Лате с шоколадом

— Снова опоздал? Миша пробегает мимо Камалии, целуя её ненадолго в щёку, и снимает по пути свое пальто, быстро надевает чёрный фартук, доставая из переднего кармана бандану, завязывает ее чуть выше лба и подходит к другой кассе для обслуживания покупателей. Сегодня его день не задался с утра: будильник не сработал вовремя — точнее сработал, но через час на улице, — из-за чего ему пришлось в спешке искать свою чистую одежду, потому что на выходных он провалялся весь день в кровати, вставая только до кухни, чтобы поесть не самую полезную еду, и в туалет. А его кошка— Москва — решила, что ее хозяину сегодня никуда не надо, и на работу он совершенно не опоздает, если накормит и поласкает ее жирное, белое пузико. Пришлось тратить ещё десять минут: на покушать и, так уж и быть, на ласкание пузика. Пока Московский чистил зубы, зубная паста отпечаталась на его единственной чистой футболке, — которую ему любезно подарила Ками на Новый Год, еще он тогда посмеялся с её лица, когда она, разорвав красивую упаковочную бумагу, увидела клетку с белой крысой, — вместо обещанных дорогих духов — у которой на шее висела бумажка с именем Камалия. Это был лучший подарок Миши, а крыска Ками, как ее решила назвать девушка, до сих пор живет у неё в квартире с самыми лучшими удобствами. Оказалось, что Камалия давно мечтала о маленьком грызуне. Правда не о крысе, а о морской свинке. Но кого это теперь волнует. Переодевшись в огромную толстовку, он в последний раз поцеловал кота между ушек, услышав тихий писк, взял ключи от дома и побежал до остановки, с которой на его глазах уехал нужный ему автобус. Отчаяние захватило его на той стадии, когда даже операторы такси говорили в динамик, что все таксисты заняты, а если вам срочно кто-то нужен, то ждите час и к вам подъедут. Времени на подождать не было, потому что директор заведения ещё не простил его за прошлое опоздание, когда он проспал, а как отмазку решил сказать что спасал маленького котёнка, застрявшего на крыше пятиэтажки, для его пятилетней хозяйки. И это была клишированная отмазка тех самых девятиклассников, прогуливающих первые уроки, потому что в начале расписания стояла никому ненужная математика. Директор ему не поверил, а предательница Зилант даже не подыграла ему, начиная с самого начала его прелестного и главное правдоподобного рассказа, смеяться. Потом она несколько дней подряд извинялась перед ним, оставаясь на смене подольше, чтобы вместо него протирать круглые столики, которых у них, на все их маленькое кафе, шесть, стоящих в основном возле окон. В общем, единственное, что пришло в его умнейшую голову — бежать несколько кварталов, чтобы хотя бы опоздать на минут десять. В итоге опоздал на двадцать: помогал бабушке донести сумки до её квартиры, а та потом решила отблагодарить своего верного помощника, уйдя в глубь квартиры на некоторое количество времени, возвращаясь от туда с леденцами в виде писюнов. Это однозначно стоило того. — Ну, — Камалия принимает заказ, забивая всё в планшет, и разворачивается к аппаратам, чтобы сделать очередной сладкий кофе, политый карамелью и молочным шоколадом, для какой-нибудь девчонки. Тут рядом находится школа и университет, так что к ним часто бегают девушки, иногда, конечно, приходят и парни, но почему-то процент женского пола их посетителей чуть больше, чем мужского, — какая причина на этот раз? — Не поверишь, но я провожал бабушку до ее квартиры, — он забивает название кофе в планшет, добавляя туда ещё два розовых пончика, и разворачивается для его приготовления, — но она мне дала сосалок в виде членов. Я был рад. — Серьезно? — она смеётся, закрывая стаканчик чёрной крышечкой, и отдаёт молодой девушке, с ноутбуком в руках и огромной чёрной сумкой позади, её сладкий