дьявола пробираются в волосы, начал полностью терять контроль.              Лицо Вегаса в миллиметре от лица Пита. Тело сковывает оцепенение, и юноша не может даже шевелиться. По-звериному оголтелый взгляд демона гипнотизирует сына священника полностью. Дыхание неровное. В какой-то момент рука в волосах тянет за пряди, из-за чего Пит рефлекторно запрокидывает голову. Вегас склоняется над шеей парня и начинает целовать сначала в шею, влажным языком прочерчивая дорожку до мочки уха, вплоть до того, пока клыки дьявола не проникают внутрь парня, оставляя после себя довольно заметный шрам, который на утро, возможно, будет не выносимо болеть, привлекая к себе внимание.       Пит лишь плотно зажмурился, покрываясь тысячами мурашек. Послушник не успел даже вскрикнуть, как в его губы жадно тут же впились властным поцелуем, не давая успеть набрать воздуха в свои и без того слабые легкие. Дьявол терзал алые губы Пита, резкими движениями, не давая сделать лишний вдох. Длинный язык без какого-либо стыда проник в рот сына священника, скользя по деснам и нёбу, ловя в плен чужой язык, сплетаясь с ним, все жестче лаская. Сердце Пита уже не могло биться в привычном для него ритме, призывая поддаться обжигающему моменту близости с этим дьяволом- искусителем.       От головокружительности момента сердце билось о ребра, словно о скалы, шепча продолжать и ни в коем случае не останавливаться. Дьявол, не переставая целовать священника, опустил руку ниже талии, приподнимая его футболку, поглаживая уже голый участок спины юноши. Пит вздрогнул, словно его обдало холодной водой. Чужая рука продолжала изучать тело послушника, проникая под кромку его штанов, сжимая его уже оголенные ягодицы.       В одночасье к щекам Пита начал приливать жар, что помог ему наконец понять происходящее. Он снова решил предпринять попытку высвободиться от цепких оков дьявола, поэтому стал упираться руками в плечи, отстраняясь от него, однако Вегас не собирался останавливать такое возбуждающее зрелище, и сыну священника пришлось пойти на крайний шаг ‒ сжать зубы.       ‒ Сука, ‒ промычал дьявол, резко отстраняясь от парня.       В рот сразу же хлынула теплая соленая кровь с неприятным металлическим привкусом. Пит вздохнул и откинулся на спинку кровати, тяжело дыша. Вегас отшатнулся назад, прикрывая рукой губы, и зло впиваясь взглядом в юношу, моментально растягивая губы в кроваво красной улыбке. В глазах демона запылал недобрый огонек, который явно означал ничего хорошего.       ‒ У тебя все еще есть время, Пит, но помни ‒ оно не бесконечно, ‒ сказал Вегас и испарился в воздухе, оставляя после себя манящий дымок.       Комната снова погрузилась в ту же давящую тишину, что была до появления демона. И вот Пит неожиданно для самого себя заплакал, да так что больно в груди. Душа невольно требовала свободы, ощущая себя запертой в самой мрачной и темной тюрьме. Больно, очень больно. Юноша рыдает уже не от мерзкой ситуации, от ненависти к самому себе, от безвыходности, от холода, от нехватки нужных слов, которые бы возможно успокоили его. Пит прижался к своим дрожащим коленям, обнимая самого себя, переходя с обычного плача на дикое рыдание, да так что начал задыхаться от нехватки воздуха. Он изредка всхлипывал, вытирая со своих пунцовых щек слезы, ложась вновь в теплую постель и окутываясь в мягкое одеяло, чувствуя только одно ‒ боль в груди.