Please don't slip away
Прошу, не исчезай,
'Cause my heart can't take it
Потому что мое сердце не может принять этого.
Don't let this be the end
Не дай всему закончиться.
Don't let this be the end
Не дай всему закончиться.
Please don't slip away
Прошу, не исчезай,
'Cause I'll just keep breakin'
Потому что мне будет только хуже.
Тело Вегаса, почти все пропитанное кровью, бездыханно висело на цепях, которые обвили запястья мужчины, цепко держа в своем плену. Его руки были подобны месиву. ‒ Вегас! ‒ прокричал Пит, которого безжалостно бросили на пол, из-за чего он тот час же ударился о холодный бетон. Пит зашипел от пульсирующей боли, рассматривая свои пораненные потертые ладошки, которые были разбиты в кровь. Послушник вновь посмотрел на Вегаса, предпринимая попытку подняться на ноги, преодолел расстояние между ними, подбежав к своему мужу и обнимая его потное тело вперемешку с кровью. ‒ Что они с тобой сделали? ‒ прошептал Пит, беря в свои руки лицо мужчины и нежными движениями, поглаживая тыльной стороной ладони щеки Вегаса и шепча успокаивающие слова. ‒ Не покидай меня, ‒ умолял парень в надежде, что мужчина услышит его и все-таки придет в сознание. Пит услышал болезненное шипение. Он нежно дотронулся до треснувшей брови и осторожно погладил ее. ‒ Не кричи ты так, ‒ простонав хриплым голосом Вегас, еле приоткрывая тяжелые веки. Несмотря на то, что все тело Сатаны ныло от пронзающей боли, он нашел в себе силы взглянуть на Пита своей неотразимой измученной ухмылкой, смотря мутным взглядом прямо на возлюбленного, и ни на кого больше. Но не успел Пит сказать своему мужу хоть что-то, как сильные руки сзади схватили его за талию и швырнули подальше от Вегаса. Его связали толстой веревкой, толкая на деревянный стул. ‒ Что вы делаете? Отпустите! ‒ кричал во все горло парень, надеясь на что-то, сам не зная на что, требуя, чтобы их освободили. Его муж продолжал висеть на этих холодных цепях, что так плотно обвились вокруг его запястий, словно лианы. Он лишь издал мучительный стон, морщась от ноющей боли, не в силах сделать лишних движений. Больно. Ему было больно от каждого малейшего движения. Стальные двери с грохотом отворились, вынуждая всех присутствующих устремить свой взор на вошедшего в помещение мужчину. Он был безусловно красив: волосы уложенные муссом, черный пиджак свободного кроя, визуально расширявший его фигуру, делая ее более массивной, брюки, и в завершении образа ‒ идеально вычищенные до блеска лакированные туфли. Его величественной осанке мог бы любой позавидовать. Шаг его размеренный, а лицо украшала победоносная улыбка. В карих глазах послушника уже давным давно вспыхнул огонек ярости. Он загорелся еще тогда, когда увидел в этих чертовых дверях дьявола, который не мог прекратить попытки преследовать, не делая ничего. Просто ничего по отношению к ним! Но нет, он может, а точнее не хочет прекращать этот цирк, ведь он должен забрать свое ‒ трон, власть и то, что дорого сейчас его брату то, что должно быть его по закону с самого начала. Свое по праву. ‒ Кинн, ‒ прошептал послушник. ‒ Я рад, что ты помнишь мое имя, ‒ улыбка Сатаны стала еще шире. Мальчишка не сводил пристального взора с мужчины, не обращая внимание на мешающую рваную челку, которая лезла ему в глаза. Он смотрел прямо в дьявольские глаза, прожигая в них дырку, мечтая испепелить их своим взглядом. ‒ Ну же, не смотри так на меня, милый, ‒ пролепетали губы дьявола, ‒ Ты сам виноват, что теперь находишься тут. Послушник молчал, продолжая все так же буравить взглядом Кинна. ‒ Если бы ты выбрал меня, ‒ продолжил мужчина, делая несколько неторопливых шагов вокруг парня, ‒ То ты бы сейчас проживал свою лучшую жизнь. Кинн нагнулся, всматриваясь в миловидное лицо сына священника и его карие глаза, полные гнева и мести. ‒ Я бы никогда тебя не выбрал, ‒ сквозь зубы процедил Пит и плюнул прямо в лицо дьявола, поступив тем самым очень опрометчиво. Кинн усмехнулся. ‒ Забавно, ‒ произнес