латте, принимая новый заказ уже от взрослого мужчины. Тут и думать даже не надо, что он закажет эспрессо. — И как? Попробовал? — Да, со вкусом клубники, — он взбивает молоко, улыбаясь своей подруге. — Ещё у неё в квартире воняло ссаньем, я решил зайти в соседнюю комнату, а там десять кошек сидят в вольере. Я прихуел. — Думаю, что судьба показывала твою жизнь лет через семь. — Да иди ты, — он слегка ударяет локтем ей в рёбра, отдавая два пончика вместе с кофе молодой мамочке с близнецами. — А как у вас с Святославом? — Вроде все хорошо, — она облокачивается бёдрами на стойку, пока сюда не подошла ещё одна кучка студентов, решающих выпить огромное количество кофеина перед учебой. — Я больше не вижу повсюду разбросанных носков и грязных трусов в ванной. Меня радуют его действия по дому, а вот его поведение настораживает. — Почему? — Михаил разворачивается к ней, забирая у неё из рук взбитые сливки, продолжая делать кофе по-венски. — Разве ты не об этом просила, когда съезжала к нему? — Да. Просто. — она ненадолго замолкает, проходясь взглядом по своему другу, — он ведёт себя странно. Уходит куда-то постоянно, возвращается очень поздно, когда я уже досмотрела очередную серию этого блядского турецкого сериала, где они снова разошлись. Ты просто не представляешь, как он затягивает, однажды я тебя заставлю посмотреть со мной хотя бы одну серию. Камалия замолкает, обдумывая слова, пока к ней не подходит новый посетитель, который заказывает только две булочки, посыпанные сахарной пудрой. Она отдаёт заказ в крафтовой бумаге, возвращаясь к разговору. — А ещё он со мной почти не разговаривает. Он, конечно, и до этого разговорами не блистал, ему больше нравилось мое нахождение на разных поверхностях, но он теперь даже и не трахается со мной. Я думала, что просто растолстела, а с такой-то работой до этого не далеко, но мои старые джинсы все ещё налазят. Отдав ещё один заказ очередному покупателю, Московский разворачивается к своей любимейшей подруге, скрещивая руки на груди. —Ками, ты ведь знаешь, что он тебя любит? — Слушай, а что ещё думать девушке, которая не может нормально провести время со своим парнем, потому что тот постоянно куда-то сбегает? — злобно проговаривает Зилант, медленно прикрывая свои глаза. — Он же не может работать до трёх ночи? — Его нет до трёх ночи? — Это было один раз, сказал, что пришлось заменить какого-то чувака, потому что у того жена рожает, — она тяжело вздыхает, принимая очередной заказ с кофе. — Обычно он приходит в одиннадцать, когда я уже сплю или только ложусь. Московский ненадолго задумывается, поглядывая на свою подругу, которая за три года обучения в одном университете стала ему как сестра, всегда его поддерживающая. Она его и накормит, и убьёт всех, кто мог причинить ему боль. Он любил Ками всей своей душой, несмотря на то, что она его бывшая девушка С родителями у Мишеньки всегда были проблемы. В детстве он почти не находился дома, постоянно находясь у брата матери — Алексея. Он был классным мужчиной, который баловал его, покупая разные сладости и игрушки с несколькими нулями после первой цифры. Если бы от Миши что-то зависело, то он бы точно остался жить с ним, хоть его дядюшка тот ещё зануда, заставлявший ложиться спать в восемь и утром, только проснувшись, идти на пробежку с его двумя собаками. Но в свои 18 лет ему с родителями пришлось переехать в Москву из-за работы отца. А потом Мишенька поступил в университет, где познакомился с Ками, которая устроила его на работу и ради поддержки своего друга, устроилась сама. — Хочешь я поговорю с ним и потом скажу, стоит ли ждать от него измены? — Спасибо. — Вот и чтобы ты без меня делала? — Не сосала бы на работе конфеты в виде членов от какой-то старухи с десятью кошками. Миша громко засмеялся.

