А люди любят...

Куромаку сидел за кухонным столом. В руках он держал блокнот, куда переодически что-то записывал, иногда переворачивая страницы и возвращаясь назад, как бы с чем-то сверяясь. Рядом стояла почти пустая кружка из-под кофе. Непонятно, почему клон выбрал именно это место для своих расчетов и вычетов, ведь, как известно, кухня - место, которое никогда не пустует. Так было и сейчас, ведь там как раз сидел второй, но будет ли он один так, как планировал? Вряд ли. Именно тогда, когда Куромаку подумал о том, что как же тихо и хорошо, что ему никто не мешает, его одиночество прервал вошедший на кухню Ромео, который сел рядом с ним. Спустя несколько минут тишины червовый решил как-то попробовать завязать диалог. — И давно ты так сидишь? — спросил парень, глядя на Куромаку. Он отреагировал не сразу, был слишком увлечен чем-то своим. — Достаточно. — сухо ответил Куро делая глоток кофе. Но после паузы он добавил, — Наверное. — еще одна заминка, — Не знаю. Этот такой простой вопрос ввел парня в ступор, он сам не ожидал такого. Ромео чуть улыбнулся. — Знаешь, Куро, ты такой серьезный и безэмоциональный. Так ведь нельзя. Жизнь проходит мимо. И продолжит проходить, если ты не проявишь хоть какие-нибудь чувства и эмоции. — Эмоции только мешают. Они мне не нужны. — так же спокойно сказал парень, не отрываясь от каких-то записей и продолжив их поправлять. — Ошибаешься, — с такой же улыбкой произнес седьмой. — Без них жизнь серá. Ее, считай, нет. Ты не живёшь, ты существуешь. — парень сделал паузу, удерживая на Куро взгляд, — Все чувства прекрасны! А особенно, любовь... — восторженно рассказывал Ромео. Куромаку ухмыльнулся. — Любовь... Что в ней такого? Никогда не понимал, почему ее так возвышают. Все чувства мешают, а она больше всего. Если ты не любишь - ты не страдаешь. Если любишь - тебе больно. А мне и без всего этого хорошо. Я никого не люблю. Ромео словно расцвел. Он как будто ждал этой фразы. Ждал, чтобы кому-то поведать о том, как же это прекрасно - любить. И о том, что люди любят. — А люди любят. Любят друг друга и счастливы. Хотя, я больше, чем уверен, что ты даже не знаешь, каково это. — А ты, будто, знаешь. Ты не человек. Как и я. А значит, мы не нуждаемся в этом. — сказал Куромаку и отложил блокнот. Похоже, точка зрения Ромео касательно чувств его заинтересовала. Он был намерен доказать свою правоту. Только факты, и ничего больше. Больше и не понадобится. — Я много чего знаю об этом, Куро, уж поверь, — легко улыбнулся Ромео. — Ну а так как ты отвлекся, позволь рассказать тебе. — О чем? — Куромаку поправил очки. Не о любви же ему сейчас рассказывать будут. Но он недооценил Ромео. — Люди любят. Они стоят с букетами в метро, как будто ждали свидания целый год. Куромаку чуть усмехнулся - бесполезная трата времени. — Люди любят. Хрусталь и столовое серебро достают на юбилей, покупают коньяк и торт. — Ну ничего себе. Я, конечно, знал, что ты немного поэт, но... — трефовый не успел договорить. — Когда дело касается любви - я не немного поэт, поверь. — Ромео встал и подошел за спину Куро, чтобы тот его только слышал, и продолжил. — Люди любят. Хватают гантели, крутят педали, по утрам терпеливо выгуливают собак. Ты думал, люди не любят? — этот вопрос парень задал Куро, поэтому, выдержал паузу. На это Куромаку не знал, как ответить, поэтому просто промолчал. На деле же он прекрасно понимал, как люди воспринимают такую вещь, как любовь. Как ее незаслуженно восхваляют и относятся к ней, как к чему-то неземному, что невозможно понять, а только почувствовать. Но ему этого не нужно было. Он вообще предпочел бы не испытывать вовсе никаких чувств. Но оставить Ромео без ответа совсем парень не мог. Он уже давно отвлёкся от своих дел, доказать червовому свою точку зрения было делом принципа. — Люди... — начал было отвечать Куромаку, но запнулся. А Ромео, слово предугадав его ответ, продолжил: — Не угадал, — в его голосе послышалась улыбка. — Люди любят, да еще как. — после этих слов седьмой положил руки на плечи Куро и заглянул ему в глаза через плечо, продолжая улыбаться. Этот зрительный контакт они не разрывали еще с минуту, от чего Куро стало некомфортно, а Ромео лишь продолжал улыбаться, глядя в глаза собеседнику. В итоге Куромаку сдался первым. Ну как, "сдался", просто отвернулся. Ромео же, поняв, что у его оппонента нет ответа, заговорил первым, перед этим вернувшись за спину второго, но руки с его плеч не убрал. — Куро, понимаешь... — червовый притих, подбирая слова. — Любовь, это... Это правда что-то такое, что никак не объяснишь. Ее можно лишь... — снова пауза. — Почувствовать. И тебя, мой дорогой, это тоже настигнет. Ну, разве что, "настигнет" только из-за того, что ты это так воспринимаешь. Куро долго молчал. Он снова уткнулся в свой блокнот, дабы попытаться замять этот диалог. Он, по его мнению, не вел никуда. Только к... его поражению. Но признавать трефовый его не хотел. Он