дьявол и выпрямился во весь рост, доставая из кармана своего элегантного пиджака платок. Кинн приложил его к щеке, где недавно оставил свою памятку послушник, вытирая остатки противной жидкости с лица. Дьявол со всей силы схватил мальчишку за волосы, оттягивая того и приближаясь так близко, что сын священника мог чувствовать дыхание мужчины и до одури противный запах его дорогого парфюма. ‒ Ты будешь до конца своих дней, подчиняться мне. Служить, как шавка! И только когда я, разрешу тебе умереть…ты умрёшь! А теперь на колени! ‒ перешел с шепота на крик дьявол, нагибая того, чтобы он в конечном итоге сломился. Пит моментально вздрогнул, тело будто трясло от предстоящей ситуации. Он не любил насилие. Пит против него. Отец всю жизнь учил его, что он должен справляться со спорами без кулаков. Пит не любил, когда причиняют боль! ‒ На колени, блять! ‒ повторил Кинн, подавая знак своим телохранителям, которые скинули парня со стула, и замахнулись дубинкой. Удар пришелся в изгиб ноги, от чего Пит упал на одно колено. Подняться ему не дали, ещё одним ударом по второй ноге полностью поставили его на колени. И всё равно в глазах гордость и вызов. Ненормальный! Пит смотрел на бездыханное тело своего возлюбленного, которое висело на массивных цепях, шепча про себя знакомые до боли с детства слова, мысленно молясь за себя и Вегаса, чтобы они выдержали. Чтобы не сдавались! ‒ Хватит! ‒ приказал Кинн своим людям. «Неужели моя молитва помогла?» Руки в судорогах дрожали, а сердце убегало в пятки, гулко трепеща в грудной клетке, норовя ненароком выскочить оттуда. Кинн перевел свой ленивый взгляд с послушника на своего брата. ‒ Ладно, Пит, теперь дальнейший ход событий и действий будет зависеть только от тебя, ‒ раздался баритон дьявола по помещению. Кинн забирает дубинку у телохранителей, крутя ее в своих руках, играясь с ней, будто с игрушкой. Он наблюдал за реакцией сына священника, а затем нанес ряд, сильных, безжалостных ударов по итак безжизненному телу Вегаса, слушая болезненные стоны своего брата. А потом прижал конец дубинки к животу дьявола, которая, как оказалось, ещё имела свойства электрошокера и несколько раз ударил его током, пока он не ослабел, перестав сопротивляться. Пит не выдержал и заплакал, пытаясь вырваться из рук одного из телохранителей Кинна, который тут же схватил его за волосы, заставляя смотреть на эту жестокость. Ни отвернутся, ни скрыться! Просто надо было смотреть и терпеть! «Как же ненавижу этого подонка!». ‒ Никогда, ты слышишь, никогда, я не стану твоей подстилкой! ‒ закричал послушник, задыхаясь и давясь своими же слезами. ‒ Ты безжалостное, бездушное животное…, ‒ продолжил сопротивляться Пит, за что получил пощечину по лицу от Кинна. ‒ Ты не помеченный, ‒ вырвалось ни с того ни с сего у мужчины. ‒Что? ‒ непонимающе взглянул послушник на дьявола. ‒ У тебя теперь нет метки дьявола, ‒ продолжил Кинн. Пит мигом бросил заинтересованный взгляд на руку, чтобы подтвердить правдивость слов Сатаны, рассматривая белоснежную ладошку на наличие каких-либо странных символов. Точно. Ничего нет. Он и сам не заметил, что теперь метки Вегаса нет на нем. ‒ Она пропала, потому что ты умер, но когда ты вновь ожил, ее уже не было, потому что ты не должен был, ‒ повествовал дьявол. Пит пытался осмыслить все у себя в голове, раскладывая все по полочкам. ‒ Это надо исправить, ‒ сказал Кинн, заходясь в злорадной улыбке. Кинн кивнул головой и один из мужчин развязал затекшие запястья юноши. Пит слегка размял руки, чувствуя себя немного свободнее. Телохранители сразу же по обе стороны схватили юношу, позволяя Кинну дотронуться до руки послушника и обвить маленькую ладошку парня своей. ‒ Нет! ‒ кричит Пит, не успев выдернуть руку из стальной хватки дьявола. На ладошке юноши проявилась такая же перевёрнутая шестиугольная звезда, какая была после прикосновения с Вегасом. Звезда на руке послушника ярко засветилась, озаряя всю мрачную комнату ярким светом, из-за