***

Рабочий день шёл своим чередом: одни люди сменялись другими, пока кофе готовилось приторно сладким или наоборот — очень горьким. Московский выдохнул, когда увидел на часах, что работать осталось всего лишь час, после чего можно прийти домой и лечь на мягкую кровать, почесывая между ушками свою наглую кошку. Зилант ушла протирать столы, убирая со стола крошки от разной выпечки и забытые бумажные стаканчики, которые в конце рабочего дня пойдут валяться в мусорные мешки, а Миша сейчас пойдёт гулять по улице с лужами. Недавно там прошёлся мелкий дождик, который прибавлял атмосферу октябрьского дня, когда всё, что хочется — это сидеть на подоконнике, попивая горячий какао из объёмной кружки. В кафе открывается дверь и маленькие колокольчики зазвенели, оповещая о том, что новый посетитель зашёл в помещение. Молодой парень с растрёпанными коричневыми волосами, немного закрученными к кончикам, проходит к кассе, проходясь по меню, повешенным позади Миши. Но это даже меню не назовёшь, они просто повесели доску и написали мелом напитки и выпечку, которую здесь можно приобрести; для их персонала это было намного удобнее, чем пластиковые планшеты, которые каждый месяц приходилось менять, подстраиваясь под новинки. Парень был ниже него, что Мишу умиляло. На нем было чёрное расстёгнутое пальто, чёрные прямые брюки, с свитером сверху и ещё массивные ботинки, дополнявшие этот образ, делая из него того самого парня, которого все девочки ищут в пинтересте. Михаил тяжело вздохнул и сглотнул лишнюю слюну, чтобы, начав разговор, не подавиться. Сейчас ему срочно бы понадобилась помощь Камалии. А лучше скорая помощь. Однозначно этот парень был очень красивым и милым. — Что-нибудь понравилось? — Михаил нервно улыбается, пытаясь перестать показывать свою заинтересованность к этому симпатичному брюнету. Тот перевёл свой взгляд на бариста, смотря на него серебристыми глазами, которые слегка прищурил. — Ты, — тихо проговаривает незнакомец, пока Миша открывает рот и смотрит ошарашенными глазами на этого симпатягу, не зная, что сказать, — и латте с шоколадом. Московский кивает, мило улыбаясь, и забивает заказ в планшет, пока внутри него волки воют на луну, пробегаясь по его легким и царапая так, чтобы дышать было тяжелее. Ему часто делают комплименты в сторону его внешности, но в основном это были девушки, заскучавшие от робких парней в своих университетах, которые не могли даже нормально поздороваться; видимо думали, что девушки до пизды умные, что понимают их кивания головы, как: «Сегодня прекрасная погода, поэтому мы могли бы прогуляться по парку.» Девушки, заметившие интересного работника за стойкой, оставляли свои номера на стаканчиках или писали на отдельный кусочек листа, подкладывая его внутрь или под бумажные стаканы. Но несмотря на их старания, Михаил ни разу ими не воспользовался, да он даже не знал кто их написал. Но также были попытки подкатить во время приготовления их кофе: пошлые фразочки в виде восхищения его рук, фигуры и тд; или просто говорили, что ему очень повезло с внешностью, хотя сам Миша считал, что в нем нет ничего красивого. Иногда он думает, что если бы увидел блондина с голубыми глазами и с многочисленными порезами на спине от отца — так он пытался доказать сыну, что он ничего не добьётся без него — то он бы точно не стал подходить к такому человеку. Парни тоже делали комплименты, но там уже без номеров всё происходило, а сразу с предложения провести ночь у него в квартире. Московский в такие моменты только мило улыбался и говорил, что дома его ждут кот и ещё два любимых человека, которые были бы не против пополнения их компании. Полиаморные отношения всех отпугивали. — А у тебя не слипнется от такого количества сахара? — спрашивает блондин усмехаясь, пока милый клиент краснеет, а Миша только сильней улыбается, отворачиваясь, чтобы сделать ему и отвлечься от мыслей пошлого характера. Сейчас точно не время возбуждаться только потому, что сюда зашёл милый парень. Ему же не пятнадцать в конце концов. — Мы перешли на ты? — доставая ванильное мороженое из морозильной камеры, спрашивает брюнет. — Тебя что-то не устраивает? — нагло спрашивает Московский, мысленно матеря себя. — Отсутствие знания твоего имени, — говорит Саша, пока Миша ставит стакан с кофе на стол. — С тебя 240 рублей. — угу, — Романов достаёт из переднего кармана деньги и кладёт их на стол, переводя взгляд на бейджик с именем «Михаил». — А мне ты своего не скажешь? — не хочу — он забирает стакан с кофе, выпивая его из трубочки. — Ты ведь ждёшь извинений? — Может быть, — он ставит полупустой стакан на место и улыбается, проходясь по внешнему виду Московского. — До встречи, Михаил. — До встречи. Проводя взглядом красивого незнакомца, Миша улыбается и надеется, что это их не последняя встреча. А ещё он думает о том, как пересмотрит камеры сегодняшнего дня, чтобы насладиться образом этого милого клиента, и в случае чего сделает скрин экрана и закинет во все паблики, для того чтобы найти его.

