Ещё один шанс

Время тянулось неимоверно долго, но если быть честным с самим собой, Гарри надеялся, что однажды оно вообще перестанет идти. Может драконы спалят весь магический мир дотла, а может просто случится конец света, как говорили по радио Дурслей, юноша готов уже на все, лишь бы прекратить это никчемное существование. Тусклый зеленоглазый взор проходится по левой стенке ненавистно-белой комнаты, цепляясь за механические маггловские часы. Это был один из способов проверить, имеется ли в помещении хоть доля магии, ведь маггловские приборы с ней не дружат, и часы бы вышли из строя. Но увы, нет, они раздражающе продолжают тикать, давя на мозг молодого мага без магии. Единственный плюс - это то, что юноша может хоть немного понимать течение времени и не свихнуться до конца. Сейчас одиннадцать часов и тридцать минут после полудня, до его девятнадцатого дня рождения остается тридцать минут. А тридцать минут - это тысяча восемьсот тиков со стороны часов. Азы математики он знал еще со школы, похвальная память, Поттер. Но все же вряд ли, наверное, Гарри бы узнал, что завтра у него день рождения, ведь течение времени было утеряно, однако за эти три месяца он научился слушать и слышать. «Читать» между строк и понимать, что пытаются сказать некоторые люди. Ну а прямой насмешливой фразы вдалеке, о дне рождении мальчика-который-теперь-подопытная-крыса, не услышать было бы просто невозможно. О, как же здорово вспомнить о том, что он всего лишь подопытный, пациент, псих, экземпляр для изучения под лупой, ну или под палочками, в зависимости от того, что ближе изучающему. Ладно, Гарри смирился, он уже прожевал эти мысли раз сто точно, пока лежал тут в одиночестве. Стоит ли говорить, что сон - это была очередная его «больничная проблема»? Точнее бессонница. Зато это научило наивного героя анализировать и понимать. Он перебрал по полочкам все свои воспоминания за неимением того, чем можно еще заняться. Теперь он внимательно наблюдает за всеми, кто решает посетить его, вслушивается в каждые разговоры и... не теряет надежду. Ну же, забудьте о всех прошлых словах, Гарри верит в то, что он выберется! Может это врожденное безрассудство, а может просто звезды так сложились, но за эти три месяца последнего волшебника в роду Поттеров сломать не удалось. Наверное, это было глупо, но кто его теперь осудит? Как он понял, его имя уже во всех родах и падежах размусолили в газетах, трактуя о том, что он новый Темный Лорд, пришедший разрушать магическое общество... Ну а Волан-де-Морта он устранил, как конкурента, да-да. Общество верит только прессе, увы. Хотя... Гарри был таким же, но сейчас он просто овощ. Овощ с разумом, прошу заметить! Ха-ха... Он явно сходит с ума. Парень слышит громкий «тик» и вновь обращает свое внимание на часы. Полночь. ... Но стрелки дальше не идут, словно часы вышли из строя. Ну что ж, с днем рождения, Гарри! Это твой день. Юноша не успевает мысленно рассмеяться над самоиронией, когда вокруг все застилает знакомой дымкой. Неужели Госпожа Смерть сжалилась над ним и решила забрать в мир иной? Он будет только рад. Или не будет? Впервые за долгое время с плеч падает ужасный груз эффектов от зелий. Это ощущалось как самая настоящая пытка. Эти склизкие, невкусные, противные зелья ограничивали не только движения, но и магию... А магия - это самое дорогое, что есть у волшебников, а потому с того самого злосчастного дня — 2 мая 1999 года — Гарри ощущал на себе путы, навязчиво говорящие ему о том, что легче умереть, чем продолжать бороться. Говорящие путы? Неплохо. Лучше, чем ничего. Ну что ж, «путы» были правы, Поттер давно не чувствовал себя таким счастливым… Последний раз, наверное, лишь при эйфории победы во Второй Магической Войне. За год до того, как волшебники, которых он спасал, встали против него. Чертово Министерство! Чертовы волшебники! Чертов Дамблдор! Чертовы все, и он в том числе! С губ юноши срывается смешок, который после перерастает в истеричный смех на грани нервного срыва. Для чего он боролся? Чтобы теперь стоять тут и не верить тому, что он всё-таки умер? Как смириться с собственной погибелью? Он же мальчик-который-выжил! Ха-ха, он должен жить… жить вечно. Смех стихает, а юноша просто неверяще смотрит на серую плитку под босыми ногами. Неужели это конец? — Ты закончил? — потусторонним эхом раздается впереди, и Гарри резко поднимает свою голову, чтобы удивленным взглядом столкнуться со спокойными, глубокими карими глазами напротив. — Реддл!?