прекрасно понял, что Ромео не собирается уступать. Его убеждения на счет любви, которая "скоро его настигнет", непоколебимы. Так же, как и точка зрения самого Куромаку по поводу неё. И тут он решил перестать уступать Ромео. — Я не знаю, что ты имел в виду, под тем, что меня эта так называемая любовь настигнет. Но теперь и ты мне позволь объяснить, что же это такое на самом деле. Ромео обошел Куромаку почти по кругу и встал напротив него, с интересом смотря на парня. — Что ж, интересно услышать. Что же такое любовь, Куро? С точки зрения науки? С твоей точки зрения? — седьмой с любопытством разглядывал лицо собеседника, пытаясь понять его эмоции, которых почти не было. Он знал, что Куромаку вряд ли решится уступить ему в этом своеобразном споре, но был полностью уверен в своих словах, чего, наверное, нельзя было сказать про второго. Куромаку поправил очки. — Видишь ли, Ромео, любовь - это болезнь. "Даже так, "болезнь"? Куро, ты не перестаешь меня удивлять", — мысленно обратился червовый к Куромаку, ожидая продолжения. — Душевная, но болезнь. — продолжил парень. — Тебе ли не знать, как ощущает себя влюбленный человек? Что он чувствует? — Куро впервые за долгое время снова глотнул уже остывший кофе, дабы взять паузу и подобрать слова. — И у нее, как у любой другой болезни есть симптомы. Прежде всего, это зависимость от человека. Потеря сна, аппетита... И много чего еще. Ромео усмехнулся. Они же говорят о совершенно разных вещах. Как же жаль, что Куро никогда не "болел". Хотя, зная его, точно бы захотел "выздороветь". Зависим от человека? Он тогда и не догадывается, что эта самая "зависимость" взаимна, пусть это лишь один из исходов любви. Но самый лучший. Пока седьмой с едва заметной улыбкой обдумывал свой ответ, Куромаку начал медленно сомневаться в своих словах, но, естественно, показывать этого не собирался. "Официальных подтверждений этому не существует. Но я точно не выдумал всё сам. Ромео слишком важны эти все чувства, эмоции. А почему? — Куро представил, как червовый может заставить его полюбить, хотя логически и понимал, что это маловероятно. По своим же словам, тот должен его "заразить". — Мне стало жутко..." — Куро немного тряхнул головой, что от Ромео, конечно же, не укрылось. — Хах, Куро... Неужели я завёл тебя в тупик? Как неожиданно, — седьмой, улыбаясь, прикрыл глаза. Он давно всё знал наперед. Но совсем не думал, что трефовый сдастся так быстро. — Тогда ты не будешь против, если я тебе еще кое-что расскажу о любви? — и пусть звучало это, как вопрос, фраза была утвердительной. Куромаку хотел было возразить, но не стал. Уже не было смысла. — Люди любят. И доказать это могли бы, — Ромео, будто бы скучая, крутил на пальцах ручку, которую любезно позаимствовал у Куро во время их содержательной беседы. — Для чего иначе людям карате и борьба? — спрашивая это, седьмой не надеялся на ответ и даже не ждал его, поэтому, продолжил. — Люди любят! Они кому-то дуют на ушибы, температуру меряют поцелуями лба... — парень сделал паузу, ожидая какой-либо реакции со стороны Куро, и незаметно придвинуся к нему ближе. — Вот так, — Ромео положил свою ладонь на лоб второго и поцеловал её тыльную сторону. — Точнее, почти так. Куромаку и отреагировать толком не успел. Что он только что сделал? Но это было, в какой-то степени.. приятно? Или же ему и правда не хватает заботы, а сейчас получилось ее почувствовать? Даже если она, формально, ему и не предназначалась? Нет, ему это не нужно, возникнет потребность. Как и в любви. Поэтому, в понимании Куромаку любить было опасно, и он сам боялся этого чувства, хоть и, может быть, хотел бы испытать. Но показать этого не мог, ведь в этом случае парень бы сам себе противоречил, а этого нельзя было допустить. И совсем не важно, что и так все очевидно. И он давно уже противоречил себе, пусть, только пока в мыслях. Ромео с его наметанным глазом мог замечательно читать эмоции тех, с кем говорит, и этот раз не стал исключением. — Да ладно тебе, я же ничего не сделал такого. А более красочно показать ты бы не позволил, — это было сказано с какой-то ноткой грусти, но седьмой быстро сменил интонацию. — Но ничего. Нам обоим всё уже понятно, и даже не думай отрицать, — он улыбнулся. — Помни, жизнь - эта шутка. Куромаку всерьёз задумался над сказанным. "Я не говорил, что принял позицию Ромео или чего-то подобного, но он всё равно посчитал дискуссию законченной в его пользу. И он прав. — это признать было тяжелее всего. А Ромео и так его раскусил уже, зачем ему говорить это ещё раз? — И жизнь - эта шутка?.." — И я смеюсь, — невесело усмехнувшись, продолжил Куро слова седьмого. — Хотя, на самом деле, юмора не понял. — "Но понял твою точку зрения. И принял. Наверное..." — но последние мысли Ромео знать необязательно. А Ромео лишь улыбнулся, похлопав Куромаку по плечу. "И всё-таки интересно, как бы ты отреагировал на поцелуй без руки?" Но это уже другая история.