***

Камалия бегает от одного столика к другому, чтобы забрать небольшие заказы слащавых парочек, которые устраивали здесь свои первые свидания, или, наоборот, были здесь не один раз и пришли для того, чтобы вспомнить те самые моменты, отдающие вкусом горького кофе и приторно-сладким чизкейком с небольшой клубничкой сверху; здесь также были небольшие компании друзей, которые собирались вместе впервые за несколько месяцев, потому что учеба не щадит никого, забирая от студентов последние нервные клетки, оставляя за собой огромные траты на психотерапевтов и успокоительные; а еще сегодня к ним зашла их любимая парочка стариков — два деда, которые празднуют в этом кафе значимые даты их отношений. Миша облокачивается бедрами на барную стойку и закрывает глаза, чтобы успокоить свою голову, которая сегодня решила устроить ему американские горки. Он чувствует себя так, будто его с утра, как только его ноги коснулись пушистого ковра, что лежит возле кровати, переехал огромный грузовик, потому что тело ватное, а боли в ногах стали только сильнее — вечером ему приспичило посмотреть фильм, который длится 3 часа. Сегодня посетителей намного меньше, что, безусловно, радует гудящую от боли голову Московского, которому не помогла таблетка обезболивающего от Ками, что дала ему её со словами: «Они помогают мне даже при самых сильных болях во время месячных, так что пей и не давись.» Как бы он не верил и не доверял своей лучшей подруге, чудо-таблетка ему не помогла, так что приходилось только стоять, надеясь на то, что это пройдет как-нибудь само. В принципе, как и всегда. Миша вообще никогда не доверял лекарствам, поэтому он только убедился в этом в очередной раз. — Твой еще не пришел? — Камалия подходит незаметно, тем самым пугая парня своим громким голосом. Мишенька прокручивает фразу подруги в своей голове, ставя ее постоянно на повтор, чтобы понять о ком сейчас идет речь, ведь в последнее время он ни с кем не проводил время, тем более в кафе. Вообще привести кого-нибудь в кафе, где Миша работает — самый ужасный план сближения между людьми. Московский знает. Плавали уже. И тонули тоже, потому что видеть каждый день девушку, которой он помог с домашкой, пригласив в свое кафе, было ужасно. А она еще оказалась из бойких, поэтому все два месяца регулярно приходила, чтобы заказать кофе и немного пообщаться с ним. А после того, как они с Камалией решили сыграть сценку, где они вместе заходят в кафе за руки, та ушла сразу же. И даже не доставала его в университете. Ками тогда получила бутылку красного вина и просмотр кино в его квартире. — Ты про кого? Камалия ухмыляется, доставая из нижнего шкафчика трубочки, чтобы поставить их в прозрачный стакан, что стоит на витрине. Они это делают для того, чтобы клиент в случае чего сам смог выбрать цвет трубочки. Мало ли им черный не нравится. — Про того брюнета, конечно, — улыбаясь, говорит Зилант. Миша вспоминает милое лицо: сероглазого парня, который заходил к ним на прошлой неделе, и заливается краской, вспоминая его. — Он не мой, — резко проговаривает Миша, отворачиваясь от девушки. — Он не похож на немого, слишком много слов лилось из его рта, — она берет стакан своего американо, за который ей пришлось платить, потому что с недавних пор у них за кассой висит камера, поэтому босс контролирует, чтобы бесплатный кофе в неделю был лишь два раза. И Зилант уже пропила эти два раза. — Понравился? — Нет. Она поднимает брови и ухмыляется, отпивая из стаканчика горячую жидкость. — Хорошо, — соглашается Ками и ставит кофе обратно на стойку. — Пойду Святославу позвоню. У него экзамен был, надо расспросить, как хорошая девушка, поддержать его, — она переводит глаза на дверь и улыбается. — А ты пока проведи время с тем самым «не твоим» красавчиком. И, подмигнув, уходит. Миша провожает ее взглядом, цокая на ее последние слова. — Сделаешь, как в прошлый раз? — спрашивает знакомый голос человека, что стоит возле витрины с пирожными, рассматривая