чего сын священника зажмурил глаза. ‒ Что ты наделал? ‒ причитал Пит. Но дьявол молчал лишь продолжая улыбаться. ‒ Я хочу посмотреть, как будет больно моему брату, ‒ произнес Кинн и махнул рукой телохранителям. Те поняли своего господина, кивая и набирая ведро ледяной воды, обливая ей обмякшее бессознательное тело Вегаса. Мужчина тут же пришел в себя, жадно хватая легкими воздух. ‒ Просыпайся, спящий красавец, ‒ с ухмылкой сказал Кинн, обращаясь к своему брату. Вегас тяжело дышал. Мокрые волосы неудачно прилипли к лицу, причиняя дискомфорт, а остатки воды стекали по подбородку. Он переводил затуманенный взгляд то на своего брата, то на возлюбленного. ‒ Смотри внимательно, ‒ предупредил Кинн. Мужчина взял в руки рукоять гольбейновского кинжала, украшенного позолоченной медью. Вегас слегка поморщился от непонимания того, что сейчас творится в голове его брата. Кинн подмигнул Вегасу и тут же безжалостно вонзил кинжал себе в ногу, пропуская еле слышимый стон сквозь зубы. Боль дьявола несравнима с болью человека. Ошарашенный взгляд Вегаса бегло нашел своего возлюбленного, когда услышал его приглушенный крик. Встревоженные глаза дьявола встретились с расширенными зрачками послушника, который облокотился о стену и тяжело дышал, хватаясь за ногу, сжимая ее и крича от режущей пронзающей боли в области бедра. Кинн искривился в улыбке. Пит еле дополз до стула, присев на него, чтобы боль не казалось такой непереносимой. Но дьявол не останавливался на начатом. Кинн проделывал те же действия снова и снова. Раны мужчины практически сразу же затягивались, но боль, которая исходила от каждого удара кинжалом, для Пита была адская. Нервная система послушника не выдержала, и он потерял сознание от болевого шока. Веки юноши стали невыносимо тяжелыми. Глаза послушника вынуждено тут же закрылись, а тело обмякло, расползаясь по всему стулу. Рука, которую больше не стягивала тугая веревка, свободно болталась в воздухе, еще раз доказывая, что послушник погрузился в забытье. ‒ Пит! ‒ закричал Вегас, надрывая горло. Он резко дернулся со всей силы, чтобы вырваться из этих противных болючих оков, что так сильно сжимали его запястья. Если бы он мог, он бы уже давно разорвал эти бесячие цепи, но Кинн гениальный стратег, который хорошо подготовился, приковав Вегаса особыми замками. Обычно дьявол из них сам не мог высвободиться. Они пожирали их жизненную силу, истощая тело, позволяя иссыхать до последнего. Злорадная улыбка тут же озарила лицо Кинна. ‒ Знаешь, что говорил Б.Джон? ‒ задал риторический вопрос мужчина. Вегас лишь саркастически приподнял бровь. ‒ Хорошо, когда всё хорошо кончается, но еще лучше, когда все хорошо продолжается, ‒ произнес Кинн, не прекращая улыбаться. ‒ Ублюдок, ‒ тут же вырвалось из уст Вегаса, и он предпринял еще одну попытку разорвать эти замки. Звуки неприятно давили на уши: чужое дыхание за спиной, мычание и возня трёх крепких телохранителей Кинна. Цепи противно звякнули, следуя за дьяволом по пятам, волочась по полу, сковывая и контролируя каждое движение Вегаса и доставляя дискомфорт. Мужчина бился в конвульсиях, в надежде вырваться, получив тем самым ликующую свободу. Он словно собака на поводке. ‒ Я тебя отдам совету дьяволов, и пусть он решает, что с тобой будет и какое наказание ты понесешь, ‒ прочеканил Кинн. ‒ Мягким оно точно не будет, если узнают, что ты воскресил человека. ‒ Губы дьявола дрогнули в усмешке. Терпение Вегаса было на пределе, а все тело ослаблено и покрыто страшными большими красно-синими гематомами. Каждый вздох давался мужчине с трудом. Глаза дьявола неосознанно перевелись на послушника, оценивая его состояние и убеждаясь, что он все еще тут и с ним все хорошо. ‒ Но это может и подождать, – говорит мужчина, – сейчас моя главная ‒ цель сломать Пита. Кинн одарил Вегаса брезгливым, сердитым взглядом и бросил: ‒ Его на три дня здесь оставить, без воды и еды, а того в соседнюю клетку, на ночь. Посмотрим, как вы завтра запоёте!