каждую по очереди. Московский пугается от неожиданности, понимая последние слова подруги, когда видит перед собой того самого брюнета, который не назвал своего имени. Сегодня он не в пальто, а в свитере, потому что на улице сегодня однозначно стало теплее; а ещё там с самого утра светит яркое солнце. На этом красавчике надеты узкие джинсы, подчёркивающие его массивные ноги и упругие бёдра, которые хочется пожамкать руками, чтобы понять настолько ли они мягкие, как кажется на первый взгляд. На шее висят разноцветные бусы из бисера, что делает такой образ очень милым. Московский тает от такого образа парня и мысленно растекается лужей, плавлясь как сыр в микроволновке на тех самым горячих бутербродах. Блондину очень хочет узнать имя этого парня, чтобы поставить плюс в анкете напротив слова знакомые. — После того, как ты скажешь имя, — он хитро улыбается, оглядывая парня с ног до головы. — прошу, не заставляй меня ждать, Михаил — эта фраза чуть-чуть обидела Мишу — Хочу латте с шоколадом А я тебя. Так хотелось бы ответить Мише, но он не какой-нибудь конченный, который кидается на первого попавшегося, потому что у него давно не было секса. Он против этого. — К сожалению, шоколад закончился. Тот вопросительно на него смотрит. — Издеваешься? — Ничуть, — блондин улыбается и ему кажется, что его лицо скоро треснет от такого количества улыбок в секунду. — Но я уверен, что найду его, если ты скажешь своё имя. — Подпишешь для меня стаканчик? Миша подписывает ему стаканчик с кофе и узнаёт его имя. Его зовут Саша.

***

Такие небольшие встречи в кафе, во время которых они ненадолго могут поговорить, проходят уже две недели. Александр — или Сашенька, как его решил называть Московский, не говоря об этом в слух, — приходит к нему каждый день рано утром, когда его смена только начинается, чтобы поговорить в отсутствие других посетителей. Однажды их разговор, перемешанный с дружеским флиртом, застаёт Камалия, говоря, что вообще уже уходит и она ничего не слышала. Мише нравится, что она не задаёт миллион вопросов, спрашивая, как их любовные дела продвигаются, потому что никак. Сколько бы раз он не предложил Сашеньке прогуляться или где-нибудь посидеть, тот постоянно отшивал его, ничем это не аргументируя. Мише немножко обидно, потому что очевидно, что они друг другу нравятся; и пока он продумывает план по захвату сердца брюнета, тот ухмыляется и подолгу молчит. А целоваться хочется невозможно. Ему кажется, что поцелуи с Романовым будут самыми лучшими в его жизни, потому что у него на вид такие мягкие и пухлые губы, которые хочется постоянно кусать, а потом зализывать маленькие ранки. А ещё эта шея. Она такая белоснежная, которая притягивает каждый раз взгляд Михаила к себе, призывая думать о том, что пока делать нельзя. Миша сходит с ума и хочет уже сделать хоть что-нибудь, чтобы заглушить в себе невозможные хотелки. Но Вселенная, будто услышав его, приказывает прийти Александра не утром, как это обычно было, а за полчаса до закрытия, когда в кафе нет никого, кроме сотрудников. — Всё, Миш, давай, — Камалия целует друга в щёку, сразу же стирая ладонью след от красной помады. Она улыбается приходу Сашеньки, который снова, как в своём доме, берет с витрины булочку и ждёт. — Ключи на столе, розовые тряпочки, если что, в нижнем ящичке. Не забудь выкинуть мусор и проверить, чтобы холодильник работал, а то он в последние дни отключается, а босс никак не может мастера вызвать. Пока, мальчики! Ками уходит, громко хлопая дверью, пока колокольчики продолжают звенеть. Миша смотрит на Сашеньку и замечает серёжку в виде ярко-розового мишки заместо привычного чёрного креста. Сегодня на нем то же пальто, чёрная водолазка и широкие джинсы. А ещё его умилительно-красивые кудряшки, которые вызывают бурю эмоций у Московского. — Ты сегодня поздно, — говорит Миша, выходя из-за стойки, чтобы, наконец-то, встать рядом с ним. Сейчас между ними нет преград не только в виде витрины, но и в виде людей, и он может увидеть Сашу поближе. — Дела были, — говорит Саша. — Сегодня без твоего латте. — Жаль, — его глаза бегают по его лицу, останавливаясь на серых радужках. У Романова темные, пушистые ресницы, с помощью которых, Московский уверен, можно взлететь. — Но ты же меня не оставишь без ничего? У него перехватывает дыхание. — А чтобы ты хотел получить? Михаил подходит ближе, наклоняясь над его лицом, и смотрит в глаза цвета тумана, облизывая свои сухие губы. Александр замечает этот жест, и сразу краснеет — А что ты можешь предложить? Он улыбается, прищуривая свой взгляд, пока Миша смотрит в его глаза, шумно вдыхая воздух носом и выдыхая ртом прямо в макушку Саши. Он закрывает глаза, чувствуя приятный запах духов, и материт стоящего рядом парня с ног до головы, потому что ну сколько уже можно тянуть. Он открывает глаза и смотрит на губы Саши, понимая, что поцеловать его сейчас хочется настолько сильно, что если он это не сделает, то умрет на месте от кипения крови в его жилах. Саша тоже смотрит на губы, чувствуя на своей скуле мягкую ладонь Московского, который большим пальцем гладит бледную кожу, пока вторая рука ложится на другую скулу, перетекая плавно на шею. Михаил притягивает его ближе к себе и ощущает на своей груди руки Саши, что сжимают его толстовку. Романов стоит с закрытыми глазами, а когда открывает, видит в миллиметре от своих голубые глаза и чувствует на своих губах его тяжелое дыхание. — можно? — спрашивает Московский — Да. Сашенька тянется вперёд и прикасается к губам, ощущая улыбку Михаила; он ненадолго отстраняется от неожиданности своих действий и тогда уже Московский сам наклоняется за поцелуем, вмазываясь в приоткрытые губы Александра своими. Михаил чувствует себя так, будто его ударило током, но это было не больно, наоборот, очень даже приятно, он чувствует сладкие губы, как он и предполагал очень мягкие, целующие осторожно и нежно, перехватывая то верхнюю губу, то нижнюю. Московский понимает, что у него начинают слабеть ноги, он был готов ко всему, но точно не к реальности, где все кажется таким идеально-красивым, что если это сон, то он не хочет просыпаться никогда. Он прижимает Сашу к стойке, продолжая целовать его, покусывая иногда его губы и тут же зализывая, как бы извиняясь. Его руки блуждают по мягкой коже шеи, и когда он понимает, что этого не хватает, скидывает с него пальто, не разрывая губ, и забирается под водолазку. У него холодная рука и от прикосновения к горячей коже Саша вздрагивает и стонет в поцелуй, зарываясь руками в светлые волосы, перебирая несколько прядей. Михаил прикасается к животу, поглаживает его, царапая своими подстриженными ногтями, и поднимает ее выше, находя острые ключицы. Второй рукой он тоже зарывается под водолазку, сразу переходя на спину, пересчитывая — уже двумя — позвонки. Гладит спину, прижимая его к стойке, и резко сжимает его упругие бёдра, которые и правда очень мягкие. Он жамкает их в своих руках, как антистресс, и переходит с губ на шею, когда Саша поднимает голову выше. Он кусает и вылизывает белоснежную кожу. Саша сверху стонет от приятных ощущений и кусает нижнюю губу, сжимая плечи блондина, чтобы притянуть его ещё ближе к себе. Миша рычит в шею, втягивает кусочек кожи, мерно посасывая его, и слышит уже даже не стон, а скулёж, отчего улыбка сама натягивается на его лицо. Он зализывает сделанный засос и целует дёргающийся кадык, переходя на скулу.Саша целует его снова в губы, углубляя поцелуй, сжимает его волосы в своих руках и мягко отстраняется, видя перед собой затуманенный взгляд с огромными зрачками. — Мы, — тихо начинает Миша, зачесывая выбившую прядь светлых волос за ухо, — вместе? Саша молчит, шумно сглатывая, пока в кафе до сих пор играет приятная мелодия, а за окнами ходят люди, зарываясь носом в свои шарфы. — Тебе помочь понять? — Да, — Московский тянется вперед, выдыхая в зацелованные губы, — а то у меня с этим проблемы. И они снова целуются